ПРОЛОГ

     Теплым майским днём, около здания Гнесинки со стороны Поварской улицы, в тени деревьев на скамейке сидела компания молодых людей. Сказать по правде, молодых людей было довольно много, это были в большинстве своем студенты академии и поэтому все скамейки были заняты. Но эта троица определенно заслуживала внимания: опрятного вида девушка и два молодых человека вели интереснейшую дискуссию.

  — Ты сумасшедшая! – заявлял в который раз Бобровский Андрей, которого из-за любви к Бобу Марли, попросту называли Бобом.

  — Оль, не обращай внимания на него, ведь каждый должен иметь свою точку зрения, – перебивал его другой, которого все звали Пьером. Хотя в действительности он был Петькой Васильевым, и ему это прозвище, или попросту говоря «погоняло», очень нравилось.

  — Ребят, ну ведь правда! Представьте сколько музыки скрыто в картинах. Айвазовский, например. Я просто слышу звуки оркестра, когда смотрю на его картины.

  — Просто ты ещё под впечатлением Третьяковки. Но картины да, классные.

Боб замолчал на некоторое время.

  — Но твоя теория — это что-то с чем-то, заявил он снова.

  — Но ведь звук можно представить! И не только представить, но даже слышать! — горячо доказывала Ольга свою точку зрения, — Словно музыка навеки застыла в картинах.

 -  В этом ты права, — сказал Пьер. – Мне тоже во многих вещах слышится музыка.

  — Но не наоборот! Тут я не спорю: можно слышать музыку глядя на картины – Боб вскочил со скамейки и стал расхаживать перед Ольгой и Пьером. ­– Можно слышать звучание мелодий не только в картинах. Например, в дуновении ветра, в каплях дождя, в уличной какофонии, наконец. Тем более с таким отличным слухом как у тебя! – Боб указал на Ольгу. – Но превратить звук, мелодию, песню в картину, например – это невозможно!

  — Многие вещи изначально казались невозможными, — от волнения Ольга казалась решительней, — Фотография, например, или грамзапись.

  — Мобильная связь, — улыбнулся Пьер. – Наш спор опять заходит на новый круг. Пожалуй, на сегодня закончим, пора отправляться по домам.

  — Вот увидите, я смогу доказать, что я права, но не без вашей помощи! Правда, ребят? – взяв Боба и Пьера под руки, она направилась к выходу. – Если что-нибудь нарою, или озарит мысль – я на связи!

  Друзья направились мимо Бунинского сквера по Борисоглебскому переулку. Дойдя до Нового Арбата, они распрощались. Пьер повернул налево, в сторону метро, Боб пошёл искать свою припаркованную где-то недалеко машину, а Ольга имела привилегию жить неподалёку и поэтому отправилась домой. Стоит сказать, что споры эти продолжались у них регулярно и не имели логического продолжения, поскольку каждый из них оставался при своём мнении. Но это абсолютно не мешало их отношениям, а относились они друг к другу хорошо. Подружившись в самом начале обучения, они стали неразлучной троицей, любили музыку, хотели стать знаменитыми, и жизнь была для них интересна и увлекательна во всех её проявлениях. Всё бы так и шло своим чередом, если бы не произошли те чрезвычайные обстоятельства, из-за которых, собственно, и была написана эта книга.

Глава 1.

    Июнь подходил к концу, а вместе с ним и сессия. После одного из творческих вечеров, Ольга подозвала к себе приятелей:

— Помните наши нескончаемые споры? – спросила она, загадочно улыбаясь. – Кажется, я нашла ключ к решению проблемы!

— Да ну! – иронично произнес Пьер.

— Давай уж, не тяни, — сказал Боб, — доставай, что там у тебя?

Ольга вытащила из папки два листа бумаги.

— Вот, нарыла с трудом! – сказала она, — сколько времени просидела в библиотеке. Вошла, можно сказать в доверие, пока, наконец, разрешили посетить зал старинных книг. Чего там только нет! Манускрипты на разных языках, свитки и всё такое. И под присмотром! Шаг в сторону сделать нельзя.

— И что это? – спросил Пьер, любуясь подругой, от которой так и пёрло энтузиазмом.

— Успела тайком сфоткать, а потом дома на принтере распечатала.

Один листок был исписан непонятными каракулями, похожими то ли на египетские иероглифы, то ли на отдельные символы арабской вязи. Другой, был копией старинного рисунка, изображающего играющую на арфе женщину.

— Ничего не понял, — заявил Боб, — Правда, Петька?

— Пожалуй, да, — нахмурился Пьер, — требую объяснений.

— Так я и думала! Мне самой не сразу бросилось в глаза. Идёмте ко мне – я всё вам объясню. Тем более у нас сегодня полная свобода действий. Родителей вызвали в командировку, еды полно, а соседи на даче.

    — Можно заодно и сбацать что нибудь старенькое, — говорила она, торопясь к выходу, — так как в стену стучать сегодня некому!

  Ольга была из тех девушек, у которых в жизни всё хорошо. Коренная москвичка из небедной семьи. У родителей большая квартира в центре. Очень талантливая, но при этом не избалованная, она увлекалась всем на свете, но больше всего музыкой. Никогда не зазнававшаяся перед сверстниками она всем без исключения была лучшей подругой. Одна из немногих сокурсников, у кого имелась своя собственная домашняя музыкальная студия с полным набором инструментов. В гости сходить к Ольге были готовы с удовольствием многие, поэтому Пьер и Боб были исключительно рады такому приглашению.

— Ну не томи, — сказал Боб, когда они, налопавшись салатов и бутербродов, развалились по креслам и диванам в роскошной гостиной.

— Вот! – Ольга показала на листок с каракулями. — В одной из старых книг, я обнаружила множество этих знаков, и как оказалось это вовсе не знаки и не иероглифы. Это крюки – нотные знаки древнерусского знаменного пения.

— Я помню, их ещё называли знамёна, — сказал Пьер, — нам показывали их как-то, но на картинке не они.

— Молодчина! – похвалила Ольга. – Я тоже вспомнила их, когда наткнулась на ту книгу. Но я просто пролистала её и отложила. А после, мне попалась на глаза совсем уж старая инкунабула, в которой ничего уже не разобрать. Но вот пара страниц оказалась читаема. Представьте, как я удивилась, увидев похожие на крюки знаки!

— Где же ты видела всё это добро? – спросил Боб, — в нашей библиотеке уж точно этого нет.

— В РГБ, — покраснела Ольга, — папа постарался. – Но я там давно записана, просто в хранилища не пускали…

— Да ладно тебе, мы же только рады за тебя. Не каждому такое счастье.

— Спасибо вам. Ну вот, вижу я знаки и картинка рядом. Охранник отвернулся, я и успела щёлкнуть телефоном. Хорошо, что на беззвучке и без вспышки.

— Что же тут необычного? – спросил Пьер.

— А то, что крюки или знамена — это русские знаки. А эта огромная инкунабула на латыни, — от волнения она едва удерживала нить своей мысли. – Сфоткала я машинально, а сообразила уже позже, что это невмы – так называемые ноты, которые использовались в Византии, Европе и в Армении. Очень похожи на наши крюки, но всё же отличаются.

— Что же тебя так взволновало? – Боб поставил чашку из-под кофе на стол, и вопросительно взглянул на Ольгу.

— Здесь записана мелодия, поэтому я и обратила внимание на картинку рядом. Видите – там женщина с арфой? А рядом с ней, внизу, если приглядеться, лежит раковина. От раковины исходят линии – лучи, а на заднем фоне (уже совсем размытый) пейзаж. В общем вот, — восторженно закончила свой пылкий монолог Ольга.

— И? – в один голос сказали Боб и Пьер.

— Это то самое, что превращает музыку в краски, — тихим и торжественным голосом произнесла она. Весь вид Ольги, сосредоточенное лицо и тон, не терпящий возражений, не позволил сразу разразиться бурной дискуссии. В тишине стало слышно, как жужжит где-то муха.

***

      Где-то за миллион километров, а может быть совсем рядом, но в другом измерении, в этой звенящей тишине громко вскричал демон Амдусциас. Он давно следил за творческими музыкальными личностями, и вот ему попались именно те, кого он искал.

  — Вот они! – возопил он, затрясши своей ужасной конской головой. – Я смогу, наконец, поработить этот мир, и эти трое мне помогут!

  — Ипос!

— Да Ваша Светлость! – согнулся в три погибели Ипос.

— Отправляйся на Землю и дай им то, что они хотят, — профыркал Амдусциас. ­– Я устрою тебе переброску, но ненадолго. Торопись!

— Слушаюсь! Но к кому же мне пойти? Девица уж очень решительна и разумна, может и проскочить. Этот, так называемый Пьер, уж очень набожный, боюсь я таких.

— Ступай к этому, Бобу. Он попроще будет. Да живее!

— Слушаюсь Сир!

***

  К счастью, ребята этого разговора не слышали, ибо это уже за пределами человеческих возможностей. Они принялись горячо спорить, как бывало раньше.

  — Может это просто морская раковина? – говорил Боб, — А девушка поет про море.

— Или это прообраз древней колонки, как усилитель звука у патефона, — парировал Пьер.

— Да нет же, нет. Ну как вы не видите, ведь древний же рисунок, в старинной книге. И невмы не просто так написаны, — отстаивала свое открытие Ольга, — Жаль мне не сыграть мелодию, не понимаю я эти невмы…

— Да уж, где понять, — сказал Боб, — В старые времена редкие люди обладали этим знанием. – Ну, хорошо, допустим, это и есть тот прибор, про который ты всё время говоришь. И где его взять?

— Да, где ты собралась его отыскать? – повторил Пьер.

— Не знаю, — сразу погрустнела Ольга, — не знаю. Если только не произойдёт чудо.

— Да не переживай ты, всё у нас получится,- сказал Боб. – Давай что ли, сыграем чего-нибудь наше?

— Чур, я клавишные, — заорал Пьер и бросился наперегонки в студию.

— Тогда я соло на гитаре, — заявила Ольга, — ну а ты Боб за установку!

Глава 2.

    Через пару дней, после чудесной вечеринки, проведенной у Ольги дома в честь её открытия, Боб направлялся в сторону академии. Было тепло, машину он загнал в сервис, поэтому пришлось идти пешком. Торопясь на встречу с друзьями, Боб пробирался через дворы, потому что так ближе. Вдруг свет вокруг померк: всё стало странным, тени удлинились и стали отчетливее. Гвалт звуков исчез, лишь дуновение воздуха отдавалось гулким шёпотом. Но самым неестественным был сидящий напротив демон мерзкого вида. Продолговатое его тело оканчивалось львиной головой с гусиным клювом вместо рта. Сидел он, согнувшись, опираясь на когтистые лапы. От изумления у Боба отвисла челюсть, и едва не пропал дар речи.

  — К-кто ты? – заикаясь от страха, спросил он.

  — Я, Ипос! — проквакал демон. – Я знаю все, что было и будет, и я помогу тебе!

От звуков его глотки звенело в ушах, а во рту почувствовался вкус свинца.

  — З-зачем?

  — Моё дело маленькое. Я лишь исполняю волю хозяина, — с этими словами демон вытащил из-за пазухи свиток и кинул к ногам Боба. На вид это был обыкновенный кусок бумаги, свернутый в трубочку. Увидев, что Боб поднял листок, Ипос тяжело поднялся и, шлёпая гусиными лапами, прошёл в фонарный столб. Несколько секунд из столба торчал заячий хвост, затем исчез и он. Тут же вернулся нормальный свет и обрушился, ставший вдруг милым и родным, хаос городского шума.

     Боб с опаской подошел к столбу, но ничего необычного не увидел. Столб как столб, покрытый слоем городской грязи. «Сошёл с ума!» – поставил себе диагноз Боб и тут же передумал, увидев у себя в руке скрученный лист бумаги. «Может ну его?» — сказал он сам себе, и тут же развернул листок. На нем была изображена карта какой-то местности. «Ну, хоть не портрет Дориана Грея», — с облегчением подумал Боб и поспешил к ребятам. По дороге он вновь и вновь вспоминал случившееся, удивляясь тому, что до странности спокойно перенёс такую встречу. Да и не мудрено: не каждому ведь попадаются демоны на дороге. «Может это наведенный гипноз?», — думал он, — «Но откуда тогда карта?». Но вот, наконец, и Бунинский сквер. Ярко рыжие волосы Ольги видно издалека: не спутать ни с чем. Пьер поправлял съехавшие на нос очки – всё было как обычно.

— Привет ребята, — выдохнул Боб и отобрал у Ольги бутылку с водой.

— Ты чего, бежал что ли?

— Да нет, не бежал. Демона просто встретил по дороге и всё.

— ???

— Сошёл с ума в самом расцвете сил, — резюмировал Пьер.

— Погодите ржать. Давайте я вам подробно расскажу, как дело было, а там вместе решим, смеяться нам или плакать.

И Боб подробно рассказал о странной встрече.

— Во врать! – с восхищением произнес Пьер, — А я думал, ты только музыку сочинять можешь.

— Да иди ты, не до вранья мне, — Боб был серьезен как никогда.

— А карту покажи, — попросила Ольга.

— Вот! Что там смотреть… — Ни названий, ни подписей…

      Пьер с Ольгой жадно рассматривали листок. Было понятно, что это не обрывок из книги, и не ксерокопия. Это было что-то другое. Бумага чуть желтоватая, совсем не похожая на офисную. И конечно, это был не глянец журнала. Просто плотная бумага с картой. На карте явно просматривалась речка, деревня, лес и дорога, и ещё много непонятных мелких деталей.

— Формат странный, — сказал Пьер, — Ни А4 и не А5. Квадрат какой-то.

— Да-а, — протянула Ольга, — не стандарт. – И что нам с ней делать?

— Откуда мне знать, — буркнул Боб, — Я и так до сих пор под впечатлением. Он смотрел на Ольгу, которая вертела карту так и сяк, то переворачивая вверх и вниз, то задом наперед.

— Мне другое странно, — говорил в это время Пьер, — Я считал, что встретив демона или пришельца, к примеру, любой человек по меньшей мере должен быть потрясен, растерян, может быть. А у тебя такой вид, будто тебе повстречался бомж в смокинге.

— Я и сам над этим думал, — Боб почесал себе затылок, — А я не седой случайно?

— Да вроде не седой.

— Смотрите! – вдруг вскрикнула Ольга. Руки её дрожали от возбуждения: — На свет смотрите!

Боб и Пьер схватили карту и навели листок против солнца.

— Вау! – не смогли сдержать они возглас изумления: на листке во весь его размер водяным знаком красовалась знакомая нам ранее раковина.

— Колдовство, да и только! — проговорил Пьер, — Это же твоя находка, — он посмотрел на Ольгу.

— Если это то, о чем я думала…То это приглашение! – заявила она.

— А может вызов? Или злая шутка? – произнес Боб. – Не нравится мне это, не нравится.

— Кто же нас пригласил? Демон? И что мы должны искать? Твою гипотезу или что? – Пьер не находил себе места.

— Да, согласна. Непонятно всё, — она в задумчивости прикусила нижнюю губу. – Да и где это, а ребят? Может это Южная Америка, или Африка. Не сильна я в картах: география не мой конёк.

— Я тоже не знаю, — сказал Пьер. – Но есть у меня хороший знакомый, в МИИГАиКе учится. Они там карты с закрытыми глазами читать умеют. Если вы не против, я отнесу ему показать. Думаю, он найдет, где это.

— Я не против, — сказал Боб, — как-то всё слишком серьезно.

— Я тоже согласна. Пусть посмотрит и узнает, что это за место. А потом мы примем решение что делать.

— А что у нас сегодня по расписанию? — спросил Боб, — Есть что важное?

— Да в принципе ничего, я узнавала. «Хвостов» у нас нет, а сегодня пересдачи в основном.

— А пойдём все вместе! Прогуляемся, проветримся. Давно не ходили не куда. Заодно с Митей познакомлю, — предложил Пьер.

— А пойдём! – Ольга встряхнула головой, — Куда идти?

— Это напротив театра им. Гоголя. Немного проедем, а потом пройдёмся.

— О ’кей! А как насчет мороженого?

   И ребята отправились познакомиться с неизвестным Митей, чтобы узнать, что же подсунул Бобу демон. По пути они договорились, что про демона, конечно, ни слова.

   Митю они обнаружили возле университета.

 – Привет Мить, — поздоровался Пьер, — Сколько лет, сколько зим. Знакомься – мои друзья Ольга и Боб, прошу любить и жаловать.

— Очень приятно, — сказала Ольга. Боб протянул руку: — Мы за помощью к тебе, Митя. У нас карта есть, а что это за место мы не знаем.

— Лишь бы не заросли Амазонки, — засмеялся Пьер.

Митя бегло взглянул на листок: — Ну, это точно не Амазонка. Шутники вы! Россия, однозначно. Может быть средняя полоса.

— Тебе виднее, мы же сам знаешь, немного в других областях обитаем, — сказал Пьер.

— Да ладно, я вот в нотах вообще не смыслю, медведь мне на ухо наступил и сам оглох. Потому и слушаю я только рэп.

 Митя ещё раз взглянул на листок: — Если посидите тут минут пятнадцать, я отсканирую вашу картинку и прогоню через пару программ. Будет вам местность с названиями и с подробностями.

— Согласны, — сказала Ольга, — мы подождём.

Митя появился через полчаса.

— Вот ваш странный листок, — озадаченно произнес он, — А вот я вам эту же местность в нормальном виде распечатал.

— А что вид такой задумчивый? – поинтересовался Пьер.

— Да прикинь, Петька, стал я листок сканировать, а вместо карты какая-то раковина отображается. Глюк что ли у сканера? Раз десять пробовал. Потом плюнул, сфотографировал, да и всё. Как только файл засунул в программу, тут же и нашлась эта местность.

— И где это? – спросила Ольга.

— Не далеко, в принципе. Костромская область, Буйский район, деревня Дор.

Ребята переглянулись. Ольга, спрятав листок Боба в сумку, спросила Митю, указав на распечатку: — А что здесь, можешь подробнее рассказать?

— Пожалуйста. Пойдём на скамейку присядем.

Когда все уселись, Митя продолжил: — Вот смотрите – это железная дорога и станция, а это дорога через поле в деревню. Тут внизу река, а сама деревня на горе. На краю горы две церкви стоят, возможно, на обрыве. В принципе всё.

— Ну ты крут! Прям следопыт, — похвалили его ребята, — Нам бы никак без тебя.

— Да что там, — засмущался Митя, — Здесь ничего такого нет, всё просто. Обращайтесь, если что. Кстати, а зачем вам это?

— У нас в академии историко-теоретико-композиторский факультет экспедицию готовит. По истории народной музыки. Хотят отправить кого-нибудь на каникулах. Пока показали только карту, да и то без названий, — на ходу придумал Боб, — вот мы и решили узнать заранее.

— Понятно. Если что — я к вашим услугам. Был рад пообщаться, но, к сожалению, мне пора, — Митя стал прощаться.

— Пока, и спасибо ещё раз!

Проводив глазами убегавшего Митю, ребята медленно пошли вдоль улицы.

— Чертовщина! — с жаром выпалил Боб, — и листок этот заколдованный какой-то. Даже сканер не берёт. Что делать то?

— А круто ты придумал про экспедицию. Не знаю я, что делать, — Пьер вопросительно посмотрел на Ольгу.

— Ехать туда нужно, может быть, прояснится что-нибудь, — сказала Ольга.

— Что? С ума все посходили что ли? Я – пас! – в голосе Боба проступала решительность. – И зачем ехать? Приехать в эту деревню и сказать: «Здрасте, мы к вам за раковиной»?

— Да погоди ты, не распаляйся, — сказал Пьер, — Давайте всё обдумаем хорошенько.

— Тогда идём ко мне, успокоимся и всё решим. Я вчера пирог испекла, доедим заодно. Идёт?

— Согласны! – ответил Пьер за себя и за Боба.

Глава 3.

   Родители Ольги на этот раз были дома, поэтому, усевшись поудобнее в комнате-студии, ребята доедали пирог и продолжили начатую на улице беседу.

— Давайте разложим всё по пунктам, — предложил Боб, — Вкусный, между прочим, был пирог.

— Спасибо, началось всё с того, что я нашла эту картинку в хранилище.

— А потом эта мерзкая сволочь вручила мне карту, — в сердцах добавил Боб.

— Обладающую странными свойствами, — вставил Пьер.

— И мы узнали, что за место изображено на карте, — подвела Ольга итог.

— Вот давайте зададим себе вопрос, — предложил Боб, — И ответим на него. Ладно, там сходить в государственную библиотеку. Я и сам бы сходил. Ладно найти какой-то там рисунок. Но демон? Или кто это был? Дьявол может? Так вот, ответьте мне друзья, демоны добрые или злые?

— Про добрых демонов я не слышал. Скорее всего, злые. Да и страшные они.

— Не то слово. А если злые, тогда что они нам могли предложить? Что-то хорошее?

— Ты прав Боб, — задумчиво произнесла Ольга, — демоны ужасны. Ничего хорошего они точно не могут предложить. Разве что…

— Им самим что-то очень нужно, но взять они это не могут, — продолжил Пьер фразу девушки.

— Точно! Вы оба правы, — Ольга решительно тряхнула головой, — никуда мы не поедем, и ничего делать не будем. Всё это не к добру. – Давайте оставим всё как есть, а мечты пусть останутся мечтами.

— Ты правда так думаешь? – спросил Боб.

— Да, правда. Честное-пречестное слово.

— Ну, тогда давайте думать, чем летом займёмся, — предложил Пьер.

— А завтра решим. Завтра последний день, декан скажет речь, выдадут задание на лето – вот и видно будет, — у Боба отлегло на душе.

Друзья распрощались и договорились встретиться с утра у академии.

На другой день, все трое сидели в большой аудитории вместе с остальными студентами и слушали торжественную речь декана факультета.

— От души поздравляю вас, уважаемые студенты, с успешным окончанием курса, — говорила декан, — Мы с коллегами посоветовались и приняли решение снарядить научную экспедицию в российскую глубинку. Изучить истоки народной музыки, записать местный фольклор. По нашим соображениям и возможностям поедут трое: одни из лучших и успевающих учеников. Итак, вот имена счастливцев: это наша любимая Олечка Романова, Васильев Пётр и Бобровский Андрей! Подойдите сюда, пожалуйста!

Под аплодисменты зала, все трое в глубоком остолбенении вышли к кафедре. Декан между тем продолжала:

  — Поздравляю дорогие! Вам выпала большая честь, хочу, чтобы вы достойно справились с заданием. Возьмете аппаратуру, что-то запишите, где-то сами споёте. В общем, с вас подробный доклад с материалами. Счастливого пути! Необходимые бумаги возьмете в деканате: там карта, куда вы направитесь и командировочные документы.

Нетрудно догадаться, какую карту выдали ребятам в деканате. Минут тридцать в полном молчании они сидели около кафедры, пока, наконец, не выдержал Пьер:

— Боб, они в деканате, тебя что ли подслушали?

— Как будто с языка сняли, — мрачно проговорил Боб. – Я ведь только вчера это сам выдумал.

— Это я во всём виновата. Mea culpa (моя вина лат.), — Ольга готова была заплакать, — И чего я поперлась в это хранилище?

— Глупая я дурочка,- со слезами продолжала она, — полезла со своими мечтами туда, куда не следует. Что же теперь будет?

— Ну что ты, — принялся успокаивать её Боб,- не вини себя. Теперь уж ничего не поделаешь.

— Нас выбрали, и ты тут ни при чём, — добавил Пьер, — теперь от нас зависит, на щите мы или под щитом.

— А что делать-то? — на Ольгу было жалко смотреть, — что делать?

— Выбора у нас нет. Однозначно ехать, — Боб был полон решимости, — И дальнейшее зависит только от нас.

Друзья обнялись — они были нужны друг другу, а впереди их ждала неизвестность.

Глава 4

     На подготовку и сборы ушло немного времени, и вот они втроем сошли на перрон маленькой станции.

Проводив глазами хвост уходящего поезда, Боб произнёс:

— Добро пожаловать в глушь цивилизации!

— А тишина-то какая! Слышите? Птицы поют, — потрясенно сказала Ольга.

— А около меня шмель пролетел, — Пьер поправил очки и подвязал бандану,- Судя по карте, дорога вон там! Ну что, пойдём?

  Компания взвалила на плечи огромные рюкзаки и отправилась в путь по извилистой полевой дороге. Одеты ребята были просто, по-летнему: все трое в шортах и с банданами на головах, на ногах кроссовки – ни дать, ни взять туристы в походе. Они взяли самое необходимое, но все равно вещей получилось много. Ольга взяла свой любимый старенький Korg и драм-машину, Пьер не мог уехать без гитары, а усилители, ноутбук и микрофоны взял на себя Боб. Кроме этого, пришлось взять спальники и палатку. Да ещё плюс личные вещи и одежда. Распределив всё добро, ребята собрали два рюкзака поувесистей и один полегче для Ольги, не смотря на все её протесты. Дорога пролегала через поросшее травой поле, минуя небольшой перелесок, а в одном месте пришлось переходить через ручей по одному единственному бревну. После шумной столицы первозданная природа возымела на ребят потрясающее действие. Особенно поражала тишина. Вместо городского шума здесь были совершенно иные звуки дикой природы. Где-то слышалось щебетание птиц, в траве стрекотали кузнечики, тихо плескался ручей. Вокруг царствовала красота и безмятежность. Ольга без конца щёлкала камерой смартфона: то делала селфи, то с криком «Ой какая бабочка!» охотилась за порхающим чудом. Здесь был другой мир, мир без городской суеты и вечной спешки.

— Рай — это где-то тут, — сказал Боб, — мозгам легко.

— Да, это точно, на Ольгу глянь – олицетворение впавшего в детство человека.

— Да ладно, ведь как здорово здесь, правда, мальчики? – смеялась она, и её настроение передавалось Бобу и Пьеру. Все пережитые тревоги остались где-то позади, а окружающая обстановка навевала безмятежность и состояние покоя.

  Неожиданно из кустов показалась большая серая козлиная голова, один рог у которой был изогнут назад, а конец другого торчал в бок. От неожиданности ребята остановились. Рядом с козлиной головой из-за кустов появилась бабушка, одетая в сиреневый ситцевый халат.

— Кто это тут такие молодые и красивые идут? – спросила она, поправляя белую косынку.

— Здравствуйте, бабушка! – в один голос поздоровались ребята.

— Здрасте, здрасте милые, кто вы и куда путь держите?

— Мы в вашу деревню, командировка у нас, вот идём со станции.

— Вот оно как! А как девонька тебя звать-то?

— Меня Ольга, а это мои однокурсники и друзья — Петя и Андрей.

— А я Марья Петровна, можно бабой Марьей звать.

— Очень приятно, — сказали Пьер с Бобом.

— А ведь и я от станции иду. Внучку проведывала — она работает там. А это козёл мой Яшка, всюду за мной ходит как хвост. Вот и идём помаленьку, — рассказала Марья Петровна.

 Незаметно деревья и кусты расступились, и глазам предстала потрясающая картина: дорога уходила круто вверх, на самом возвышении виднелась деревня, а чуть левее, почти на самом обрыве, красовались две церкви. Внизу, перед нашими путниками протекала речка, через которую был перекинут деревянный мостик.

— Вот ужо и деревня наша, — продолжала словоохотливая Марья Петровна, — а это реченька, Удгода называется. Вы вверх подымайтеся, а тамотко прямо и увидите сельсовет. Думаю, туда вам. Председатель наш хороший человек – подскажет, что и как.

— Ой, спасибо вам баб Марья, — поблагодарила Ольга, — А вам с нами не по пути?

— А я ещё тут внизу побуду, Яшку повыгуляю, да и хожу я тихо. Так что идите, свидимся ещё.

— До свидания,- попрощались с бабушкой ребята и направились вверх по дороге.

— Интересно, а как сюда транспорт заползает? – задумался Боб, — очень крутой подъём.

— Да, крутоват, а зимой, наверное, альпинистское снаряжение нужно брать, — через время пропыхтел Пьер, — Ольга давай руку, я тебя подтяну.

— Давай держи меня, а то меня рюкзак вниз утянет, — Ольга ухватилась за руку Пьера, — Ну вот, кажется добрались!

Наверху ребята увидели классический деревенский пейзаж: деревянные дома, колодец – журавль, улицы безо всякого покрытия, берёзы и репейник вдоль дорог. Удивительно смотрелись на фоне сельского пейзажа две величавые церкви: одна поменьше – однокупольная, а другая большая с колокольней. Было видно, что большая церковь в стадии реконструкции, а та, что поменьше, была действующая. Впереди вдоль главной улицы виднелось здание с флагом на крыше.

— А вот и администрация, — указал в сторону здания Боб, — нам туда.

Глава администрации, средних лет аккуратный мужчина, встретил ребят по-отечески тепло:

— Очень рад, очень рад, — Яков Сергеевич, к вашим услугам, — говорил он, здороваясь, – Вы знаете, это очень большая для нас редкость, что вы приехали.

— Вы ведь артисты, из Гнесинки? Это же чудо какое-то, — удивлялся глава.

— Да, из Гнесинки, но мы просто студенты, — сказала Ольга, — Нам на каникулы задание дали, вроде экспедиции по исследованию фольклора.

— Интересно, а почему к нам? Хотя мы очень рады. У нас никогда таких артистов не было.

— Ну не совсем мы артисты, что уж вы так про нас, — неловко произнёс Боб.

— Вы поёте? Играете?

— Ну да, есть такое дело, это у нас по специальности положено, — сказал Пьер.

— Значит артисты. Из Москвы, — Яков Сергеевич поглядел на бумаги ребят, — хорошо, очень хорошо.

— Нам бы остановиться где-нибудь, — робко спросила Ольга.

— Не переживайте, поселим вас прямо сейчас, дом хороший, удобства есть – не думайте, что у нас совсем глухомань, — засмеялся глава администрации, — У меня к вам деловое предложение будет, вы как?

— Внимательно вас слушаем!

— Ну, вот… Дом, который я вам предлагаю — это моих родственников дача, приедут они нынче только в конце августа. Всё равно сейчас пустует. И денег с вас никаких я брать не буду, даже не обсуждается.

— А как же…

— А вы спойте для нас! Дайте у нас концерт, пусть не большой, но для нас это великое дело. Знаете, какое это для нас событие? У нас Дом Культуры есть, там зал неплохой. Не как у вас в академии, конечно, — улыбнулся Яков Сергеевич, — вот это и будет вместо оплаты жилья. Если конечно вы не возражаете, — в его голосе слышалась просьба.

— Ну конечно мы согласны, — ответил за всех Пьер, — мы и так спели бы для вас, вот только освоимся немного.

— Конечно, конечно, мы ведь не сейчас и просим. Отдохнете, освоитесь, посмотрите на наш ДК, а потом и концерт сделаем, ближе к выходным. Как раз народ понаедет. А про деньги даже не заикайтесь. Если уж так хочется потратить, сходите в церковь. Батюшка у нас, отец Николай, хороший человек. Восстановлением второго храма руководит.

— Спасибо Вам огромное! Мы очень рады, — улыбалась Ольга, — поживем вместе сельской жизнью!

— А кроме фольклора, есть какой-то ещё интерес?

— Как вам сказать… Я ищу ответ на один вопрос, — тихим голосом произнесла девушка.

— И какой же?

— Есть-ли у музыки цвет? Можно-ли звук превратить в краску?

Наступило какое-то неловкое молчание, но длилось оно несколько секунд.

— Странное исследование…. Но я может, смогу помочь вам. Есть тут один человек, который утверждает, что видел музыку. Он в отъезде пока, но позже я отведу вас к нему.

И Яков Сергеевич повел ребят знакомиться с домом. Дом находился неподалёку, небольшой и аккуратный, на окнах герань и тюлевые занавески. Дом был окружен забором, имелся небольшой огород и скамейка у крыльца. Ребята просто влюбились в дом с первого взгляда.

— А какая у нас вода! – говорил Яков Сергеевич, — вкусноты необыкновенной. Но очень мягкая, так что мыла много не используйте, а то не смыть будет.

— Это вот гостиная, — продолжал он, — а вот две спаленки: одна как будто специально для вас барышня, — обратился он к Ольге, — А другая подойдёт ребятам.

— Огромнейшее спасибо, просто не знаем, как вас благодарить, нам всё нравится, — было видно, что ребята очень довольны.

— Про благодарность мы уже с вами договорились, главное соблюдать чистоту и порядок и не курить в доме.

— Мы не курим, — рассмеялись все трое, — а порядок гарантируем.

— Вот и славно!

Остаток дня и весь вечер, друзья занялись распаковкой вещей. Инструменты собрали и установили в углу комнаты, включили ноутбук и удостоверились в наличии интернета. Всё было как нельзя лучше. Приняв душ и убедившись, что вода действительно моет практически без мыла, ребята уселись пить на кухне чай.

— М-м-м! – причмокивал Боб, — вода тут и впрямь волшебная, чай — обалдеть можно!

— А у меня не выходит из головы тот человек, — задумчиво сказала Ольга.

— Какой? – спросил Пьер.

— Да тот, который музыку видел…

— Так! – сказал Боб, — раньше времени нечего переживать. Как говорил Шерлок Холмс: если нет фактов, то и думать пока не о чем.

— Точно, — согласился Пьер, — пойдём спать.

Ребята разошлись по койкам, и наступила первая для них ночь в этой деревне.

Глава 5.

  Свежий воздух и новые впечатления сделали свое дело. Ребята спали как убитые. Ольга проснулась от того, что солнечный лучик, пробившись сквозь тюлевую занавеску, щекотал ей лицо. Прислушавшись, она поняла, что ребята ещё спят. Быстренько приняв душ, она привела в порядок свой внешний вид и принялась будить парней. Судя по богатырскому храпу, раздававшемуся из-за двери, они спали и просыпаться не собирались. Хихикнув, она постучала в дверь.

— Эй, сони, хватит дрыхнуть! – за дверями ничего не изменилось.

— Подъём, кому говорю! – из-за дверей донеслись какие-то звуки, потом чей-то голос нечленораздельно промычал: — Ну дай ещё поспать! Пожалуйста!

— Целый день проспите! Даю вам пятнадцать минут, ждать не буду, я во дворе!

Через некоторое время на крыльце появились хмурые Боб и Пьер. Увидев сидящую на скамейке Ольгу, Боб, театрально вытянув вперед правую руку, с укоризной произнес:

— Приветствуем тебя! О палач сновидений и разрушитель утренних грёз!

— И вам, сони, доброе утро! – смеясь, поздоровалась Ольга. – Что, хорошо спалось?

— Не то слово, — ответил Пьер, — Ты бы не разбудила – сутки бы спал!

— Ну если все окончательно проснулись, пойдём тогда знакомиться с местным колоритом, — предложила Ольга, и подошла к калитке.

— Отлично выглядишь, — залюбовался Ольгой Пьер. На девушке была белая майка с треугольником Pink Floyd и серая расклешённая юбка.

— Спасибо за комплимент, в какую сторону пойдём?

— Давайте осмотримся, а там видно будет, — предложил Боб.

На том и порешили. Народу на улице было немного: в основном дети, приехавшие отдыхать на лето, да пара – тройка пенсионеров, сидящих на завалинках. Около администрации стояло несколько человек. Увидев ребят Яков Сергеевич замахал рукой: — А вот и вы! Идите, мы вас ждём.

— Утро доброе, ну как вам на новом месте?

— Замечательно! Мы вас очень благодарим, — ответила за всех Ольга.

— Вот и хорошо. Днём у нас в деревне конечно скучновато, но вы не переживайте, вечером гораздо веселее. Народ с работы возвращается, вот там, у берез и вот там, около дома культуры всегда посиделки. Разговоры поговорить, может выпить чуть – народ хороший у нас, простой, добрый. Бывает, и песни поют. Скучать не придётся.

— А пойдемте мы вам ДК покажем, с нами и коллектив наш сходит. У нас в здании потолок выкрасили – теперь краской пахнет. Поэтому проветриваем и работаем сегодня на свежем воздухе, — продолжал глава, попутно познакомив ребят со своими коллегами.

Незаметно подошли к Дому культуры. Это было каменное здание старинной постройки с аккуратным крыльцом и яркой вывеской «Добро пожаловать».

— Наталья Сергеевна, откройте пожалуйста, — попросил глава и продолжил, — Наталья у нас культурой заведует, потому и ключи всегда у неё.

— Так, заходите, заходите, не стесняйтесь, — ребят проводили в актовый зал.

— Уютно у вас, — сказал Пьер, — правда, Оль?

— Очень уютно, — подтвердила Ольга, — зал у вас хороший и сцена нам нравится, света много, портьеры вон какие солидные – прямо как в театре.

— Я сейчас хвастаться буду, шучу конечно, — Яков Сергеевич задорно улыбался, — вот смотрите!

В глубине сцены, за кулисами, ребята увидели современный синтезатор Yamaha, пару микрофонов на стойках и большой напольный усилитель.

— Это подарок нашему ДК. Один наш земляк подарил. Конечно, это не как у вас в столице, но для нас большое достижение.

— Ну что вы, — сказал Боб, погладив синтезатор рукой — очень хороший аппарат. А усилитель вообще вещь.

— А вот тот рояль в углу рабочий? — спросила Ольга.

— Да, — ответила Наталья Сергеевна, — настройщик весной приезжал – сказал, что инструмент в порядке.

— Это же легендарный «Стейнвей», он говорят, бессмертный, Ольга погладила рояль по лакированной крышке.

— А сыграйте нам что-нибудь, — попросила Наталья, — нехорошо инструменту без дела стоять.

— Да, да, сыграйте, очень вас просим, — поддержал её Яков Сергеевич.

Ребята аккуратно подняли верхнюю крышку, и на пюпитре увидели лежащие ноты.

— Давайте я, — попросила Ольга. Она села за рояль, раскрыла наугад ноты, на секунду замерла, потом легонько погладила клавиши. Затем её пальцы задвигались с поразительной лёгкостью, ударяя по старым клавишам огромного рояля. Полилась мощная, пронизывающая до мозга костей музыка.

— Это же «Реквием по мечте» Моцарта, — прошептал Боб. Пьер потрясенно молчал, впрочем, как и все присутствующие. Никогда ещё не раздавались такие звуки в стенах этого дома культуры.

На лице Ольги отражались самые разнообразные эмоции, дыхание стало прерывистым, на лбу выступили капельки пота. А музыка не унималась, разрывала душу и сердце, металась словно вихрь, словно упряжка бешено скачущих коней. Пьер подошел к ней, обнял за плечи. – Всё, милая… всё, -прошептал он, и словно по волшебству звуки стали стихать, темп замедлился. Ольга закончила. Слушатели потрясённо молчали. Дабы разрядить обстановку, Боб занял место за роялем и вдарил «Канкан» Иоганна Штрауса. Все тотчас развеселились, зааплодировали.

— Вот что значит мастерство, — потрясенно жал руки ребятам Яков Сергеевич, — Спасибо, вы такие молодцы! Вот на этой сцене мы и попросим вас выступить. Всё что вам нужно – пользуйтесь на здоровье. Я ещё электрика потом приглашу, он настроил нам светомузыкальное оформление. Но испробовать его мы не могли, поскольку выступать-то некому.

— Мы согласны, мы и ваш инструмент используем и свой, — сказал Пьер, — мы немного подготовились, так сказать.

— Вот спасибо, когда соберетесь репетировать, Наталья вам всё откроет и покажет.

— Конечно, покажу, — сказала Наталья Сергеевна, — вы меня просто поразили.

Чуть позже, на улице Боб спросил Ольгу:

— Это что на тебя нашло? Я ещё не слышал, чтобы ты играла как одержимая.

— Сама не знаю… Будто подтолкнул кто-то, и ноты раскрылись именно на реквиеме.

— Спасибо тебе, — обратилась она к Пьеру, — сама я бы не остановилась. Ольга опустила глаза:

— Мне стыдно за себя, правда стыдно. Не сердитесь ребята, — попросила она.

  Наступило неловкое молчание. Все трое понимали, что тут вовсе и не в Ольге дело. Чувствовалось влияние другой, мощной, необузданной силы. Силы, природу которой они пока не понимали.

Глава 6.

 Незаметно наступил вечер. Это в Сочи, к примеру, уже было бы темно. А здесь в летнее время вечером светло как днём. На улице заметно прибавилось народу. Около берёз на бревнах уже сидело несколько человек. Кто-то крикнул:

— Эй, артисты, идите к нам!

— Пойдем что ли с местными познакомимся, — сказал Боб, — быстро тут новости распространяются.

 Ребята направились в сторону сидящей компании. Бросилось в глаза, что собравшиеся были совершенно разных возрастов. Как говорится – и стар и млад.

— Добрый вечер! — поздоровался за всех Пьер.

— Здравствуйте, здравствуйте! — ответило несколько человек.

— Слышали уже, как вы руководство наше поразили, — сказал рабочего вида мужчина в кепке.

— Степаныч, — указал он на себя, — трактористом я тут, а вот племянница моя, Катерина, знакомьтесь.

Подошла большеглазая молодая девушка, её темные волосы непослушной чёлкой ниспадали на лоб, и она всё время поправляла их рукой.

— Здравствуйте, я Катя, — поздоровалась она, поглядывая на Боба.

— Очень приятно, а я Ольга, а это вот мои друзья и коллеги, — указала она на парней.

— Пётр Васильев, к вашим услугам, — поздоровался Пьер. Вокруг рассмеялись, Пьер умел располагать к себе людей.

— Можно называть меня Пьер, это мой так сказать творческий псевдоним, а это наш Андрей, его можно называть Бобом.

— Ничего себе, Пьер и Боб! — удивился Степаныч, — сразу видно – артисты!

— А вы ребята надолго к нам? — спросил кто-то.

— Нет, к сожалению недели, две не больше, — ответила Ольга, — но нам у вас очень нравится.

— А вы на чем играете? – поинтересовалась Катя.

— Кто на чем, а она вот, — указал Пьер на Ольгу, — на всём умеет.

— Ничего себе, — с некоторым недоверием проговорил пожилой человек в пиджаке и в шлёпанцах на босу ногу, — и на гармошке тоже?

— И на гармони, и на баяне, и на аккордеоне, — сказал Пьер.

— Дядь Вань, а дай им свою Тальянку, вот они и покажут, — попросили сидящие.

— Да вон она у берёзы стоит, пускай берут.

Пьер сходил за гармошкой.

— Ну что вам сыграть? — спросил он.

— А что умеешь, то и играй, — попросили люди.

— Ну вот вам тогда Сербиянка, — сказал Пьер и под березами разлились залихватские звуки гармони.

Кто-то стал пританцовывать, было видно, что всем очень понравилось.

— Ой, а я как услыхала гармошку, сразу сюда, а это вы родимые, — послышался рядом знакомый голос.

— Добрый вечер, баба Марья, мы очень рады вас видеть, — поздоровались ребята.

— Мы, когда от станции шли, тогда и познакомились, — объяснила Ольга. Рядом послышалось мемеканье.

— Тьфу ты Яшка, бес рогатый, — заругалась Марья Петровна, — опять за мной припёрся!

Все засмеялись. Обстановка была лёгкая и непринуждённая. Дядя Ваня заиграл и запел частушки. Началось негласное соревнование: сначала пел один человек, потом другой и так далее, и казалось конца и края этому нет. Незаметно подтянулись ещё люди.

— А у нас с собой баян, — сказала одна женщина из вновь подошедших.

— Ну давайте мне, — сказал Боб, — Щас спою!

Народ засмеялся, зааплодировал.

В воздухе раздались сочные звуки баяна, а потом зазвучал голос Боба:

— Этот город самый лучший, город на земле, — Боб пел песню группы «Браво», почти один в один подражая голосу Роберта Ленца. Его наградили бурными овациями. Затем баян передали Пьеру.

— Специально для вас, друзья, — поклонился он, — «Эти глаза напротив».

Инструмент зазвучал, полилась красивая песня. Пьер пел так, будто это и не он вовсе, а сам Валерий Ободзинский посетил их вечерние посиделки.  Его наградили продолжительными овациями, а на баян смотрели как на чудо.

Все стали спрашивать: — А вы правда концерт нам дадите?

— Правда, — ответила Ольга, — в ближайшие выходные. Мы споем вам всё что пожелаете.

Послышались одобрительные возгласы. Потом стали просить Ольгу: — Спойте и вы что-нибудь!

— Что бы вам хотелось? — спросила Ольга.

— А «Кукушку» могёшь? — спросил дядя Ваня.

— Ну хорошо, — Ольга взяла инструмент и неудивительно, что к концу песни вокруг них собралась почти все, кто был на улице. После аплодисментов кто-то удивлённо произнес:

— Если они так круто поют, что же на концерте будет?

— А это сюрприз, — засмеялся Пьер.

Между тем народ стал собираться в небольшие группы, где-то выпивали, где-то травили байки. Боб, Пьер и Ольга присоединились к компании, где рассказывали разные истории.

— А мне один знакомый вот что рассказал, — начал Степаныч, — он любит в отпусках по заграницам шататься. Так вот, сейчас со смеху умрёте. Ездил он в прошлом году в Китай. Зашёл в какой-то местный кабак, а там, естественно, китайцы пьют. А он язык хорошо знает и понимает весь разговор. И один китаец другому говорит: «А что для тебя самое страшное в жизни»? Другой подумал и отвечает: – «Самое страшное для меня это русские женщины». Тот, который спрашивал, удивился и говорит: — «Расскажи, почему». А он ему в ответ: — «Работал я раньше в одной компании и продавал продукцию через магазин Алиэкспресс. Однажды заказ сделала женщина из России. Я всё оформил как надо, стал было товар оправлять. Вдруг она снимает заказ по причине долгой отправки. Я уже собрался получить выговор за медлительность, но вдруг она снимает отмену и снова делает заказ. Я обрадовался и снова стал готовить отправку. А потом она опять снимает заказ. А затем вновь заказывает. Я так расстроился, что оправил ей товар бесплатно, за собственные деньги. А потом выговор получил и с работы меня уволили. Вот почему больше всего я боюсь русских женщин». Сказал он это, смахнул слезу и выпил.

  Все вокруг засмеялись. Больше всех хохотал сам Степаныч, эта история приносила ему явное удовольствие.

— А вот вы где, — это подошёл Яков Сергеевич, — Добрый вечер!

— Помните, я вам обещал с одним человеком познакомить,- продолжил он, — вот знакомьтесь.

— Григорий, — представился стоящий рядом мужчина. Он выглядел просто, был в майке и в спортивных штанах. Ребята поздоровались.

— Говорят, вы можете нам что-то рассказать? – спросила его Ольга.

— Есть у меня одна интересная история. Пойдёмте ко мне, попьем чайку. Я думаю, разговор будет долгим.

Расположившись на кухне и прихлебывая чай, Григорий начал свой рассказ:

— Сергеевич, глава наш, сказал мне, чем вы интересуетесь. Уж не думал, что это когда-либо произойдёт. В общем, поехал я однажды в командировку в Вельск. В Архангельскую область. На самом деле это на границе с Вологодской областью. По пути остановился в селе Верховажье, переночевать. В гостинице мест не было, и меня определили к одним хорошим людям на ночлег. Самих хозяев не было, они в ночное на полях работали. А ребёнок, мальчик, был дома. Так вот. Малец был очень продвинутым. Меня поразило знание им множества вещей, которые он, в силу возраста, знать не мог. Но более всего поразило мохнатое существо, оно кинулось к моим ногам с любовью, которой, наверное, не дано испытать никому. Задние ноги точно, как у собаки, а передние немного длиннее собачьих и морда.

   О эта морда! Уродливая, с большими глазами и, почему-то очень симпатичная, которая умела влюбить в себя кого угодно. Я вспомнил книги Туве Янсон о муми троллях, и понял на кого похоже это лохматое чудище.

— Кто это? — спросил я у умного мальчугана.

— Это моллолиото, — ответил он, не отрываясь от своих дел. А сидел он около пианино, у них стояло в доме пианино, и что-то читал.

— Это порода собак?

— Нет, же. Как ты не понимаешь, это обычный моллолиото, только он умный.

— Насколько умный? — спросил я, хотя уже был поражен сообразительностью этого существа. Надо сказать, что во время нашей беседы, моллолиото сочувственно сидел около меня, понимающими глазами читал мои мысли и, когда я смотрел на него, улыбался во всю свою пасть. Можно подумать он понимал речь и пытался меня поддержать.

— А ты, когда ни будь видел, как звучит музыка? — спросил меня парнишка. — А вот он умеет! —  и показал на улыбающуюся около меня морду.

— Как? — только и мог я спросить.

— Вот, смотри!

  Подбежав ко столу, мальчик сорвал накидку с бесформенной кучи на столе. Взору предстал необычайный инструмент, внешне напоминающий телеграфный аппарат, совмещённый с классическими гуслями. На свободном пространстве инструмента были явственно видны три струны, позади которых наблюдались четыре ряда клемм, причем некоторые контакты были замкнуты прямоугольными фигурками, а многие клеммы были свободны. К этому инструменту тут же подскочил моллолиото, и его морда приобрела сосредоточенное выражение. Тем временем, мальчик сел за пианино, вскинул руки и ударил по клавишам. Моллолиото синхронно двинул лапой по струнам. Звук из этого устройства был непередаваем. Другой лапой он, время от времени, замыкал те или иные клеммы, и от этого звучание непредсказуемо менялось, не меняя при этом суть мелодии. Сила и объемность звука поражала. При этом вокруг играющего существа образовался ореол света, и его цвет менялся вместе с ритмом музыки. Хотя этот странный дуэт играл не долго, но послевкусие от этой необыкновенной какофонии давало о себе знать.

— Кто ты? — спросил я улыбающуюся морду. Моллолиото прижался ко мне и всем своим существом источал любовь и преданность.

— Он добрый, но один старик на нашей улице точно знает, откуда мой любимый Муфи. Он в доме номер пятнадцать живет.

— Муфи? значит так тебя звать? Что же ты молчал? — спросил я, добродушно гладя добрую, большеглазую морду.

— А ты и не спрашивал, — прозвучал ответ. Причем пасть моллолиото при этом не открывал.

Меня тогда обуял какой-то страх, и я уехал, не оставшись ночевать. На обратном пути любопытство меня пересилило, и я снова приехал в Верховажье. Каково же было мое удивление, когда ни этого дома, ни мальчугана я не нашёл. Тогда я пошёл к дому №15 и увидел на скамейке старика. Я ему рассказал, что со мной случилось. Старик удивился и сказал мне, что где-то есть место где сидят на кочках моллолиото и поют песни о великом. Моллолиото там много и они что-то охраняют. Больше ничего я от старика добиться не мог. Вот, такова моя история.

 Наступила тишина. Услышанное было невероятным, но было видно, что рассказчик говорит правду.

— А вы почему именно к нам приехали? – спросил Георгий, — что-то ведь вас привело сюда.

И Боб рассказал о встрече с необычайным существом и про то как они сюда попали, предусмотрительно умолчав про раковину.

— Это был Ипос?

— Да, — ошарашенно ответил Боб, — а как вы догадались?

— Он тоже мне являлся, именно тогда, перед той поездкой. А послал его другой демон Амдусциас. Это демон музыки с лошадиной головой. Вот что я прочитал про него в энциклопедии: «Он позволяет людям услышать трубы и любые музыкальные инструменты, не видя таковых. Говорят, он также создает ужасную, режущую слух музыку, или вдохновляет людей на ее создание».

— Демон, который позволяет услышать музыку, — с ужасом прошептала Ольга.

 – Ему, видимо, было что-то нужно? – спросил Пьер.

— Да, — сказал Григорий, — Амдусциас ищет вещь, которую не может взять сам. Может эти, моллолиото, охраняют эту вещь. Поэтому я и встретился с одним из них. Но ничего не узнал и Слава Богу. Я уже забывать стал про эту историю, а тут вы. Неспроста вас демон сюда направил. Неужели, то что он ищет, находится где-то здесь?

— Мы не знаем, — сказал Пьер.

— А кроме этой истории, что вы еще намереваетесь делать?

— Хотелось бы записать местный фольклор. Вдруг у вас в деревне есть что-то интересное, аутентичное, — ответил Боб.

— Вы зайдите обязательно в конец улицы, к старикам Иванченковым. Они для вас как кладезь будут. Чего только не знают: и песен старых и сказаний всяких, — подсказал Григорий, — да наливки бутылочку прихватите с собой, с ней быстрее дело пойдёт, — хитро прищурил он глаза.

Ребята засмеялись, а Ольга спросила: — А вас почему выбрали? Вы то чем так интересовались, что демон обратил на вас внимание?

— Дело в том, что я по совместительству, фотохудожник. Увлекаюсь очень фотографией, и один раз мне пришла мысль, что игра света и тени на моих работах, вызывают ассоциации с музыкой. Вот смотришь на хорошую фотокартину и словно музыка где-то звучит. А если создать такие изображения, глядя на которые можно человека лишить чувств. Ведь звук сила великая, им запросто убить можно.… Вот когда я додумался до такого, в тот момент я и встретил демона. Он меня и направил в ту поездку…

— Понятно, — Ольга задумалась, а потом спросила: — А как от вас отстали, или не отстали ещё?

— К отцу Николаю я сходил. Он мудрый человек – посоветовал кое-чего, да дал мне кусочек ладана, велел всегда с собой носить. Вот с тех пор меня оставили в покое. Надеюсь, что навсегда.

Друзья поблагодарили Григория и стали прощаться. Время было позднее, и пора было отправляться на ночлег.

Глава 7.

Утром, за завтраком друзья вспоминали вчерашний день, который был полон событиями.

— А здесь народ неплохой, — сказал Боб, — умеют веселиться и отдыхать.

— А эта девица, Катя, ох как на тебя глядела, — захихикала Ольга, — влюбилась, наверное.

Боб фыркнул: — Я и сам бы, на её месте влюбился!

— Это почему же? — спросил Пьер.

— А потому. Живёшь в деревне, на краю цивилизации, а тут из столицы парень появляется: талантливый, умный, красивый и обаятельный. Как тут не влюбиться? Очень выгодная партия.

— Главное – скромный! – захохотали Ольга с Пьером.

— Смейтесь, смейтесь, — ворчал Боб, — знаете ведь, что я прав, пускай пока влюбляется, сколько хочет, вот уеду обратно, она меня и позабудет. И вообще, я беру ноутбук и отправляюсь к людям, которых Григорий посоветовал. Пообщаюсь, может запись сделаю.

— Давай, отправляйся, а мы тогда в ДК, подготовим сцену к выступлению, — сказала Ольга.

Друзья вышли на улицу и сразу Боб направился в конец деревни. Около церкви Пьер заметил священника.

— Оля, ты иди пока к Наталье за ключом, а я пойду с батюшкой познакомлюсь, — предложил Пьер.

— Давай, привет большой передай от нас, и на концерт зови.

Пьер пошёл в сторону церквей. «Как же красиво», — подумал он, — «Две церкви и так близко друг к другу».

— Утро доброе, — приветствовал Пьера священник.

— Здравствуйте отец Николай, я Петр, студент из Москвы, — поздоровался Пьер.

— Слышал, слышал про вас, вся деревня о вас говорит, народ вас очень полюбил.

— Спасибо на добром слове. У меня к вам просьба есть.

— Пойдем у церкви посидим на скамейке, изложишь свою просьбу.

— Отец Николай, мы вчера беседовали с Григорием, он сказал, что вы помогли ему.

— А с вами что стряслось?

Пьер подробно рассказал обо всем, что с ними случилось, как Ольга нашла картинку в библиотеке, и каким образом они сюда приехали.

— Силён враг рода человеческого, — поговорил отец Николай, — но Бог всё же сильнее. Господь вас в обиде не оставит.

— Я… я, очень за Ольгу переживаю, — сказал Пьер, — у меня такое чувство, что она в беде. Именно она, а не я и не Боб. Она хрупкая и беззащитная, хотя очень умная и увлечённая. Но эта увлеченность может нанести ей вред.

— Я понимаю, — сказал батюшка, — я за вас помолюсь, а насчет Ольги скажу так: ей нужно другое увлечение.

— Какое другое? – спросил Пьер.

— Господь есть любовь, так говорится в Писании. И ей нужна любовь, ведь когда любовь есть, то не страшны никакие происки врага. И можно делать всё, что нравится, увлекаться чем угодно, потому что любовь всегда защитит.

— Понятно, — подумав некоторое время, ответил Пьер, — спасибо вам большое.

— Пойдем, я тебе храм покажу, да с собой ладану подам. От ладана, сам понимаешь, любой нечистый дух бежит.

— А это какой-то особенный ладан? – спросил Пьер.

— Нет, самый обыкновенный. Вот возьми, носи с собой.

— Спасибо вам, — поблагодарил священника Пьер, — приходите на наш концерт.

— Обязательно приду, — улыбнулся отец Николай, — у нас артисты редкое явление. Завтра матушка, супруга моя, с внуком приедут. Все вместе придём.

Ольга и Наталья уже были в доме культуры. Пьер обнаружил их на сцене: они обсуждали вопросы репертуара.

— А вот и он, — указала на него Ольга, — мы тут программу выступления обсуждаем.

— Привет, а что вас больше интересует? – задал вопрос Пьер.

— Нам, главное, что-нибудь популярное, — сказала Наталья Сергеевна. Но в пределах разумного.

— Положитесь тогда на нас, обещаем, что всем понравится. Мы, знаете, тоже не очень любим всякую «кислоту» и разные другие муки творчества.

— Вот и хорошо, я тогда пойду, а к вам сейчас наш электрик подойдёт. Я ему только что звонила. Ключи оставляю на вашу ответственность.

— Не волнуйтесь, всё будет хорошо, — пообещали ребята.

Вскоре пришёл паренёк, который представился им просто: — Здравствуйте, я Лёха!

Кажется, его ребята видели на вечерних посиделках. Лёха показал, как работает музыкальное оформление.

— Ты сам всё придумал? – спросила Ольга.

— Да, — смутился Лёха, — от нечего делать.

— Молодец, круто получилось, нам очень понравилось, — похвалила его Ольга, затем повернувшись к Пьеру, сказала: — Ну что, пойдем тогда, возьмем инструмент, да подключим здесь всё.

— Пойдем, — согласился Пьер, — тем более, что концерт уже завтра.

Боб, как и ожидалось, отсутствовал. Взвалив на себя инструмент, Пьер потащил его в ДК. Ольга несла микрофоны и провода. На сцене они поставили оба синтезатора рядом, но основным, по умолчанию, являлся Korg. Установили микрофоны, драм-машину, подключили усилитель. Всё было готово.

— Попробуем, — спросил Пьер, — убедимся хоть, что всё настроено.

Ольга пробежалась пальцами по клавишам: — Звук идёт, всё нормально. Попробуй гитару, ведь неизвестно, когда ещё Боб появится.

— О-кей, — Пьер взял гитару и по залу раздались звуки группы Битлз.

— Всё хорошо, — с удовлетворением сказал он, — ну что, пойдём?

— Пойдем, Наталье ключ надо отдать, да поискать Боба, — сказала Ольга.

Боба они обнаружили в развеселом состоянии у тех самых Иванченковых, которых рекомендовал Григорий. Видимо, Боб всё же послушал совет, и явился в гости с наливкой. Надо отдать должное, что, несмотря ни на что, он наделал приличное количество записей. В момент появления Пьера и Ольги, две старенькие бабушки напевали в микрофон какой-то старинный напев. В общем, свою работу Боб выполнял с честью. Вновь прибывших тотчас усадили за стол и принялись угощать вкусными пирогами. Наевшись вволю, ребята поблагодарили радушных хозяев, и, прихватив Боба, отправились домой.

Глава 8.

 Утром, как всегда, Ольга проснулась раньше всех. «Хорошо, есть время поразмыслить, пока никто не мешает», — подумала она, — «Что же дальше делать, в каком двигаться направлении»? – ей не давала покоя мысль о карте и всех последующих событиях.

   Она вытащила из сумки карту, которую получил от Ипоса Боб. От изумления, глаза у неё полезли вверх. Карта выглядела совершенно по-другому. Деревня сместилась в угол листа, а в другом углу карты нарисовалось некое пятно, то ли озеро, то ли болото. Из деревни была явственно прорисована стрелка к непонятному месту, словно кто-то проложил маршрут. Ольга сравнила это новое изображение с тем, которое распечатал им Митя. На распечатке в том месте кроме леса ничего не значилось. Но было понятно, что идти нужно в направлении противоположном тому, где располагалась железнодорожная станция. «Не стану никому говорить», — решила Ольга, и тут же освещение комнаты поменялось, и перед ней возник некто с лошадиной головой и трубой на плече.

— Не бойся меня, меня звать Амдусциас, я помогу тебе, — сказало исчадие.

Крик застрял в горле и Ольга лишь в ужасе молчала.

— Ты мечтала превращать музыку в краску! Писать картины звуком! Помоги добыть усилитель, и я помогу стать тебе всесильной!

— Усилитель – это раковина? – тихо спросила Ольга.

— Можешь говорить громко, нас никто не слышит, — сказал демон, — да, вы назвали мой усилитель раковиной.

— Я смогу всё, о чём мечтала?

— Конечно! Я дам тебе всё. Я понимал тебя всегда, я верил в тебя и никогда не сомневался. Я буду тебя любить и боготворить. Со мной ты станешь всесильной и уважаемой!

— А когда? – Ольга была не глупа, она совсем не верила словам демона, но они так ласкали слух, что становилось приятно. «Хоть кто-то меня ценит, пускай даже демон», — подумалось ей.

— Завтра! – сказал Амдусциас, — я укажу тебе путь, а сейчас забудь на время наш разговор.

Свет в комнате вернулся в нормальное состояние, никакого демона не было. Ольга по-прежнему сидела на кровати с картой в руках. Встряхнув головой, она положила карту на место и отправилась наводить красоту к предстоящему выступлению.

 Когда Пьер и Боб проснулись, Ольга, умытая и одетая, наводила последние штрихи макияжа.

— Ну, ты вообще! – восхитился Пьер, — Как ты умудряешься быть такой красивой по утрам?

— Секрет фирмы, — засмеялась девушка. Было видно, что ей приятен комплимент.

— О, моя голова, — послышались стенания Боба, — О, моя несчастная голова!

Ольга и Пьер молнией метнулись в комнату, откуда доносились жалобные звуки.

— Что, плохо? – ехидно поинтересовался Пьер.

— Умри зловредный,- простонал Боб.

— Бедненький, сейчас я тебя пожалею, — скала Ольга, — вот, я вчера минералочки припасла, попей.

— Вот молодец! Вот спасибо! – похвалил Боб, — не то, что ты, злодей.

— Ладно, ладно, — сказал Пьер,- есть ещё аспирин растворимый. Так что будешь как новенький.

— Что поделаешь, пришлось отдать себя в жертву науке и искусству, — поведал Боб, — за стаканчиком наливки, разговор пошел, и материала появилось, хоть отбавляй.

— Мы видели, — сказала Ольга, — молодец, хватку не терял.

— Мастерство, как говорится…., вздохнул Боб, — я там всё записал?

— Всё записал и всё сохранил, — сказал Пьер, — мы всё проверили.

— А как там с выступлением? Вам же пришлось без меня всё настраивать.

— Всё в норме. Мы подключили весь инструмент, настроили и всё проверили. Так что, часа в четыре мы должны будем быть в ДК. А народ к пяти подтянется, — пояснила Ольга.

— Петь-то, что будем? — поморщившись, спросил Боб.

— Да как обычно, — сказал Пьер, — «Браво», «Би-2», Beatles, Garbage, Roxette, Гагарину, Лепса, может быть ещё что, в общем, там сориентируемся.

Через час Боб был как огурчик. К обеду компания была готова к концерту. Ребята отправились в ДК. Наталья уже была там. Около входа в здание, она прикрепляла нарисованную афишу с их выступлением.

— Ой, здравствуйте, — Наталья заметно переживала, — я так волнуюсь!

— День добрый волноваться не о чем, мы готовы, — успокоили её ребята.

Они прошли на сцену, включили оборудование, проверили последние настройки. Всё было готово. Между тем, понемногу стал собираться народ. Мелькали ранее знакомые лица, и конечно, было много не знакомых. Когда все собрались, на сцену вышел глава и попросил тишины:

— Минуточку внимания! Вы все знаете, что к нам приехали замечательные ребята, студенты академии имени Гнесиных. Нам посчастливилось, что они согласились сегодня выступить. Поприветствуем!

Раздались аплодисменты, и на сцену вышла Ольга.

— Добрый вечер друзья! – обратилась она к залу, — мы очень рады быть у вас в гостях, нам понравилась ваша деревня, вы и этот уютный зал.  Мы с удовольствием начинаем наш концерт, прошу любить и жаловать!

Вновь зазвучали овации, свет медленно погас, сцена осветилась прожекторами и заиграла музыка.

— Ты никогда не бывал в нашем городе светлом,

— Над вечерней рекой не мечтал до зари, — чисто и мощно, зазвучал голос Боба.

 Послышались восторженные крики зрителей. Такое начало концерта очень понравилось. А ребята были словно в ударе. Им давно хотелось выложиться по полной, как следует, но не представился случай. А здесь им была дана полная свобода действия, чем они с удовольствием воспользовались.

   Они спели уже несколько известных хитов, когда Боб вызвался отдохнуть. На сцене остались Ольга и Пьер, они стали исполнять знаменитый хит группы Roxette — Listen To Your Heart. Сидящие в зале подняли руки, кто-то с зажженными зажигалками, и качали руками из стороны в сторону в такт музыке.

— Слушай своё сердце, — проникновенно, на английском языке пела Ольга. Боб слушал с огромным удовольствием и не заметил, как рядом с ним оказалась Катя.

— Не стесняйся, потанцуй девушку, — крикнул сквозь мощные звуки музыки сидящий рядом мужчина.

Боб пригласил Катю. В фойе, перед входом в актовый зал развернули танцплощадку. Здесь было много свободного места для танцующих и прекрасно слышно музыку.

— Вы скоро уезжаете? — спросила Катя, легко и непринужденно танцуя.

— Да, наверное, – ответил Боб.

— А я ещё месяц поживу с дядей, а потом уеду, — сказала Катя.

— Уедешь? А куда? – удивился Боб, — я думал ты местная…

— Да нет, — засмеялась Катя, — дядя мой тут проживает, а я из Москвы, как и ты.

У Боба отвисла челюсть. Видимо у него был такой дурацкий вид, что Катя опять рассмеялась.

— Прости, — сказал Боб, — я никак не думал.

— Что я тоже из столицы? – смеялась Катя, — думал, наверное, что дурочка деревенская?

— Прости, пожалуйста, — покраснел Боб, — ничего я такого не думал. А ты учишься?

— Да, в университете им. Плеханова, бывшем МЭСИ.

— Ничего себе, — поразился Боб, — ты не девушка, ты гений!

— Комплимент засчитан, ты прощен, — сверкнув глазищами, отшутилась она, — а ты не только здорово поешь, но и хорошо танцуешь.

Они танцевали и танцевали, потом песня закончилась и Ольга запела известный хит группы Garbage -  «И целого мира мало». Пьер играл на синтезаторе и любовался Ольгой. «Какая же она красивая, вылитая Ширли Мэнсон. Или нет, намного лучше», — думал Пьер, глядя на Ольгу. «Умная, образованная, мульти инструменталист, обаятельная, где ещё встретишь такую», — опять подумал Пьер, и понял что бесконечно влюблен, влюблен так, как об этом пишут в красивых романах. Он понял, что и жил последний год только из-за того, что рядом была она. «И целого мира мало», — и этим всё сказано думал Пьер. Они закончили песню, Ольга повернулась к нему и их взгляды встретились. Пьеру казалось, что он сейчас воспламенится от её взгляда, а Ольга была удивлена и смущена. Тут на сцену вскочил Боб и развеял неловкую паузу, пригласив Пьера к микрофону. Ольга встала за Korg, ребята запели:

— Большие города, Пустые поезда, Ни берега, ни дна — Всё начинать сначала!

Зал взревел. Это был настоящий фурор. Потом было спето ещё много хороших хитов, а после выступления просто включили музыку, чтобы потанцевать. Концерт удался на славу.

— Смотри, смотри, — Ольга указала Пьеру куда-то в толпу, — Смотри, это же Боб!

И тут Пьер увидел, как Боб танцует с Катериной, с той девушкой, племянницей Степаныча.

— Оля, я тоже… приглашаю тебя, — взволнованно произнёс Пьер, — давай потанцуем!

— Давай, — ответила она, обняла Пьера, и они закружились в танце.

Рядом стоящие люди зааплодировали. Пьер заметил улыбающегося отца Николая, с женой и внуком. Он помахал им рукой и крепче обнял свою подругу.

Глава 9.

  А на утро Ольга исчезла. Проснувшись утром, ребята решили, что она спит. А потом Боб убежал к Кате. Пьер не вытерпел, и приоткрыл дверь в комнату Ольги. Девушки не было, лишь карта валялась на полу. Пьер поднял карту и похолодел: он увидел, что изображение изменилось, и понял, что Ольга отправилась туда. «Что же делать»? – заметался Пьер по комнате. «К батюшке, точно к батюшке», — решил он и побежал к отцу Николаю.

— Господи, беда-то какая, — проговорил отец Николай, выслушав сбивчивый рассказ Пьера.

— Время тянуть нечего, ты беги в ту сторону, — батюшка указал на дорогу ведущую в лес, — догони и останови её, а я молитвой помогу.

Пьер во весь опор помчался в указанном направлении. «Во сколько же она ушла»? – задавал он в который раз сам себе вопрос. «Если б я знал, я бы караулил её у дверей и не отпустил бы», — ругал себя Пьер, хотя понимал, что многое не от него зависело. Между тем, дорога из полевой превратилась в лесную, лучи солнца веселыми лучами пробивались между сосен. В лесу было спокойно и красиво. Вскоре дорога превратилась в тропинку, а затем исчезла совсем. Пьер остановился – он потерял направление. Куда же идти? Вдруг он заметил, что впереди, сквозь деревья просвечивало что-то светлое. Пьер двинулся в ту сторону, и тут же оказался будто бы в другом измерении. Под зелёно-голубым с двумя солнцами небом, простиралась ровная поверхность, по всей видимости, болото. По краю леса, насколько хватало глаз, на равном расстоянии торчали кочки, на которых сидели странные существа. Одни из них таращили на Пьера глаза, другие, подняв морды вверх, горлопанили непонятные звуки, напоминающие искаженные мелодии. «Моллолиото», — понял Пьер, вспомнив рассказ Григория. А в центре этого странного места находилась Ольга. Она держала в руках удивительный предмет, очень похожий на картинку из книги. Пьер сразу понял что это, и изо всех сил бросился бежать к Ольге, не смотря на протестующие вопли моллолиото. Между тем, Пьер заметил, что бежать становится всё труднее и труднее, и вот он уже и не бежит вовсе, а идёт, еле-еле передвигая ноги. Словно продираясь через невидимую вуаль, Пьер видел, что перед Ольгой, на краю этой странной поляны-болота стоит странный силуэт с лошадиной головой и трубой на плече. Амдусциас, а это был именно он, кричал:

— Неси мне мой усилитель, и я дам тебе всё!

— Ты обманом заставил нас приехать сюда, — кричала Ольга в ответ, — ты не превратишь музыку в краски, а изменишь её с помощью своего усилителя и станешь разрушать наш мир!

— Ложь! – вскричал Амдусциас, — смотри, я не обманул тебя!

И из раковины, что держала Ольга, полились яркие струи разных цветов, окрашивая поверхность в разные узоры. В одном месте нарисовались волны, и вот уж, словно картина Айвазовского лежит на земле. В другом — возник красивый пейзаж, и вдруг этот пейзаж втянулся обратно в раковину и полилась красивейшая, неземная музыка. Зрелище этого буйства красок и звука так завораживало, что Пьер остановился. Краем глаза он заметил, что прямо перед Ольгой находилась небольших размеров воронка. Внутри её, словно водоворот, вращалась какая-то масса. «Наверное, раковину нужно вернуть вовнутрь этой воронки», — подумал Пьер.

Ольга замерла в нерешительности, залюбовавшись небывалым зрелищем. Демон не замедлил воспользоваться замешательством девушки: — Вот видишь! Я не обманывал тебя, и это только начало! Ты сможешь всё, я буду с тобой! Кроме меня ты не нужна не кому, никто тебя не любит и не ценит, а я сделаю тебя всесильной!

Ольга сделала шаг вперед. Демон заржал диким голосом и распростер лапы: — Иди же ко мне!

— Стой, — крикнул Пьер, — остановись!

Ольга остановилась и посмотрела на Пьера, затем снова шагнула вперёд.

— Ты не нужна никому! — кричал демон.

— Мне нужна! — крикнул Пьер, — я люблю тебя!

— Что? – Ольга остановилась и снова посмотрела на Пьера.

— Что? – одновременно с ней взревел демон Амдусциас.

— Я люблю тебя! – снова крикнул Пьер,- ты нужна мне, и всегда была нужна! Я понял, что сам живу только лишь ради тебя!

Ольга стояла и смотрела на пытавшегося с большим усилием сделать шаг Пьера. По её щекам катились слёзы: — Это правда? – одними губами прошептала она, — ты на самом деле меня любишь?

— Конечно, правда! — крикнул Пьер, — Я люблю тебя и никогда не оставлю! Я не уйду отсюда без тебя! И ты мне нужна такая как есть, не надо никаких раковин, ни чего не надо! Только ты и больше ничего!

— Нет! – взревел Амдусциас, — не делай этого!

А Ольга уже опускала раковину обратно в воронку, и вот уже темный вихрь поглотил дьявольский прибор, скрыв его от людских глаз. Амдусциас взревел, взвился в воздух и исчез, моллолиото взвыли в высокой тональности и вдруг всё пропало. Пропало зелёно-голубое небо, исчезли два солнца, затем пропало странное болото вместе с кочками и моллолиото. Появилось обычное, земное освещение, исчезла тяжесть. Осталась лишь небольшая полянка, а в её центре плачущая девушка. Пьер подбежал к ней, обнял, прижал к себе.

— Милая, любимая моя, ну что же ты, ну не плачь, — говорил Пьер, — всё прошло, всё закончилось. Ольга почувствовала, что всё страшное позади, что есть только она, и есть любящий её человек, который рядом стоит, обнимает и осыпает её поцелуями. Она подняла глаза, посмотрела на Пьера и улыбнулась.

— Теперь правда, всё, — сказала она и вытерла слёзы, — ведь правда?

— Правда, — сказал Пьер. Так и стояли они, держась за руки, и любуясь друг другом.

Вдруг где-то рядом захрустели ветки и на поляну вышли Боб и Григорий.

— Вот вы где, — сказал Григорий, вешая охотничье ружье на плечо. – Слава Богу!

— Всё? – спросил Боб.

— Всё! – ответили Ольга и Пьер и засмеялись.

— Тогда пойдемте домой, — улыбнулся Григорий и пошёл через лес обратно в деревню.

Глава 10.

  Когда они вышли из леса и шли уже по полю, то заметили, что около их дома стоят люди. Их ждали, за них волновались и когда увидели, что по полю к деревне идут четверо, то стали радостно кричать им и махать руками.

   Подойдя ближе, Ольга и Пьер увидели Якова Сергеевича и отца Николая, Катю и её дядю Степаныча, бабу Марью с неразлучным Яшкой и ещё много других людей, с которыми они уже успели познакомиться.

 Их обнимали, трясли и целовали всех по очереди не по одному разу. Потом уже, спустя время, все сидели во дворе на скамейке и стульях, которые специально вынесли на улицу.

— Стола не хватает, — объявил Степаныч.

— Уже несём, — крикнул Боб.

Григорий со Степанычем бросились помогать ребятам вынести на улицу большой стол. Тем временем, на кухне девушки готовили чай для гостей.

— Спасибо вам за Боба, — сказала Ольга, — он изменился на глазах, прямо расцвел.

— А давайте на ты, — предложила Катя.

— Давай, — засмеялась Ольга, — так гораздо проще.

— Я сама не пойму, как такое могло получиться, — продолжала Катя, — со мной многие ребята пытались познакомиться, со многими я общаюсь по-дружески, но никогда не было такой вот искры, даже не искры, а целого пламени. – Это… это, любовь? — спросила Катя.

— Да, Катенька, это и есть любовь, — сказала Ольга.

— Мальчики, помогите нам,- крикнула она, — Пускай чашки и бутерброды гостям выносят, — шепнула она Кате.

— Вот ребята, вам работа, — Ольга показала на чашки и большую тарелку с бутербродами, — несите гостям.

— Так вот, — продолжила Ольга, когда ребята удалились, — у меня всё точно также: любовь меня накрыла словно лавина в горах, хотя я давно знакома с Пьером. Вот никогда не думала, что такое бывает. И знаешь, Катя, он спас меня. Спас, во имя нашей любви.

Девушки вынесли на улицу большой электрический самовар и заварочный чайник. В честь такого вечера, Степаныч достал из-за пазухи бутылочку коньяка.

— Мы рады, что все живы и здоровы, — взял слово Яков Сергеевич, — давайте поднимем бокалы за счастливый конец этой истории! И мы очень ждём, когда же вы,  наконец, всё нам расскажете.

— Да, да, очень ждём, нам всем жутко интересно, — в один голос заговорили все присутствующие.

— Хорошо, тогда начну я, — сказала Ольга, — если что упущу, ребята меня поправят.

  И Ольга стала рассказывать о том, как она нашла в библиотеке древнюю книгу на латыни, в которой увидела заинтересовавший её рисунок. Как после этого Бобу встретился демон Ипос и дал ему карту без названий. Как они с помощью знакомого определили, что на карте именно эта деревня. И как декан отправила их именно сюда в командировку. Ольга призналась, что однажды утром, пока ребята спали, к ней явился Амдусциас и указал, куда ей следует идти.

— Почему же ты никому не сказала про демона? — спросил её отец Николай.

— Это звучит странно, но демон велел мне молчать. Я хотела сказать, но не могла. И я очень боялась за ребят, я решила, что я ответственна за все события. Поэтому, мне и расхлебывать.

— Поэтому, утром после концерта, я встала и пошла в том направлении, которое указал демон, — продолжила Ольга.

Она рассказала, как долго шла, как попала на странную поляну под странным небом с двумя солнцами. Как удивилась и испугалась, увидев огромное количество моллолиото, про которых рассказывал Григорий.

— Так что, Григорий всегда говорил вам правду, — реабилитировала его Ольга в глазах односельчан.

— А я, пересилив страх, пошла к центру этого зловещего места и увидела в земле углубление с водоворотом непонятной массы. И демон заставил меня засунуть руки в это месиво и вытащить раковину. Кстати, демон называл это устройство усилителем.

— Я пыталась сопротивляться, потому что поняла, что демон хочет заполучить устройство любой ценой лишь для того, чтобы сотворить нечто ужасное. Но он сломил мою волю, и если бы не Пьер, я не знаю, чем бы всё это закончилось. Спасибо тебе, — обратилась он к своему спасителю.

Пьер не ответил, а просто крепче обнял свою подругу.

— Да это так, — продолжил после её монолога отец Николай, — я глубже поразмыслил над рассказами Георгия и Пьера и пришёл к выводу, что демон Амдусциас сам не мог взять усилитель. Эти странные существа, моллолиото,  надежно охраняли устройство от демонов, но не от людей. Поэтому Амдусциас и ему подобные никогда не оставляли попыток овладеть усилителем. Суть этого прибора в том, что он превращал звук в убийственную и всепоглощающую ударную волну. И вовсе не в краски, как обманывали доверчивых людей демоны. Установи такой прибор в любом концертном зале, особенно где играют рок, и всё, земле конец.  Так считают демоны.

— А что, могло бы быть по-другому? – спросил Боб, — ведь, сколько всего демоны смогли подстроить, вплоть до нашей сюда поездки.

— Есть силы, которые выше демонов. Это вы и без меня знаете, — улыбнулся батюшка, — демоны порождения зла, им не свойственна любовь, дружба и другие чувства. А человек всем этим обладает. И Бог, никогда не допустил бы, чтобы зло восторжествовало.

— Но как же? – заволновался Пьер, — как же нас сюда направили? Ведь никто не собирался, вроде бы…

— Я знаю, — взял слово Григорий, — дело в том, что Ипос это демон, который знает всё, что было и будет. И, естественно он знал, что вы поедете сюда, к нам. Он и Амдусциас обтяпали это дело так, будто подстроили всё исключительно они. И всё для того, чтобы убедить людей в своем всемогуществе. Если бы, всё было по-ихнему, то в вашей академии руководство недоумевало бы, зачем и куда вы подевались. А вот вы вернётесь и увидите, что всё было по-настоящему.

— И ещё, — продолжал он, — Ипос это демон, который не по своей воле, а просто от своих способностей, наделяет людей остроумием и смелостью. Поэтому вы так самоотверженно справились с трудностями, и поэтому, например, достаточно спокойно перенесли встречу с самими демонами.

— Так значит, что они почти наверняка знали, что у них ничего не получится? – спросила Ольга, — и знали, что придёт человек, который меня любит, – она с нежностью посмотрела на Пьера, — И поможет мне?

— Да, они знали, — сказал отец Николай, — но надеялись. Они постоянно делают попытки добиться своего, всегда неудачно, но каждый раз начинают заново.

 После этих слов наступила тишина. Каждый присутствующий обдумывал случившееся со своей точки зрения. В тишине был слышен гудок идущего где-то поезда и шум трактора на дальнем поле.

***

  Где-то за миллион километров, а может быть совсем рядом, но в другом измерении, в этой звенящей тишине громко вскричал демон Амдусциас.

— Ипос!

— Да Ваша Светлость! – согнулся в три погибели Ипос.

— Ведь ты всё знал! – крикнул Амдусциас, — знал, что у меня опять ничего не получится!

— Я ведь знаю все вещи, относящиеся к прошлому, настоящему и будущему, — сказал Ипос.

— Ты виноват! К тому же, ты мог меня предупредить!

— Я бы мог предупредить, но ты не спрашивал, сир, — поклонился Ипос.

***

   К счастью, за столом этого разговора не слышали, ибо это уже за пределами человеческих возможностей. После непродолжительного молчания, началось бурное обсуждение. Говорили много и обо всём сразу, пили горячий чай, смеялись и радовались о том, что всё хорошо закончилось. Откуда-то, как шепнул Яков Петрович «на запах», пришёл дядя Ваня со своей тальянкой. Гармонь тут же дали Пьеру и он заиграл «Семеновну». Первая пустилась в пляс Марья Петровна, а за ней подтянулись остальные. Тем временем, Пьер и Боб вытащили синтезатор во двор.

— Попрошу Вашего внимания, — сказал Боб, — я хочу специально для вас спеть песню моего любимого исполнителя Боба Марли. – Итак, Don't Worry, Be Happy!

— Из-за любви к Бобу Марли, в академии нашего Андрея все прозвали Бобом, — объяснила Ольга.

Зазвучала музыка и Боб запел всем известную песню. Нужно сказать, что пел он её замечательно, как мастер и как истинный поклонник певца. Катерина смотрела на Боба с нескрываемым восхищением.

Поздно вечером, когда все разошлись Пьер и Ольга стояли на краю обрыва, около церквей, и любовались на протекающую внизу речку Удгоду. Небо было светлым, каким оно обычно бывает в июле и в то же время на небе была луна. Лунный свет отражался в речке яркими лоскутиками.

— Красиво, правда? – Ольга прижалась к Пьеру и положила голову на его плечо.

— Правда, — сказал он, любуясь окружающей природой и вдыхая аромат волос своей возлюбленной.

— Пьер, милый, а нам всегда будет так хорошо? – заглянула она в его глаза.

— Да, милая, нам всегда будет хорошо, — ответил он.

— Всегда, всегда? — прошептала она ему.

— Всегда, всегда…

Так и стояли они долго-долго, любуясь друг другом, будто в первый раз встретились. Пьер вдруг понял, насколько Ольга хрупкая и нежная. И ему хотелось обнять её крепче и защитить от всех. А Ольга вдруг увидела, какой сильный и мужественный её кавалер. Они хотели много сказать друг другу, но молчали, боясь вспугнуть словами это счастье. Счастье, которое так неожиданно и приятно их настигло, и накрыло их с головой. И хоть и было их счастье пока ещё недолгим, коротеньким и таким ещё маленьким, они твердо решили сберечь его и не терять никогда.

— Мы скоро уедем отсюда, и эта красота и романтика останется здесь без нас, — прошептал Пьер.

— Мы возьмём ее с собой, — прошептала Ольга.

  А в другой стороне, на брёвнышках под березами сидели двое. Юноша держал за руки темноволосую девушку и смотрел на нее, любовался и боялся оторвать взгляд. Боб, а это был он, смотрел в бездонные ее карие глаза и думал: — «Как же я чуть было не прошёл мимо этих чудесных глаз»! А Катерина, а это была она, любовалась красивым парнем и думала, что есть в жизни такая сильная любовь, и не только в кино.

— Я боюсь уехать и оставить тебя, — проговорил наконец-то Боб, — как же я смогу один, без твоей красоты, без романтики, которую ты привнесла в мою жизнь?

— Не бойся милый, — ответила Катя, — все, что есть у меня, я сберегу для тебя. А романтику, мы возьмём с собой.

— Возьмём с собой, — повторил за ней Боб.

— Возьмём с собой, — словно эхо повторил за Ольгой Пьер.

Глава 11.

Наступил день отъезда. Вещи были собраны и упакованы в рюкзаки.

— Ну что, пойдем и попрощаемся с народом? – предложил Ольге Пьер, — да Боба заберем.

— Пойдем, — согласилась Ольга, — бедный Боб, тяжело ему Катю оставлять.

— Так ведь ненадолго, через пару недель она сама приедет, хотя я его понимаю, тебя я на час одну оставить боюсь, — улыбнулся Пьер.

— Ну, я теперь никуда не денусь, — Ольга засмеялась, — пойдем, попрощаемся с отцом Николаем, а потом зайдем  в администрацию.

  Отец Николай по-отечески обнял ребят, сказал много хороших слов и напутствий, пожелал им добра и счастья.

— Вы обязательно навещайте нас, — сказал он напоследок, — место у нас такое, что побывав один раз, обязательно захочется приехать снова.

— Спасибо вам за всё, — сказали ребята, — мы обязательно приедем.

 По пути в администрацию они подошли к дому, где жила Катерина. Во дворе сидели Боб с Екатериной, а рядом с ними стоял Степаныч.

— Мужик ты хороший, — говорил он Бобу, — я рад, что племянница моя Катька, не с кем попало, а с тобой. У меня на сердце отлегло. Очень я за неё переживал.

— Да что ты говоришь такое, дядь Саша? – возмущенно смеясь, спросила Катя.

— Не перебивай, когда я говорю, — нарочито серьезно отвечал Степаныч, — А вот и вы! – увидел он подошедших Пьера с Ольгой, — а я тут Катерину воспитываю.

— Привет ребята, он меня уже час воспитывает, — улыбнулась Катя, — весь в расстройстве, я ведь тоже решила с вами ехать, не могу Боба одного отпустить.

— Ого! Так мы вчетвером поедем? – обрадовался Пьер.

— Да, вот только Степаныча успокоим, — ответил Боб,- Дядя Саша, да не переживай ты так, я машину из сервиса заберу, мы к тебе с Екатериной вместе приедем. А то и Ольгу с Пьером возьмем.

— Вот, вот, как нагрянем к тебе вчетвером, сам не обрадуешься, — улыбнулась Катя.

— А что, и хорошо! Я и рад буду, — отвечал Степаныч, — а если серьезно, то я всё понимаю. Сам молодым был. Не держать же тебя под замком, — он подошел к Катерине и крепко обнял её.

— Главное, не пропадайте, и будьте всегда на связи, — Степаныч обратился к ребятам, — на станцию я вас провожу

— Спасибо вам, — поблагодарили его друзья.

  В администрации с ними прощался весь коллектив, сотрудники благодарили их за концерт, желали много всего хорошего. Яков Сергеевич жал ребятам руки:

  — Вы обязательно приезжайте, мы всегда будем вам рады! Жилье вам найдется и отдохнуть у нас можно не хуже чем на курорте. Есть и баня, и речка, и рыбалку организуем. Жаль, уезжаете рано, вы ещё шашлыков моих не пробовали.

— Ничего страшного, Яков Сергеевич, в другой раз приедем – обязательно попробуем. Спасибо вам огромное за всё, — поблагодарили ребята гостеприимного главу, и отправились собираться в дорогу.

 А спустя некоторое время, ребята уже направлялись по дороге на станцию. Пьер и Боб взвалили на себя рюкзаки, а Ольгин рюкзак и Катины вещи тащил Степаныч. Девушки шли, ничем не обременённые, и, смеясь над чем-то, увлеченно беседовали. За их спинами высился холм с деревней и двумя величественными церквями.

— Ой, смотрите как красиво, — оглянулась Ольга, — давайте на память сделаем фотографию.

— Да, действительно, вид потрясающий, — подтвердили Боб и Пьер.

— Вы вставайте вчетвером, а я сфотографирую, — предложил Степаныч.

  Сделав несколько фотографий, они помахали деревне рукой, и в этот момент, словно в знак прощания зазвучал колокольный звон.

— Вот это да! — потрясенно произнёс Пьер, — деревня прощается с нами.

— Она не прощается, — сказал Степаныч, — она говорит вам до свидания!

ЭПИЛОГ

    Теплым летним днём, около здания Гнесинки со стороны Поварской улицы, в тени деревьев на скамейке сидела компания молодых людей. Девушка и два молодых человека о чем-то увлеченно беседовали. В это время из здания академии вышла уже знакомая нам компания: Ольга шла под руку с Пьером, а за ними, поглядывающий на часы Боб.

Ольга посмотрела на сидящих парней и девушку, остановилась и удивленно сказала:

— Смотрите ребята, они это словно мы с вами, некоторое время назад!

— И в головах у них рождается гениальный план, — поддержал её Пьер.

— Наверное, у них тоже впереди невероятные приключения, — сказал Боб.

— Вряд-ли, они будут столь удивительными как у нас, — произнес Пьер, — хотя кто их знает, произойти может всё что угодно.

— А я счастлива! — сказала Ольга, — хотя вряд ли кто-нибудь поверит в то, что мы пережили.

— Все мы счастливы, — сказал Пьер, — а вон там, впереди, ещё одна счастливая девушка, и она машет рукой.

— Катя! — обрадованно воскликнул Боб, — ну что, ребята, куда направимся?

— К приключениям, — ответили ему Ольга и Пьер.

  И они пошли, молодые и весёлые, навстречу новому и неизвестному, ведь у них было всё впереди – у них была в запасе целая жизнь.

Примечание: Все населенные пункты, географические места и имена собственные, описанные в повести существуют на самом деле. Все герои – вымышленные. Любые совпадения прошу считать случайными.