Исцеление прошлым 02 (+16)

Вторая глава

  — Анна, почему ты не носишь те золотые украшения, которые подарил тебе Филипп? — свекровь недовольно поджала и без того тонкие губы, — Эти побрякушки недостойны рук жены графа де Бюсси, — и брезгливо указала на серебряное колечко на правой руке невестки. Та, словно испугавшись, что у неё сейчас отнимут незамысловатое украшение, спрятала руки за спиной,

  — Хорошо, мадам, я обязательно надену их, — но посмотрела не на графиню, а в окно.

 Из центральной башни замка, уже не одно поколение принадлежащего роду де Бюсси, открывался великолепный вид. Внизу протекала, поблёскивая на ярком солнце и извиваясь, как змея, река. Противоположный берег был пологий, зелёные луга с вкраплениями полевых цветов, казалось, звали влюблённых полежать на их шёлковых травах. Под крепостными стенами были видны острые камни, переходящие в скалистый берег. Место для замка его основатель выбрал прекрасное — не нужно было копать ров вокруг всего массивного сооружения, река огибала его с севера на юг.

 Анна с тоской смотрела вниз. Там — свобода! Там — тот, кого она любит больше жизни! А рядом — злобная свекровь, ненавидящая её и нелюбимый муж, старше на тридцать лет. А ей всего шестнадцать, но родители с радостью вручили её судьбу богатому графу, прельщённому необыкновенной красотой обедневшей представительницы старинного французского рода.

 С вершины башни донеслись звуки рога… О чем возвещает сторож? В темный свод замковых ворот через подъемный мост, въезжала пестрая кавалькада: это владелец всех окрестных земель на многие сотни лье, возвращался с охоты со своей многочисленной свитой.

  — Ну, наконец-то, Филипп, дорогой, я уже начала волноваться! — мама раскрыла объятия. Сын сдержанно позволил себя поцеловать и его взор тотчас устремился на стоящую рядом хрупкую фигурку самой желанной в мире женщины...

 Первый раз он увидел Анну, заехав в захудалый замок её отца, виконта Шарля дЭвре, по дороге из Тулузы. Разыгралась ужасная гроза, ливень стоял стеной, и не оставалось ничего другого, как попроситься на ночлег. Полумрак скрыл бедность, выглядывающую из каждого угла, но не смог скрыть красоту ангельского создания, внезапно появившегося перед графом де Бюсси.

  — Граф, моя дочь Анна, — не без гордости произнёс виконт, дальний потомок графа дЭвре, увидев, какое впечатление произвела юная наследница на самого Филиппа де Бюсси.

 Красота чёрных огромных глаз, белокурых, слегка вьющихся волос, по-детски пухлых губ, грациозность в каждом жесте и движении, очарование юности, свежести, невинности — всё это вызвало в душе Филиппа бурю эмоций, каких он доселе никогда не испытывал.

 … Пышную свадьбу сыграли через месяц. Невеста была так красива, что невозможно было отвести глаз. Поэтому никто не заметил, что приехавший на свадьбу младший брат мужа смотрел на его молодую жену, не отрываясь. Никто, кроме самой невесты… Взгляд голубых бездонных глаз отныне сиял лишь для неё одной. Это была любовь. Сопротивляться ей не было сил, да и не хотелось. Каждую минуту, каждую секунду, проведённую рядом, влюблённые считали даром небес — хоть взгляд, хоть лёгкое касание рукавами. Не заметить сияющие глаза было невозможно, хоть Анна и опускала их, боясь смотреть на мужа, но он всё прекрасно понял — не мальчик. Филипп был готов убить брата — завладеть сердцем той, кого он любил, как никого и никогда в своей жизни!

 Мать, поняв, что младшему сыну угрожает опасность, настояла на его срочном отъезде в Тулузу. 

  — Госпожа, это вам, от молодого графа, — верная служанка положила на стол серебряное колечко, — А на словах он просил передать, что обязательно вернётся за вами.

-  Вернётся? Что значит вернётся?

  — Рано утром он выдвинулся со своими вассалами на Тулузу, его призвал сам король, — вполголоса сказала Мари.

 Анна подбежала к окошку своей спальни. Никого… Слёзы навернулись на глаза… Почему она не птица? Полетела бы за своим любимым!

 С вершины центральной башни звуки рога возвещали о возвращении владельца замка с охоты… И сегодня ночью, как сообщила преданная служанка, придёт он, её любимый. А этот чужой человек, с вожделением смотрящий на неё, по какой-то нелепой, несправедливой случайности — её муж.

 После сытного ужина чета удалилась в опочивальню. При мерцающем свете свеч, Филипп был очень похож на своего младшего брата. Те же голубые глаза, такой же римский профиль, но немного темнее волосы и грубее голос.

  — Анна, ты меня любишь? — она ожидала услышать всё, что угодно, только не это.

 Соврать — не поворачивался язык, сказать правду — невозможно. Но она ведь женщина, хоть и юная, а на хитрость возраст не влияет, женщина, она с пелёнок — женщина.

  — Как тебя можно не любить, Филипп! Ты такой красивый, сильный, умный, богатый, ты постоянно делаешь дорогие подарки, ты ласков и нежен со мной...

-  Ну хорошо, иди ко мне, — его руки скользнули по атласной коже юного тела, сводящего его с ума, — Ты только моя, слышишь?

  — Да, коне… — окончание утонуло в поцелуе,  Анна закрыла глаза и представила на месте мужа его младшего брата...

 После любовных ласк Филипп обычно засыпал очень быстро и спал крепко. Анна, на всякий случай, позвала его по имени… тишина… только мерное посапывание… Она бесшумно оделась и выскользнула из комнаты. Идти надо было по крутой лестнице, минуя главную залу. Никого. Взяв на стене факел, она ступила на первую ступеньку… Их было так много, оказывается, этих высоких каменных ступенек. Но каждая пройденная приближала её к любимому. Сердце выскакивало из груди, дыхание перехватывало так, что приходилось останавливаться, чтобы отдышаться. И вот заветная дверь, за которой — Он.

  — Андрэ, любимый, как я соскучилась! — сильные руки подхватили её… немного покружив, как пушинку свою даму, рыцарь бережно поставил на землю своё самое большое сокровище… а потом обнял крепко и нежно, как умеют только влюблённые, и замер… Ничего не существовало в мире, его просто не было… Были только они и их любовь...

  — Так вот, значит, как ты со мной, брат! — приглушенный от боли и злости одновременно, голос Филиппа прозвучал, как гром среди ясного неба, — А ты… Быстро наверх! — полуживая от страха Анна не могла сделать ни одного шага, — Мари! Ко мне! — сонная служанка подбежала к графу, — Помоги этой… — он с трудом сдерживал свой гнев, — подняться в свою комнату.

 Анна не сомкнула глаз, прислушиваясь к каждому шороху, но в замке было непривычно тихо. Ей было страшно, как никогда в жизни. Здесь всё чужое, она, как птица в клетке. Наконец, дверь открылась, муж присел на край ложа.

  — Всё, нет больше на свете твоего Андрэ, есть только Филипп, — безучастно сказал он, как-будто просто констатировал факт. Страшный крик разорвал утреннюю тишину...

 Уже неделю Анна не встаёт с постели. Она ослабела, стала бледной и молчаливой, прячет глаза, красные от слёз. Ни с кем не хочет разговаривать. Муж, не зная, что делать с такой женой, оставил её в покое, свекровь, не питавшая особой любви к невестке и раньше, теперь и вовсе её возненавидела.

  — Птица в клетке. Я — птица в клетке, — повторяла несчастная девушка, — А ведь птицы летают! — Анна подошла к окну, открыла его. Вверху было голубое небо, внизу — синяя река и зелёные луга. Острые серые камни… она их не видела, потому что закрыла глаза… И стало так хорошо. Сво — бо — да!

продолжение следует...