Отливаются кошке мышкины слёзки,
прямо пули какие-то, а не дробинки.
Если честно, то налито с перехлёстом,
мышь, кончай проливать свои черные ливни.

Крысий год начинается сразу со смерти,
воем «Града» над домом, зимой — с градобоя.
Брода нет — из-под ног он ушел в круговерти
сигаретного дыма, метели и боли.

Речку Лету наплакала кошка, не веря
в мощь трубы архангела-крысолова
пробудить в мышиных промыслах зверя
как-то раз пролетевшее общее слово.

Помня, платим за все — за удачу изгнанья,
за бескровный уход из кровавого века.
За иронию знаний — пустыми глазами,
частью речи — за судьбу человека.

Как всегда, долг предвиден, но плата — внезапна.
Пулемёт бьет в детей: набежали проценты.
Слёзы в горле. Крысиные лапы — на клапанах
духового замолкшего инструмента.

1996