А НЕВЕСТКА СМЕЁТСЯ и ПЛАЧЕТ (роман, гл 13)

Успокоив и уложив Игорька, я пошла в палатку. Скоро вернулся и Саша.

— Ты расстроилась, Машенька? — муж обнял меня.

— Я потрясена, а не расстроена. Знаешь, я всё время думаю — зачем люди рожают детей, а потом всю жизнь причиняют им боль? Посмотри на Игорька, он уже запуган, а при появлении отца весь съёживается, у него, я заметила, начинает мелко трястись нижняя губа… Он его просто боится! А при виде крови и вовсе падает в обморок. Что с ним дальше будет? Как он с покалеченной психикой будет жить? Как построит свою семью?

— Но ведь мы с тобой тоже в детстве хлебнули, и ничего, выстояли, семью, я считаю, построили. И детей нарожаем, и будем их любить всей душой! — Саша крепко прижал меня к себе.

— Таких, как мы, единицы, чтобы жить всем вопреки и доказывать, что мы и сами всё сможем, мы сами сильные и самодостаточные. Не у всех детей хватает силы воли или характера, чтобы противостоять родителям, которые пьют, бьют и унижают. А, главное, — не любят их! Недолюбленные дети не смогут потом эту любовь восполнить никогда! Они инстинктивно ищут её в каждом встреченном на жизненном пути человеке, а часто не находят… Многие ломаются и потом идут таким же путём, как папаша-алкоголик. Или мамаша… Посмотри на моих братьев! Один уже почти спился, другой, хоть и создал семью, но выпивает часто, не признавая себя алкоголиком. Всё повторяется! Как разорвать замкнутый круг? Запретить пьяницам и от пьяниц рожать детей? На это в нашей стране никто не пойдёт. Отбирать и воспитывать в детских домах? Так по статистике из них только один их десяти не спивается и не попадает в тюрьму. А те, кто выросли порядочными людьми, всё равно, как ни стараются, забыть своё детство не смогут! Никогда!

Я уткнулась в плечо любимого мужа, а потом тихо продолжила:

— Почему родители понять не могут, что всё, буквально каждая мелочь, влияет на последующую взрослую жизнь их ребёнка? Именно родители отвечают за его жизнь и судьбу! И, если честно, Саш, я боюсь иметь детей. Какая из меня будет мать, если я не видела положительного примера? Да, я уже читаю книги по педагогике, но теория есть теория, а как всё применять на практике? Чтобы любить ребёнка и при этом не избаловать, чтобы дать ему всё необходимое, и в то же время не сделать рабом вещей, чтобы быть другом и при этом иметь авторитет… Меня столько мыслей посещают! Нет, не готова я пока стать мамой.

— Да из тебя выйдет отличная мама! Я смотрю, с какой нежностью и состраданием ты к Игорьку относишься, да и он от тебя ни на шаг не отходит! Даже Гриша это заметил и ревнует к тебе! Но ты успокойся, родная, мы пока и не планируем детей. Ещё не известно, когда квартиру дадут. Будем надеяться на лучшее… А теперь давай спать, нам сегодня досталось. А маму мне очень жалко.

Утром Григория выпустили из бани, но он ничего не помнил. Помятый и злой, он ушёл на работу. Мама сделала вид, что ничего страшного не произошло. Она, видимо, часто так поступала. Мне не нравилась эта ситуация, но разговаривать со свекровью на больную тему я не стала. Я предложила братьям собрать рюкзаки с едой и отправиться к таинственному озеру в горах, о котором здесь ходили легенды — озеро соединяется с Байкалом подземной рекой, в озере живёт чудовище огромных размеров, похожее на Несси в Англии, в нём совсем нет рыбы. Любопытная от природы, я сама хотела увидеть всё своими глазами.

— Маш, а ты не боишься? — спросил Виктор смеясь, — ещё говорят, что это чудище утаскивает в озеро красивых девушек!

— Да я с вами ничего не боюсь! Вон каких богатырей мама вырастила!

Я не видела, что в это время к нам подошла Нина Даниловна.

— Маша, куда это вы собрались?

— На таинственное озеро Сут-Коль. Саша сказал, что с мальчишками в детстве ходили туда, там очень красиво!

— Наверное, и про всякие слухи тебе рассказывал? Не верь, всё выдумки! Правильно, сходите. Только без Игорька! Не выдержит он такого длинного пути, км пятнадцать до того озера! А вы хоть дорогу помните, Саш?

— Помним. Всё время на юг, там между двух сопок, потом мимо пастбища, затем вдоль ручья, он-то и впадает в озеро.

— Только я советую вам палатку взять, чтобы по темноте не возвращаться. У нас ведь тоже на чердаке есть, не стоит свою собирать и разбирать, — мама, как мне показалось, хотела нас выпроводить, чтобы вечером самой поговорить с мужем.

— Мам, ты права! Тогда не будем торопиться, всё основательно соберём — вещи, еду, котелок. И ружьё отцово возьмём на всякий случай. На медведя оно, конечно, не годиться, но попугать им можно. Сейчас список составим, чтобы ничего не забыть!

Через час мы вышли из дому. Виктор, чтобы поднять нам настроение, начал рассказывать безобидные анекдоты. Я смеялась, но тут же их забывала. Только один запомнила на всю жизнь: «Висит обезьянка на дереве, зацепившись за лапы и хвост. — Что будет, если я хвост отпущу?- Отпустила. Ничего не случилось. — Что будет, если я отпущу одну лапу? — Опять ничего не случилось. Когда она отпустила четвёртую лапу и свалилась на землю, то почесала в затылке: «Хорошо, что мозгов нет, а то сотрясение было бы!» Я над этим анекдотом долго смеялась!

Путь был не близкий. Под ногами то высохшая трава, то камни, а то и вода. Видели несколько гадюк, но если их не трогать, сами они не нападают. Я к ним относилась спокойно, не кричала от страха, как избалованная барышня, и не убегала. Через три часа сделали привал, перекусили и пошли дальше. Вот и ручей, вдоль которого мы должны идти. Скользко, однако! И вода холоднющая! Не удержавшись на камне, я поскользнулась, и одну ногу всё же намочила. Пришлось остановиться, снять мокрый носок и переодеть. Благо, мы с Сашей туристы с опытом, носки простые и шерстяные всегда с собой берём. И всё же мы задержались и к озеру подошли в сумерках. Солнце уже коснулось глади воды, а вокруг стояла мёртвая тишина. Ни людей, ни зверей, ни птиц! Только огромные валуны разбросаны по берегу, да торчащие из воды коряги, напоминающие разные фигуры. Если посмотреть вдаль, то можно увидеть и голову чудища.

— Маш, видишь Несси? Внимательно посмотри! Оно уже движется к нам! — начал пугать меня Виктор.

— Так это оно по твою душу, ты у нас самый упитанный! — я за словом в карман не лезла, да и к пугливым барышням не относилась.

— Так, хватит умничать, давайте ставить палатку, иначе совсем стемнеет! А фонарик у нас один! — на правах командира выступил Саша.

Место для палатки мы выбрали от озера в шагах двадцати, быстро её поставили и начали собирать дрова для костра. Как я люблю, когда из маленького пламени от такой малюсенькой спички вдруг разгорается костёр. Он завораживает и притягивает, и мне всегда кажется, что он умеет разговаривать. Потрескивает и шипит, нужно только прислушаться и можно понять, о чём он хочет сказать. Конечно, своими фантазиями я не стала делиться с братьями, а взялась за приготовление ужина. Быстрее всего — макароны с тушёнкой и чай. После сытной еды мы долго смотрели на озеро и прислушивались, но оттуда не слышалось ни одного звука.

— Ну вот, обещали чудище, а там даже птиц нет, — сказала я обиженно. — Всё, давайте спать ложиться. Я с правого бока от Саши и ближе к выходу, вдруг ночью приспичит выйти.

Заснула я не сразу, всё вслушивалась в шорохи вокруг палатки. И вдруг раздались оглушительные крики, я спросонья не могла понять, на что они похожи. Птицы, звери или люди? Испугалась и давай толкать в бок мужа:

— Саш, проснись! Слышишь?

— А? Что? — муж не сразу понял, зачем я нарушила его сон.

— Да прислушайся! Мне страшно! Вот, слышишь?

— Глупенькая, да это же дикие гуси! Эхо усилило их звуки, поэтому они громкие и необычные. Спи!

Я долго ворочалась, потом решила выглянуть из палатки. Тут мне показалось, что кто-то стоит у нашего костра и мешает в нём угли.

— Саш, проснись! Там кто-то за палаткой у костра стоит!

— Маша, успокойся, никого там нет! Спи!

Не знаю, как я заснула, но при первых же лучах солнца начала будить мужиков.

— Вставайте! Позавтракаем, да и в обратный путь! Как-то мне здесь не по себе… Или тут атмосфера такая пугающая, или ваши легенды страху нагнали, но ночка у меня была беспокойная!

— Да и мне досталось, — сказал Саша, вылезая из палатки. — А говорила, что не испугаешься!

— Ладно дразниться! Это вы, мужчины, без задних ног спите, а у нас, девушек, сон тревожный. А тут такой гогот! Я никогда диких гусей не слышала!

-Так, вы пока завтрак готовьте, а я схожу вон на ту горку, может, кого подстрелю, — Виктор взял ружьё, помахал нам рукой и отправился вверх. Не успели мы и чай вскипятить, как слышим крик:

— Быстро собираемся и уходим отсюда!

— Вить, что случилось, объясни толком! — Саша уставился на брата.

— Там медвежата ко мне выкатились из кустов почти под ноги! Значит, медведица недалеко! — испуг был неподдельным.

Не помню, за сколько минут мы собрали палатку и вещи, но очень быстро! И почти бегом кинулись к ручью, благо он протекал в противоположную сторону от логова медведицы…

Да, я запомнила красоты озера и все страхи, испытанные там. Муж брал с собой фотоаппарат «Зоркий» и отснял там целую плёнку. Напомню, что тогда, в 70-е годы прошлого столетия, ещё не появились цветные фотографии, снимки были чёрно-белыми. Сейчас, глядя на них, понимаю, что ушла из жизни общества целая эпоха, и она никогда не вернётся. А ведь сколько интересного там, в нашем прошлом, осталось! После похода я даже написала заметку в местную газету, и её напечатали. Это был мой первый журналистский опыт.