Литературная карта. Путеводная звезда Севера

В 2020 году исполняется 140 лет со дня рождения А. Грина, 125 лет со дня рождения С. Есенина, 105 лет со дня рождения К. Симонова и 80 лет со дня рождения И. Бродского. Судьба всех этих талантливых людей связана с Севером.

Предлагаем вам отправиться в путешествие по Русскому Северу. Вы узнаете о коношской ссылке И. А. Бродского, пребывании в ссылке А.С. Грина, посещении Севера С. Есениным и событиях военных лет, связанных с К. Симоновым, о том, как Юрий Казаков встретился с талантливым северным сказочником Степаном Писаховым,  о пребывании на Севере А. Серафимовича, М. Пришвина, Е. Замятина, М. Зощенко, Б. Пильняка, В. Пикуля, Э. Багрицкого, Н. Тряпкина, Ю. Казакова и Е. Евтушенко. Наш северный край оказал влияние на судьбу и творчество этих людей.

Александр Серафимович

Александр Серафимович (Попов) был сослан на Север в 1887 г. за составление прокламаций после покушения на царя. Во время ссылки в Мезень и Пинегу он создал свои первые рассказы «На льдине», «В тундре» (в последующих публикациях – «Снежная пустыня»), «На плотах».

Впоследствии Серафимович вспоминал, что природа Севера произвела на него неизгладимое впечатление. В его рассказах северного цикла говорится о величавой красоте Беломорья, когда «тихо дремлет над спокойным морем полярная ночь, затканная тонким искристым морозным туманом», и описывается прелесть северной «царицы-реки, разбитой зеленеющими островами на множество рукавов и, точно дорогим ожерельем, унизанной деревнями и селами». Отмечал писатель и то, что его воображение поразили «выносливые, не знающие устали и страха северные богатыри».

Михаил Пришвин

Своей поэтической родиной назвал Север М. М. Пришвин, побывавший в наших краях в 1906, 1907, 1933 и 1935 годах. Летом 1906 года М. Пришвин, как он сам потом рассказывал, «бросил служебную карьеру и пешком, без гроша в кармане, с одним дешевеньким ружьем ушел на север, чтобы записывать народные сказы и речь». Несколько месяцев провел он тогда в Выговском крае (Карелия), где записал тридцать восемь народных сказок.

По поручению Географического общества в 1907 году М. Пришвин вновь устремляется на Север. «Все оставив позади себя, я вновь отправился … в край непуганых птиц записывать сказки, – вспоминал он. – В половине мая 1907 года я по Сухоне и Северной Двине отправился в Архангельск. Отсюда и начались мои скитания по Северу. Частью пешком, частью на лодке, частью на пароходе обошел я и объехал берег Белого моря до Кандалакши». Потом Пришвин пересек Кольский полуостров, побывал на Соловецких островах, на Западном Мурмане и в начале июля морем возвратился в Архангельск.

«В Архангельске, – писал М. М. Пришвин, – я познакомился с одним моряком, который увлек меня своими рассказами, и я отправился с ним на рыбацком судне по Северному Ледовитому океану. Недели две мы блуждали с ним на рыбацком судне где-то за Каниным Носом и приехали на Мурман. Здесь я поселился в одном рыбацком становище и занимался ловлей рыбы в океане. Наконец, отсюда на пароходе я уехал в Норвегию и вокруг Скандинавского полуострова поплыл домой».

Михаил Михайлович побывал в ряде северных монастырей, в том числе и Соловецком, куда плыл вместе с богомольцами восемьдесят верст в открытой лодке. Это путешествие вдохновило писателя на создание книги «За волшебным колобком». В ней Пришвин восхищенно рисовал северную природу. «Нигде не бывает такой красоты в природе, как на Севере», — говорил он. Писателя покорили и сильные, мужественные, чистые душой труженики-поморы, образы которых он создал в своих северных очерках.

В 1933 году писатель снова отправился на Север – туда, где побывал 27 лет назад, – вВыговский край. Там строили Беломорско-Балтийский канал по следам намеченной еще Петром I дороги из Белого моря в Балтийское. На основе впечатлений от этой поездки был создан роман-сказка «Осударева дорога», над которым Пришвин работал много лет. В 1935 году М. Пришвин совершил еще одно путешествие по Северу вместе со своим сыном. Писателю тогда было 62 года – возраст, казалось бы, не очень подходящий для таких путешествий: ведь пришлось не только ехать поездом от Москвы до Вологды и плыть на пароходах по Вологде, Сухоне и Северной Двине до Верхней Тоймы; до верхнепинежских селений Керги и Согры (около ста километров) добирались верхом на лошадях, оттуда вниз по Пинеге – на весельной лодке до устья Илеши, затем по Илеше вверх до её притока Коды, по Коде в её верховье – это всё на лодке-осиновке. И уже отсюда пешком по дремучему лесу и болоту с проводниками Александром Губиным и Осипом Романовым – в «Берендееву чащу» – не тронутый топором лес.

Путешествие по Пинежью длилось 19 дней, было трудным, требовало силы и выносливости. Что же заставило М. М. Пришвина в преклонном возрасте отправиться в эти трудные поиски «Берендеевой чащи»? Почему так неудержимо влекло его на Север? Перечитав много книг о лесе, он мечтал увидеть на Севере чистый, не знавший топора лес, мысленно называл его «Берендеевой чащей».

Благодаря этой поездке на свет появились книга очерков «Берендеева чаща» («Северный лес») и повесть-сказка «Корабельная чаща», над которой М. Пришвин работал в последние годы жизни и закончил роман в декабре 1953 года, за месяц до кончины. «Лес там – сосна за триста лет, дерево к дереву, там стяга не вырубишь! И такие ровные деревья, и такие чистые! Одно дерево срубить нельзя, прислонится к другому, а не упадет», – писал М. Пришвин о сказочном лесе.

Александр Грин

В 1910 – 1912 гг. в архангельской ссылке (в Пинеге, затем на Кегострове и в Архангельске) жил Александр Грин, высланный на Север «за принадлежность к социал-революционной партии». Полтора года, проведенные на Севере, писатель считал одной из интереснейших страниц своей жизни. Красота и сказочность северной природы заворожили А. Грина, и впоследствии пинежский пейзаж воссоздается им в повести «Таинственный лес». В ссылке и вскоре после нее Грин создает рассказы «Зимняя сказка», «Глухая тропа», «Ксения Турпанова», «Сто верст по реке», повесть «Жизнь Гнора».

Последние два месяца ссылки А. Грин жил в Архангельске в Троицкой гостинице, а за тем на Олонецкой улице (ныне — Гайдара). К. П. Гемп вспоминала, что любимым местом прогулок А. Грина были березовая аллея Гагаринского сада, сад у драмтеатра и набережная между улицей К. Либкнехта и Воскресенской. Здесь была деревянная беседка с затейливой крышей на четырех столбцах, где часто любил сидеть писатель. А. Грин всматривался в двинские дали и думал о чем-то своем. Может быть, здесь в начале века и начался писатель-романтик, который за мачтами Красной пристани различил очертания Лисса и Зурбагана!..

К. П. Гемп запомнилась и внешность писателя: высокий, стройный, худощавый, лицо сумрачное, печальное, немолодое. Шел он всегда быстро, словно убегал от кого-то. Одет был в одно и тоже – широкополую шляпу и длинный плащ.

Покинув Север в 1912 году, А. Грин увез в своем сердце впечатления на всю жизнь. Краски северного пейзажа встречаются во многих его поздних произведениях, хотя и подаются автором как необычные и экзотические. Значение архангельской ссылки в эволюции мировоззрения и творчества писателя неоднократно отмечалось в литературе о Грине.

«Пожалуй, в рассказах той поры впервые появляются черты писателя Грина, которого мы знаем и любим, – Грина-мечтателя, страстно верившего в прекрасное будущее, которое ждет человека», – заметил К.Г. Паустовский. Е.И. Прохоров в книге о Грине писал: «В архангельской ссылке Грин понял, что… эгоцентризм, сведение общественных связей до минимума – тупик для развития человека. Он понял, что настоящая свобода – это свобода от себялюбия, что нужно идти не от людей, а к людям, что высшая цель человека – жить для других».

Евгений Замятин

За публикацию повести «На куличках», в которой была изображена повседневная жизнь военного гарнизона, Е. Замятина обвинили в оскорблении русского офицерства и привлекли к суду. В 1915 году он был выслан на Север, в Кемь. Замятин побывал не только в ссылке в Кеми, но и в городе Архангельске. Поездка писателя на Север была совсем недолгой, но оказала значительное влияние на его творчество. Она отразилась в цикле его северных рассказов («Кряжи», «Ёла», «Африка», повесть «Север»).

«Е. Замятин, автор знаменитого романа «Мы», родился и рос в маленьком городке Лебедяни на юге России… – пишет литературный критик Е. Ш. Галимова. – И долгие годы жизнь русской провинции… воспринималась им как мертвое, навеки застывшее царство бездуховности… Во многом это представлениеоб агрессивно-мещанской кондовой Руси определило революционность Замятина, привело его к социал-демократам. Но вот… писатель приезжает в Поморье, и его представление о сущности национальной жизни и русского характера коренным образом меняется. Он видит людей-богатырей, могучих телом и сильных духом, он видит жизнь, полную трудов и риска, видит настоящие, глубокие человеческие чувства… Впервые в его произведениях появляются сильные и чистые характеры русских людей».

Михаил Зощенко

В годы революции и Гражданской войны в Архангельске побывал писатель Михаил Зощенко. Он приехал в город на Двине в начале октября 1917 года. В Государственном архиве Архангельской области частично сохранились документы о М. Зощенко. Из них можно узнать, что он в чине штабс-капитана был зачислен в списки 14-й пешей дружины. Военнослужащие несли караульную службу в городе, охраняли склады, разгружали оружие, продовольствие на Бакарице и Экономии. Из воспоминаний самого писателя и современников известно, что зимой он побывал еще и в Мезени на зверобойном промысле и только весной 1917 года вернулся в Петроград.

В Архангельске, сразу после Октябрьской революции, штабс-капитан Зощенко лишился офицерских погон и был освобожден от обязанностей. Сохранились четыре письма того времени из Архангельска в Петроград. Они пронизаны тоской одиночества человека, лишенного средств к существованию. Пребывание на Севере нашло отражение в повести «Перед восходом солнца», в рассказах «Невеста Вава», «Замшевые перчатки», «Дороги ведут в Париж», где М. Зощенко описывает нравы старого Архангельска в период становления новой власти.

Сергей Есенин

В 1917 г. в Архангельске побывал Сергей Есенин, совершавший поездку на Соловецкие острова. Известно, что Есенин и З. Райх обвенчались 30 июля 1917 года в церкви близ Вологды. Но литературоведы спорят до сих пор, когда же состоялось это событие: перед тем, как они поехали на Север, или на обратном пути в Вологду? По мнению дочери поэта, Т. С. Есениной, они побывали на Белом море до того, как обвенчались в Вологде.

О поездке на Север С. Есенин не раз упоминал в своих автобиографиях. В автобиографии, датированной 1923 годом, он указал два географических пункта, которые посетил: Мурман и Соловки.

В некоторых вариантах автобиографии Сергей Александрович писал: «Россию я исколесил вдоль и поперек, от Ледовитого океана до Черного и Каспийского моря, от Запада до Китая, Персии и Индии… В девятнадцатом – двадцатом – двадцать первом годах ездил по России: Мурманск, Соловки, Архангельск…»; «…За эти годы я был… на Мурманском побережье, в Архангельске и Соловках». Но кроме автобиографических упоминаний в письмах поэта, а также в воспоминаниях современников, никаких точных сведений о том, где был на Севере Есенин, нет. Поездка поэта по Северу нашла отражение лишь в одном стихотворении «Небо ли такое белое…»:

Неболитакоебелое

Или солью выцвела вода?

Ты поешь, и песня оголтелая

Бреговые вяжет повода.

Синим жерновом развеяны и смолоты

Водяные зерна на муку.

Голубой простор и золото

Опоясали твою тоску.

Не встревожен ласкою угрюмою

Загорелый взмах твоей руки.

Все равно — Архангельском иль Умбою

Проплывать тебе на Соловки.

Все равно под стоптанною палубой

Видишь ты погорбившийся скит.

Подпевает тебе жалоба

Об изгибах тамошних ракит.

Так и хочется под песню свеситься

Над водою, спихивая день...

Но спокойно светит вместо месяца

Отразившийся на облаке тюлень.

Борис Пильняк

В 1924 г. побывал в Архангельске Борис Пильняк, прочитавший на литературном вечере 18 августа отрывки из своего первого романа «Голый год». Из Архангельска писатель отправился в экспедицию на Шпицберген на научно-исследовательском судне «Персей». Арктика встретила писателя, как и других членов экспедиции, множеством испытаний. Во время путешествия чуть не произошла катастрофа: вельбот накренился, и Пильняк, потеряв равновесие, повис на борту. Но, по воспоминаниям очевидцев, он ничуть не испугался и спокойно выбрался на площадку.

Просторы Севера привлекали писателя своей красотой. «Кругом ползали айсберги необыкновенных, прекрасных форм, ледяные замки, ледяные корабли, ледяные лебеди, – писал Б. Пильняк в «Заволочье». – …Мир исполнен был тишиной и солнцем». А вот другой пример, свидетельствующий о том, что холодная Арктика не оставила Б. Пильняка равнодушным: «Ночь, арктическая, многомесячная ночь. Быть может, горит над землей северное сияние, быть может, метет метель, быть может, светит луна, такая, что все, все земли и горы начинают казаться луной…»

Впечатления от Архангельского Севера и морского путешествия нашли отражение в повести Б. Пильняка «Заволочье» (1925). Характеристики Архангельска, Северной Двины, языка и быта поморов, ненецкой тундры в произведении Пильняка точны и выразительны. Сам писатель так отзывался о своей книге: «Кончил я вчера повесть… «Заволочье» – об Арктике, Шпицбергене, Новой Земле, Лондоне и о человеке, о Человеке, о прекрасном человеческом знании, о воле знать и о гениальной человеческой воле и праве любить. Революцию заменили человеческие и арктические страсти».

Валентин Пикуль

На Севере довелось жить и известному писателю Валентину Пикулю. В 1940 г. семья Пикулей переехала из Ленинграда в Молотовск (ныне г. Северодвинск), куда отец В. С. Пикуля был направлен на работу.

Валентин Пикуль учился в школе N6, занимался в Доме пионеров в кружке «Юный моряк». Любовь к морю у будущего мариниста пробудилась на Севере, и не без влияния отца, четыре года прослужившего на миноносце «Фридрих Энгельс». Как-то раз он увидел строй ребят, идущих по набережной Северной Двины в сопровождении матросов. То были будущие юнги.

В романе «Барбаросса» Пикуль так вспоминал об этом событии: «13 июля 1942 г. мне исполнилось 14 лет… День своего четырнадцатилетия я отметил поступком, в котором никогда не раскаивался и раскаиваться не стану до самой смертной доски: я отпраздновал свой день рождения тем, что убежал из родительского дома… И вернулся только через три года, бренча медалями, разметая пыль широкими клешами, заломив на затылок бескозырку с широковещательной надписью на её ленте: «Грозный». Школа юнг, куда был зачислен сбежавший из дому будущий писатель, находилась в соломбальском полуэкипаже и готовилась к переезду на Соловки.Отроческие впечатления о войне В. Пикуль отразил в романе «Океанский патруль» и повести «Мальчики с бантиками». Архангельск во время Великой Отечественной войны предстает перед читателями и в романе «Реквием каравану «PO-17».

В. Пикуль на протяжении всего творчества не раз обращался к Северу. В повести «Звезды над болотом» описывается Пинега конца 19 века. В романе-хронике времен Екатерины II «Фаворит» один из героев – П. А. Курносов – архангелогородец. В романе-хронике «Из тупика» повествуется о событиях в Архангельске, Мурманске и Петрозаводске в годы Гражданской войны и интервенции, а в исторической миниатюре «Рвать цветы под облаками» идет речь о нашем знаменитом земляке М. В. Ломоносове.

Писатель часто повторял слова признательности суровому краю: «Север – это только кажущийся унылый пейзаж: вода, камни, небо. Какая тут история? Но ещё будучи юнгой, я видел старинные книги из Соловецкого монастыря, я прикасался к кожаным переплётам, и меня одолевали тревожные сомнения: для чего было монахам, сидящим в таких жёстких условиях, читать эти книги? Тогда лишь шевельнулись хрупкие корни моего любопытства. А, повзрослев, окунувшись в изучение Севера, я был ошеломлён величием и красотой этого края. Здесь жили гордые, красивые, сильные люди. И они не выфантывались друг перед другом, а чтили культуру».

Эдуард Багрицкий

Поэма Э. Багрицкого «Смерть пионерки» основана на реальных событиях и связана с пионеркой Валентиной Дыко. Это – дочь хозяев дома в Кунцеве, под Москвой, где долго жила семья Багрицких. Но есть и еще один факт: во время поездки на Север, Эдуард Георгиевич был свидетелем трагической смерти девочки в деревне Пикозеро, недалеко от Няндомы. Весной дочь хозяйки, у которой он остановился, провалилась под лед на озере и тяжело болела. Мать уговаривала Веру: «Поцелуй иконку… Святой лик поможет тебе, вернет здоровье». В ответ на эти слова девочка с трудом выговорила: «Мама, отступись, не поцелую». Через несколько часов Веры не стало. Э. Багрицкий был потрясен смертью девочки-пионерки, ее мужественным поведением в последние часы жизни.

Поездки на Север – в Вологодскую и Архангельскую область – были для писателя небезопасны, так как он болел астмой. Хозяйка дома, где жил известный писатель, Е. Л. Дыко рассказывала, что Э. Багрицкий увлекался собаками и охотой. По воспоминаниям друзей, Багрицкий был своеобразным охотником, который не столько стрелял, сколько слушал и в «решающую минуту» пугал, вызывая досаду спутников. И птицеловом он был потому, что страстно любил птичье пенье.

Константин Симонов

С первых дней войны К. Симонов стал военным корреспондентом газеты «Красная звезда». Он был направлен на Карельский фронт, принимал участие в морском рейде русских разведчиков на мыс Пикшуев в тыл врага. Именно там ему рассказали о событии, которое впоследствии легло в основу поэмы «Сын артиллериста», созданную писателем в Архангельске. Во время военных действий возникла необходимость послать в тыл к немцам разведчика, который бы занял хороший наблюдательный пункт и корректировал артогонь по скрытым вражеским целям. Выполнить эту сложную задачу вызвался молодой лейтенант Иван Лоскутов, а комиссар полка по-отцовски обнял его и поцеловал. Но еще до возвращения в Архангельск Симонов кратко рассказал о подвиге И. А. Лоскутова в переданном с фронта очерке «На Рыбачьем и Среднем островах», который был опубликован в нескольких газетах, в том числе и в «Правде Севера».

Из Кандалакши в Архангельск К. Симонов возвращался на лесовозе «Спартак». Ударил мороз, и Двинский залив покрылся льдом. Преодолеть его пароход не смог и застрял. «Мы сели на пароход 15 ноября, а сошли с него только 28-го, – писал К. Симонов в своем дневнике. – Первые пять дней мы жили в ожидании того, когда наконец подойдут все эшелоны с людьми… Несмотря на протесты капитана, на пароход, надеясь, что он не застрянет в пути и пройдет до Архангельска всего тридцать часов, погрузили вместо полутора тысяч две с половиной тысячи человек… Всем им выдали на всякий случай трехсуточный сухой паек – хлеб, сахар, чай и по две селедки, – но погрузка продолжалась два дня, и у тех, кто получил этот сухой паек с самого начала, он был к тому времени, когда мы отплыли, уже почти съеден…»

«Дул ветер, и было нестерпимо смотреть на людей, ютившихся на палубе, – продолжал свой рассказ К. Симонов. – Для них натянули навесы, поили их несколько раз кипятком, но все равно я впервые за время войны почувствовал себя так отвратительно – человеком, который сидит в этой кают-компании как в стеклянной банке, из которой все видно, но помочь ничем нельзя. Мы жили в этой кают-компании, выходившей иллюминаторами на палубу, ели, правда, скудный, но все-таки обед, я спал на полу, но в тепле. А за стенкой люди стояли в очередях за кипятком и спали на голой палубе, просыпаясь от холода. …все эти дни, чтобы меньше думать о происходившем кругом, я забирался в каюту третьего помощника, когда он был на вахте, и писал там стихи. Я написал за эти дни семь или восемь стихотворений. В том числе «Ты помнишь, Алеша, дороги Смоленщины…». В Архангельске К. Симонов закончил это стихотворение и написал поэму «Сын артиллериста», буквально, как он вспоминал, за сутки, в один присест.

Николай Тряпкин

Судьбой и сердцем оказался связан с Архангелогородчиной и русский поэт Николай Тряпкин, родившийся в 1918 году на Тверской земле. Не призванный на фронт по состоянию здоровья, он в первые годы войны оказался в эвакуации в сольвычегодской деревне недалеко от Котласа. Приезжал и в Архангельск.

В судьбе Николая Ивановича принял живое участие архангельский писатель Е. С. Коковин, который предоставил ему возможность зарабатывать на рецензировании рукописей. И именно в Архангельске вышла первая книга стихов Н. Тряпкина «Первая борозда».

О том, что произошло с ним на Русском Севере, поэт писал в автобиографии: «Коренной русский быт, коренное русское слово, коренные русские люди… У меня впервые открылись глаза на Россию и на русскую поэзию, ибо увидел я все это каким-то особым, «нутряным» зрением. А где-то там, совсем рядом, прекрасная Вычегда сливается с прекрасной Двиной… И повсюду – великие леса, осененные великими легендами. <…> И я впервые начал писать стихи, которые самого меня завораживали. Ничего подобного со мною никогда не случалось. Я как будто заново родился, или кто-то окатил меня волшебной влагой».

Удивительный поэтический, волшебный образ Севера возникает во многих стихотворениях Николая Тряпкина. «Северный текст» Тряпкина – это около двадцати стихотворений, которые создавались с 1940-х по 1990-е годы. В последнем из них, датированном 1995 годом, он с интонацией итогового слова говорит о сокровенном характере своей связи с Севером, пространство которого становится внутренним пространством его души.

Вот одно из стихотворений Н. Тряпкина о Севере:

Днем и ночью, снова днем и ночью

Подступают к сердцу те слова…

Да по всей Двине, по Заволочью

Раскидались песен острова.

И не нам менять сии скрижали –

По-иному, значит, не смогли…

Мы кошель на Вычегде связали,

А слова с Онеги принесли.

Юрий Казаков

В 1956 году в Архангельске и на побережье Белого моря впервые побывал писатель Юрий Казаков. «Окунувшись в поток настоящей, живой речи, – признавался Ю. Казаков позже, – я почувствовал, что родился во второй раз. Бога ради, не воспринимайте это как красивость. В жизни каждого человека есть момент, когда он всерьез начинает быть. У меня это случилось на берегу Белого моря, терпкого от водорослей, от резкого, непривычного, неповторимо морского запаха. В этих краях каждое слово обживалось веками».

После поездки на Белое море в 1956 году Казакова, по его словам, стало тянуть на Север с постоянством магнитной стрелки. Он побывал в Мурманске, Нарьян-Маре, Амдерме, Мезени и на Соловках. В Архангельске вышли первые книги Юрия Казакова – «Тедди» и «Манька».

В Архангельске Юрию Казакову довелось побывать в гостях у замечательного сказочника С. Г. Писахова. Об этой встрече он рассказал в своей статье «Северный волшебник слова». По словам писателя, на пороге дома его встретил «маленький, с желтыми усами книзу, страшными бровями, с длинными густыми волосами» странноватый человек, ввел к себе и сразу «заговорил, засмеялся, стал необычайно привлекательным», как подарил гостю книжку своих чудесных сказок и написал на ней: «С приветом не от того Севера, которым пугают людей Юга: моржи, медведи, льды, дикие люди, наполняющие город Архангельск… – от Севера, красой своих просторов венчающего земной шар!» Юрий Казаков признавался, что полюбил Север настолько, что даже завидует людям, которые здесь родились, – писателям Е. Коковину и С. Писахову.

Евгений Евтушенко

В мае 1963 года Е. Евтушенко побывал вместе с группой московских литераторов в Вологде. После посещения Вологды он вместе с Ю. Казаковым намечал поездку на Север – в Архангельск и на Печору. Архангельский писатель И. Полуянов порекомендовал им, когда они приедут в Архангельск, сходить на Большое Слободское озеро. Он рассказал, что там, за болотными хлябями-зыбунами, среди суземья, стоят ветхие домишки, кругом безлюдно, тишина. На задворках избушек бьются весной расфуфыренные, как испанские гранды, кулики-тутухтаны, кукушка кричит с конька дома, а в подполье живет енот. Е. Евтушенко побывал на Большом Слободском озере и пережил там опасное приключение: ушел один на глухарей, заблудился и чуть не погиб… Там же родилось его стихотворение «Долгие крики», посвященное Юрию Казакову.

Иосиф Бродский

13 января 1964 года И. Бродского арестовали по обвинению в тунеядстве, а затем он был приговорён к максимально возможному по указу о тунеядстве» наказанию – пяти годам принудительного труда в отдалённой местности и сослан (этапирован под конвоем вместе с уголовными заключенными) в Коношский район Архангельской области, где поселился в деревне Норенская. «Какую биографию делают нашему рыжему!» – заметила известная поэтесса Анна Ахматова.

Бродский устроился, как он говорил, «батраком», то есть разнорабочим в совхоз «Даниловский». Среди «разных работ», которыми ему приходилось заниматься, были полевые:

А. Буров – тракторист – и я,

сельскохозяйственный рабочий Бродский,

мы сеяли озимые – шесть га.

Я созерцал лесистые края

и небо с реактивною полоской,

и мой сапог касался рычага…

В других стихотворениях он упоминает работу бондарем, кровельщиком. Также ему приходилось трелевать бревна в лесу, пасти телят и подрабатывать фотографией в коношском комбинате бытового обслуживания. В августе и сентябре 1965 года два стихотворения Бродского были опубликованы в коношской районной газете «Призыв». Часть своих стихотворений, написанных в Норинской, Бродский посвятил молодой художнице Марине (Марианне) Басмановой, дочери художника П. И. Басманова. Полтора года, проведенные Бродским на Севере, способствовали тому, что он вернулся из ссылки зрелым, сложившимся поэтом.

Оказавшись в деревне и приобщившись к ее повседневности, Бродский соприкоснулся с вековым и вечным: страной, ее народом и языком. «Это был один из лучших периодов моей жизни. Бывали и хуже, но лучше, пожалуй, не было», – говорил Бродский о жизни в Норинской.

Впоследствии поэт подчеркивал, что жизнь в глухой северной деревушке оказала решающее влияние на становление его личности, во многом определила его жизненную позицию: «Я был тогда городским парнем, и если бы не эта деревенька, им бы и остался. Возможно, я был бы интеллектуалом, читающим книги – Кафку, Ницше и других, эта деревня дала мне нечто, за что я всегда буду благодарен КГБ, поскольку, когда в шесть утра идешь по полю на работу, и встает солнце, и на дворе зима, осень или весна, начинаешь понимать, что в то же самое время половина жителей страны, половина народа желает то же самое. И это дает прекрасное ощущение связи с народом. За это я был безумно благодарен – скорее судьбе, чем милиции и службе безопасности. Для меня это был огромный опыт, который в какой-то мере спас меня от судьбы городского парня».

Таким образом, Русский Север сыграл очень большую роль в жизни и творчестве многих известных писателей. Наш северный край продолжает вдохновлять нас на творчество и сейчас. Также красива его природа, здесь живут такие же светлые и душевные люди. А сколько талантов подарила миру северная земля! Знакомство с историей и культурой северного края доставит радость всем, кто посетит Русский Север.

Татьяна Рудная, гл. библиотекарь ЦГБ им. М.В. Ломоносова г. Архангельска, член МСП им. св. Кирилла и Мефодия.