Что, где, когда...

«Да, великое счастье — уничтожение воспоминания,

с ним нельзя бы жить радостно»

«Воспоминания»

Л. Н. Толстой

*

Одни события оставляют в памяти яркий, но короткий след, другие просто след, а иные — непонятный след чужака. Как-то так получается, ежели стиральная машина времени не может смыть в памяти что-то ненужное, случайное, то, вероятно, поможет очищению перенос воспоминания на внешний носитель — под копирку. Так об этом пишет Пауло Коэльо в повести «Заир»: «Все, о чем я пишу, составляет часть моей души… Я — читатель своих собственных книг».

И вот парадокс памяти: чем подробнее стараешься вспомнить черты лица когда-то встреченного человека, чужака, тем менее ясно они припоминаются. Как же он выглядел, тот, случайно встреченный мужчина, появляющийся в памяти как тень Гамлета? На лице его, еще молодом, виделся не то чтобы отпечаток душевной печали, которая всегда придает лицу мягкость и спокойствие, но, возможно, мудрого разочарования и иронии. Такие, обозначенные лишь выражением эмоции, но характерные лица можно увидеть разве что в картинах импрессионистов. В памяти как бы зациклился сам эпизод, как бы реприза из незаконченной и не оканчивающейся сцены. И что в этом было необычного? Но что-то было, что-то притягивающее, какое-то подобие той загадочности — то ли улыбки, то ли беспричинной доброты.

Сейчас, на вершине возраста, глядя на твердь обстоятельств, когда-то живых, уже не различить в панораме событий ни причин, ни следствий столь же смутных, сколь и иллюзорных. Отчетливы лишь зияющие провалы неисправимых ошибок.

Память… озимое поле, где неровно рассеянны в изобилии чувства, мысли, поступки. Впрочем, есть особенные островки эмоций, которые сами собой взрастают, будто брошенные в почву зерна, которые впоследствии дали неожиданные всходы неизвестного вида.

Мужчина, так его буду называть, без особенных примет, астенического сложения, с упавшими плечами, средних лет или чуть старше, когда появляются еще не глубокие складки вокруг глаз, с мелкой щетиной на лице, в сером обвислом пиджаке. Он перемещался от столика к столику летнего кафе, расположенного в тенистом сквере в центре города. Время было вечернее, южное небо быстро смеркалось, в чаще сквера зажглись желтые фонари, кафе уже было заполнено и свободных столиков не наблюдалось.

Кафе «Дружба» в центре Ташкента, в Сквере Революции (из прошлой топонимики), популярное во времена развитого социализма у молодых людей, представляло собой площадку, на которой располагалось легкое одноэтажное строение с небольшим залом и барной стойкой вдоль стены. Уличная часть открытого зала размещалась на площадке перед помещением, где были установлены несколько столиков.

История события, достаточно обыкновенного чтобы быть памятным, случилась в конце семидесятых годов. Позже этот период заката советской империи будут называть застойным, что-то вроде протухшего продукта в закрытой комнате. Так ли это? Думаю, спорная оценка, если достижения той эпохи весьма активно используются в новом времени. Но, с другой стороны, не всякое движение есть прогресс и на каждый шаг в сторону имеется сильная тяга к центру. Ведь и нынче период короткого рывка сменился длительным застоем.

Мужчина обращал внимание посетителей кафе каким-то деликатным расположением, речью, эрудицией. Никто не возмущался его скорее интеллигентным, чем униженным обращением. Ему не грубили, вступая с ним в диалог совершенно естественно, что было весьма необычно по отношению к людям низкого социального положения, каким казался мой герой.

В тот душный августовский вечер мы с друзьями после работы, расположившись в кафе, пили охлажденное узбекское сухое вино. Невыразимое удовольствие в этой городской липкой жаре. Нужно сказать, что вино местных виноделов было очень даже приличное, его легкое романтическое брожение ощущается и сейчас. Неужели по молодости все казалось прекрасным? Вина Испании, Франции, Италии, ставшие доступными в новое время, великолепные, однако не затмили то восхитительное послевкусие узбекской лозы. В недрах «скверного» кафе мы частенько коротали свои холостые годы. По теперешним-то меркам такое заведение назвали бы забегаловкой. Да, тогда все было как-то проще, такова была наша вполне себе жизнь в той стране, которой уже нет, хотя мы, ее осколки, еще существуем и находим удовольствие, вспоминая эту простоту жизни.

Наконец, как пчела, постепенно перемещаясь от одного к другому месту, мужчина оказался недалеко от нашего столика. Его шутливый диалог с компанией за соседним столиком привлек и наше внимание. Было видно, что он удивлял своим талантом знатока. Он демонстрировал свои познания во многих областях, отвечая на любые вопросы отдыхающих, желающих его переиграть в знаниях. Однако, он с легкостью, не задумываясь глубоко, без словесного мусора давал весьма оригинальные ответы. Это удивляло, веселило, вызывало даже чувство симпатии к нему. В качестве признания остроумия своих ответов мужчина получал от благодарных слушателей стакан вина или более крепкого напитка, что и было целью его эпатажа. Количество полученных наград не очень сказывалось на способности самовыражения таланта нищего философа.

Вовлеченными в игру ума оказались и мы, когда он в позе официанта остановился у нашего столика. Толи льстивое чувство превосходства, какое испытываешь по отношению к просителю, возможно развлекательность и эксцентричность действа, но мы втянулись в предложенный экзамен по «чего угодно»: о цене проданной Аляски, исторических сражениях, преступлениях, и т.д. и т.п. Помню, в то время увлеченный философией, я пытался сбить его заумными вопросами, но скорее показать свои небольшие познания. Эгоистичные чувства становятся причиной столь же эгоистичных поступков.

Можно было бы на этом закончить рассказ о, в общем-то, мелком событии, истолковывать его как чудачество или как явление обыденное для того времени. Можно было бы посочувствовать подобным неудачникам, непонятно для чего вот так проживающим жизнь.

Позже я часто возвращался, как мне думалось, к скрытому смыслу случайного события и каждый раз не находил объяснения своим сомнениям, поискам чего-то упущенного, что имеет отношение к вопросу — почему? Почему этот умный человек так живет, ведь для чего-то он был рожден, в детстве и юности, вероятно, поражал талантом, предполагались высокие способности у него, интересное, яркое и полное смысла будущее. Он был еврей, да, он был умница, но не сложилось, в нашем человекообразном мире ему не нашлось места, ни его жизни, ни его таланту. Нет, не в том суть истории, чтобы обличать очевидные пороки. Это было бы более порочно по отношению к прошлому.

Прошло время, сменилось тысячелетие. Многое ушло из прежней жизни, да и сама жизнь совершила кульбит. Из старого тела вылезло новое существо — метаморфоза как у гусеницы. И вот, на предметном стекле собственная жизнь, то, что от нее осталось в процессе износа. Жизнь, которая не получилась лучше, нежели та, о которой я имел смелость думать тогда свысока. Мое поколение разрушило свою страну, свой дом, радостно и сознательно, лишив дома многих своих соотечественников. Несколько раньше наши прадеды разрушили еще более страшно другой свой дом ради лучшей жизни. Что это, что происходит? Что мы делаем с нашей жизнью, что она нам так ненавистна? Что за душевная болезнь колбасит нас и приводит к взаимной неприязни, радикальным разрушениям? Главное, радикальные действия не исцелили и не исцеляют нас. И новое время показывает признаки той же болезни.

Описанная история — это история о маленьком промысле, о его предопределении: есть ли он и в чем его цель? Была ли эта цель у него, у меня, у нас или мы были лишены ее? Почему?

Промысел, должно быть, есть осмысленный, продуманный и контролируемый (кем-то) процесс, соизмеримый по масштабу со вселенной, цель которого вечность. Какое отношение к этому имеет ничтожный случай в кафе? Проживая отрезок своего времени, встречаясь на этом ограниченном и ничтожном островке жизни с множеством людей, просматривая калейдоскоп запутанных событий, не успеваешь осмыслить и уж тем более увидеть в них тот самый промысел. Однако чувство, что он есть, и что он един для всех, будто бы не пустое терзание ума. Кто был этот человек, встреченный неожиданно и оставивший о себе незаживающую память? Что, если бы случилась встреча с тем, кто все о всем и о всех знает? Неужели не возможно этого почувствовать?

 

Прочли стихотворение или рассказ???

Поставьте оценку произведению и напишите комментарий.

И ОБЯЗАТЕЛЬНО нажмите значок "Одноклассников" ниже!

 

+3
23:37
485
RSS
08:17
+1
Доброе утро! Спасибо за интересное повествование…
Наверное, многие задумываются об этом… и чем больше узнаём, тем больше понимаем, что ничего (или почти ничего) не знаем о жизни.
«Я знаю, что ничего не знаю, но другие не знают и этого» — возможно, это сказал Сократ…
18:05
+1
Благодарю Вас, Елена, за внимание к очерку. Чем больше разбираешься с прошлым, тем меньше понимаешь настоящее.
Великолепный рассказ-размышление. Прочла с удовольствием. Каждая мысль как будто взята из моей головы. Удивительное совпадение. Радостное и мучительное.
Спасибо, Валерий. За «человекообразный мир» — отдельно.
18:15
+2
Спасибо Маргарита. Вы очень внимательны к сути и у Вас глубокое чувство жизни. Не только касательно данного очерка. Я читаю Ваши произведения, комментарии в дискуссиях и это убеждает меня.
Очень приятно, Валерий. Безумно рада. Спасибо Вам огромное — за всё.