Дорога в Аушвиц

Везли их в Аушвиц. Как скот в загоне, в стойлах.
Детей и стариков…Зачем? Никто не знал,
Бездушно леденел сквозь дыры рваный войлок,
Мороз крепчал, и ночь не прятала оскал.
В укромном уголке сидели рядом двое,
Подросток и старик из горного села.
В сосульках борода, но странный дед спокоен,
А мальчик тормошит и скачет, как юла.
— Не спи, дедуля, глянь! Серебряные звезды,
Пыльцу из волшебства рассыпали на грудь,
Ты только не сердись! Да нет, еще не поздно!
Поговори со мной, так скучен долгий путь!
Усердно растирал ему ладошкой щеки,
Дышал теплом в глаза, в тщедушный бок толкал,
Терпел с улыбкой дед игривые наскоки,
Кряхтя от боли, с ним садился и вставал.
Под стук тугих колес в комочек жались люди,
Заиндевелый блеск бескровных бледных лиц,
В безмолвном забытьи уснули беспробудно,
А где-то вдалеке манил их Аушвиц.
Заснеженный вагон, к их горю равнодушный,
По рельсам скрежетал, встречая злой рассвет.
Навстречу небесам тянулись тихо души,
Живой рукой вослед махнул печально дед.
К груди мальца прижал и застонал невольно.
Потрогал теплый нос, смахнув слезу с ресниц.
У каждого в судьбе свои дела и роли.
Осклабившись, встречал прибывших Аушвиц…
***

Всю жизнь он вспоминал тот ад, что нам неведом,
Прошедший через тьму, но выживший пацан,
И каждый день шептал: — Спасибо за победу…
А ночью спать не мог от боли жгучих ран…
***

Аушвиц

(Auschwitz, польск. — Освенцим)