Калиновая дева и врата под ясенем

Хорошая погода — отличный повод наведаться в лес: девкам за грибами да ягодами, а парням за птицей и пушным зверем. Лес щедро раздавал людям дары взамен тем жертвам, что ему приносили, позволяя собирать спелые плоды и охотиться, окропляя Землю-Матушку горячей кровью.

— Что нам подарит лес сегодня: кровь или любовь? — приветственно вопрошали молодые люди, входя под сень вековечных деревьев.

По зеленой моховой подстилке, присыпанной пестрыми листьями, рассыпалась сладкая рыжая морошка. На трухлявой коре поваленного ясеня собралась семейка поганок, с тонкими ножками да в гладких, украшенных кружевами шляпках. Всюду в огне и меди осени виднелись изумрудные проплешины травы и мха. Все ниже склоняли лапы голубые ели, тая под ними густые тени, а вокруг властвовало яркое, слепящее солнце, заливающее лес патокой. Лишь осенняя природа могла подарить миру настолько яркие, насыщенные цвета!

Юноша легко перепрыгнул через исхудавший по лету ручеек, в котором играли драгоценными каменьями листья. Вокруг раскинулся зелеными перьями папоротник. Журчала студеная водица, и в ней сверкали самоцветы солнца.

Загулялся юноша в компании осени, вот и потерял счет времени. Небо было высоким и синим, обрамленным кронами, а солнце слепило так, что кружилась голова. Внезапно парень понял, что притомился и весь взмок, и присел на корягу у старого ясеня.

А солнце было таким ярким, что стоило посмотреть наверх, как все казалось слепяще-белым. Сморило беспечного парня. Веки закрылись сами собой, прислонился он головой к гладкому теплому стволу и придремал.

Твердили ему: не засыпай под ясенем пополудни, когда октябрь перевалил за половину. Твердили — да и что с того? Не всякий городской юноша в расцвете сил прислушивается к подобным детским суевериям.

И сон у него был медвяным, томным; таким, что не хотелось просыпаться. Он чувствовал прикосновения жгучего солнца даже с закрытыми веками. А солнечные зайчики скакали по его лицу, сладко целуя в приоткрытые губы. И тепло было таким обволакивающим, будто и впрямь кто-то обнимал его так нежно, маняще...

Очнулся юноша весь в поту, не сразу сообразив, где находится. Вечерняя заря в маковом платье уже прохаживалась по небу. Лес еще тлел раскаленными угольками, но жар спал, огни поутихли и власть все больше захватывали коричневые и красные полутени. Лучи превратились в неверные, изломанные ленты.

Уже пора было домой спешить — ночью гулять по лесу становилось опасно. А ну, как вздумает подшутить какой-то вредный дух?

Встал он на ноги и вдруг обомлел: в нескольких шагах от него пряталась за терновым кустом дева, да такая неописуемо красивая, что у парня перехватило дыхание, а во рту стало сухо.

Дева смущалась и робко отворачивалась, не решаясь выйти, ибо была абсолютно нага, и колючие ветви терна, усеянные шафранными рыбками-листиками и бархатисто-синими ягодками, не позволяли толком рассмотреть ее лицо. Однако юноша видел, что кожа ее была цвета песка и вся усеяна веснушками, а глаза — желтые, как у волка. Рыжие волны прядей опускались до самой земли, и в них мерцало алое золото заходящего дня.

Заметив его взгляд, девушка вздрогнула и улыбнулась. Она собралась было выйти, но затем все же застыдилась и с игривым хихиканьем бросилась прочь. По ее плечам и волосам скользили стремительные мотыльки теней.

— Да постой же!.. — спохватился юноша и побежал за ней. Сердце заходилось в груди, а ноги сами несли его следом. — Не бойся!..

Вот уж точно, когда бразды правления берет сердце, разум отключается. Дева на удивление шустро прыгала ланью по холмикам, и ни единая веточка не задержала ее на бегу, парню же приходилось продираться сквозь заросли с боем. Терновник нещадно царапал ему кожу, он множество раз спотыкался и чуть ли не летел носом в землю или глазом на колючий сук, но не сбавлял темпа, боясь потерять ее из виду.

Вот заросли закончились, и парень вырвался в рощицу, уже закутанную в шелковую шаль рыжеватой дымки. Ясени блестели серебряными стволами. Дева лисичкой скользнула меж деревьями и юркнула под живую арку, образованную двумя низко склонившимися и словно слившимися воедино ясенями.

Под аркой клубился сумрак — ничего не разглядеть, только хрустели ветки и белые корни, уж больно похожие на изглоданные кости… Парень даже не глянул по сторонам — влетел следом за красавицей под арку, в тоннель с лиственной крышей и земляным полом...

… и считают люди, что попадают в солнечный край извечной неги, где прекрасные юные девы подносят им вино и плоды, а на деле же находят подле тех врат по весне лишь белые кости.