Сумерки

– Вот уж попал, хоть глаз выколи, – споткнувшись, пробормотал фермер, нащупывая ногами многочисленные кочки и вытягивая вперед руки, продолжая натыкаться на вертикальные палки, покрытые мхом и листвой неразличимого цвета. Эти неожиданно всплывающие перед ним темные веники, заставляли его вздрагивать и, отворачиваясь, отступать назад. Густая, безпросветная мгла иссине-молочного оттенка внезапно опутала молодого фермера.

Прошло несколько месяцев, как он стал наследником маленького хозяйства в отдаленной глуши. Чувство собственности пересилило его безразличие к сельской жизни, и вот, оглядывая заросшие окрестности, он вдруг вспомнил, что соседи, живущие в нескольких километрах, давно ждут его, требуя уточнить межевание дальних гектаров за опушкой леса.

– Какой же я болван, слушать их пустую болтовню про компостную кучу, – разговаривала сейчас сама с собой пробирающаяся фигура фермера без каких-либо четких очертаний. Визит к соседям неожиданно для него затянулся. –  Скоро совсем стемнеет, а я даже не понимаю, где иду! – бормотал он, и, когда ему удавалось безболезненно отодвинуть от себя несколько веток, он старательно таращил глаза, пытаясь что-то разглядеть. – Я знаю, что у вас есть дочь, знаю! Хотите меня женить на ней! Дудки! – погрозил он в вязкий сумрак.

Рука больно ударилась обо что-то плоское. Дрожащими пальцами фермер нащупал железные ворота. «Но это не мой забор!», – остановился он изумленный, и, стараясь не отступать ни на шаг, цепляясь за поверхность, начал медленно передвигаться. «Что за наваждение! Опять этот соседский дом?! Да вот и кнопка звонка!»

Заскрежетал засов, и глаза фермера ослепил мощный луч, он успел лишь заслонится ладонями. За светом диодных ламп скрывалось расплывшееся существо:

– А родители уже спят! – проговорило оно нежным голосом.

– Вы не могли бы одолжить мне фонарь, я завтра верну, становится темно.

– Конечно.

Фермер возвращался, наслаждаясь освященной дорогой, резкие тени двигались за ним, наскакивая друг на друга, откуда-то появилась луна. Преодолевая большое поле, засеянное кормовой свеклой, он вспомнил огромных индюков во дворе соседей, два дорогих автомобиля, мебель в гостиной.

— В этих чудовищных сумерках я совсем не разглядел ее лица! А!.. впрочем, это не важно!, – махнул он рукой, не выпуская фонарь с привязанным бантиком.  

Совсем скоро луна растворилась в ясном утреннем небе, послышалось мычание единственной коровы фермера, требующей утренней дойки. Он был дома.