​Сегодня – День любви!

-Сегодня День любви! – с этими словами соседка по квартире влетела ко мне в комнату, и кинулась обнимать и целовать в щёки.

— Это ты сама придумала, или кто сказал?- спокойно спросила я, после того, как она расцепила руки на моей шее.- И что это у тебя за любовь такая ко мне проснулась? Чуть не задушила.

— Чуть не зацеловала,- продолжала веселиться соседка. — Я сама только сегодня узнала, что, оказывается, есть такой обалденный день. Вот здорово придумали.

— Да уж, придумали,- согласилась я, поглядывая на неё с усмешкой.

— Вот, вот, — не отставала соседка, даже Вас я на улыбку раскрутила Марья Сергеевна. Значит, и Вы в любовь верите.

— Вера разная бывает. Верить, может, и верю, но с большим приглядом и с хорошей скидкой на возраст.

— Ну, Вы прям, как на распродаже чувств. Скидки, уценки, утряски, усушки.

— Именно так, и утряски, и усушки тоже имеют своё место в этом случае. А тебе бы, голубушка, не мешало об этом вспоминать почаще. А то бросаешься, как в омут, нет чтоб осмотреться, прикинуть с кем надо шашни крутить, а с кем и погодить.

— Да пока я буду годить, другие будут родить,- выпалила соседка и залилась громким смехом.

— Так уж и будут,- отозвалась я на её озорство.

— А что? Вон все мои знакомые давно с детьми. А я?

— А ты пока что лучше их устроена. Хоть одна из твоих подруг толком замуж вышла?- Родили все, кого я знаю. А кто из них потом к тебе ночевать да плакать не прибегал?

— Да я просто гостеприимная, отзывчивая на чужие проблемы. Вот они и прижимаются ко мне.

— Кто? Твои счастливые подруги или их проблемы?

Соседка снова залилась смехом.

— Ну, ты даёшь, Марья Сергеевна. Аншлаг отдыхает, когда ты в разговор вступаешь.

— Он, может, и отдыхает, — устало отозвалась я — а мне вот некогда. Дел полно, рук и ног не хватает. А тут ещё день любви, в твоём лице, привязался, отвлекает и не даёт сосредоточиться.

— Марья Сергеевна, а давай я тебе чего-нибудь постираю или приготовлю,- не унималась соседка. Я тебя так сегодня люблю.

— Да отстань ты, репей влюблённый,- отмахивалась я. – Беги, влюбляйся, а то по тебе роддом затосковал.

– Побегу, Марья Сергеевна, ой как побегу. Сашка по мне скучает, точно знаю, чувствую его тоску на расстоянии. Между прочим, мы с ним заявление решили подать. Тебя в свидетельницы возьму. Хочешь?

— Только в ЗАГСе мне и место,- отмахнулась я. Поищи помоложе, среди тех, кто к тебе каждый месяц плакать бегает, да на мужей жаловаться.

Соседка, окрылённая хорошим настроем, выпорхнула из комнаты, по квартире разнёсся стук входной двери.

— Умчалась,- поняла я.- Вот так все, бегут замуж, не чуя ног, а потом так и носятся, не чуя себя, все годы.

После этого разговора совсем некстати мне вспомнилось своё неудачное замужество. Я настойчиво уклонялась от этих мыслей, но они возвращались и возвращались с каждым звуком, с каждым скрипом рассохшихся половиц. Ещё, как нарочно, по телевизору запели знакомую песню из времён моей юности. Ну, просто всё один к одному.

Первый раз мне признались в любви сразу два парня в один день. Это было на школьном выпускном. Я порхала и чувствовала себя самой удачливой. Окончила школу, получила хороший аттестат. На мне новое платье и настоящие французские туфли, купленные случайно по чужому приглашению в Салон для новобрачных. Я эти туфли (на них заглядывались все девчонки), носила потом ещё года четыре, и они всё имели приличный вид, белый бант, правда, слетел, но лакированные лодочки ещё долго были очень даже ничего. А как красиво они смотрелись! Восторг, такой удобной колодки я не встречала потом никогда, что бы ни носила. Я порхала бабочкой по залу и тусклому школьному коридору. Учителя смотрели на меня и пророчили удачное будущее. Не все, конечно, пророчили, кое-кто откровенно недолюбливал меня, и удачи не желал. Это было видно по — всему, даже на выпускном, но тогда меня это нисколько не волновало. Да и что мне за дело до чужих, завистливых людей. Вся жизнь впереди! Именно на выпускном двое одноклассников (с перерывом в полчаса) сделали мне предложение. Оба переминались с ноги на ногу и, уткнувшись глазами в пол, предлагали себя в качестве будущих мужей. Я громко смеялась в ответ, и они одинаково быстро растворились в темноте коридора. Мне даже показалось, что это они просто так меня разыграли, предварительно сговорившись. Я не понимала только зачем. Все мои мысли были заняты предстоящей свободой.

Следующие два предложения руки и сердца последовали уже в институте. Студенты были люди более зрелые, но оба претендента как-то лживо выговаривали слова любви. Нет, решительно никто из них не достучался до моего сердца. Это случилось гораздо позже, когда я уже работала в НИИ.

Игорь был старше меня, и к тому же был женат. Правда уже тогда ходили слухи, что они с женой (она работала в этом же институте) живут крайне напряжённо. Но что я понимала в семейных отношениях в те свои юные годы? Он понравился мне всем и сразу. Сдержанный, интеллигентный, всегда с иголочки одет. Как только он появлялся на работе, день расцветал другими краски. Настроение заметно улучшалось, и во мне просыпались какие-то внутренние силы. Хотелось что-то делать, куда-то бежать, кому-то помогать, да просто смеяться и шутить. Игорь заметил это сразу, и мне показалось, что он сознательно не захотел, чтобы моё к нему внимание безответно потухло. Он часто многозначительно поглядывал в мою сторону, улыбался, даже дружески подмигивал, а, уходя домой, игриво махал рукой. А однажды, когда он послал мне воздушный поцелуй, я поняла, что не только замечена им, но ещё и не отвергнута. Дальше события развивались достаточно быстро. Он назначил мне встречу в городском парке подальше от любопытных глаз. Мы сидели на старой потускневшей от времени скамейке в самом дальнем углу, скрываясь за раскидистыми кустами от редких прохожих. Он целовал меня, и моё сердце замирало так, как никогда раньше. До этого я целовалась с парнями, но при этом со мной ничего подобного не происходило. Я помню, что тогда даже была разочарована в прелестях поцелуев. А тут такое ощущение тепла и нежности, и руки у него были какие-то необыкновенно мягкие. Хотелось ощущать их прикосновение долго, долго.

Мы встречались больше года. О замужестве речи я не заводила, и он этой темы не касался. Нам просто было хорошо вместе и всё. Вскоре подруга шепнула мне, что от Игоря ушла жена, и забрала с собой сына, о том, что у него есть сын, я не знала. Наверно потому, что воспитывался пацан в основном у бабушки в другом городе. И даже тогда Игорь не сразу сделал мне предложение. Мы продолжали встречаться, но теперь уже на его территории (жена оставила ему комнату, и уехала с новым мужем). Однако, по — всему было видно, что Игорь страдал. Раньше я никогда не спрашивала его: любил ли он свою жену, мне было с ним хорошо, и я боялась его потерять. Но когда Игорь остался один, первой разговор на тему своего замужества завела я. Мне в ту пору уже было к тридцати, ему – чуть больше сорока. Он отнёсся к этому разговору с пониманием, но предупредил, что если мы поженимся сразу, то я должна буду какое-то время мириться с его подавленным состоянием, чего бы ему очень не хотелось. Я была согласна на всё, и вскоре мы тихо и скромно расписались.

Его соседи приняли моё появление в квартире в штыки. Они почему-то были уверены, что в разводе Игоря с женой виновата именно я. Соседки оказались женщины малообразованные и далеко неинтеллигентные. Они обсуждали прежнюю жизнь Игоря именно тогда, когда я находилась на кухне. Как потом выяснилось они жалели его бывшую жену, которой, по их убеждению, пришлось уехать из города, чтобы я потом заняла место в чужой супружеской койке. О том, что она уехала и не одна, никто из них почему-то не говорил. Игорь, насколько мог, сдерживал нарастающую ко мне соседскую неприязнь, и было видно, что он страдает ещё и от этого. Через год мытарств с неугомонными соседушками, мы поменяли комнату, и как потом оказалось – удачно. Теперь в соседях у нас был одинокий немолодой мужчина, наша жизнь быстро стала налаживаться. Шипящих, ненавистных соседок сменил доброжелательный пенсионер на инвалидной коляске. И даже, невзирая на то, что мне теперь приходилось одной убирать давно не знавшую ремонта квартиру, сама атмосфера уже не казалась мне такой напряжённо-давящей. Я первая предложила соседу помощь в приготовлении для него еды, и он охотно перестал бывать на кухне, таким образом я стала полноправной хозяйкой любимого мной уголка. Мне это было важно, и я не скрывала своей радости. Игорь в это моё решение не вмешивался, он всё ещё не мог забыть развод, я это чувствовала и старалась лишний раз его не тревожить. Но спустя какое-то время с неприятно настойчивой периодичностью он стал уезжать к сыну. Покупал дорогие подарки, а возвратившись, долго ходил по комнате, погружённый в свои мысли, много курил и больше обычного прикладывался к спиртному. Но спустя некоторое время он успокаивался, всё опять возвращалось на круги своя. В такие дни сосед советовал мне не донимать мужа вопросами и не докучать своим присутствием. Он был человеком образованным, с большим жизненным опытом и приятными манерами общения. Я прислушивалась к его советам и видела, что в дальнейшем он оказывался во многом прав. Мы с ним частенько проводили время в его комнате, играли в карты или обсуждали дворовые сплетни и новости. Иногда сосед рассказывал мне о своей жизни, но неподробно и неохотно. Чаще участливо выслушивал мои жалобы, утешал и давал дельные советы.

Подруги наперебой советовали мне родить ребёнка, но, прожив с Игорем почти пять лет, ничего из этой затеи у нас не получалось. Я много обследовалась, даже проходила лечение, но нужных результатов это не давало. С годами я всё отчётливее видела, что Игоря мучает именно этот вопрос. И хотя открыто об этом он никогда не говорил, но тоска, поселившаяся в его глазах, сопровождала его все годы нашей совместной жизни. Позже я узнала, что у его бывшей жены во втором браке родился мальчик, которого она почему-то назвала Игорем. Брак этот оказался неудачным, и она с двумя мальчишками жила тяжело и помощь со стороны первого мужа принимала довольно охотно.

С годами Игорь чаще стал ездить к сыну. На мои предложения пригласить мальчика погостить у нас, он категорически отказывался. Объясняя это тем, что у пацана переходный возраст, и видеть при любимом отце другую женщину ему будет тяжело. Это может подорвать его психику. Я соглашалась и спокойно принимала все его доводы. Это же самое советовал мне и наш сосед. В конце концов, он — отец, и ему виднее стоит его сыну приезжать к нам или нет.

Когда Игорь попал в больницу с инфарктом, он попросил сына приехать, тот прикатил незамедлительно и вместе с матерью. Они сидели у постели Игоря, а я не знала, как себя вести, чтобы не волновать мужа. Он был откровенно рад их приезду, и когда я появлялась в больничной палате, начинал заметно нервничать. Подскакивало давление, приходил врач, ставили дополнительные капельницы. Однажды его лечащий врач деликатно сказал мне, что мои визиты сильно волнуют пациента, и он настоятельно не рекомендует мне какое-то время навещать больного. Тем более, что уход за ним хорошо осуществляет другая женщина. Я попыталась объяснить ему, что женой являюсь я. На что он ответил, что это наши внутренние дела, и мы можем их решить после возвращения мужа домой. А его задача вылечить больного, что он добросовестно и пытается сделать.

Выписавшись из больницы, Игорь уехал с сыном и бывшей женой. Я впала в жуткую депрессию и не знала, как из неё выбраться. Врачи оберегали мужа от волнений, а обо мне в ту пору не думал никто, кроме, пожалуй, нашего соседа. Он, как мог, утешал и поддерживал меня. Чтобы как-то заполнить образовавшийся вокруг меня вакуум, я стала ухаживать за ним с ещё большим рвением. Он уверял, что, когда всё утрясётся Игорь, возможно, вернётся, чтобы объясниться со мной и тогда можно будет спокойно во всём разобраться. Но время шло, а муж не возвращался. Спустя год я подписала присланные мне по почте бумаги о разводе. Несколько раз за это время я пыталась связаться с ним, но всегда натыкалась на неприятные телефонные разговоры с его бывшей женой, из которых следовало, что Игорь по-прежнему сильно болеет, часто и подолгу лежит в больнице, и у него нет ни сил, ни желания для каких-либо объяснений. Я опять надолго впадала в депрессию и, в конце концов, это состояние меня измотало вконец. Я тоже угодила в больницу, и врачи долго колдовали над моим состоянием, пытаясь вернуть меня к нормальной жизни. Выйдя из больницы, я стала вести довольно замкнутый образ жизни. Меня мало что притягивало и интересовало. Праздники и вечера я заполняла общением с соседом. А он старался скрасить моё одиночество долгими и интересными рассказами о своей жизни.

***

Через пару лет к соседу приехала дочка и забрала отца к себе. Моей соседкой по квартире стала его любимая внучка Наташа, это она обнимала и зацеловывала меня, ссылаясь на выдуманный ею День любви. С её приездом моя жизнь потекла более насыщенно и интересно. У неё часто бывали подруги, все хорошие воспитанные девочки. Я частенько готовила для них пирог с яблоками и курагой, и они обожали бывать у нас в гостях. Даже не раз пытались сосватать меня за какого-то там их общего знакомого.

Мои воспоминания оборвал резкий звонок.

На пороге квартиры стоял красивый молодой брюнет.

— Мне бы Наташу,- он широко улыбнулся, и уже собрался входить в квартиру.

-Её нет. А ты, как я понимаю Саша?- спросила я и, как оказалось потом, совсем некстати.

— Почему Саша? Меня Игорем зовут.

-Ах, Игорем,- начала я наигранно выплывать из создавшейся неловкой ситуации.- Ну, в любом случае дома её нет.

— А Вы не знаете где она? – продолжал интересоваться брюнет.- И можно ли мне подождать её возвращения у вас?

— Да, она к Сашке на свидание умчалась, и когда вернётся только ей и известно, — хотела выпалить я, но чувство врождённого такта не позволило мне расстроить незнакомца.

Он был весьма обаятелен и галантен. « Ну, точь в точь, как мой Игорь когда-то. И зовут также»,- подумала я.

Я стояла в растерянности. Приглашать незнакомого парня в дом, сидеть с ним неизвестно сколько, и непонятно для чего, мне явно не хотелось. Наташка прибежит, начнёт фырчать, зачем пригласила, и будет права, лезу не в свои дела. Но и прогонять такого красивого и уважительного никак не хотелось. Я выжидающе смотрела на него, а он улыбался и всё больше располагал меня к себе. Неожиданно я поймала себя на том, что мне почему-то не хочется захлопнуть дверь и оставить его одного на лестничной площадке.

— Мне неизвестно, когда она придёт,- сказала я, оставаясь при этом в полной нерешительности.

Он, видимо, заметил моё колебание и пояснил, что в нашем городе проездом, и идти ему некуда, обратный поезд только вечером. И если я любезно позволю ему дождаться Наташу, он будет мне очень благодарен.

После таких слов захлопнуть дверь стало совсем невозможно. Мы прошли на кухню, где я варила любимый Наташкин суп, а он сидел и с интересом наблюдал за мной, рассказывая при этом какие-то свои истории. Потом мы обедали и даже выпили по рюмашке Кагора (другого вина не нашлось), а соседка так и не появилась. Ближе к вечеру Игорь вежливо простился и пошёл на вокзал, предварительно отдав мне письмо и коробку конфет для Наташки. Я пообещала всё передать сразу же после её возвращения, но именно в этот вечер она домой не вернулась. Я смотрела на письмо и представляла, что там может быть написано. Мне было жаль парня, но это была не моя жизнь, не мои чувства и решения.

Наташка появилась вечером следующего дня, пришла уставшая, но полная огня и задора.

— Ну, что?- начала разговор я,- растворилась вся без осадка в своей любви или всё же некий осадок принесла домой?

— Принесла, принесла, — Марья Сергеевна,- я провела такую ночь, такую ночь,- начала она. Словом, всё классно. Сашка — прелесть, я – тем более.

-Слушай, Сашкина прелесть,- к тебе тут знакомый из другого города приезжал, письмо оставил и коробку конфет, получи.

Наташка округлила глаза, сделала удивлённое лицо и недоумённо взяла письмо. Я хотела посмотреть на её реакцию при прочтении, но она ушла в свою комнату, и больше оттуда не появлялась. Утром у меня болела голова, и я весь день проторчала у себя. Выловить её удалось только через несколько дней. На мои расспросы относительно Игоря она отреагировала довольно безразлично, неохотно что-то буркнула и всем своим видом дала понять, что не расположена на дальнейшие разговоры. «Ну, что ж, — подумала я,- у каждого своя жизнь. И кто мне этот парень, чтобы о нём столько дней думать? Посмотрим, что там за Сашка нарисовался. Сравним, прикинем. Хотя, что это изменит для меня?

Через пару недель Наташка явилась домой в компании своей «прелести». То ли я уже отдала своё предпочтение тому парню, то ли ещё что, но мне её Сашка не понравился практически сразу. Он вёл себя вызывающе, неумно шутил, отпускал глупые шутки то в мою, то в её сторону. Мне надоело смотреть на эту клоунаду, и я ушла к себе в комнату. Но даже там до меня продолжал доноситься его лошадиный хохот. Позднее Наташка спросила меня, чем собственно мне не понравился Сашка.

— А чем он может понравиться умудрённой жизнью женщине?- спросила я.- На твоего деда он не похож точно. А жаль, дед твой очень приятный и воспитанный человек. А этот ржал весь вечер, как цирковая лошадь, стены содрогались.

— Да он просто весельчак по жизни,- уверяла Наташка. — Мне с ним никогда скучно не бывает, не то, что с другими. Сидят, вздыхают, слова вымучивают.

— А этот словами бросается во все стороны. Ветреный он какой-то, ненадёжный.

Она слушала меня, обиженно надув губы. Потом, недовольно развернулась и ушла к себе в комнату.

Больше к этой теме мы не возвращались, я понимала, что соседка на меня обиделась.

Через пару дней я почувствовала себя неважно, и решила посетить врача в поликлинике. Там — то я и встретилась с этой Наташкиной «прелестью». Он уверенно просунул голову в дверной проём кабинета, и молоденькая медсестра выпорхнула к нему с пылающими от восторга глазами. Я намерено заговорила с врачом о чувствах молодых, и та с улыбкой поведала о том, что её медсестра вот уже полгода встречается с этим пареньком и планирует вскоре выскочить за него замуж.

— И он отвечает ей взаимностью?- как бы невзначай спросила я.

— Ещё как отвечает, конфетами завалил, да и так, по — всему видно, дело к свадьбе идёт.

Домой я шла в полной растерянности, застала Наташку за стиркой белья. Она была в хорошем расположении духа и радостно сообщила мне, что приглядела для себя свадебное платье, и сразит им Сашку и всех гостей наповал. Я не знала, как начать с ней разговор, но и оставить её в неведении не находила возможным.

-Радость моя, — начала я,- ты так увлечена своим избранником, что многого не видишь.

— Чего это я не вижу? Не темните, Мария Сергеевна, немедленно начинайте открывать мне глаза. Очень посмеяться хочется.

Она сияла, а у меня даже дыхание перехватило от предстоящего неприятного разговора.

— Ой, Мария Сергеевна, Вы же только от врача. Что ж они там ослепли что ли? Вам надо снова помощь оказывать,- забеспокоилась соседка, увидев моё состояние.

— Они не ослепли. Помощь действительно нужна, но мне даже меньше, чем тебе. Потому, что это ты ослепла, и покупаешь свадебный наряд вместо того, чтобы точно знать с кем твой Сашка сейчас обнимается в больничном коридоре.

Наташка вытаращила на меня глаза и прекратила полоскаться в тазу.

— Да Вы что, Мария Сергеевна? Да Вы его с кем- то спутали.

— Спутаешь его как же, я его лошадиный оскал хорошо запомнила. Думаешь, он одной тебе так лыбится? И свадебный наряд, похоже, не ты одна примеряешь. Ей он тоже к лицу, такая же счастливая бегает.

И я подробно рассказала ей о встрече с Сашкой.

Наташкино веселье как – будто стёрли ластиком. Она вдруг расплакалась, а я взялась утешать и вытирать платком её слёзы. Немного придя в себя, она понеслась по — указанному мной адресу, я долго и нервно ждала её возвращения. Она появилась на пороге сильно подавленная, и я почти до утра уговаривала её, как малого ребёнка. Рассказывала про свою жизнь и старалась поддержать, как когда-то её дед поддерживал меня. Мне даже показалось, что она не сможет одна быстро справиться с навалившейся неприятностью. Но она взяла себя в руки и обещала выстоять, потому, что жизнь на Сашке не заканчивается, она ещё молодая, и к ней парни с других городов с конфетами приезжают. На какое-то время Наташка перестала уходить из дома надолго, и практически не вылезала из моей комнаты. А когда, наконец, успокоилась, я попросила её рассказать мне об Игоре.

Познакомились они в поезде, когда она ехала заселяться в комнату деда. Им достались боковые места, и они душевно болтали всю дорогу. А так, как она девушка общительная и не терпит уныния, то сама разговорила незнакомого, молчаливого парня, и тот охотно болтал с ней. Особо много о нём она не знает (замуж за него не собиралась), поэтому говорили, можно сказать, ни о чём. Но свой новый адрес ему она всё-таки дала, и даже неосмотрительно, не задумываясь пригласила в гости, если вдруг окажется в этом городе. И кто бы мог подумать…. Оказался, и зашёл.

— Хороший парень, между прочим, присмотрелась бы. Не зря же приезжал, ещё и ждал несколько часов после пустой, по твоим словам, болтовни. Видать не такой уж пустой она была,- сказала я в защиту Игоря.

— Да говорю же, пустая. Просто так болтали от нечего делать. Чем ещё в дороге заниматься?

— Вот и подумай,- не унималась я, — путь долгий, вы – незнакомые люди, всю дорогу вели интересную беседу. Другие тоже вместе едут, а сказать друг другу нечего. Значит, не такие уж вы и чужие. Души у вас родственные, видите и чувствуете одинаково, а это больше большого. После пустой болтовни с конфетами в гости не приезжают.

Наташка вздохнула и ничего не ответила. Душевная рана зарастала, но не быстро. Через пару-тройку месяцев соседка опять порхала по квартире и висела у меня на шее. Она вообще была ласковая, душевная девочка, и чем-то очень напоминала мне своего деда. Откровенно сказать по бывшему соседу я скучала, и была признательна ему за то, что в его комнате поселился такой весёлый и тёплый человечек. Вот бы ей ещё толкового мужа, и жили бы мы тихо, мирно. Я уже давно себе представляла, как буду помогать Наташке сидеть с её малышнёй. Мне так этого всегда не хватало, и я втайне очень на это надеялась. Одинокая старость в сквере на скамейке меня не прельщала. А реальная помощь молодой семье всегда нужна, я это знала.

Игорь вновь появился на пороге, когда Наташки опять не было дома. Но в этот раз я уже встретила его, как старого знакомого. Мы снова расположились на кухне, я кормила его блинами с вареньем. Он ел, что-то рассказывал, и мне казалось, что этот парень уже давно живёт здесь вместе с нами.

Когда пришла Наташка, они уединились в её комнате. Весь вечер я откровенно переживала за Игоря. Мне очень хотелось, чтобы он ей непременно и серьёзно понравился. А я уже ещё тогда, когда он появился в первый раз, повернулась к нему всей душой. Переживания улеглись сразу, как только я увидела, что Наташка опять привычно начала шутить и весело смеяться. Я эту девочку знала уже хорошо. За несколько лет, проведённых вместе, я сильно привязалась к ней, и она отвечала мне взаимностью.

С появлением Игоря жизнь в квартире пошла по многообещающему руслу. Почти все праздники теперь мы отмечали у нас. Игорь приезжал накануне или прямо к столу. Я всегда была востребована и при деле. Уборку квартиры и готовку в эти дни Наташка перекладывала на меня. Молодые порхали по волнам зарождающейся любви, а я радовалась, глядя на них. В такие дни, стоя у плиты дольше обычного, я ловила себя на мысли, что хотела бы жить в таком состоянии душевного комфорта ещё не один год, и оно было мне очень необходимо. Игорь приезжал часто, почти каждые выходные, и наша тёплая компания больше походила на семью, чем просто на соседей. Я понимала, что дело уверенно идёт к свадьбе, и как могла, подталкивала Наташку к этому шагу, а она не особо и сопротивлялась.

Узнав, что Наташка скоро выходит замуж, в нашей квартире неожиданно появился отвергнутый Сашка. Но мой открыто недружелюбный приём отбил у него желание ещё раз появляться в нашем доме. Соседка на такое моё поведение не обиделась, напротив, была даже довольна, что я дала ему понять, что надеяться ему не на что и его присутствие здесь никому не нужно. Она уже была серьёзно увлечена Игорем. А я твёрдо стояла на страже её благополучия, и бывший жених резко пропал с нашего горизонта.

***

Летом молодые уехали к его родителям, и гостили там весь месяц. Я скучала и ждала их возвращения. Моталась по пустой затихшей квартире и не знала чем себя занять. Наконец, они вернулись. Я собрала праздничный стол, испекла яблочный пирог, наделала салатики. Наташка увлечённо рассказывала об их дальнейших планах, которые, кстати, повергли меня в уныние. Оказалось, что после долгих разговоров с родителями, те приняли решение поселить молодых поближе к себе. Дабы иметь возможность реально помогать им встать на ноги в первые годы жизни. Что делать с комнатой они пока не знали, и этот вопрос остался нерешённым. Я слушала их и понимала, что при любом раскладе меня не устраивало ничего, и я просто опасалась серьёзных перемен. Мои планы на спокойную жизнь и заботу о малышах разбивались в прах. Наташка, понимая моё состояние, тоже переживала вместе со мной и не знала, как меня утешить. Игорь, как и подобает мужчине в сложной ситуации, старался ободрять нас. Во всяком случае, он заверил меня, что первое время ни менять, ни сдавать комнату они не намереваются. А стало быть, и моё положение существенно не изменится, буду жить в квартире одна. Надо сказать, мы с Наташкой обе не хотели расставаться, но этот вопрос зависел уже не от нас. Соседка привычно повисла у меня на шее и всхлипывала, как ребёнок.

Подготовка к свадьбе шла полным ходом, Наташка бегала по городу в поисках свадебного платья. Торжество было решено праздновать по месту жительства Игоря, в небольшом уютном ресторане, где работала администратором жена его старшего брата. Моё присутствие на свадьбе было, конечно, обязательной составляющей. Наташка обещала встретить меня, как родную, и устроить в гостинице, благо она находилась прямо над рестораном.

— Ты наш самый важный гость. Да если бы не ты, мы бы с Игорем, может, никогда бы и не поженились. Приехал тогда, уехал. Это ты его своими супами приворожила,- шутила Наташка. – С твоей помощью я себе отличного мужа выбрала.

— Что правда, то правда, — шутил Игорь.- Если бы супы не были такие вкусные, я вряд ли возвратился бы опять. А тут как вспомню их аромат, так иду на вокзал за билетом.

Молодые уехали на свадьбу за несколько дней до назначенной даты. Мне предстояло прибыть в ресторан прямо к указанному времени.

Свадьба.

Поезд слегка опаздывал, но Наташка успокоила меня, сказав, что свадьба всё равно длится не один час. Так что когда бы я ни приехала не опоздаю, лишь бы я была с ними.

Не могу сказать, что я ехала со спокойным сердцем. Какая-то непонятная внутренняя тревога неотступно следовала за мной на протяжении всего пути. И даже ночь перед поездкой тоже выдалась неспокойная. Я буквально прикладывала усилия, чтобы не отменить поездку, сославшись на нездоровье. Кое- как высидев в поезде пять часов, я оказалась на вокзале незнакомого города. Взяла такси, и очень скоро машина затормозила перед залитым огнями рестораном. У входа курила стайка нарядной, весёлой молодёжи. Они громко о чём-то спорили и не обратили на меня никакого внимания. Я вошла в красивое фойе, разделась и, приготовив подарок, прошла в банкетный зал. Между столиками в танце кружились пары. Найти среди них молодых труда не составляло. Увидев меня, молодожёны бросились ко мне, и счастливая Наташка радостно повисла у меня на шее. Они усадили меня за небольшой столик возле окна, где до этого сидели их родители, и начали наперебой предлагать мне разные виды закусок. Мне полагались всевозможные штрафные, но я с улыбкой отказывалась, учитывая плохое самочувствие. Минут пятнадцать молодые развлекали меня разговорами, а потом произошло то, что не ожидал никто.

Первыми к нашему столику подошли родители Игоря. Я встала, чтобы поздороваться и поближе познакомиться. Прямо передо мной стоял мой бывший муж. Он сильно постарел, обрюзг, под глазами вырисовывались тёмные круги. Его поддерживала полная, миловидная женщина. Я с трудом узнала в ней ту уверенную в себе красавицу, которая когда- то без стеснения заняла моё место у его больничной койки. Она смотрела на меня и приветливо улыбалась. По всей видимости, и она также не признала во мне бывшую жену своего мужа. А он узнал меня сразу, я это поняла по – тому взгляду, который застыл на его побледневшем лице. Что-то говорила Наташка, что-то говорил жених, шумели гости, играла музыка. Всё это было фоном к той немой сцене, которая разыгралась вопреки представлениям всех её участников. Силы тут же оставили меня, и я тяжело опустилась в кресло. Сославшись на трудности дороги, я попросила дать мне возможность отдышаться и побыть не в зоне усиленного внимания. Отвернувшись к окну, я не могла прийти в себя и опомниться от увиденного. Мне хотелось только одного: снова очутиться в поезде, и чтобы он двигался в обратном направлении, как можно быстрее. Но поезд предполагался только на следующий день ещё и ближе к вечеру.

Наташка, видя моё ухудшающееся на глазах самочувствие, спешно увела родителей от стола, и они больше ко мне не приближались.

Номер в гостинице спас положение. Я срочно уединилась в нём, и к счастью меня больше никто не беспокоил. Как стало известно потом, мать жениха действительно не признала во мне бывшую жену своего мужа, и я имела возможность без дальнейших потрясений дождаться окончания торжества. Молодые, не вникая в создавшуюся ситуацию, кружились весь вечер среди гостей. Они были счастливы, и тогда это было главным.

В ту ночь (как, впрочем, и многие последующие) мне снова не пришлось уснуть. Глупее ситуации придумать было сложно. Сидя в номере у окна и глядя на чужой засыпающий город, я начинала понимать, почему я так сразу расположилась к появившемуся на пороге нашей квартиры, парню. Почему не смогла просто закрыть дверь и забыть о нём. Его манера поведения, то, как он вёл разговор, всё притягивало меня, и было чем-то очень знакомым. Только тогда я не поняла чем именно. Зато теперь, прокручивая всё назад, я точно знала, почему не закрыла дверь перед обаятельным брюнетом. В нём было так много от того Игоря, которого я когда-то любила.

На следующий день, оставив в номере записку для молодых, я поехала на вокзал, и взяла билет на проходящий поезд.

***

Через полгода в нашу квартиру въехал новый сосед. На мой день рождения молодые прислали мне телеграмму, в которой говорилось, что они бесконечно благодарны мне за всё то, что я для них сделала, и что я остаюсь для них самой любимой и обожаемой соседкой. А День любви теперь будет их семейным праздником, как самый нужный, самый важный день в году. И если у них родится девочка, они назовут её моим именем.

Я читала эти строки и плакала.