Соловей
Вона, как заливается. Чисто соловей! — Иван Никифорович протер клетчатым платком потную лысину и улыбнулся. Лоснящиеся щеки слегка дрогнули, заплывшие жиром глазки цвета болотной тины подслеповато прищурились.
— Она по — своему ничего… Грациозна. Ножкой – то какие кренделя выписывает. И звук до печенок пробирает… Ах, чаровница! Животик блестит, словно сахарный…
У Ивана Никифоровича вдруг пересохло в горле, по лицу разлилось жгучее тепло, ноги задрожали от волнения, пропуская предательскую волну томной жажды. Он попытался сглотнуть искушение и трижды перекрестился.
–Ванька, завтракать! Где тебя черти носят!- раздался раздраженный женский голос.
Иван Никифорович вздрогнул, засуетился и сконфуженно забормотал:- Иду, маман!
Он бросил вожделенный взгляд на пруд, в котором беззаботно квакали лягушки, и незаметно махнул ладошкой самой толстой, восседающей на камне…
Прочли стихотворение или рассказ???
Поставьте оценку произведению и напишите комментарий.
И ОБЯЗАТЕЛЬНО нажмите значок "Одноклассников" ниже!
Да, Иван-царевич уже не тот нынче. Измельчал. Хотя нет — «покрупнел» наоборот))) Но что-то мне подсказывает, что лягушечка его привлекла не вероятностью в перспективе стать царевной. Он часом не француз по папиной линии? Что это его так ножки лягушачьи заинтересовали?
Спасибо Вам, Онега! Отзыв пишу, а всё ещё улыбаюсь.