Зубы на полку или Малый бизнес не по зубам

Однажды с тётей Маней произошёл несчастный случай, после которого к ней на некоторое время это прозвище привязалось. Но тётя Маня женщина энергичная. Раскисать не будет. Сумела обстоятельства так повернуть, что сейчас ей молодые позавидовать могут. Получилось так, что одна соседка по даче, Тамара, что кур держала, захотела попробовать яйца домашние продавать в Питере. Подбили её на это дело какие-то господа из Питерской родни. Такой малый бизнес яичный организовать. А до Питера доставлять через проводницу знакомую; ну, или познакомиться для этой цели. Пораскинула Тамара умом. И вышла на тётю Маню, потому как дочка её Ольга проводницей работала, как раз на этом направлении. Вот она к Мане подкатила с наливочкой. Покумекали вдвоём: «Чего не попробовать-то?» Будет с этого навар или овчинка выделки не будет стоить? Вот переговорила Маня с дочкой. Та, чтобы мамку не обижать решила по-родственному ей помочь войти в долю к малому предприятию знакомых. Согласилась первую партию яиц – кладку в сто штук до Питера доставить, где её уже предприимчивые родственники Тамары встречать будут у поезда. К вагону подойти должны будут сами. Дело то зимой было, в декабре, прямиком под Новый год. Сейчас Маня чай пьёт на даче, вспоминает, рассказывает невестке Любе, сама понять не может, чёрт ли её дёрнул тогда согласиться? Дядя Вася, что ли, к авантюрам свою страсть передал. Заразно это, видать, желание куш-то схватить. Вот несёт она яйца сто штук в двух руках от Тамары к поезду, где Ольга её работает. Чего засмотрелась не туда, поскользнулась, поехала, как по льду на коньках: «А в руках-то груз драгоценный, а нога скользит, никак не остановиться, и главное, долго ехала-то, да пробежалась ещё, пыталась устоять, справиться, координацию держала, что фигуристка, почти десяток метров на ногах удержалась, что канатоходец под куполом цирка, балансируя яйцами, что клоун на арене цирка. Небось, со стороны-то смотреть смех и грех. Едет тётка и в двух руках по двойной яичной кладке, руки, как клуша в стороны растопырила, и словно лыжник на взлёте с горушки — зад — назад отклячен, мордой вперёд, только вместо палок яйца в руках ходуном, как на весах у азеров на рынке, вправо – влево ходят. И не выдержала под конец, не устояла, как мордой вперёд ехала, да автопробегом по скользкому тротуару, по инерции, так и упала зубами прямиком в ледышку! Яйца спасая чужие, собственных зубов не пожалела. Еле поднялась. Вся морда в крови. Зубы выбиты. В руках яйца эти проклятые. Поставила их, конечно. Одно всего лишь разбилось – потом-то проверили. Что делать? Все мимо идут. Ещё нашлись умники, что на мобильник снимать начали. Нет, чтобы скорую вызвать. Так сама уже плюнула в снег кровью. Ледышку какую-то приложила к губам разбитым, думаю, может хоть кровь остановится. Поезд-то отойти должен. А как всегда в жизни бывает, время вроде много было. А не поторопишься, так ждать не будет — отойдёт. Не успею передать, вроде, как бизнес то в калошу сядет. Ещё какую-нибудь неустойку заставят выплатить… Опять же Ольга приедет ни с чем. А её там встречают. Как на это посмотрят? Не наедут ли на неё. Люди разные бывают. Сразу о том подумалось, о чём раньше совершенно в ум не шло. Куш заработать хотелось. Деньги глаза застили. Стала дочери звонить, руки дрожат, заледенели, номер не набрать. Ольга сама позвонила, видать неладное-то почуяла. Кое-как разбитым ртом едва объяснила, где я стою и что случилось. Она мне уже «Скорую» сама вызвала. — «Какие, яйца, говорит, мама, езжай в больницу на «Скорой». Забудь про яйца!» Яйца я, конечно, не оставила, так с собой на «Скорой» их в больницу и привезла. Ольга-то уже Косте сама позвонила, и Василию моему. Оба в больницу заявились. У меня шок. За чужие яйца волнуюсь больше, чем за свою карточку родную. Я от шока и боль не сразу поняла. Накололи обезболивающим. Вошли в положение, яйца отдали мужикам, уже без меня. Да шутили, что у мужиков своих не хватило, что бабу, как наседку с яйцами бегать заставили, хотя никто меня не неволил, сама согласилась!» – «А откуда вы это знаете, вас же там не было?» — «Так, они мне и рассказали потом!» — «Ну, мама вы даёте, складно врёте! У вас же целые зубы-то, здоровее, чем у молодых будут!» — не верит невестка. – «То-то и оно, что не натуральные, а керамические с серой эмалью, сама выбирала цвет в институте протезирования зубов в Москве на Беляевском переулке. Мне студенты бесплатно делали в виде практики. Можно было выбрать за деньги у профессора, или бесплатно у студентов. Ох, сделали не так, как было-то, мешается что-то во рту!» — тут же жаловалась Маня, залазя в рот пальцем. «Да, что вы, мама! Вам сделали лучше, чем было, свои-то сношены, поди, за полвека были, а новые ещё сто лет прослужат, не затупятся!» — успокаивает Люба, невестка. – «Сейчас-то да! А когда через трубочку жидким одним кормили, да капельницы ставили, думала, что так на всю жизнь-то и останусь без зубов со свёрнутой челюстью!» — «Так вы новый год в больнице встречали?» — «Нет! Дома! До нового года мне уже всё сделали, с новой карточкой домой заявилась, Василий насилу признал, до сих пор на мои зубы свои зубы точит: «Что, говорит, пришлось из-за жадности зубы на полку выложить? Не по зубам Вам, женскому полу, даже малый бизнес! Не по Сеньке шапка! Сидела бы на даче сериалы смотрела да Малахова слушала, вам всё мало – мало!» — Самим выложить пришлось на непредвиденные расходы! Билеты домой! Да на лекарства больше от нервов. Беспокойства много было! И болело, конечно, как заморозка отходила, вся челюсть ныла!» — ждёт сочувствия свекровь от невестки. – «Хорошо, что хорошо кончилось!» — роняет та. – «А, знаешь что, не заделать ли нам гоголя — моголя? А то о яйцах поговорили, что-то яишенки захотелось, или омлетика!» — «Можно! А что вы мужу ответили, когда он вас зубами терроризировал?» — принимаясь за приготовление лёгкого ужина из яиц, спрашивает невестка. – «Сказала, что лучше бы для него со мной не кусаться, потому как у меня зубы из металлокерамики, и я теперь их могу хоть напильником подтачивать, хоть цепи ими разгрызать!» — «А он?» — «Согласился! Он-то с детства зубных врачей боится! Решил, что надо теперь и ему своими клыками заняться, а то против моих им не выстоять, кусаться нечем скоро будет! И ещё, что «не было бы счастья, да несчастье помогло!» Вот так сначала звали «несчастный случай»! А когда зубки мне вставили, стали, как у акулы, улыбаться не стыдно стало, тогда стали звать «счастливый случай»! – «Главное, вовремя с яйцами кросс сдать!» — смеётся Люба, – «Значок ГТО и медаль хоть и не вручили, но у меня теперь зубы, как у человека будущего, вставная челюсть андроида уже имеется. Я ею гальку песчаную перетирать могу, тем более орехи грызть. На мой век её хватит! А там глядишь, всем органам по очереди замену найдут; и будет у вас не Маня, а робоняня!» — «А как с малым бизнесом?» — «Ну, бизнес-вуман из меня не получилась! Тамара пробовала снова уговорить, но я ей сказала: «Отвёл господь! Не моё, значит!» Родственники её только шибко недовольные остались! Вишь, не могут они в Питере без деревенских яиц! Жить хотят в Святом-граде, а продукт натуральный от земли иметь, не сеявши, не пахавши, ручки не замаравши в навозе! Культурные! И соседка не обеднела! Тамаре чего на них горбатиться, спрашивается? Чай, они не в убыток себе яйцами втридорога торговать думали! Себе-то гоголь — моголь она всегда сделает! Так-то! На том мой малый бизнес и закончился!» — подытожила Маня.

На столе исходила паром и ароматами аппетитная глазунья из деревенских яиц, поджаренная со шкварками…