Этта. Глава 13

Я не ошибся. Примерно через восемь часов меня разбудили дежурившие у моей комнаты офицеры Центра с известием, что через час я должен предстать перед комиссией для оглашения вердикта по делу XL17е. Как говорится, наступил момент истины. Внутренне я был готов к нему и знал, что интуиция меня не подводит и всё будет так, как я и предполагал.

Войдя в зал заседаний, я снова увидел друзей из нашей экспедиции. Здесь же, в сопровождении конвоя, был и Андрей Богданов, выглядевший уже вполне здоровым. Взглянув на помятые и хмурые лица членов комиссии, я понял, в отличие от меня, эти высокие чины всю ночь не смыкали глаз. Словно ожидая кого-то ещё, они не начинали оглашения своего вердикта. Затянувшуюся паузу прервало появление в зале Рамоса. «А ему-то что здесь надо? Ведь он уже достойно выполнил свой долг...» — подумал я. Председатель начала свою речь:
— Мы собрали всех здесь одновременно, чтобы вы выслушали наше решение по делу XL17е. Сразу скажу, оно было сложным – Центр впервые столкнулся с такой сложной ситуацией, как сейчас.

Тон её речи был совершенно иным, чем в прошлый раз, когда она задавала вопросы мне и Богданову. Возможно, дала о себе знать бессонная ночь, которую члены комиссии провели, совещаясь по нашему вопросу. Это было видно по их уставшим лицам, а может, сказалось наше вчерашнее выступление. Каждый из нас приготовился внимательно слушать, что будет сказано, мы присутствовали при историческом событии! На наших глазах происходило признание встречи и полноценного контакта человечества с другим разумом! На фоне этого моя судьба, как и судьба Богданова, отходила на второй план, а председатель продолжила:
— Рассмотрев все данные, имеющиеся у нас и учитывая вчерашние выступления присутствующих, комиссия приняла решение объявить планету XL17е карантинной зоной с запретом посещения её без соответствующего разрешения. Также, согласно общему решению, планете присваивается имя Этта, — я тут же поймал на себе ревнивый взгляд Милы. — Из членов контрольной экспедиции и тех, кто принимал участие в работе на XL17e, Центром создаётся новое подразделение. В его задачу входит изучение и поддерживание постоянного и устойчивого контакта с внеземным разумом. Надзор за новой группой будет осуществляться нашими представителями, за которыми закрепляется право принятия окончательного решения по поводу дальнейшего взаимодействия с сознанием, обнаруженным на планете Этта.

Зная, что так и будет, я облегчённо выдохнул. Нам удалось пробить брешь в бюрократических препятствиях, которые, как и в любом другом административном органе управления, существовали в Центре. Но это оказался не конец речи председателя комиссии.
— Прошу обратить внимание на утверждённый состав контактной группы и распределение обязанностей: Марк Карлен назначается руководителем нового подразделения, он несёт ответственность за его действия, Мила Чер – ведущим экзобиологом. Её задача: дальнейшее наблюдение за биосферой планеты, взаимодействием с ней человека и изучение этого организма в целом. За Сергеем Зарубиным закрепляется медицинское обслуживание рабочего персонала на Этте, — огласила она список основных лиц контактной группы.
Судя по её недолгому молчанию, я понял: дело наконец-то дошло и до меня. Этой минуты я ждал с момента приземления на Беллу.
— Ввиду неоднократного нарушения Парксом устава космофлота, он лишается офицерского звания, и, как лицо, вошедшее в контакт первого уровня, водится в созданную группу в качестве консультанта с запретом покидать Этту без соответствующего разрешения. Это же решение комиссия приняла и в отношении Богданова. Он также понижается рангом до рядового, выводится из десантных подразделений и, после выздоровления, поступает в распоряжение вспомогательной команды, которая создаётся из разведчиков, имевших контакт с неизвестным разумом, а также из тех, кто при этом присутствовал. Надзор за основной и руководство вспомогательной контактной группой, как на действующего офицера службы внутренней безопасности космофлота, возлагается на Михаэля Рамоса, — огласила председатель вердикт комиссии.
Это решение не удивило меня. Ещё вчера, когда я мерял комнату шагами, благодаря открывшимся способностям, я знал, что так оно и будет.

Было нетрудно догадаться, что Центр подстраховался. Все, кто хоть каким-то образом вступал во взаимодействие с иным сознанием, останутся на планете до тех пор, пока это явление не будет изучено. Этого требовали элементарные правила безопасности, и это было верным решением: человек впервые столкнулся с разумом, который превосходил человеческий на несколько порядков. И то, что он едва не уничтожил всех косморазвечиков на Этте, говорило в пользу такого подхода. Следующие слова председателя показали, что я оказался прав в догадках и предчувствиях. Она подвела итог своей речи:
— Для необходимой поддержки за этими группами закрепляются крейсер «Коалиция» и шлюп «Конунг». Созданным подразделениям и командам даётся семьдесят два часа для отдыха и пополнения запасов на своих кораблях. По истечении этого строка прошу всех приступить к исполнению своих обязанностей. До этого момента все вы будете под особым надзором.
Я обрадовался, что нам удалось добиться своего, но когда мой взгляд упал на на помрачневшего Николая Берзина, я вспомнил ещё об одном деле.
— Разрешите обратиться к уважаемой комиссии? – подал я голос.
Мне стало стыдно за то, что я едва не забыл о проблеме своего друга. Он упорно скрывал её, но теперь что-то скрыть от меня было невозможно.
— Вас опять что-то не устраивает, Паркс? Не забывайтесь, после совершённых нарушений устава космофлота, мы и так слишком мягко обошлись с вами, — раздражённо спросила председатель комиссии.
Я постарался быть предельно учтивым:
— Прошу прощения, судя по задачам, поставленным перед нами, наше пребывание на Этте может затянуться на неопределённый срок. Прошу дать возможность Николаю Берзину навестить супругу с последующим возвращением к своим обязанностям в составе нашей группы на Этте, — наблюдая, как члены комиссии совещаются, я уже знал, что происходит в их головах и, понимая их сомнения, добавил: — Берзин не имел контакта с этим разумом. Считаю, он не представляет потенциальной опасности. Прошу удовлетворить мою просьбу.
В комиссии опять долго спорили, затем председатель ответила мне и тем, кто с особенным нетерпением ждал ответа:
— Членам контактной и вспомогательной групп, не имевшим визуального или иного контакта с инопланетным сознанием, разрешается навестить родных. По истечении отведённого для этого времени, они обязаны вернуться в расположение своих подразделений. На этом заседание по делу XL17е объявляется закрытым.

Трудно описать чувства, которые переполняли меня в тот момент. Мы сделали практически невозможное: мы изменили ход человеческой истории раз и навсегда! Что принесёт этот контакт человечеству, зависело только от нас, от людей. Я почувствовал, что наконец-то сделал то, к чему стремился с момента своего первого полёта в космос — мне удалось слиться с ним в единое целое! Теперь моя жизнь проходит уже не впустую.

Не стесняясь окружающих, ко мне подбежала Мила и крепко обняла.
— Я знала! У нас получилось! – сказала она и, не давая шанса опомниться, одарила поцелуем.
Подошли и все те, кто тоже присутствовал здесь. Они также не скрывали удовлетворения от того, что всё закончилось, и поздравили меня с благополучным исходом дела.
— Спасибо, Алекс, от меня и моей супруги! Честно скажу, не ожидал от тебя этого. Обещаю, что не подведу и вернусь в назначенное время, — поблагодарил меня Берзин.
— Ты же мой друг и товарищ. Как я мог не подумать о тебе? У тебя всё на лице было написано, и только дурак не понял бы, что тебя беспокоит. Передай привет своей благоверной, — ответил я, понимая, что он сейчас испытывает.
По идее, его вообще надо было бы отпустить к беременной жене, чтобы поддержать её до и после рождения ребёнка. Но он офицер космофлота и обязан выполнять распоряжения, отданные сверху.

Подошёл и Михаэль Рамос, только что назначенный руководителем приданной нам вспомогательной группы. Он, по своему обыкновению, на какое-то время замялся и произнёс:
— Рад, что я в тебе не ошибся. Вижу, что поступил правильно, хоть и вопреки своим инструкциям. Хорошо, что мы ещё на Этте нашли общий язык и взаимопонимание. Честно скажу, буду рад работать вместе. Однако не забывай, что, помимо руководителя вспомогательной группы, я по-прежнему остаюсь офицером службы внутренней безопасности.
— Я тоже рад, Михаэль. Не волнуйся, такое не забудешь. Мне тоже будет приятно работать с таким профессионалом, как ты. Думаю, проблем у нас больше не возникнет, — ответил я, тоже в глубине души радуясь, что не ошибся в нём у центрального входа на базу разведчиков.

Постепенно все стали расходиться. У каждого имелась куча дел и вопросов, которые необходимо решить в течение отведённых 72-ух часов. Берзину предстояло собрать людей, которым тоже разрешалось навестить родных. Марку Карлену, как руководителю контактной группы, необходимо подготовить всё для нашей работы на Этте. На Рамоса легла обязанность по формированию и экипировке вспомогательной группы из косморазведчиков, кто тоже имел хоть какое-то взаимодействие с иным разумом. По сути, ими оказались практически все, кого мы эвакуировали с планеты. Так что группа у него набиралась внушительная, но он — опытный офицер, и я не сомневался, что он справится с этой задачей.

Мила быстро управилась со своими делами, после этого до отлёта на Этту у нас было ещё достаточно времени, чтобы провести его друг с другом. Поначалу я переживал за неё. Она, молодой и талантливый специалист, будет находиться на Этте, как в ссылке, не имея права покинуть её без разрешения контролирующих нас представителей Центра. Но пообщавшись с ней, я понял, что Мила только рада этому назначению – не каждому начинающему экзобиологу выпадает шанс изучать новую разумную форму жизни в известном нам космосе.

По истечении отведённого времени, мы закончили приготовления, и после возвращения на Беллу тех, кому давались кратковременные отпуска, все были готовы к отлёту. По лицам некоторых косморазведчиков, особенно из группы Рамоса, было видно: перспектива оказаться в подвешенном состоянии на Этте их не радовала. Центр так и не смог точно определиться, как долго мы нести свою службу на планете. Отправляя «несчастных» вместе с нами на Этту на неопределённый срок, власть решила подстраховаться. Выбора у людей, которых, блокировали на экзопланете, не было. Пришлось подчиниться, все они, как и мы, осознанно делали свой выбор ещё при поступлении на службу.

После того, как наблюдатели Центра вызвали к себе Карлена и Рамоса, и те получили необходимые инструкции, крейсер «Коалиция» и шлюп «Конунг» покинули орбиту Беллы и легли на новый курс. По выходу в околозвёздное пространство РН132 они вошли в режим «прыжка» и устремились к звезде XL17.