И можно добавить.

У нас с женой 53 года общего стажа.
Мы работали и честно кормили налогами всю судейско-прокурорскую сволочь.

(И прочих дармоедов, перечислять лень.)

«Родное» государство — чтоб ему провалиться в преисподнюю! — отсрочило нам пенсии в совокупности на 2,5 года.

То есть у нас украдено минимум 500 000 уже ЗАРАБОТАННЫХ денег.

И какое там «отречение»…

Да будь я моложе и в иной ситуации — пошел бы воевать против такой «родины» в любой форме, хоть в гитлеровской!
Рита, опять совершенно с тобой согласен.

И добавлю, что сам я плюю больше вверх.
Совершенно верно, Рита.

Алоисыч утверждал, что слова «Slave » и «Sklave» — однокоренные.

Чем дольше живу, тем больше убеждаюсь, что в данном конкретном случае он прав.
Потому, что в России изначально нет просто людей, есть лишь рабы и господа.
И сама Россия — это европеизированная азиатчина, взявшая все худшее и от Европы и от Азии.

О каком «государстве» и пр. можно говорить, если Россией с ее образования правили варяги, а уже начиная с Петра ВСЕ «русские» цари были чистокровными НЕМЦАМИ.
Не я, а другой поэт однажды написал, что Россия —

«страна рабов, страна господ».

И был совершенно прав.
В этом корень зла.
Здесь есть только рабы и господа, а просто ЛЮДЕЙ нет.
Никогда не было.
И, судя по всему, не будет.
Начнем, пожалуй.
1. Вдохновляют любые, лишь бы там не было людей.
Как говорил один художник (не помню кто, смотреть лень, но, кажется, Левитан) — прекрасное может существовать без человека.
Люди все портят своим назойливым присутствием.
2. Почему мы в детстве пропускали бесчисленные Бежины луга у Тургенева? Да потому, что у большинства русских классиков описания природы — необязательная, второстепенная деталь, не играющая роли в эмоциональном восприятии.
Пейзаж должен создавать атмосферу, помогать читателю войти в ощущения героя.
Толстого в целом не люблю, но дуб князя Андрея — едва ли не единственный пример, где пейзаж есть элемент художественной выразительности.
3. Этюд…
См. в конец поста.
4. Идеальный отпуск — предлагаю на выбор:

«Шакал» — www.litres.ru/viktor-ulin/shakal-28953325/
«Камрад» — www.litres.ru/viktor-ulin/der-kamerad-43415875/
«Танара» — www.litres.ru/viktor-ulin/tanara-29174657/
«Девочка у моря» — www.litres.ru/viktor-ulin/devochka-u-morya/

*****************
Теперь обещанный этюд.
Запощу еще раз написанный на днях фрагмент из готовящейся к публикации повести «2 наверху».
Это уже было ранее, но усеченно.
Здесь и пейзаж как таковой и описание изменений и подача эмоций героя:

==================
Компьютер, молчащий в углу гостиной, напоминал о том, что пора приступать к работе, а у него все никак не хватало энергии.
В конце концов, поняв, что изведет себя, но не подтолкнет ни на шаг, Панин решил прогуляться.
Походить в одиночестве, освежить в памяти собственные научные разработки попытаться просто так прикинуть, чего можно ждать.
Суета последних лет отвратила Панина от прежних привычек, а раньше он любил пешие прогулки наедине с окружающим миром, они всегда помогали подумать без помех.
Район, где он жил, располагался на искусственном песчаном полуострове в излучине холодной реки.
Когда Панин сюда въехал, народу здесь жило мало, прибрежные заросли находились в почти девственном состоянии и казались кусочком живой природы. Сейчас тут было некуда ступить от разномастных окурков, использованных презервативов, жидко обделанных памперсов, пивных банок, бутылок и прочей дряни, сопутствующей человеку разумному.
Вместо отдохновения души он шагал по замусоренному лесу и думал не о своей докторской диссертации, а о том, что нормальному человеку жить в таком социуме невозможно.
С такими мыслями Панин незаметно дошел до переправы.
На другом берегу реки, уже за чертой города, раскинулись садово-огородные товарищества, все лето здесь ходил паром.
В прежние годы осенью, когда навигация заканчивалась, садоводов перевозили простые лодочники. Свои утлые суденышка они нагружали так, что борта оказывались вровень с водой. Глядя них, Панин думал, что переправляться так могли только самоубийцы – или представители «народа-богоносца», привыкшего уповать на авось.
Однажды большая лодка, где на веслах сидел – как выразился бы Шаляпин-Куценко – «в сиську пьяный» мужик, перевернулась с пассажирами. Причем произошло это на самой стремнине, где течение было столь сильным, что река, ширина которой тут составляла метров триста, не замерзала даже зимой.
Людей каким-то образом спасли, но частных лодочников разогнали.
Сейчас тут все было в относительном порядке
Пахло речной сыростью и дизельным дымом.
Паром – переделанный десантный катер с колеями для бронетранспортера — покачивался у этого берега, около него клубились две толпы: прибывших и отплывающих.
Туда и сюда сновали угрюмые люди, согнувшиеся под тяжестью сумок, корзин и связок барахла, утратившего наименование. Все казались одинаково нищими.
Нищими они и были; только парии могли сидеть на грядках в этих гиблых местах, ежегодно затапливаемой пойме, истинном комарином аду.
Нормальные люди не ковырялись в земле, а покупали овощи на рынке или в дорогом супермаркете.
И не разводили огородов, а строили дачи на меловых холмах в ста километрах к югу от города.
Панин знал, что когда достигнет высот карьеры, то купит загородную резиденцию именно там.
Но для достижения высот требовалось написать докторскую, а она не двигалась с места.
Кто-то грубо толкнул его в спину чем-то твердым, обдал запахом нечистого пота и вонью старой одежды, стираемой раз в сезон.
Невидимая из-за прибрежного леса, тоскливо крикнула чайка.
Ей тоже было неуютно в мире, загаженном без меры расплодившимися людьми.
— Я убью тебя, лодочник! – сказал Панин и очень грязно выругался про себя.
Делать тут было нечего.
Стоило идти домой, проветрить квартиру, включить кондиционеры, принять душ во второй день за день, переодеться в чистое домашнее: не расслабляющий халат, а рубашку и брюки – и садиться за докторскую.
А перед этим, давая мозгам микродозу фосфора, подкрепиться экзотической рыбой помпано – нежной и настолько маслянистой, что ее удавалось жарить на почти сухой сковородке.
Правда, помпано предстояло разделать и почистить, а он устал и от прогулки и от мыслей.
Но можно было пожарить не ее, а готовые стейки из кеты – суховатой, но изумительно вкусной.
Все это стоило решить на месте.
Возвращаться по помойке не хотелось.
В последний раз взглянув на невеселую реку, Панин пошел на дамбу.
Насыпанная при строительстве микрорайона для защиты от весенних паводков, она продувалась ветрами и была не такой замусоренной, как остаток леса. Там лишь гадили собаки, которых тут выгуливали с утра до ночи.
Вдоль тропинки, идущей на подъем от берега, сидела продавцы всякой дряни, необходимой садоводам на том берегу.
Из общей массы выделялась загорелая до неприличия бабка, продававшая продукты и свежие овощи.
При одном взгляде на ее крепкие малосольные огурцы стоимостью по двадцать рублей за штуку внутри у Панина все сжалось от вспыхнувшего аппетита.
— Твою мать! – выругался он, охлопав карманы и поняв, что с собой нет наличных.
Но огородница оказалась современной, приняла деньги на мобильный телефон.
Огурец оказался еще вкуснее, чем казался, он купил еще три, самых маленьких из всех, которые бабка выдала ему в бесплатном пакете из рулона.
Около подъезда текло из мусоропровода, какой-то малолетний дебил на самокате едва не переехал Панину ногу.
Поднимаясь на свой девятый этаж в насмерть засморканном лифте, он мучительно думал о том, до какой степени не выносит своих сограждан и как хотел бы родиться в Германии, где до прихода русских улицы мыли с шампунем.
Ни помпано, ни кета не дождались своего часа.
Выпив с огурцами полстакана «Столичной» — настоящей, в бутылке с параболически вдавленным дном – Панин отправился спать.
Компьютер с файлами начатой докторской так и остался невключенным.
Он, конечно, не забыл, что в пять часов придет девчонка, но будильника ставить не стал: как всякий человек с железной волей, он умел просыпаться в любое наперед заданное время.
Точно так же, как мог сходиться к любому наперед заданному числу условно сходящийся ряд при правильной перестановке членов.
Отличная идея.
Первая фотка.
Кошка по имени Туча (зовут так, потому что черная и всегда мрачная) ловит уток на болоте у меня под окнами.
Удаление по прямой 70 метров.

Россия — империя зла, территория мрака и вселенная лжи!
Наконец-то я слышу голос реально мыслящего человека сквозь здешний хорал прялок-скалок и ухватов в курной избе!

Я много чего не понимаю.

Почему, например, у меня 2 высших образования, 3 диплома и 1 аттестат и 28 лет стажа, в течение которого я исправно кормил налогами всю сволочь — от полиции до депутатов — и отчислял в ГОСУДАРСТВЕННЫЙ пенсионный фонд.

А у ЛЮБОЙ цыганки — жены мелкого наркоторговца — не работавшей в жизни ни дня, но купившей инвалидность, пенсия больше чем у меня?!

Россия — проклятая страна, здесь невозможно жить НОРМАЛЬНОМУ человеку, который всю жизнь работал, но не смог достаточно украсть.
Лично я НЕ-некоторых не знаю.
Совершенно верно, Лена.
Эквивалентно, только взгляд не-оптимиста.

«Утром хочется из дома, вечером — с работы».

Как глубокий пессимист я обожаю переиначивать истины.

Все знают главный бытовой постулат иудаизма:

"Не делай людям того, чего не хочешь иметь от них ."

Уберем отрицания, будет то же, но иными словами:

"Делай людям только то, что имеешь от них ".

Итоговый парафраз уже чисто по-русски:

"С волками жить — по-волчьи выть."
На самом деле Франсуа Мари Аруэ был прав, вложив в уста Кандида мысль о том, что все к лучшему в этом лучшем из миров.

Писатель (как и любой художник) должен быть нищим.
Голодным и злым.

Только тогда можно написать что-то стоящее.
Иначе — только про бабушку в деревне.

Пример — Чехов.
Человек имманентно злой, смотрящий на все без розовых очков, писал гениальные вещи, полные правда жизни, пока был беден и не имел уверенности в завтрашнем дне.
Как только остепенился, укрепился и стал достаточно благополучным автором — сразу сошел на нет.
Драматургия Чехова пуста и безжизненна, его сценическое прекраснодушие (особенно в «Вишневом саде») тошнотворно.

Жуткий рассказ «В овраге» и елейные тезисы о том, что в человеке все должно быть прекрасно, написали два разных человека.
Спасибо, Лена.
Нам-то со Светой, ясное дело не привыкать, мы уже 6 лет в самоизоляции, книги править я могу как угодно.
Но на самом деле в уфе как раз в этот период мелькали посты о том, что там-то и там-то взрослый сын (или дочь, не помню) ударил ножом 80-летнего отца.
Старики — мерзкие твари, сосут кровь из ближних.
Когда людям пришлось жить с ними безвылазно, некоторые не выдержали.

Да и вообще.

Идеальный режим жизни человека: ушел на работу, к тому моменту, когда морды сослуживцев уже остодолбли, идет домой, когда то же самое с рожами домашних — на работу. И так идет круговорот.
А когда он нарушается, то происходят сбои психики.
Добавлю.
Не с «чьих-то рассказов», а опять из личного опыта.
1983 год. Август. Дрезден. Жаркое восточноевропейское лето, стройка.
Мне стало плохо, от жары, от солнца, от умственного перенапряжения (приходилось на ходу учить разговорный немецкий, чтобы общаться с прорабом и передавать указания (тут-там, шире-глубже) дебилам соотечественникам).
Чуть не потерял сознание, едва стоял.
Соотрядовцы — истинные русские свиньи, иных слов в данной ситуации не находилось — только ржали, думали, что притворяюсь.

Прораб немец Детлеф (не знавший ни слова по-русски!) отобрал у меня кирку, снарядил одну из девчонок-немок — Коринну Мюллер (т.е. Мельникову, по-нашему), она взяла меня за руку и повела в районную поликлинику. Врач — тоже немка, ясное дело — несмотря на то, что у меня не было никаких документов, кроме проездного билета, смерила давление, потом отправила на кардиограмму, потом выдала лекарство и прописала 1 сутки покоя.
Коринна же отвезла меня в общагу на Юри-Гагарин-Штрассе, боялась, что по дороге упаду.

Это — немцы.

Вечером бригадир — Schweinehund und Affenarsch — злорадно усмехнулся и поставил меня в ночной наряд на кухню.
Это — русские.

Для российского человека — чей менталитет определен именно русской нацией, не чувашской и не украинской — люди мусор.
Были всегда.
И всегда будут.
Потому и живем сейчас хуже ефиопов.
А будем — еще хуже.
Таки умный человек, М.А.Булгаков, про крестьян, мужичков из сочинений графа Толстого, говорил словами одного из лучших своих героев:

— Ваш народ-богоносец вздернет вас на первом суку!

И был прав…
Размышляя дальше, приведу несколько тезисов, которые привел относительно «любимой родины» мой старый друг и сокурсник по матмеху ЛГУ, д.ф.-м.н. профессор одного из Петербургских университетов (забыл название, бывший ЛИАП) Юра Пичугин (один из немногих, который не уехал в нормальную страну, тоже по причинам личного порядка):

1. уничтожается наука
2. уничтожается образование
3. в соц. слоях интеллектуальных профессий (физики, математики, химики, биологи, а не ***лы гуманитарные) поддерживается низкий уровень жизни, обеспечивающий отток мозгов.

И это 1000 раз верно.

В этой стране не ценится ум, интеллектуальный потенциал.

Идеал современной России — воздыхания по сарафанам и лубочным русским пейзанам (в реальности тупым грязным скотам, какими их реально писал только Чехов!), футбол, бряцание оружием и (на закуску!) в интернетских постах — жирные хари поп-звезд (=дорогих проституток), «успешных бизнесменов»(=воров) и госчиновников (=воров в законе).

Все страны мира идут вперед.
Нынешняя Россия пятится назад: к лаптям на завалинке и крепостному праву, к которому нашему народу — стаду рабов! — не привыкать.
Интеллектуальная элита в этой стране вымрет, останется социум парикмахеров, официантов и подавальщиков из «МакДональдса», на радость властям, поскольку дебилами править легче.

Такую родину любить не за что.
Парикмахеров я когда-то тоже считал людьми.
Директор учебного парикмахерского центра, где я заказывал себе мастеров, предупреждала:
— Никогда не забывайте, что Вы будете иметь дело с отбросами общества.

Я ей не верил.
Потому что, повторяю, в те времена пролетариев еще считал людьми и позиционировал их равными себе.
Когда они меня разорили и обокрали и салон красоты пришлось продавать за бесценок, я понял, что директорша была права.
К сожалению — слишком поздно.
Ясное дело, если писать всякую фигню о прекрасном босоногом детстве у бабушки в деревне и о том, как прекрасна святая русь, то можно.

Но я говорю о произведениях, которые отражают ЖИЗНЬ.
А не лубочные картинки, к коим так привержены члены клуба МСП-ПЗД.
Совершенно с тобой согласен, Рита.
Хорошие, умные, люди живут в этой стране просто никак.

Царят жулики и воры всех мастей — причем именно они громче всех вопят о нравственности, порядочности, долге, любви к родине (которую они ограбили) и прочих химерах.

Писатель ОДИНОК.
Иначе он ничего не напишет.
← Предыдущая Следующая → 1 2 3 4 Последняя
Показаны 1-20 из 3684