Сад земных наслаждений Глава 25

Лорд чуть улыбнулся, видимо, по достоинству оценив шутку, и перевел разговор на другое.

— Какова ваша семья? Пэм говорила, что вы уже были женаты?

— Да, я вдовец. Моя жена погибла во время бомбежки Лондона. У меня трое детей — старший сын здесь, в Англии, младшие дети в семье отца в Коннектикуте!

— Англия — сейчас опасное место для детей, — вздохнул сэр Дадли,- да и для взрослых то же. Но вы, наверное, хотите отдохнуть перед ужином?

Предложение оказалось кстати — Майкл чувствовал себя измотанным от такой концентрации свихнувшихся леди на столь малой территории.

— Неплохо бы…  А Пэм сейчас в Лондоне?

— Да. Леди Энн должна ей сообщить о вашем приезде.

Леди Энн? Сообщить? Наверное, ещё и по астральным каналам? Его лицо настолько явственно выразило недоверие пополам с недоумением, что Мадресфилд густо покраснел.

— Моя жена вовсе не сумасшедшая,- взволнованно заговорил он,- леди Энн может слишком увлеклась восточной теософией и трудами мадам Блаватской, но она добрая и отзывчивая женщина. Она совершила три поездки в Непал, и получила степень доктора восточной философии.

Мужу, конечно, виднее, кто его жена — сумасшедшая истеричка или великий философ, но от этого их дом не стал менее похож на Бедлам.

В гостевой комнате было тепло, но на этом и заканчивались её преимущества перед ночевкой под открытым небом. Полка камина впечатляла коллекцией уродливых божков с ненормальным количеством рук, зверским выражением жутких морд и черепами на шее. На стенах висели циновки со странными схемами и заклинаниями, и вся комната пропахла настолько специфическим запахом перца и ванили, что он сразу же расчихался.

Пришлось раскрыть окно, и проветривать комнату до вымерзания. Избавиться от вони не удалось, но хотя бы перестало першить в горле и выедать глаза! Честно говоря, даже свинарник и то, наверное, был бы предпочтительнее для Майкла, чем это уютное гнездышко для любимых гостей леди Энн. Бедная Памела, как же она уживается с этими людьми? Немудрено, что девушка дни и ночи напролет пропадает на службе!

Отдохнуть не удалось, но Майкл сумел принять ванну и немного расслабиться в горячей воде. Надо сказать, что его раздражала приверженность англичан к ваннам — страшно неудобно! Жди пока наполнится, вода быстро остывает, приходится изворачиваться, чтобы ополоснуться, то ли дело — душ! Быстро, сразу начисто, и массаж к тому же! Но даже авиабазы не были оборудованы смесителями — два крана упорно содержали по отдельности холодную и горячую воду, и баста! Попробуй, быстренько ополоснуть лицо!

Но именно сегодня до Фрейзера дошло, почему эти люди так любят погружаться в воду — это единственная возможность спрятаться от общества чокнутых родственников.

Он не ожидал ничего хорошего от ужина — у англичан вообще напряженные отношения с едой, но мясо они любят и, как правило, всегда можно рассчитывать на стейк или ростбиф, но то, что Майкл увидел на столе в доме Мадресфилдов, было слишком по всем меркам!

За столом восседала умиротворенная (очевидно, путешествие в Шамбалу удалось!) леди Энн в ярком зеленом одеянии, из повязки на её голове торчали какие-то подозрительные засохшие листья и круглые колючки. Дама благостно и вполне разумно улыбалась, нетерпеливо поглядывая на стол. Проголодалась, наверное! Сэр Дадли со своим обычным задумчивым видом развернул салфетку и красноречиво глянул на служанку.

И та начала расставлять блюда. Майкл встревожено напрягся, ожидая лицезреть баранину в неудобоваримом соусе, но центральное место на столе заняло огромное блюдо с веером разложенной отварной морковкой. Остальное меню так же могло обрадовать только кролика — отварные брокколи, месиво похожее на тертую тыкву, тушеная капуста, яблоки с сельдереем, небольшая мисочка с приправленным карри рисом и нечто напоминающее пудинг жуткого фиолетового цвета. Почему-то отсутствовал даже традиционный картофель. Не было сандвичей с огурцом!

Ситуация сложилась крайне неловкая — весь стол вроде бы заставлен едой, но есть  нечего.

Майкл растерянно указал на яблоки с сельдереем, но когда салат оказался у него в тарелке, нерешительно покосился на хозяев. Леди Энн с видимым наслаждением на лице вкушала морковку, а лорд тихо смаковал рис. И, судя по всему, эти люди были вполне довольны! Но жалкий кусочек рулета, одиноко болтающийся в его желудке, требовал более сытной пищи, чем тертое яблоко в сочетании с кусочками сельдерея.

— Нельзя ли принести хлеба? — осведомился он у расставляющей кулинарные изыски служанки.

Та настолько недоуменно глянула на него, как будто он попросил отбивную из кенгуру.

— Хлеб, мистер Фрейзер,- удивилась так же и её хозяйка,- слишком тяжел для желудка.

Майкл окинул придирчивым взором довольно пышные формы прислуги, и сразу смекнул, что от морковной диеты таких не наживешь! Да и лежащие у камина на почетном месте два огромных пса радовали глаз блестящей шерстью и сыто округлившимися боками. Кто хоть немного понимает в собачьем характере, знает, что такое довольство жизнью у них можно наблюдать только после близкого знакомства с хорошей мясной косточкой.

— Морковь — не лучший друг солдата, мэм, — твердо заметил он,- даже отварная.

— Неужели вы едите мясо убитых животных?

— Да, мэм, и не менее трех раз в день.

Лица Мадресфилдов недоуменно вытянулись и застыли в каменном осуждении -  очевидно,  акции потенциального родственника стремительно покатились вниз. Какое нахальство — потребовать в доме убежденных вегетарианцев кусок мяса!

— Эвис,- холодным тоном осведомился лорд,- есть ли в нашем доме другая еда?

— Да, милорд,- присела прислуга,- собачья каша и яйца.

Майкл оживился до неприличия.

— Яичница будет в самый раз. А если к ней приложить ещё и тосты…

Всё! Если бы Памела не была совершеннолетней, ему бы немедля указали на дверь. Впрочем, может, зря он отказался от собачьей каши, та, наверняка, была на мясном бульоне.

Ужин закончился в ледяном молчании. Мало того, но даже дожидаться Памелы ему пришлось в одиночестве. Лорд, сдержанно извинившись, заявил, что он всегда укладывается спать рано, так как с утра делает пробежку по парку всегда в одно и то же время — 6 часов утра.

 Майкл был не против одиночества, хотя и с тоской вглядывался в экран камина, прислушиваясь к даже самым незначительным шорохам за окном. Когда приедет Памела? Сумеет ли она выбраться из Лондона? А вдруг очередная бомбежка?

Компанию ему составили только два пса, очевидно, признав в госте собрата по крови -  он так же, как и они, был хищником, случайно затесавшимся в стадо травоядных.

Фрейзер, наверное, все-таки задремал, потому что встрепенулся, заслышав шум в прихожей. Радостно подскочив на месте, Майкл оправил мундир, провел ладонью по волосам, подался навстречу и… разочарованно замер. На пороге гостиной появилась Фанни.

-А,- продемонстрировала разочарование и та,- я думала, вы уже спите?

— Я не сплю, леди, — смиренно отозвался Майкл,- жду вашу кузину.

У него не было ни малейшей охоты затевать новый спор об эмансипации, поэтому он постарался не дергать тигра за усы. Да, что там! Губы Майкла даже растянулись в заискивающей улыбке, но ему это не помогло.

— Я составлю вам компанию,- твердо заявила девица и пошла переодеваться.

Псы радостно заметались вокруг хозяйки, но она строго шикнула на них, и те покорно заняли свои места у камина. Вернулась девушка в предельно краткий срок. И хотя на ней был шерстяной пуловер и цветная блузка, особых изменений в её облике Майкл не заметил — даже эти сугубо дамские вещи смотрелись на Фанни, как форменный мундир. Наверное, она и в колыбели уже была ланс-капралом!

Опытной рукой и деловито она смешала два коктейля, даже не спросив, хочет ли он пить, уж не говоря о составе напитка, и воткнула гостю стакан в руки.

— Сегодня у меня был тяжелый день, мистер Фрейзер, — плюхнулась девица в кресло рядом.

Можно подумать, что у него легче!

— Весь день мы проверяли наличие затемняющих штор на окнах. И вы не представляете, сколько выписали штрафов. А я вот, негодяев, подставляющих своим разгильдяйством нас под немецкие бомбы не штрафовала, а сажала бы в тюрьму.

Такие женщины, как Фанни вызывали у Майкла настолько стойкую неприязнь, порой граничащую с откровенным отвращением, что он с трудом терпел их присутствие. Когда Всевышний создавал человечество, он  зачем-то же поделил его на мужчин и женщин, а не стал лепить из глины бесполых гермафродитов! Фрейзер всегда сторонился женоподобных мужчин и дам с ухватками завсегдатаев пабов, но в этом доме мисс Крайс выступала в роли хозяйки, и с этим ничего нельзя было поделать.

— Разгильдяйство и безалаберность — вот что погубит наше королевство!

Она рассуждала так, словно ей не меньше шестидесяти лет. И все время, не умолкая, ворчала на каких-то несознательных сограждан, которые то ли не завели ящики с песком, то ли не устроили бомбоубежище у себя на кухне. Фанни надоела ему до чрезвычайности!

— Мисс Крайс, — решился прервать он зануду,- вы обручены?

— Какое это имеет значение? — волком воззрилась на невежу девица.

Значит, нет! Ну что ж, она сама напросилась….

— Знаете, — Майкл многозначительно улыбнулся, — в моей стране принято задавать такой вопрос девушкам, чтобы не надоедать излишним вниманием леди, сердце которых не свободно.

Если в ней осталось хоть что-то женское, она непременно среагирует даже на столь завуалированный намек на флирт. В тайном уголке сердца даже самого страшного дракона живет нежный подснежник.

Есть! Фанни насторожилась, возмущенно выгнула спину, нахмурила брови…. и слегка покраснела.

— Я не обручена, — её голос приобрел угрюмые нотки.

Майкл в деланном изумлении задрал брови:

— Уверен, что в претендентах недостатка не было.

Интересно, как она выкрутится из столь щекотливой ситуации? Фрейзер был уверен, что ни один мужчина не приближался к ней ближе, чем на десяток шагов, но девушке обычно нелегко признаться в подобном. А люди подобные мисс Крайс лучше откусят себе язык, чем солгут.

— Я не из тех девушек, которые недостойными уловками собирают вокруг себя толпы поклонников.

Кто бы усомнился! Но вынужденная толковать на столь неприятные для женского самолюбия темы, Фанни оставила поучительный сварливый тон, столь действовавший ему на нервы, и наконец-то, замолчала. Она отставила в сторону свой стакан и подошла к приемнику — немного покрутив ручки настройки, девушка поймала Берлин.

Нацистская пропаганда по радио велась на все страны, воюющие против рейха. Но англичане и здесь сумели себя проявить. Правительство не запрещало слушать вражеские радиостанции — не пыталось их заглушить или конфисковать радиоприемники, и оказалось право, доверившись своим гражданам. Британцы не поддавались панике при звуках фанфар, возвещавших о победах германского оружия, не теряли присутствия духа при неприятных известиях о подбитых английских самолетах, и вообще, относились к этим передачам, как к забавному шоу. Да что там, даже английские выпуски новостей открывались, как шутили британцы, «счетом матча», т.е. сводкой сбитых самолетов Люфтваффе и Королевских ВВС.

Особый интерес у британской публики вызывал радиоведущий Уильям Джойс по прозвищу «Лорд Гав-Гав». Он был ведущим комментатором в службе радиовещания на зарубежные страны при нацистском Министерстве пропаганды. Но было и ещё кое-что в этих трансляциях! Информационные сообщения о важных новостях обычно отражали реальные факты, славились точностью и часто успевали выходить в эфир раньше сообщений радиостанции Би-Би-Си о тех же военных событиях.

Вот и сегодня Майкл и Фанни внимательно слушали разглагольствования «лорда Гав-Гав» о том, как прекрасно живется английским военнопленным в Германии. Какой-то бедолага, представившись сбитым над Францией летчиком, уныло и без энтузиазма вещал, как о нем хорошо заботятся и сытно кормят.

— Я, — вновь раскрыла рот неутомимая Фанни,- никогда бы не опустилась до такого.

Майкл пожал плечами.

— Может, к его виску приставлен пистолет?

— Этим пистолетом нужно было воспользоваться раньше. Я считаю, что настоящий джентльмен предпочтет смерть плену. А вы что об этом думаете?

Что он об этом думал?

— Мертвым быть, конечно, удобнее. Никаких забот. Но вы забыли, мисс Крайс, что самоубийство — тяжкий грех?

— Я не это имела в виду, — пробормотала Фанни,- просто нужно сражаться до конца.

Ему второй раз удалось её смутить, что не сделало их отношения более теплыми, но зато надолго заткнуло рот невыносимой девице. Уж после этого она точно должна была, под каким-нибудь предлогом оставить его одного, но нет! Фанни упорно торчала возле гостя и не собиралась уходить.

В таком составе они и встретили появившуюся уже ближе к полуночи Памелу.

Едва заслышав в прихожей знакомый голос, Майкл моментально забыл о её кузине и взволнованно подскочил с места, нащупывая в кармане коробочку с кольцом. Он так соскучился!

Пэм, конечно же, оказалась в мундире, но теперь майорские короны на погонах его ничуть не смутили — он их просто не заметил, залюбовавшись синими глазами. Как ему хотелось броситься к ней и, сжав в охапку, закружить в объятиях, но в комнате торчала, как гвоздь в стене, малахольная Фанни, поэтому пришлось ограничиться целомудренным поцелуем в щеку.

— Здравствуй, любимая.

От Пэм пахло «Joy» и свежестью. У Майкла зашлось от нежности сердце — нет, ни одну женщину он не любил настолько сильно, как эту сдержанную англичанку. Ему нравилось всё — от застенчивой улыбки до манеры постукивать пальцем по подбородку, когда она находилась в затруднении.

— О, Майкл,- заулыбалась Памела, — как я рада тебя видеть.

— Мне дали отпуск на три дня, впрочем, один я уже истратил.

И он многозначительно посмотрел на Фанни — даже самая недогадливая девица и то бы поняла, что ей здесь делать нечего. Только слово «недогадливая» очень мягко характеризовало тупость, свойственную этой воинствующей феминистке.

— Пэм,- нежно закудахтала она,- ты должна выпить чашку чая. Я распоряжусь.

И даже многообещающе вышла из комнаты, но не успел Майкл обнять невесту, как она вернулась назад:

— Сейчас подадут. А мы тут с мистером Фрейзером слушали Берлин. Знаешь, «Лорд Гав-Гав» сегодня…

И она начала подробно пересказывать радиопередачу, а потом, без перерыва, вернулась к своим собственным проблемам, жалуясь кузине на беспечность соотечественников.

Если ей хотелось отомстить, то у неё получилось. Памела и Майкл, конечно, плохо слушали Фанни, с улыбкой обмениваясь красноречивыми взглядами. Они настолько рады были видеть друг друга, что им сейчас вряд ли помешал  даже оркестр волынок, не то, что эта сухопарая зануда. Но всему есть предел!

Принесли чай, и пока Пэм смаковала горячий напиток, Майкл попытался выпроводить её кузину из комнаты.

— Мисс Крайс,- официально обратился он к Фанни,- я хотел бы поговорить с леди Памелой наедине.

— Не слишком ли поздний час для разговоров наедине? — недовольно пробурчала та в ответ. — Памеле, наверняка, нужно хорошо выспаться и отдохнуть. Не думаю, что ваше дело настолько важное, чтобы ради него пренебречь собственным здоровьем!

Только теперь до Майкла дошло, что таким странным образом эта девица решила расстроить их помолвку. То ли он ей лично не понравился, а может, по каким-либо другим причинам, но та решила стоять до конца, поставив целью испоганить их встречу с Пэм.

— И все-таки я настаиваю, — скрипнул зубами он.

Что за черт! В конце концов, они уже обручены!

Фанни уставилась многозначительным взглядом на Памелу. Та слегка ей кивнула головой, оторвавшись от чашки чая.

— Я помню о нашем разговоре, — успокоила она кузину,- можешь оставить нас наедине с мистером Фрезером.

Ах, так ещё и имел место какой-то сговор? И, наверняка, какая-нибудь гадость!

И Майкл, едва Фанни нехотя уплелась из комнаты, кинулся к невесте. Торопливо поцеловав ей руку, он, вытащив из кармана кольцо, натянул его на палец невесты.

— Красиво,- вполне предсказуемо засветились восхищением глаза Пэм при виде бриллианта,- у тебя прекрасный вкус, мой плюшевый барашек.

У Майкла от облегчения расправились плечи, и он уже более уверенно обосновался у её ног, целуя каждый палец руки.

— Что ты пообещала своей горгоноподобной кузине?

Памела снисходительно взлохматила ему волосы.

— Я,- с коротким вздохом призналась она,- согласилась с Фанни, что наша помолвка заключена недопустимо поспешно, и что нам нужно лучше узнать друг друга и проверить свои чувства.

Форменная юбка лишь слегка прикрывала её колени, поэтому ничего не стоило, чуть сдвинув носом суконный край, приложиться к ним губами, ощущая через шелк дразнящее тепло тела.

— Да! — охотно согласился он,- мы действительно плохо знаем друг друга. Так, любовь моя, что мешает тебе познать меня лучше?

Пэм, естественно уловила намек, потому что лукаво фыркнула.

— Познать?

— В самом что ни на есть библейском смысле этого слова. И чем быстрее, тем лучше!

И тут же получил весьма ощутимый удар по забравшимся под юбку рукам.

— Мистер Фрейзер, ведите себя как подобает джентльмену, а не моряку, ступившему на сушу после кругосветного плавания. Вы в приличном доме, а не в портовом борделе!

Как сказать… если дом, в котором его обитатели то отправляются в Шамбалу, то обжираются вареной морковкой можно назвать приличным, то он предпочитает портовый бордель!

— Любовь моя, Бог создал мужчину и женщину, чтобы они любили друг друга. Надеюсь, в твоей комнате не воняет такой же гадостью, как и в моей?

Глаза Памелы сверкнули надменными льдинками, и она отрицательным жестом нажала на его кончик носа.

— И не надейся. Будь хорошим мальчиком хотя бы сегодня!

Да, как бы ни так! Неужели он терпел все издевательства от её родственников, чтобы провести одинокую ночь в кладовой пряностей, наверняка, со злым умыслом переоборудованной под спальню?

— Мы — летчики-истребители Королевских ВВС,- хмуро заявил он, упрямо скользя ладонями по бедрам к краю чулка,- предпочитаем быть плохими мальчиками. И сегодняшний день не станет исключением. Твоя тетя сейчас, наверняка, находится на полдороге к Марсу или Юпитеру, дядя переваривает брокколи и готовится к утренней пробежке — давай проявим уважение к этому дому и избавим их от моего возмущенного дебоша перед закрытой дверью.

— Мне что, обратиться за помощью в полицию?

— Пэм, милая, можешь воззвать хоть ко всей военной мощи британских островов, я умру перед твоей спальней, но не уступлю ни пяди коридора! И если бы ты знала историю моей семьи, то поняла, что это отнюдь не пустая угроза. Вот, например, мой прадедушка по материнской линии — Дик Треверс, когда шайка бандитов окружила его хижину, требуя отдать намытое золото, холоднокровно превратил в костер весь скарб, и, воспользовавшись завесой из дыма и огня, исчез вместе с семьей в горах. А когда бандиты попытались к нему подобраться, всех до единого перестрелял.

— Вестерн!

— А что такое вестерн? Голливудское сиропное изображение того, что имело место на самом деле, — Майкл безрезультатно попытался отстегнуть чулок от пояса.- Пэм, тебе от меня не отделаться! Если ты так уважаешь своих родственников, давай в следующий раз встретимся в отеле. Они для того и существуют, чтобы в их номерах спокойно заниматься своими делами, не считаясь с чувствами вороватых дедушек и мужеподобных кузин!

Покрасневшая Памела нервно попыталась избавиться от его руки, пробирающейся все дальше и дальше:

— Если ты меня любишь, то…

-… то проведу эту ночь в твоей комнате.

И Майкл, недолго думая, заключил её в самые что ни на есть непристойные объятия, задрав юбку выше некуда. Куда уж Пэм было ему сопротивляться!

— Ладно, ладно, — задыхаясь, оторвалась она от его губ,- все будет, как ты хочешь, только отпусти меня, пожалуйста! Не ровен час кто-нибудь зайдет!

Фрейзер только открыл рот, чтобы высказать свое мнение по этому вопросу, как в дверях появилась злая и презрительно фыркающая Фанни. Он едва успел вернуть подол Пэм на место, но естественно, эта гиена успела заметить всё, что хотела.

— Размазня! — гневно брякнула девица, обращаясь к съежившейся от неловкости кузине.- Ты ни на что не годишься! Не зря девочки избивали тебя подушками в школе!

— Мисс Крайс, — нахмурился Майкл,- вы говорите с моей будущей женой.

— Если бы она не была размазней, то никогда не согласилась выйти замуж за никому неизвестного янки.

Майкл посмотрел на огорченное лицо невесты, нагнулся и поцеловал её в нос.

— Пэм, ты самая лучшая девушка на свете! И поверь, это не лесть, а констатация факта. Я бы любил тебя больше, но таких чувств  просто не бывает! И чтобы это доказать, я смиренно замариную себя в банке со специями, заменяющей твоему дяде комнату для гостей. Спокойной ночи, мисс!

И он подчеркнуто гордо удалился, оставив девушек в гостиной одних. Но проникнув в свою комнату, Фрейзер не поспешил в постель, а распахнув в очередной раз фрамугу, замер в ожидании.

И не ошибся. Едва он успел закрыть окно, как в коридоре раздались шаги, и Пэм, воровато проскользнув в комнату, удовлетворенно замерла в объятиях жениха.