Последний пациент

На самом деле посетителей было двое.

Старик и мужчина лет пятидесяти, скорее всего это были отец и сын. Мужчина протянул в окошко регистратуры магнитную карточку.

— Доктор Вайсберг и профессор Вайсберг. Нам назначено к кардиологу на 18.30.

— У вас что,  консилиум?

— Нет, просто у отца проблемы с сердцем, одышка…

   Надо сказать, что Вайсберги всегда были врачами.  Ещё когда фараон Тутанхамон не был фараоном, Вайсберги уже были врачами.  Конечно, кое-кто может сказать: вот если бы они были сталеварами или плотниками, это была бы династия, а так это лишь генетика и семейственность. Но Вайсберг это уже была не фамилия, это была Профессия!

 Старик сидел, насупившись перед дверью кардиолога, и отчитывал мужчину.

— Ты совсем забыл рентгенологию! Видели бы тебя сейчас дядя Лёва или, не дай Бог, сам дедушка Натан! Ты не увидел затемнение в левом легком и сказал, что это сосудистый артефакт!

— Папа, я психиатр! Сколько раз тебе повторять: пси-хи-атр, а не фтизиатр или пульмонолог. Если мне понадобилась бы консультация рентгенолога, я бы просто написал направление к врачу-специалисту! И я вообще не понимаю, у меня тридцать лет стажа, а ты продолжаешь меня экзаменовать как минимум раз в неделю. Кстати, при чём здесь дядя Лёва, который был дерматологом, и дедушка, который всю жизнь проработал гинекологом? Он что, и рентгенологию знал?!

 Старик поднял вверх указательный палец и непререкаемым тоном произнёс:

— Дедушка знал всё!

— Ну, конечно, святой Натан Гиппократский!

 Тут немощный старик, опиравшийся на палку, вдруг отвесил хороший подзатыльник строптивому отпрыску и назидательно произнёс:

-  Твой дедушка закончил с отличием гимназию, знал шесть языков, а потом блестяще закончил лечебный факультет, прошёл всю войну хирургом и окончил её в звании подполковника, с двумя орденами Красного Знамени и восемью медалями. Его даже представляли к званию Героя Советского Союза. Когда немцы прорвались к госпиталю, он собрал всех раненых, кто только мог держать оружие,  и  отразил семь атак, заменив убитого пулеметчика.  При этом сам получил три пулевых ранения. Сам Рокоссовский ему сказал:

— Эх, Натан, кабы не фамилия твоя, быть тебе Героем! А так только на «Знамя» можешь рассчитывать!

Вот каким был Натан Самуилович Вайсберг!

— Извини, папа, — тихо сказал сын.

— Когда вернёмся домой, опять возьмем рентгенологический атлас и пройдём несколько снимков.

 Старик вдруг потёр левую сторону груди и поморщился.

— Что-то жмёт опять, но на межрёберную невралгию не похоже…  Когда же нас доктор примет?

  — Подожди, я сам посмотрю. Вроде никто перед нами не заходил, — мужчина постучал в дверь.

— Я занят! — услышал он раздраженный голос.

 Ещё через пятнадцать минут мужчина  повторно постучал,  но уже более настойчиво.

— Я же сказал, что занят!

 Тем не менее, Вайсберг-младший открыл дверь.

  — Послушайте, коллега. У меня тут… Левка, ты что ли? – обрадовался он, увидев сослуживца.  — Лет пятнадцать прошло, а ты похудел сильно!  Наверное, тоже брюхо резал, это сейчас модно!

Врач поднял лысую голову, под глазами у него были темные круги, и официальным тоном заявил:

— Хорошо, заходите.

 Посмотрев на кардиограмму Вайсберга-старшего, он без выражения произнёс:

— Нормальная ЭКГ для вашего возраста…

— А может, надо сделать ещё эхокардиограмму и пробу с нагрузкой? — предложил бывший сослуживец

-  Послушай, я же не учу тебя психиатрии!  Курите?

— Лет двадцать назад бросил.  А что, надо возобновить? — попробовал старик разрядить шуткой накаляющуюся обстановку.

— Сколько вам лет?

— Восемьдесят три скоро будет, — спокойно произнес старик.

— А мне не будет! — зло выпалил кардиолог. — Понимаешь, мне только пятьдесят шесть, а восемьдесят три уже никогда не будет! У меня рак кишечника…

 После этого он как воздушный шарик сдулся и сжался в своем кресле.

— Хотя меня прооперировали и сказали, что у меня шансы пятьдесят на пятьдесят, что всё будет хорошо… А что хорошего: ходить как “ёжик резиновый с дырочкой в левом боку”? Осталось только посвистывать… Так что кушайте овощи, гуляйте на свежем воздухе… — он не успел окончить фразу.

— Извините, доктор, — старик встал, опершись на палку, — мне гораздо лучше, мы пойдём.

-  Папа, подожди, мы же ещё…

— Мы пойдём, — твёрдо произнес Вайсберг-старший.

 Когда они вышли и спустились на лифте на первый этаж, старик застегнул пальто.

— На улице поговорим, — предупредил он недоуменный взгляд сына.

 Когда они вышли на улицу, сгущались сумерки… Первым разговор начал сын.

— Папа, ты уж извини. Лёва, он вообще-то хороший врач, я его с армии знаю, но он здорово изменился, раньше был таким активным и жизнерадостным. А сейчас как будто у него вместе с кишечником и радость удалили… Жаль, что мы не дослушали его рекомендации.

 Старик повернул лицо к сыну. Казалось, что он распрямился и стал выше.

— Вот что, Алекс… Твой друг сломался, в нем угасла искра жизни, да не просто угасла, он сам себя уже считает покойником, по сути дела он давно умер. А я не собираюсь выполнять рекомендации мертвецов. Хорошо, что дедушка до этого не дожил! Дай-ка мне сигарету.