Страстные сказки средневековья Глава 37

Дон Мигель сам ещё толком не знал, как ему затащить девицу в постель, и даже не был уверен, что справится с подобным делом. С другой стороны: подумаешь, какая-то эльфийка, если вспомнить, с кем иногда для пользы дела приходилось ему делить постель. Остается только удивляться, сколь грязные постаскухи держат в своих цепких ручонках судьбы целых государств. Эта малышка, по крайней мере, пахла хорошо,  и собой была красотка, ну а остальное… уж если Том нашел у её матушки место, из которого появляются дети, то и он как-нибудь справится!

Лиин, судорожно вцепившись в его ладонь, с трепетным ужасом разглядывала осклизлые каменные стены коридоров и лестничных переходов.

— А здесь не холодно жить? — доверчиво жалась она к провожатому. — Это вода на стенах?

Дон Мигель с облегчением почувствовал хорошо знакомое ему волнение, когда она в очередной раз коснулась грудью его руки, и сразу же повеселел.

— Было бы холодно, — с загадочной улыбкой пояснил он, — если бы люди не изобрели отличный способ греться.

— Огонь? — с сомнением спросила девушка.

— Да, — хмыкнув, подтвердил провожатый, — огонь… но разжигают его довольно интересным способом.

Дон Мигель так до конца жизни и не узнал, где и как спят эльфы, но при виде сооружения в его спальне Лиин окаменела от удивления.

— Что это? — ужаснулась она. — Зачем здесь болтаются  грязные тряпки, и почему навалена такая куча меха? А что так мерзко воняет?

Граф удивленно принюхался. Пахло как обычно: плесенью, шерстью, мехами, мышами, дымом камина, который на скорую руку растапливал действительно не самый опрятный на земле слуга. Ну и что? Но у Лиин было такое выражение лица… Может, она унюхала запах ночной вазы?

— Это кровать, дорогая, — терпеливо пояснил дон Мигель. — Тряпки —  занавески, за которыми прячутся от сквозняков и холода. Меховые одеяла нужны по той же причине. Давай-ка, я тебе покажу как всем этим пользоваться!

И он, с силой ухватив за локоть, увлек опешившую эльфийку на возвышающееся на пяти ступеньках ложе.

— Залезай… вот так, прямо с ногами. А теперь мы задернем полог… чувствуешь, сразу стало теплее.

Попав в уединение алькова, стоящая на четвереньках девица изумленно оглядывалась на колыхающиеся суконные занавеси кровати и на снимающего сапоги мужчину.

— И вы тут прячетесь от холода? — изумленно спросила она. — Но здесь темно, чтобы что-то делать.

Дон Мигель едва удержался от смеха, наконец-то, избавившись от сапог и плаща.

— Нет, дорогая, для наших дел света вполне достаточно! — он удовлетворенно оглядел её оттопыренный зад. — Сначала нужно снять плащ: в нём будет неудобно.

— Но я замерзну! — испуганно возразила девчонка.

— Ручаюсь, что нет, — дон Мигель уверенно развязал завязки плаща, — тебе будет жарко.

Неизвестно по какому принципу строились отношения между полами в сказочном Авалоне, но судя по поведению Лиин, их девушки не боялись оставаться с мужчинами наедине. Зато когда дон Мигель привлек её к себе, Лиин неожиданно насторожилась и уставилась на соблазнителя недоуменным взглядом:

— Что вы собираетесь делать?

— Всего лишь согреть тебя, — уверил её мужчина, — все люди согреваются именно таким способом.

На мгновение графу стало стыдно за свою ложь столь наивному созданию, но с другой стороны, разве у него был выбор?

Дону Мигелю хватило нескольких минут, чтобы убедиться: кем бы ни были эльфы, их женщины все-таки являлись дочерями Евы. Ошеломленная Лиин сначала покорно принимала его ласки, а потом робко, неумело, но всё же ответила на них.

Когда после они лежали, тесно прижавшись друг к другу, дон Мигель с горечью осознал, что совсем потерял ориентиры в жизни. Всё, что казалось незыблемым, вдруг рухнуло:  разум спорил с сердцем, чувство долга с совестью, вера с пристрастием. Он что-то сделал не так, судя по тому как странно и болезненно заныло сердце.

— Вам плохо? — неожиданно сочувственно осведомилась малютка, ласково обводя пальцами  его подбородок.

— Немного,  — вынужден был признаться дон Мигель, рассеянно целуя её ладонь.

— Вы не хотите со мной расставаться?

Де ла Верда удивленно покосился на эльфийку. Вообще-то, он мучительно соображал, как её удержать возле себя. За редким исключением, мужчины охотно расстаются с обесчещенными девицами, чтобы не слушать упреков и не взирать на слезы сожаления о случившемся. Но в этот раз ему требовалось обратное, и пока дон Мигель соображал, как обвести вокруг пальца доверчивую возлюбленную, она сама как бабочка в огонь влетела в приготовленную ловушку.

— Не хочу, — признался он, прижимая к себе податливое тело. — Ты останешься со мной?

И она, просияв счастливыми глазами, открыто и безо всякого жеманства ответила:

— Да!

Уже в тот момент дон Мигель почувствовал, как что-то подозрительное оцарапало его душу при мысли, насколько легко эта девочка отказалась от счастливого и беззаботного мира эльфов ради сомнительного удовольствия находится рядом с ним. А ведь они были едва знакомы. Если бы тогда он прислушался к голосу разума, то поспешил расстаться с ней навсегда, но… проблемы Стефании занимали его без остатка.

Спустя некоторое время граф всё-таки решил тщательно рассмотреть свою новую любовницу, раздев её  до нага. Чем же эльфы отличаются от людей, если даже в интимном плане у них было всё одинаковое? Лиин не стала капризничать и жаловаться на холод, терпеливо дожидаясь конца осмотра. Без одежды она выглядела самой обычной, только очень красивой и соблазнительной девушкой. Никаких пятен, родинок или ещё каких-нибудь меток, по которым дон Мигель определял печати дьявола. Однако она была тварью-полукровкой. Осмотр закончился тем, что к ужину он вышел, едва переставляя ноги от изнеможения, а Лиин отключилась от усталости прямо в его объятиях. Ведь это был её первый день любви, и она проявила себя  способной и отзывчивой ученицей.

Есть дону Мигелю хотелось зверски, поэтому преодолев усталость, он всё-таки поплелся в обеденную залу в поисках хоть какого-то пропитания.   Барон с понимающей улыбкой посмотрел на утомленного гостя, сразу сообразив, отчего тот еле ноги таскает.

— А что же юная леди?

— Она так утомлена, что я не стал её будить.

— Вы узнали, что хотели от Тома Телфорда?

— Да, это оказалась на редкость результативная прогулка!

— И что же эльфы?

Дон Мигель недовольно покосился на барона. Так он ему и сказал!

— Я не нашел ни одного доказательства того, что они — не сказка. А Том — добрый малый, только малость не в себе. Но кто от этого может пострадать, кроме пчёл? Пусть себе живет, как хочет.

Это пояснение не удовлетворило собеседника.

— А юная леди?

Выдумывать приходилось на ходу.

— Она сирота: мачеха выгнала её из дома, и Линда долго скиталась по лесу. Том нашел её почти без сознания и выходил. Но крошке было тоскливо среди ёлок в лесу, вот она и подарила своё сердце мне.

Монкфор подозрительно покосился на гостя.

— Вы заберете её с собой?

— Да.

— Но зачем вам в Лондоне лесная девушка? Это всё равно, что нести шишки в лес. Оставьте её мне!

Дон Мигель настороженно взглянул на хозяина.

— Девушка находится со мной по собственному желанию, и я не могу ни к чему её принудить.

— Тогда завтра же покиньте мой замок, — попросил обеспокоенный Монкфор. — Мне не след ссориться с теми, кто придет за ней следом. Поймите правильно: вы уедете, а мне и дальше оставаться в этом лесу.

— Понимаю, — граф устало вздохнул,- прикажите приготовить наших лошадей: мы уедем на рассвете.

Утром отрядом папского посланника тронулся в путь. Поглядывая на свою спутницу, дон Мигель всё пытался сообразить: к какому классу демонов её причислить, и обескуражено признавал свое бессилие. Не было в Лиин даже намека на коварство или злобность: на окружающий мир она взирала доверчиво и открыто.

А это совсем не сочеталось с тем, что он усвоил в университете.

Как-то юный Мигель спросил отца Диего — доминиканца ведущего курс демонологии для особо интересующихся студентов.

— Как отличить демона от человека, святой отец?

— Зло, источаемое ими, — кратко ответил тот, — смятение и страх души подскажут, что перед вами посланцы ада.

А здесь? Де ла Верда, по меньшей мере, мог точно сформулировать одно: его душа не боялась девушки, она отдыхала рядом с ней.

Эльфийка была в прекрасном настроении: её светящиеся беспечные глаза с живейшим интересом рассматривали окружающие пейзажи и попадающиеся по пути деревни. Все у неё вызывало удивление и простодушное любопытство. Дон Мигель в меру своих возможностей давал необходимые пояснения, хотя  иногда это становилось весьма утомительным. Благо ещё, что его испанцы плохо понимали английский: можно только представить, как бы удивило их наличие в отряде девушки, не знающей, что такое солома. Но однажды он все-таки не нашел слов для объяснения.

— Что это? — Лиин указала пальцем на болтающегося на одной из рыночных площадей висельника.

Выглядел труп, прямо скажем, отталкивающе: над ним поработали и дожди, и вороны.

— Мертвец, — вздохнул дон Мигель.

И обреченно понял, что это слово ей ни о чем не говорит, но ничего растолковывать не стал. Если девушке неведомо само понятие смерти, то бесполезно что-то объяснять.

Но эльфийка не успокоилась.

— А зачем этих мертвецов вешают? Для украшения? Людям нравятся такие странные куклы?

— Скорее, для устрашения, и они мало кому по сердцу, — неопределенно заметил дон Мигель и поспешно обратил её внимание на пасущееся вдоль дороги стадо коров.

Лиин была честна и открыта, и никогда ещё в постели искушенного женскими объятиями графа не было столь откровенной и страстной девушки. За наслаждение, которое она дарила ему ночами, он охотно прощал ей докуку вопросов днем, к тому же дону Мигелю с Лиин было  спокойно и легко.

— Расскажи мне о своей жизни в Авалоне? – как-то попросил граф, устав объяснять, почему встречный нищий одет в отличие от него в лохмотья.

— О, — сдержанно улыбнулась она, — там все по-иному.  Всегда знаешь, что сказать, и как тебе на это ответят, что делать и куда идти.  Не бывает никаких неожиданностей, ведь нами правят мудрецы, а им не свойственно ошибаться. Вам бы в Авалоне стало скучно.

— А как вы находите себе пару?

В первый раз за историю их знакомства Лиин неловко отвела глаза.

— У меня есть жених, — она понуро опустила голову, — мы с Тео обручены с детства. Но разве я виновата, что в моем сердце только вы? У вас такие глаза! Они как черный бархат звездного неба. А стук вашего сердца в моих объятиях так волнует кровь, что превращает её в бушующий поток, уплывая по которому я поднимаюсь прямо к отливающему золотом небу.

Дон Мигель слегка опешил. Он был немного огорчен тем, что девушка оказалась тривиальной предательницей, нарушившей клятву верности, но слова, в которые Лиин обрекла свое признание, растопили его сердце и заставили отнестись к ней со снисхождением. В конце концов, он соблазнил не ведавшую коварства девушку: что с неё взять?

Стояли обычные для дождливой Англии пасмурные дни. Всадники неспешно пробирались по раскисшей дороге, и более неподходящего места для объяснения в любви найти было невозможно. Но только сейчас до графа дошло: эльфийка не делает ему никаких комплиментов, а просто описывает, что испытывает каждый раз в его объятиях. Дон Мигель сентиментальным никогда не был. Мало того, даже среди людей того беспощадного времени, он слыл человеком жестоким, но эта малышка шаг за шагом завоевывала его недоверчивое и очерствевшее сердце какими-то неведомыми, но от этого не менее действенными средствами.

Де ла Верда боялся признаться в этом даже самому себе, упрямо отказываясь видеть очевидное: это означало бы крах всего, что составляло смысл жизни графа.

Ко всем бедам добавилась ещё одна: Лиин практически ничего не ела. Про мясо она вообще не знала, а когда ей объяснили, что это, пришла в ужас. Немного молока, чуть хлеба и меда — вот и всё, что девушка могла съесть, каждый раз виновато отодвигая предлагаемые ей яства. Озабоченный граф разослал  людей по всей округе, и только после того как ей привезли яблок, он впервые увидел, с каким аппетитом она ест. Из неизвестных материй платье Лиин хоть и было красивым, но  плохо  защищало от холода, поэтому эльфийка постоянно мерзла и согревалась, только прижимаясь к нему в постели. И всё равно в её сверкающих глазах было столько счастья, что у де ла Верды сжималось сердце и перехватывало дыхание и от радости, и от предчувствия грядущей боли.

Тео появился в их спальне в первую же ночь приезда в Лондон.

Лиин спала, крепко обхватив любовника за шею, а граф мучился бессонницей, размышляя, что он завтра скажет епископу о появлении в своей жизни полукровки, которую по здравом размышлении нужно было бы уничтожить. Как его преосвященство отнесется к такому блуду? Напишет ли он об этом невероятном событии папе? Как на это отреагирует святейший отец? А может, лучше ничего не рассказывать его преосвященству: в конце концов, он не монах и может иметь любовницу, даже если она и немного странно себя ведет? Но дон Мигель был здравомыслящим человеком и не тешил себя иллюзиями: в тесном мирке папского посольства что-либо скрыть не представлялось возможным.

Эльф соткался из воздуха у кровати:  с той стороны, где спала Лиин. Приподнявшийся на локте граф  оглядел высокого молодого человека, сразу же уловив его несомненное сходство с Раулем де Ла Рош: что-то такое в телосложении,  чертах лица и выражении глаз. Все эти дни он ожидал прихода соплеменников Лиин, знал, что рано или поздно их найдут, но где-то в глубине души желал, чтобы это произошло как можно позднее, поэтому расстроился, увидев посланца.

— Как она? — первым делом спросил эльф. — Не больна?

— Вы Тео? — дон Мигель постарался, чтобы в его голосе не прозвучала ревность. — Её жених?

— Да, — рассеянно выдохнул тот, обеспокоенно вглядываясь в черты спящей девушки, — мы поняли, что произошло, только когда Том рассказал совету о вашей жене.

Тео не стал упрекать похитителя за обман, взывать к порядочности и милосердию, а перешел прямо к делу.

— Поймите, граф, Авалон не отвечает за поступки Рауля. Это эльф-одиночка и не подчиняется нам. К тому же у него независимый и жестокий характер. Ваша жена, по сути дела, ему супруга больше чем вам: она родила  сына и опять беременна. Рауля вызвали на Совет, и он привел массу доводов в свою защиту. Во-первых, Рауль взял её под свою опеку, когда Стефания с риском для жизни в одиночку скиталась по дорогам Европы. Во-вторых, женщина не желает к вам возвращаться.

— Она моя жена, — от ярости графа даже затрясло, — не невеста, не возлюбленная, а жена! И меня мало интересует, что она желает или не желает делать. Мне искренне жаль, Тео, я понимаю, что вторгся в вашу жизнь и многое в ней испортил, но и вы поймите: у меня нет оружия против Рауля, и я не знаю, как вернуть свою жену. А у эльфов оно есть, не может не быть: должны же вы как-то справляться с непокорными в своих рядах. Лиин останется со мной до тех пор, пока её не сменит Стефания.

— Но Лиин может не выдержать жизни в столь неподходящих условиях. Вы не понимаете всей опасности её пребывания вне Авалона: это и беззащитность перед болезнями, и неподходящая пища.

— Для вас это только лишний повод поторопиться.

Тяжело вздохнувший Тео ласково погладил Лиин по черным разметавшимся волосам, и тут же исчез. Дон Мигель вздрогнул от неожиданности и быстроты этого маневра.

«Господи,- подумал он, — как хорошо, что люди не обладают таким свойством. Попробуй, поймай такую ведьму: она растает в руках  палача!»

Итак, эльфы вышли на него: значит, де ла Верда достиг своей цели, но почему тогда при виде безмятежно спящей девушки у него становится столь горько на душе?

Под утро он всё-таки сомкнул глаза, но на рассвете его разбудили. Тео опять стоял возле кровати и обеспокоенно смотрел на Лиин.

— Вы принесли какие-нибудь новости? — тихо спросил граф, осторожно высвобождаясь из рук любовницы.

— Да, — тяжело перевел дыхание эльф, — Совет заседал всю ночь, и ему удалось принудить Рауля отпустить вашу жену, но возникла  проблема. Донна Стефания не одна, с ней её приемная дочь, служанка Хельга с ребенком, шут Тибо с женой Мадлен. Она чувствует себя ответственной за этих людей и требует от вас гарантий их безопасности. Для встречи с женщиной придется поехать во Францию: Рауль сам отвезет вас к жене. Но когда вы сможете выехать из Англии?

— Понятия не имею, — растерянно пожал плечами дон Мигель.

Всё сказанное Тео неприятно поразило его. Интересно, что о нём думает собственная жена, если поставила подобные условия своего возвращения в мир людей? Но у эльфа был свой интерес в этой истории.

— Но тогда и возвращение Лиин домой откладывается на неопределенное время, — в его голосе послышалось нескрываемое отчаяние, — неужели вы до сих пор не поняли, что она не может жить в мире людей?

— Почему же, понял.

Дон Мигель грустно и ласково погладил спящую девушку по голове.

— Я согласен отпустить Лиин домой, — он растерянно посмотрел на эльфа, — но не знаю, как ей об этом сказать.

— Вы — люди вообще редко думаете о последствиях ваших поступков,  - горько укорил его эльф, — нельзя играть сердцами девушек для достижения своих целей. Будите Лиин. Я постараюсь её убедить вернуться в Авалон, а вы помогайте: иначе ничего не получится.

Де ла Верда с тоскливо сжавшимся сердцем легонько потряс Лиин за плечо. Девушка распахнула свои удивительные  глаза и с такой любовью посмотрела на него, что слезы вскипели на ресницах даже у жестокосердного испанца. Эльфийка сразу же встревожилась:

— Что с тобой, любовь моя? Ты плачешь?

— Мы должны расстаться, — горько улыбнулся дон Мигель.

— Нет, — в ответ расплакалась она, — я не смогу без тебя жить! Я умру без тебя!

— Но рядом со мной ты умрешь ещё быстрее, — прошептал он, вытирая слезы с её щек,- ты практически ничего не ешь, согреваешься только в моих объятиях. А ведь люди не эльфы: они не могут постоянно находиться возле своих возлюбленных. Я вынужден буду отлучаться от тебя по делам, и мы не будем видеться дни, недели, месяцы...

— В таких условиях ты и сама погибнешь, и что самое главное — загубишь своего ребенка, — это вмешался в разговор Тео.

  Лиин обернулась на звук его голоса.

— Тео? — виновато опустила она плечи. — Ты нашел меня?

Но дона Мигеля заинтересовало совсем другое.

— Беременна, — ошеломленно протянул он, — почему вы так считаете?

Эльф так взглянул на него, что дальнейшие расспросы стали ненужными, зато затеплилась надежда.

— Но если так, — он торопливо прижал к себе тело любовницы, — Лиин останется здесь.

— Это невозможно! — категорично отверг такое предложение Тео.

— Но почему? — это уже взмолилась сама Лиин. — Ведь их женщины как-то производят на свет  детей?

— Да, но при этом не мёрзнут, полноценно питаются, адаптированы к болезням, которые не ведомы эльфам и которые тебе не перенести. Если не послушаешься меня и останешься здесь, то твой возлюбленный увидит, как ты чахнешь день ото дня. В конце концов, погибнешь сама, и умрет ваш ребенок. У него нет ни одного шанса появиться на свет в таких чудовищных условиях.

И это он о хорошо протопленной и удобной комнате на папском подворье! Дон Мигель может и обиделся, если бы не залившаяся слезами на его груди прелестная девушка.

— Я умру без твоей любви! — Лиин прижалась к груди Мигеля, судорожно обхватив его обеими руками.

У де ла Верды дыхание перехватило от боли при виде отчаяния возлюбленной. В тот момент он прекрасно осознавал, что проживи ещё хоть сотню лет, никто  не будет любить его так искренне и безоглядно. Однако меньше всего на свете дону Мигелю хотелось подвергать опасности жизнь Лиин, да ещё и младенца в её чреве.

— Дорогая, — покрыл он жаркими поцелуями её черноволосую головку, — но ведь в Авалон ты вернёшься ни одна:  с тобой будет наше дитя.  Нужно сделать всё, чтобы сохранить самое дорогое, что я смог тебе дать — новую жизнь.

— Мне удалось убедить Совет, что ты не виновата в происшедшем, — уговаривал плачущую девушку и Тео, опускаясь рядом с ней на кровать. — Все согласились, что в создавшейся ситуации виноват только Рауль. Ты не представляешь, сколько мне пришлось за эти дни пережить: улаживать споры и конфликты, выдвигать и отвергать обвинения, но главного я добился — ты можешь вернуться домой. Твоя дочь получит те же права, что и все остальные дети, рожденные от людей.

Голос Тео обладал успокаивающей и уверенной силой. Прижавшаяся к груди любовника Лиин внимательно слушала эльфа, хотя по её лицу по-прежнему бежали слезы.

— Приди в себя, дорогая, — Тео простёр к ней руки и мягко потянул за талию к себе. — И дон Мигель, и я  хотим тебе только добра. Пойми, если ты умрешь у него на глазах,  человеческое сердце может не выдержать. Во имя всех: и тебя, и его, и вашего ребенка — нам пора уходить!

Де ла Верда с ужасом наблюдал, как эльф отстраняет Лиин от него, крепко прижимая к себе. В безумном порыве возлюбленная рванулась назад, но Тео держал её крепко.

— Итак, дорогая, пожелай графу всего хорошего и уйдем!

Несмотря на весь драматизм ситуации, дон Мигель удивился, заслышав в голосе эльфа опасный металл. И только тут до него дошло, в каком отчаянии и тревоге  находился Тео все эти дни, какая снедала его ревность и боль.

— Я хочу его поцеловать, — поникла в руках жениха раздавленная горем девушка.

— Это лишнее...

Лиин с невыразимой тоской посмотрела на возлюбленного. Дон Мигель почувствовал, как у него мутнеет в глазах от желания вырвать её из чужих рук: он даже протянул к ней ладони, увы, они нашли только пустоту.