Литературное кафе.Федор Иванович Тютчев и Афанасий Афанасьевич Фет
Сегодня, 8 декабря, в воскресенье Литературное кафе приглашает Вас вспомнить Федора Ивановича Тютчева и Афанасия Афанасьевича Фета – двух нежных певцов природы и чувств, лириков XIX столетия, двух великих русских поэтов.
Они родились в разные годы, но в один день — 23 ноября по старому стилю (сейчас 5 декабря). Когда произошло их первое знакомство — неизвестно. Фет к Тютчеву, судя по его воспоминаниям, относился с обожанием, свойственным юному «фанату». Тютчев же по скромности своей комплиментов Фета стеснялся, но отвечал ему тем же.
В 1862 году Фет в теплом и ироничном дружеском стихотворении просил Тютчева прислать ему свою фотографию:
Мой обожаемый поэт,
К тебе я с просьбой и с поклоном:
Пришли в письме мне твой портрет,
Что нарисован Аполлоном.
Давно мечты твоей полет
Меня увлек волшебной силой,
Давно в груди моей живет
Твое чело, твой облик милый.
Твоей камене — повторять,
Прося стихи — я докучаю,
А все заветную тетрадь
Из жадных рук не выпускаю.
К тебе я с просьбой и с поклоном:
Пришли в письме мне твой портрет,
Что нарисован Аполлоном.
Давно мечты твоей полет
Меня увлек волшебной силой,
Давно в груди моей живет
Твое чело, твой облик милый.
Твоей камене — повторять,
Прося стихи — я докучаю,
А все заветную тетрадь
Из жадных рук не выпускаю.
Поклонник вечной красоты,
Давно смиренный пред судьбою,
Я одного прошу — чтоб ты
Во всех был видах предо мною.
Вот почему спешу, поэт,
К тебе я с просьбой и поклоном:
Пришли в письме мне твой портрет,
Что нарисован Аполлоном.
Давно смиренный пред судьбою,
Я одного прошу — чтоб ты
Во всех был видах предо мною.
Вот почему спешу, поэт,
К тебе я с просьбой и поклоном:
Пришли в письме мне твой портрет,
Что нарисован Аполлоном.
И Тютчев фото прислал. Со стихотворным ответом:
Тебе сердечный мой поклон
И мой, каков ни есть, портрет,
И пусть, сочувственный поэт,
Тебе хоть молча скажет он,
Как дорог был мне твой привет,
Как им в душе я умилен.
И мой, каков ни есть, портрет,
И пусть, сочувственный поэт,
Тебе хоть молча скажет он,
Как дорог был мне твой привет,
Как им в душе я умилен.
Иным достался от природы
Инстинкт пророчески-слепой —
Они им чуют, слышат воды
И в темной глубине земной...
Великой Матерью любимый,
Стократ завидней твой удел —
Не раз под оболочкой зримой
Инстинкт пророчески-слепой —
Они им чуют, слышат воды
И в темной глубине земной...
Великой Матерью любимый,
Стократ завидней твой удел —
Не раз под оболочкой зримой
Давайте вспомнить любимые строки великих поэтов и интересные факты их биографий.
Ждём всех!
Люблю грозу в начале мая,
Когда весенний, первый гром,
как бы резвяся и играя,
Грохочет в небе голубом.
Гремят раскаты молодые,
Вот дождик брызнул, пыль летит,
Повисли перлы дождевые,
И солнце нити золотит.
С горы бежит поток проворный,
В лесу не молкнет птичий гам,
И гам лесной и шум нагорный —
Все вторит весело громам.
Ты скажешь: ветреная Геба,
Кормя Зевесова орла,
Громокипящий кубок с неба,
Смеясь, на землю пролила.
По ветви нижние леса
В зеленой потонули ржи.
Семьею новой в небеса
Ныряют резвые стрижи.
Сильней и слаще с каждым днем
Несется запах медовой
Вдоль нив, лоснящихся кругом
Светло-зеленою волной.
И негой истомленных птиц
Смолкают песни по кустам,
И всеобъемлющих зарниц
Мелькают лики по ночам.
Я пришел к тебе с приветом,
Рассказать, что солнце встало,
Что оно горячим светом
По листам затрепетало;
Рассказать, что лес проснулся,
Весь проснулся, веткой каждой,
Каждой птицей встрепенулся
И весенней полон жаждой;
Рассказать, что с той же страстью,
Как вчера, пришел я снова,
Что душа все так же счастью
И тебе служить готова;
Рассказать, что отовсюду
На меня весельем веет,
Что не знаю сам, что буду
Петь — но только песня зреет.
Спасибо большое за тему…
Мои любимые стихи — Ф. И. Тютчев К. Б.
Я встретил вас — и все былое
В отжившем сердце ожило;
Я вспомнил время золотое —
И сердцу стало так тепло…
Как поздней осени порою
Бывают дни, бывает час,
Когда повеет вдруг весною
И что-то встрепенется в нас, —
Так, весь обвеян дуновеньем
Тех лет душевной полноты,
С давно забытым упоеньем
Смотрю на милые черты…
Как после вековой разлуки,
Гляжу на вас, как бы во сне, —
И вот — слышнее стали звуки,
Не умолкавшие во мне…
Тут не одно воспоминанье,
Тут жизнь заговорила вновь, —
И то же в вас очарованье,
И та ж в душе моей любовь!..
***
Нам не дано предугадать…
Нам не дано предугадать,
Как слово наше отзовется, —
И нам сочувствие дается,
Как нам дается благодать…
Известно, что это стихотворение поэт написал 7 августа (26 июля) 1870 года в городе Карлсбаде (ныне Карловы-Вары), куда Тютчев приехал для отдыха и лечения. На этот момент Федору Ивановичу исполнилось 66 лет. Здесь совершенно случайно он встретился с Амалией Крюденер…
5 декабря, в день рождения поэта, в Овстуге в храме Успения Пресвятой Богородицы была отслужена заупокойная панихида в память о поэте. На панихиде присутствовали сотрудники музея-заповедника «Овстуг», жители села, гости из Уфы и Брянска. После службы в церкви они возложили цветы к памятнику поэта в усадебном парке.
Эти прекрасные лебеди живут в парке музея-заповедника им. Ф.И. Тютчева «Овстуг». На зимовку, как всегда, они остались дома. Более того, с окрестных озер на «тютчевский» пруд слетаются и дикие утки. Как говорят сотрудники музея, «мы кормим своих птиц три раза в день, и уток уж точно не выгоним».
Сами лебеди сейчас тоже не против гостей на своей территории. Но в мае, когда появляются птенцы, а каждую весну здесь рождаются 5-8 маленьких лебедей, родители категорически не пускают сюда никого. Дело доходит до жестоких боев.
Спасибо, как в волшебной сказке.
Умильная, таинственная прелесть:
Зловещий блеск и пестрота дерев,
Багряных листьев томный, легкий шелест,
Туманная и тихая лазурь
Над грустно-сиротеющей землею,
И, как предчувствие сходящих бурь,
Порывистый, холодный ветр порою,
Ущерб, изнеможенье — и на всем
Та кроткая улыбка увяданья,
Что в существе разумном мы зовем
Божественной стыдливостью страданья.
Строки стихотворения «Вечер» Ф. Тютчева написаны здесь, в усадьбе Овстуг.
Опять осенний блеск денницы
Дрожит обманчивым огнем,
И уговор заводят птицы
Умчаться стаей за теплом.
И болью сладостно-суровой
Так радо сердце вновь заныть,
И в ночь краснеет лист кленовый,
Что, жизнь любя, не в силах жить.
Я был с СС лично знаком, переписывался с ним несколько лет… это был подвижник.
Не произносилось ли во времена Тютчева «дерЁв»?
Потебни нет, спросить не у кого.
Est in arundineis modulatio musica ripis*
Певучесть есть в морских волнах,
Гармония в стихийных спорах,
И стройный мусикийский шорох
Струится в зыбких камышах.
Невозмутимый строй во всем,
Созвучье полное в природе,-
Лишь в нашей призрачной свободе
Разлад мы с нею сознаем.
Откуда, как разлад возник?
И отчего же в общем хоре
Душа не то поет, что море,
И ропщет мыслящий тростник?
* Есть музыкальная стройность
в прибрежных тростниках (лат.).-
Вспомним стихотворение А. А. Фета «Шепот, робкое дыханье…» (1850)-
Шепот, робкое дыханье.
Трели соловья,
Серебро и колыханье
Сонного ручья.
Свет ночной, ночные тени,
Тени без конца,
Ряд волшебных изменений
Милого лица,
В дымных тучках пурпур розы,
Отблеск янтаря,
И лобзания, и слезы,
И заря, заря!..
Отсутствие глаголов не делает повествование статичным, напротив, поэт передал динамику ночной жизни природы и переживания влюблённых.
А вот Тютчев, напротив, часто использовал большое количество глаголов для передачи действенной силы природы:
Еще земли печален вид,
А воздух уж весною дышит,
И мертвый в поле стебль колышет,
И елей ветви шевелит.
Еще природа не проснулась,
Но сквозь редеющего сна
Весну послышала она,
И ей невольно улыбнулась...
И техника стиха разная. Фет в большом количестве использует синтаксические средства выразительности, особенно часто у него встречается композиционный повтор. Тютчев же чаще применяет иносказательные тропы, в особенности метафору и ее разновидности
Чародейкою Зимою
Околдован, лес стоит — И под снежной бахромою,
Неподвижною, немою,
Чудной жизнью он блестит.
И стоит он, околдован,-
Не мертвец и не живой — Сном волшебным очарован,
Весь опутан, весь окован
Легкой цепью пуховой…
Солнце зимнее ли мещет
На него свой луч косой — В нем ничто не затрепещет,
Он весь вспыхнет и заблещет
Ослепительной красой.
Поэту при помощи образных и очень точных метафор удалось передать умиротворенное состояние зимней природы, которая погружена в волшебный сон.
А Фет просто по душе. " Я пришёл к тебе с приветом"- это в юности у меня было чуть ли не ежедневное обращение в родному и близкому человеку))) Смеюсь))) Несомненно, творчество обоих писателей заслуживает восхищения и уважения.
Шел я утром рядом с лесом,
На лугу ромашки встретил
И хотел сорвать для милой
Я букет ромашек этих.
Но они так танцевали,
Назывался танец белым,
В хоровод свой зазывали,
И кружился с ними ветер.
Улыбалось солнце в небе,
Соловьи оркестром были,
Раздавая свои трели
Всем на радость в этом мире.
Учись у них – у дуба, у берёзы…
Учись у них — у дуба, у берёзы.
Кругом зима. Жестокая пора!
Напрасные на них застыли слёзы,
И треснула, сжимаяся, кора.
Всё злей метель и с каждою минутой
Сердито рвёт последние листы,
И за сердце хватает холод лютый;
Они стоят, молчат; молчи и ты!
Поэтам
Сердце трепещет отрадно и больно,
Подняты очи, и руки воздеты.
Здесь на коленях я снова невольно,
Как и бывало, пред вами, поэты.
В ваших чертогах мой дух окрылился,
Правду провидит он с высей творенья;
Этот листок, что иссох и свалился,
Золотом вечным горит в песнопеньи.
Только у вас мимолетные грезы
Старыми в душу глядятся друзьями,
Только у вас благовонные розы
Вечно восторга блистают слезами.
С торжищ житейских, бесцветных и душных,
Видеть так радостно тонкие краски,
В радугах ваших, прозрачно-воздушных,
Неба родного мне чудятся ласки.
Федор Тютчев
Поэзия
Среди громов, среди огней,
Среди клокочущих страстей,
В стихийном, пламенном раздоре,
Она с небес слетает к нам –
Небесная к земным сынам,
С лазурной ясностью во взоре –
И на бунтующее море
Льет примирительный елей.
Тютчев и Фет барахтались где-то за бортом советской подлодки, их багром не добивали, но и спасательный круг им не бросали.
Сейчас мы их видим иначе.
Постить стихи не вижу смысла.
Отмечу лишь, что «Шопот, робкое дыханье» — гениальный образец стихотворения, не использующего никаких частей речи, кроме существительных и прилагательных.
Подобного не знаю.
Относительно Фета отмечу, что романс на его слова «И плакать над тобой» относится к числу моих любимых.
Конечно, тут влияет тот факт, что впервые я услышал эту вещь в 20 лет в исполнении певицы, безнадежно влюбленной в меня (когда я сам был безнадежно влюблен в свою преподавательницу диалектического материализма).
Но не я один оказался покорен Фетом.
Все известно, что Лев Толстой был упёртым трудолюбцем и утверждал, что писать стихи (в сравнении с прозой) столь же неестественно, как пахать и при том приплясывать.
Но когда тот пришел в Ясную Поляну и прочитал эти стихи, посвященные свояченице великого графомана, даже Лёва признал, что в «этом бородаче что-то есть»…
И, кстати…
Есть мнение, что фамилия его должна звучать как фЁт, просто «обезъёивание» русского письма привело к искажением.
Подобно тому, как я полжизни недоумевал, почему классический русский помещик из «АК» носит классическую еврейскую фамилию, восходящую к 12-ти коленам Израилевым.
И лишь случайно где-то узнал, что у Толстого он — лЁвин.
Фамилия Фет (точнее, Фёт, нем. Foeth), стала для поэта, как он впоследствии вспоминал, «именем всех его страданий и горестей». Сын орловского помещика Афанасия Ивановича Шеншина и привезённой им из Германии Каролины Шарлотты Фёт, он был при рождении записан (вероятно, за взятку) законным сыном своих родителей, хотя родился через месяц после прибытия Шарлотты в Россию и за год до их брака. Когда ему было 14 лет, «ошибка» в документах обнаружилась, и он был лишён фамилии, дворянства и русского подданства и стал «гессендармштадтским подданным Афанасием Фётом» (таким образом, его отцом стал считаться первый муж Шарлотты, немец Фёт; кто в действительности был отцом Афанасия — неизвестно [). В 1873 году он официально вернул себе фамилию Шеншин, но литературные произведения и переводы продолжал подписывать фамилией Фет (через «е»).
Источник: ru.wikipedia.org/wiki/Фет
Я, например, свою терпеть не могу; одно достоинство в редкости.
Но Фет фамилия энергичная, А Шешин расплывается из-за шипящих аллитераций.
На самом деле редкая. В Уфе кроме жены на полтора миллиона больше никого нет.
Умом Россию не понять
Умом Россию не понять,
Аршином общим не измерить:
У ней особенная стать-
В Россию можно только верить.
Возвращение
Вот застава — скоро к дому,
Слава богу, налегке!
Мой привет Кремлю родному,
Мой привет Москве-реке!
Не увижу ли, не встречу ль
Голубых ее очей?
Догадаюсь ли, замечу ль
По сиянью их лучей
Долгой тайны нетерпенье,
Пламень в девственной крови,
Возрожденье, упоенье
И доверчивость любви?
Федор Тютчев * Люблю глаза твои, мой друг*
Люблю глаза твои, мой друг,
С игрой иx пламенно-чудесной,
Когда иx приподымешь вдруг
И, словно молнией небесной,
Окинешь бегло целый круг…
Но есть сильней очарованья:
Глаза, потупленные ниц
В минуты страстного лобзанья,
И сквозь опущенныx ресниц
Угрюмый, тусклый огнь желанья.
Сильные стихи пишутся не благодаря, а вопреки.
(Как и сильная проза.)
Полагаю, что мы просто не все знаем.
Наверное, литературоведы-биографы все исказили — как зализали синусоидальный брак Пушкина до сглаженной прямой.
Счастливый безмятежец никогда не напишет ничего существенного. Даже красивости у него будут убогими, что мы видим на многих примерах.
Именно так… счастье вообще эфемерно.
Вообще все эти рассуждения о музах — полная фигня, дилетантизм и прошлый век.
Нет никакой «музы», нет никакого «вдохновения».
Есть только потребность что-то написать, талант и трудолюбие.
1% вдохновения, 99% — каторжного труда.
Не только в прозе, но и в поэзии.
Это видно сразу.
Можно что-то быстро сочинить, а потом неделями искать нужное слово для необходимой аллитерации, найти синоним, чтобы в строчке, описывающей холод, не было теплой буквы «р», еще неделю размышлять, ставить или не ставить какую-нибудь запятую, потому что правила вроде бы требуют, но графически она мешает.
Пишут не благодаря, а вопреки.
На заре ты её не буди,
На заре она сладко так спит;
Утро дышит у ней на груди,
Ярко пышет на ямках ланит.
И подушка ее горяча,
И горяч утомительный сон,
И, чернеясь, бегут на плеча
Косы лентой с обеих сторон.
А вчера у окна ввечеру
Долго-долго сидела она
И следила по тучам игру,
Что, скользя, затевала луна.
И чем ярче играла луна,
И чем громче свистал соловей,
Все бледней становилась она,
Сердце билось больней и больней.
Оттого-то на юной груди,
На ланитах так утро горит.
Не буди ж ты ее, не буди…
На заре она сладко так спит!
Музе
Пришла и села. Счастлив и тревожен,
Ласкательный твой повторяю стих;
И если дар мой пред тобой ничтожен,
То ревностью не ниже я других.
Заботливо храня твою свободу,
Непосвященных я к тебе не звал,
И рабскому их буйству я в угоду
Твоих речей не осквернял.
Всё та же ты, заветная святыня,
На облаке, незримая земле,
В венце из звезд, нетленная богиня,
С задумчивой улыбкой на челе.
Афанасий Фет, <1882>
Источник: Анализ стихотворения Музе Фета
Но я позволила себе:
И я люблю грозу в начале мая
Светлеет небо, полосы дождя
На землю падают сплошной завесой.
А облако, беспечно уходя,
Плывёт на крыльях ветерка — повесы.
На паутинках, на траве роса
сверкает ярко, будто бриллианты.
Прогнулась радуга — небес краса,
Как балерина встала на пуанты.
Вслед уходящей туче и грозе
Рокочет, затихая, гром устало.
Щебечут птицы, воздух чист и свеж,
И даже на душе светлее стало.
.Сам Тютчев себя не считал профессионалом.
Федор Иванович был не только знаменитым поэтом, но и дипломатом
Каждой любимой женщине Тютчев посвятил стихотворения
Первое стихотворение Федор Иванович Тютчев написал в 11-летнем возрасте.
По причине своего неопределенного социального статуса в документах литератор чаще именовался, как – «иностранец Фет».
Долгий период времени Афанасий Фет был вынужден служить в армии, поскольку писательская деятельность не позволяла ему зарабатывать достаточное количество денег.По мнению Некрасова среди всех российских поэтов только Фет мог конкурировать с Пушкиным
Фет поддерживал дружеские отношения с Иваном Тургеневым и Львом Толстым (см. интересные факты о Толстом
Еще не тронулася тень,
Царит себе, не сознавая,
Что вот уж встрепенулся день, —
Что хоть лениво и несмело
Луч возникает за лучом,
А небо так еще всецело
Ночным сияет торжеством.
Но не пройдет двух-трех мгновений,
Ночь испарится над землей,
И в полном блеске проявлений
Вдруг нас охватит мир дневной
Выходи — снежок хрустит;
Пристяжная озябает
И на месте не стоит.
Сядем, полость застегну я, —
Ночь светла и ровен путь.
Ты ни слова, — замолчу я,
И — пошел куда ни будь!
Как слово наше отзовётся,-
И нам сочувствие даётся,
Как нам даётся благодать…
(Ф.И.Тютчев)
Такое доступно только гениям…
О жизни неизведанной,
Церквей берлинских тихий звон
И чай послеобеденный,
И века прошлого конец,
И в освещенном здании
Все дышит ожиданием.
И скоро Рождество,
И ждут только его,
Его.
Афанасий был сыном немца, жена которого, будучи беременной, сбежала с любовником — русским дворянином. Отчим подкупил священника, чтобы скрыть тайну происхождения пасынка, но, когда тому исполнилось 14 лет, секрет стал достоянием общественности, и будущий поэт лишился дворянского звания, фамилии и наследства.
В документах и бумагах из-за своего неопределённого социального статуса поэт обычно именовался «иностранец Фет».
Свою фамилию, под которой он и прославился, Афанасий получил, когда его матери удалось упросить его биологического отца признать ребёнка своим сыном. Вообще его фамилия звучала как «Фёт», но сам поэт предпочитал говорить и писать «Фет».
Пребывая в стеснённом финансовом положении, Фет женился по расчёту, чтобы получить приданое. Последнего, правда, всё равно оказалось недостаточно, чтобы решить все проблемы поэта.
Впервые стихи Фета были опубликованы в 1840 году.
Спустя много лет поэту вернули дворянское звание и фамилию его отчима — Шеншин. Но в истории Фет всё равно остался под тем именем, под которым мы его знаем.
Одной из фобий поэта была паническая боязнь попасть в психиатрическую лечебницу.
Фет писал не только поэзию, но и прозу, причём вся его проза была написана в жанре реализма.
Некрасов писал, что среди всех российских поэтов только Фета можно ставить в один ряд с Пушкиным (интересные факты о Некрасове).
Именно Фету принадлежит авторство перевода знаменитого «Фауста» Гёте.
Многие свои стихотворения Афанасий Фет посвятил Марии Лазич, трагически погибшей девушке, в которую он был влюблён.
Долгие годы поэт посвятил военной службе, так как литературная деятельность не приносила ему весомого дохода.
За первые два десятка лет творчества Фет продал менее одной тысячи книг.
Поэт близко дружил с Тургеневым и Толстым (интересные факты о Тургеневе).
Афанасий Фет не оставил после себя потомков.
Шепот, робкое дыханье,
Трели соловья,
Серебро и колыханье
Сонного ручья.
Свет ночной, ночные тени,
Тени без конца,
Ряд волшебных изменений
Милого лица,
В дымных тучках пурпур розы,
Отблеск янтаря,
И лобзания, и слезы,
И заря, заря!..
Я пришёл к тебе с приветом
Я пришел к тебе с приветом,
Рассказать, что солнце встало,
Что оно горячим светом
По листам затрепетало;
Рассказать, что лес проснулся,
Весь проснулся, веткой каждой,
Каждой птицей встрепенулся
И весенней полон жаждой;
Рассказать, что с той же страстью,
Как вчера, пришел я снова,
Что душа все так же счастью
И тебе служить готова;
Рассказать, что отовсюду
На меня весельем веет,
Что не знаю сам, что буду
Петь — но только песня зреет.
Предчувствую обвинения в свой адрес, меня упрекнут в том, что «я всех считаю дебилами» и пр.
Но не сказать не могу.
Я в этом «воскресенье» не увидел вообще ничего, для себя ничего не нашел и не открыл.
Стиль данного общения — прошлый век.
Да, когда мы жили в условиях эстетического удушения, каждая строчка из Фета или Тютчева была на вес золота.
Помню, Милица Александровна Черданцева, музыковед, устраивала в Уфе «вечера» для ограниченного круга лиц, так между музыкальными фрагментами читала стихи этих поэтов — чуть ли не по дореволюционным изданиям, и это было существенно.
Но сейчас времена изменились.
Все, что выше запощено, я без чужой помощи за 15 минут найду в Инете.
И снабжу фотографиями, там же найденными.
И еще разбавлю виртуальными открытками. Чужими и тупыми, как и вся бездушная интернетчина.
И в чем смысл такой тусовки?
Я вижу только компиляцию перепостов.
Механицизм, традиционализм и банальность без единой СОБСТВЕННОЙ мысли.
Без единого ЛИЧНОГО ощущения.
Фрагменты биографий, запощенные стихи и чужие ютюбинговые клипы.
Я понимаю, кто-то бы написал:
«Однажды я ехал по трассе в серый дождливый день.
Стекла были забрызганы так, что с ними не справлялись ни дворники, ни электрообогрев.
Когда совсем близко в зеркале возникли пятна чьих-то фар, я ничего не успел подумать.
Лишь ощутил что-то странное, время разорвалось и остановилось, потом перещелкнулось куда-то дальше и я нашел себя под обочиной.
Машина стояла криво, серебристая „мордочка“ лежала у меня на коленях, но магнитола играла, и из динамиков неслось:
… все былое в отжившем сердце ожило…
С тех пор прошло много лет.
Разбитую машину я „затоталил!“, потому что покрытие КАСКО не спасало ее от технологической смерти.
Левое плечо, травмированное ремнем безопасности, болит только перед сменой погодой.
Но всякий раз, едва услышав первые звуки романса „Я встретил вас“, еще даже его не узнав, я весь сжимаюсь в предчувствии удара, которого тогда даже не ощутил...»
ВОТ.
Нечто такое наполнило бы сей хеппенинг смыслом.
А так — это не беседа писателей, а какой-то утренник на бирже копирайтеров.
Я Рики-Тики_Тави.
Но писатель живет в аду своей души.
А тут — какие-то благодушные… над которыми коршун ни разу не кружил.
И мне, дорогая Маргарита, абсолютно безразличны чужие кресты.
Пусть хоть целый мавзолей на себе тащат.
В центре моего мира — я, и мои проблемы для меня важнее всех прочих…
Как говорил Ипполит — единственный глубокий персонаж из поверхностной Рязановской сказки:
— Самое главное, что вы понимаете, что я прав.
ВСЕ люди видят собственные проблемы во главе угла; если человек сам для себя не центр мира, то ему и вовсе не стоило появляться на свет.
Только большинство — ханжи и лицемеры, не признаются в этом ни другим, ни даже себе.
А что такое узкий взгляд или не узкий…
Все это условно.
Писатель пишет о себе. Или о не-себе.
(Я, как всегда, имею в виду ЛИТЕРАТУРУ. Т.е. жесткий реализм с минимальными допусками против реальной жизни.)
А тут всегда узкий взгляд одного человека.
Ну, или переход взгляда с героя на героя.
Беда моя в том, что я пережил уже 20 лет сверх срока.
Природой срок жизни человека определен в 40 лет. После начинаются проблемы и с физическим здоровьем и с излишком мыслей, которые до 40 и не появляются.
А исходя из Вашей логики, я 16 лет сверх срока пережила. Тоже немало, согласитесь? Так что, где-то на равных, одно поколение. Но я согласна с тем, кто сказал: «Когда человек чувствует боль, он жив. Когда он чувствует чужую боль, он человек».
И женщине, и мужчине.
Я плачу, например, всякий раз, когда перечитываю одно место в «Трех товарищах».
Или смотрю на наши фото с женой, и думаю, что нам стоило разбиться в 2010 году («НАИРИ») — вместе и мгновенно, о чем она сама мне говорила много раз.
А что касается «закалки» — еще одна химерическая херня.
Процитирую одного современного писателя:
Я даже в детстве терпеть не мог роман «Как закалялась сталь», я вообще не понимаю этой идеи. «Закалка» людей является еще одной химерой; человек рождается для собственного счастья, а не для того, чтобы раскаляться и закаляться в никому не нужных испытания характера.
Не знает, как включается стиральная машина ( и посудомоечная тоже) и где платить за квартиру.
Маргарита, буквально только что нашла ответ на этот вопрос в новой публикации нашего автора В.Лучита:
Противоречия любые меж людьми,
вкупе с проблемами
большими мировыми,
не есть ли следствие проблем
прежде всего духовных, внутренних,
не разрешённых ими?
Диалектика — двигатель прогресса.
Писатель без раздрая в душе — не писатель, а пописыватель.
А спущусь в магазин за слоеным тестом к завтраку и подумаю иначе: жалко убогих, пусть живут…
Думаю, пора сворачивать не имеющую отношения к теме Кафе дискуссию.
ОБСУЖДЕНИЕ В ВЕТКЕ ЗАКРЫТО.
ВСЕ КОММЕНТАРИИ НЕ ПО ТЕМЕ ТВОРЧЕСТВА ТЮТЧЕВА И ФЕТА БУДУТ УДАЛЕНЫ БЕЗ ПРЕДУПРЕЖДЕНИЯ!
Неужели у Вас лично никогда не возникало необоримого желания взять пулемет и, закрыв глаза, пострелять все вокруг себя, все равно кого и зачем?
Если нет… то… я Вам… завидую… и сочувствую… как ПИСАТЕЛЮ.
Не понимаю, например, почему до сих пор врут, будто Чехов умер от чахотки, когда всем ясно, что его скосил сифилис…
Но — jedem das seine.
Кого-то питает благодушие, кого-то ненависть.
И нет универсального рецепта.
Кто-то любит виски, а кто-то текилу. И оба правы.
Каждый выбирает по себе… Вы постоянно пишете, что вам здесь не комфортно — дверь всегда открыта, можно уйти в любой момент. Вот честно, НАДОЕЛО!
Помню 1991 год, лето.
Я приехал в Пушгоры из Ленинграда (тогда еще Ленинграда).
Там где-то на турбазе поселился («Мельничный омут»)
В основном один ходил: Михайловское, Тригорское…
Ходишь и кажется — вот сейчас откуда-то прибежит Пушкин и мы с ним вдвоем прыгнем под мельницу, где голые девушки в полнолуние в омуте купаются… (купались тогда, полнолуние и было).
Потом днем решил зайти к Гейченко.
Переписывались с ним до того лет 10, он мне постоянно в письма вкладывал экслибрисы — офорты и линогравюры разных графиков, с видами этих мест. Захотелось наконец увидеть его вживую, пожать руку, поблагодарить за все.
И от себя и вообще за все, потому что эти места его рук дело. Точнее, одной руки, потому что он с фронта инвалидом вернулся.
В каждом сантиметре этих мест был он, в каждом слове на Пушкинских праздниках — он, даже то росшее параллельно земле дерево у «онегинской» скамьи в Тригорском (которое во всех декорациях к ЕО во всех оперных театрах есть) — он посадил, когда все было разрушено, и восстановил в прежней форме.
Без Гейченко ни у России, ни у всего мира НЕ БЫЛО бы той иллюзии соприкосновения с живым Пушкиным, какое охватывает любого, едва выйдет там из автобуса.
И вот пришел я к домику Гейченко.
Деревянный, с краю, коллекция самоваров видна через окно.
Постучал, через некоторое время отперла мне какая-то женщина, поговорили с ней, впустила, заперла за мной.
У Гейченко был инсульт.
Он лежал на кровати, что-то бормотал, но был в неадеквате.
Жуткая комнатка, запах, как в онкодиспансере около кабинета для стомированных больных.
Ни медсестры, ни санитарки, ни диагностики, ни хотя бы уборщицы, чтобы дышать там было можно.
Ничего.
Только какая-то кошелка из музейных, которая ему простыни вонючие подтыкает со всех сторон.
Посидел я около постели Хранителя. Поговорить с ним не удалось.
Вышел потом на воздух, где птички поют и праздные экскурсанты шатаются.
И подумал.
— Да будь проклята эта страна!
Где человек, подаривший всему миру мирового поэта, как живого, умирает в собственной моче, и тем, кто может ему хоть чем-то помочь — на него наср***ть!
— Будь прокляты эти люди, перед которыми не стоит метать бисер.
— И будь проклят я сам, если когда-нибудь погружусь в елейное благодушие и перестану бросать камни в затянутое тиной болото!
Sapienti sat.
Нет, посидели и вышли на воздух, слушать пение птичек. Так чего же сейчас брызгать слюной во все стороны и бросать камни желчи и ненависти, чтобы эти брызги летели ещё сильнее? Дела надо делать, самому творить добро — прежде чем обвинять всех вокруг.
И, кстати, в вашем рассказе есть нестыковочки… В описываемое вами время ещё была жива жена Семёна Степановича, в 1992 году ему присуждали звание почётного гражданина Петергофа, а умер он в 1993 году…
Только тем, что написал очерк о том, что видел, и он вышел в ВУ.
И тем, что никогда не голосовал за хорошо подстриженную собаку ельцина, вообще не голосовал с 85 года ни за кого.
Что касается нестыковок, то они меня не волнуют.
Как я писал в одной из своих книг, если мне показалось, что Нева течет не из Ладоги в Балтику, а наоборот, то так для меня и будеьт.
Жизнь — не то, что есть, а то, что кажется.
Писатель — не полицейский протоколист.
Валерка Роньшин как-то раз мне говорил, что в одной из своих книг он неверно сформулировал закон Архимеда.
Но от этого он не перестал быть ПИСАТЕЛЕМ.
А не-писатель может сверить события до минуты — но писателем от того не станет все равно.
делают пусть те, у кого есть энергия, силы и пр. Таких тьма. И гораздо более мощных, чем я.
А я ПИШУ — что дается одному на миллион.
О МСП не говорю, тут просто легион прекраснодушных.
Но, поверьте, такие есть.
Рада, что не пришлось «рыться» в интернете…
Спасибо Анатолию, участникам беседы и, конечно же, благодарность Великим Поэтам!
Без прошлого нет будущего.
Ф. Тютчев.
В альбом друзьям
Как медлит путника вниманье
На хладных камнях гробовых,
Так привлечет друзей моих
Руки знакомой начертанье!..
Чрез много, много лет оно
Напомнит им о прежнем друге:
«Его нет боле в вашем круге,
Но сердце здесь погребено!..»
Одна душа отозвалась —
Не нужно нам возмездия иного,
Довольно с нас, довольно с нас…
——————————-
Если ты любишь, как я, бесконечно,
Если живешь ты любовью и дышишь,
Руку на грудь положи мне беспечно:
Сердца биенья под нею услышишь.
О, не считай их! в них, силой волшебной,
Каждый порыв переполнен тобою;
Так в роднике за струею целебной
Прядает влага горячей струею.
Пей, отдавайся минутам счастливым,-
Трепет блаженства всю душу обнимет;
Пей — и не спрашивай взором пытливым,
Скоро ли сердце иссякнет, остынет.
Афанасий Фет 1959
——————————
Но ты сегодня…
Ты сегодня, не отводи(желанный) взгляд!
Коль, знаешь…
Мой тебя… догонит,
Умножив радость во сто крат…
…
А снег кружит лебяжьим пухом.
Рябины куст глядит в окно
И пахнет в доме мятой… лугом…
Черешней и вчерашним сном.
Да… Мы, конечно же, не маги,
Но даже жизни на краю,
И на снегу, как на бумаге,
Три слова:
«Я… тебя… люблю»
…….
А за зимой —
Весна и лето…
Желанной встречи–
Визави:
Где – Ты…
Там счастье!
Томик Фета — Где строчка…к строчке
О Любви.
Из века в век…
То…
Что нетленно!
От сердца к сердцу строит мост,
Что поднимает, непременно,
До васильковых…
Алых звёзд…
Lusia 2019
«Как здорово, что все мы здесь сегодня собрались!»
Спасибо.
День вечереет, ночь близка,
Длинней с горы ложится тень,
На небе гаснут облака,
Уж поздно. Вечереет день.
Но мне не страшен мрак ночной,
Не жаль скудеющего дня, —
Лишь ты, волшебный призрак мой,
Лишь ты не покидай меня!..
Крылом своим меня одень,
Волненья сердца утиши,
И благодатна будет тень
Для очарованной души.
Кто ты? Откуда? Как решить:
Небесный ты или земной?
Воздушный житель, может быть, —
Но с страстной женскою душой!