Литературное кафе. Антон Павлович Чехов
29 января 2020 года – 160 лет со дня рождения выдающегося русского писателя Антона Павловича Чехова
Чехов Антон Павлович (1860 — 1904), прозаик, драматург. Родился 17 января (29 н.с.) в Таганроге в семье купеческой, со строгими правилами воспитания. С детских лет Чехов помогал отцу в лавке.
В 1868 поступил в гимназию. Когда вся семья Чеховых переехала в Москву, будущий писатель остался в Таганроге и зарабатывал на жизнь репетиторством, чтобы окончить учение. Окончив гимназию в 1879, уехал в Москву и поступил на медицинский факультет Московского университета, где слушал лекции знаменитых профессоров — Н.Склифосовского, Г.Захарьина и др.
В 1884, получив звание уездного врача, начал заниматься врачебной практикой. Еще будучи гимназистом, Чехов писал юморески, участвуя в гимназическом журнале. В студенческие годы, чтобы зарабатывать себе на жизнь, сотрудничал в журналах «Стрекоза», «Будильник», «Зритель» и др., подписываясь разными псевдонимами, но чаще всего Антоша Чехонте, С 1882 писал для петербургского журнала «Осколки», вел обозрение «Осколки московской жизни» (1883 — 85). В 1884 выходит первая книга рассказов Чехова — «Сказки Мельпомены», затем следуют «Пестрые рассказы» (1886), «В сумерках» (1887), «Хмурые люди» (1890). В эти годы писатель испытывает сильное влияние Л.Толстого, которое сказывается в рассказах «Именины», «Скучная история».
Неудовлетворенность своим творчеством, своими знаниями, особенно знанием жизни, подвигает его на решение, удивившее современников, — ехать на остров Сахалин.
После возвращения написал книгу «Остров Сахалин» (1893 — 94); отразились сахалинские впечатления и в рассказах «В ссылке» (1892), «Палата № 6». Поездка значительно ухудшила состояние здоровья Чехова, обострился туберкулезный процесс.
В конце 1880 много работал для театра: пьесы «Иванов», «Леший», «Свадьба», водевили «Медведь», «Юбилей» и др.
В 1892 покупает имение Мелихово, где помогает местным крестьянам как врач, строит школы для крестьянских детей, выезжает в губернии, охваченные голодом, участвует во всеобщей переписи населения.
В Мелихово было написано много прекрасных произведений: «Попрыгунья», «Скрипка Ротшильда», «Учитель словесности», «Чайка», «Дядя Ваня» и др. В начале века Чехов создает такие замечательные пьесы, как «Три сестры» и «Вишневый сад». Все пьесы были поставлены на сцене МХАТа.
В 1898 Чехов переезжает в Ялту, где построил дом, в котором у него бывали Л.Толстой, М. Горький, И.Бунин, А.Куприн, художник И.Левитан. В 1901 Чехов женился на актрисе МХАТа О.Книппер.
В последние годы писатель был занят подготовкой своего собрания сочинений, вышедшего двумя изданиями (1899 — 1902 и 1903) в издательстве А.Маркса.
В 1904 в связи с резким ухудшением здоровья Чехов поехал для лечения в Германию, на курорт Банденвейлер. Здесь 2 июня (15 н.с.) он скончался.
Антон Чехов всегда писал понятные всем пьесы и рассказы, но мало кто знает, что он еще сочинял стихи.
Сам Чехов критически относился к своему творчеству.
М. П. Чехов рассказывает, что во дворе таганрогского дома Чеховых жила гимназистка Ираида Савич. Однажды она «написала в саду на заборе какие-то трогательные стихи. А. П. ей тут же, на заборе, ответил мелом следующим четверостишием: „О, поэт заборный в юбке...“Чехову было тогда 14 лет.
О, поэт заборный в юбке,
Оботри себе ты губки.
Чем стихи тебе писать,
Лучше в куколки играть.
«В то время, — отмечал М. П. Чехов, — А. П. вообще предпочитал стихи прозе, как, впрочем, и всякий гимназист его возраста»
В эти дни выдержки из работ Чехова звучат по всей стране. И особенно на его малой родине, в Таганроге. Читают на уроках, конкурсах, литературных вечерах. Люди, знакомые друг другу и не очень, и самых разных возрастов.
Давайте и мы посвятим встречу в Литературном кафе Гениальному прозаику, драматургу, чье творчество прочно вошло в золотой фонд мировой литературы.
Чехов — мой любимый прозаик.
2-й после Ремарка, перед 3-м — эстонцем Энном Ветемаа.
По большому счету (сто гробов в мою разрытую могилу!), Антон Павлович — ЕДИНСТВЕННЫЙ русский классик, которого я принимаю целиком и безоговорочно.
Я принимаю даже ту прекраснодушную чепуху, которую Чехов гнал в своих пьесах.
Да, ЧЕПУХУ, потому что все эти «Вишневый сады» не стоят одной «Тины».
Но великим свойственно заблуждаться на закате жизни (проверено на себе).
А его "должно быть, в Африке сейчас ужасная жара" стоит всех томов долгобородого Лёвы.
В общем, я, фрондер и поджигатель, задал тему.
Я собираюсь поговорить о Чехове в МОЕЙ жизни.
Ибо мы тут писатели: ergo, разговор о другом писателе имеет смысл лишь в той мере, в какой каждый отражает его в себе.
Инет-посты способен сегодня найти и перепостить даже ирокез.
Здравствуйте, Виктор.
«Гусев» — один из самых страшных рассказов Чехова.
У меня был приятель Володя Гусев, алкоголик и отделочник. Я всегда содрогался, глядя на него.
Единственная неточность — заблуждение 19 века — акула НЕ переворачивается для заглатывания, ее пасть раскрывается до миделя…
До размера наибольшего среднего сечения.
Чехов был великим мистификатором своей личности.
Когда я был филателистом (и имел членский билет ВОФ, подписанный самим Эрнстом Кренкелем!), у меня имелась серия марок, посвященных Чехову.
На картинках он был — хлипкий жалобный интеллигент со слезой в глазах, можно перешибить стеблем тимофеевки.
Много позже я увидел фото АП в своем доме (не помню где).
2-метровый верзила (выше дверной притолоки) атлетического сложения, способный завязать узлом подкову.
Но до сих пор почти все верят, что его сожгла чахотка.
Хотя дураку ясно, что Чехов умер от сифилиса.
Согласно ниже приведённой истории болезни в лучшие годы имел рост 186 см и вес 62 кг. Т.е. был астеником- это является предрасполагающим моментом для заболевания туберкулёзом в то время (да и в наше время так же.)
«Но до сих пор почти все верят, что его сожгла чахотка.
Хотя дураку ясно, что Чехов умер от сифилиса.»
Иных подтвержденных данных, кроме как заболевание чахоткой, у данного писателя не встречал. А что за дурак сказал о наличии у него сифилиса?
Во многих он обсуждает детали посещений публичного дома.
В каждом городе, где приходилось жить, АП был завсегдатаем всех публичных домов.
Если бы перенести в наше время, можно сказать, что Чехов имел ВИП-карту постоянного посетителя борделей.
Это прекрасно входит в образ.
Если писатель не ходил по публичным домам (или, в наше время, не жил на сайтах знакомств и датинговых порталах), то он и не напишет никогда ничего существенного, будет гнать одни детективы.
Нам с Вами пейсы вырвут за 2 последних Ваши слова и за мое согласие.
Я как-то об этом не задумывался, но фотографии, где АП рядом с Толстым… Это видно.
«Черный монах» — самый загадочный, неоднозначный, многослойный рассказ АП.
Рассел Кроу гениально сыграл в «Играх разума.» профессора Джона Нэша. Но давно подмечено, что гениальность и безумие- это где-то рядом. И теорию свою Нэш придумал, когда был ещё сохранным в интеллектуальном смысле. Но мне другой момент понравился- как он нашёл обоснование присутствия у него галлюцинаций: «Они не настоящие- они не меняются.» Вот это высший пилотаж.
Но распад личности при заболевании шизофренией неизбежен. Это ещё Карл Ясперс в книге «Основы психопатологии» на примере двух западных литераторов- Метерлинка и Кьеркегора.
Если же рассматривать гениальных писателей с патографической точки зрения, то для появления данного человека требуется два фактора родословной- у одного должен быть талант (часто литературный), у другого должны быть признаки какой-то безуменки.
И не обязательно выпивать море до дна, чтобы понять, что оно соленое.
С учетом того, что в те времена в дикарской России не знали ни кондомов ни мирамистина, а сифилис есть обезьяна всех болезней (включая туберкулез), нельзя представить себе, что завсегдатай борделей его не подхватил.
Ведь даже Дантес им страдал, а уж до АП тому было далеко…
И возьму недорого.
И самое главное — не верю никому и ничему, кроме собственной интуиции.
Что касается Энштейна, то читал как-то статью о его супруге (природной славянке)- мол, она эту формулу вывела, а он её присвоил. А она потом в психиатрическую клинику слегла из-за эксцентричности своего любимого супруга.
Рыбу же люблю в жареном виде.)
Так мы с Вами «рыбоежки» — я тоже люблю жареную. А что удивительного — кальций, фосфор. Удачи Вам!
Вряд ли она умеет дышать кожей, как лягушка, скорее всего, у нее есть лабиринтовый аппарат, как у аквариумных гурами, которые без доступа воздуха к зеркалу воду вообще умирают, даже при гидроаэрации. (Про прыгуна точно не помню, сейчас читать лень).
Во всех учебниках анатомии написано, что человек НЕ умеет шевелить ушами, поскольку у него отсутствуют соответствующие мышцы.
Обезьяна не умеет, это точно.
А вот я умею, как кошка или собака: хоть каждым по отдельности, хоть обоими сразу, в любом направлении.
Встает вопрос: гений я или не гений?
Человек умудряется двигать ушами, напрягая мышцы затылка, лица, шеи. У меня мама могла это делать.
Так что Вы второй после неё уникум в моей жизни!)))
С Вами интересно общаться, Виктор, но вот до«300 лет» никак не дойдём! Удачных Вам выходных.
(Бог троицу любит!)
А Ваши «300 лет» затягивают, есть там какая — то искорка, которая заставляет вернуться. Что — думаю.
Георгий, интересно бы ознакомиться с Вашей окончательной «Бессонницей».
Источник: chehov-lit.ru/chehov/bio/bolezn-i-smert.htm
Любил военно-патриотическую дребедень и все подобное.
1-я теща мне однажды сказала:
— До Чехова нужно дорасти…
Дорос я до него ближе к 40 годам.
И с тех пор в русской прозе он для меня — всё.
В свое время мой друг Валера Роньшин позиционировал «Шакала» как «Современную „Даму с собачкой“».
Потому что он реалистичен, правдив, неназидателен и беспафосен.
Чехов-драматург — иная сущность.
Например, его «Вишневый сад» сегодня в общем смешон.
Но что поделать: на склоне творческой жизни многие из нас впадают в прекраснодушие, особенно когда оно кем-то поддержано.
Хотя — не все.
Сидел к кресле, попивал коньяк и его читал.
НО.
Паустовский не прозаик, он стилист.
У него практически нет ни сюжетов, ни катарсиса.
Но стиль, детали… это что-то.
От Паустовского я научился азбуке запахов, без которых писателя нет.
А у Чехова — позволю высказать мнение — стиля НЕТ.
Есть образы, сюжеты, язык… Но стиля у него нет. Потому что он стихов не писал всерьезю
По Чехову, кстати, у меня есть в книге «ЛИ»:
***********
* * *
Чего стоило мое знакомство с Ией Гаврииловной Яблошниковой — мамой подруги моей первой жены!
Ия Гаврииловна принадлежала к ушедшему поколению писателей-интеллигентов, общение с которыми всегда несет тихую радость душе.
Не говоря уж о тех знаниях, которыми эта замечательная женщина дарила меня как бы походя — сидя в глубоких кожаных креслах среди ласкающих взор линий «либерти», сохранившихся в ее квартире от серебряного века русской культуры…
(Тогда все это казалось естественным и единственно приемлемым для жизни.
Сейчас, агонизируя в бездуховности нынешнего окружения, я уже не верю, что такое было со мной.)
Помню, как однажды мы беседовали о классической русской литературе, и она сказала такие слова:
-Чехова я люблю, он очень умный. Но уж больно злой! Насаживает человека, как жука, на булавку, и рассматривает со всех сторон.
Теперь я понимаю, что такая характеристика обожаемого мною Антона Павловича как нельзя лучше описывает его натуру.
* * *
www.livelib.ru/author/518936/top-iya-yabloshnikova
ИГ уже нет на свете, я полагаю…
Дочь ее Инна до сих пор дружит с моей 1й женой.
Муж давно в Израиле…
Разговор с Чеховым
На скамье сумского парка вижу
Чехова, почтившего сумчан:
в прошлом веке предпочёл Парижу
он природу, общество лучан.
Мне представилось, что не скульптура,
а живой писатель здесь сидит…
— Как, Вам, Чехов, наших дней культура?
Жду, какой услышу я вердикт.
С грустью смотрит Чехов на прохожих
-Скучно вы живёте, господа!
Вижу персонажей я похожих.
Жаль, не изменили их года!
Вижу надо мной фонарь разбитый.
Пошлость, как и век тому, жива…
Превознёс я местные красоты –
трещина в плите на тех словах…
Люди мимо ходят и подходят.
Я вниманием не обделён.
Чья-то красота в восторг приводит,
но бываю часто удивлён.
Всё же я по-прежнему уверен,
что прекрасным станет человек
и счастливым будет в полной мере,
победив раба в себе навек.
НЕ БЫЛ Чехов добрым, не был.
В том смысле, какой мы привыкли понимать: ах, как все прекрасно, вишневый сад цветет и пчелки жужжат и все радуется.
Умный человек не может быть добрым, поскольку он видит все несовершенство мира.
И ни в какой свет он тоже не верит, потому что нет никакого света вообще; сама жизнь есть дорога из вагины в могилу.
Врачу ли быть «добрым и светлым»?
Врачи — истинные врачи, а не умильные лекари в шапочках — циники, потому что знают бесполезность своих попыток.
То, что на закате жизни Чехов писал прекраснодушные пьесы — лишь свидетельство того, что человек устал от жизни, изработал свой ресурс мудрого писателя.
А мы его до сих пор лакируем и топим в елее.
Чехов был злым — точнее, всю жизнь пребывал в отчаянии умного человека.
Наиболее точное отражение его как мудрого ПИСАТЕЛЯ, а не благодушного драматурга — «Рассказ неизвестного человека».
Где сочувствие вызывают ВСЕ без исключения персонажи и одновременно НИ ОДИН не является проводником конструктивной идеи.
Ибо нет никакой идеи, которая вела бы к свету.
Превозносить драматургию МХАТа в общем смешно.
То был последний всплеск всемирного прекраснодушия.
Электричество, пар, бензин, аэродинам братьев Wright, Всемирная выставка в Париже, ХХ век, линии «либерти» — старушки, в гробу напомаженные под девушек…
А потом наступил 1914 год и человечество показало свой звериный лик.
Кишки на колючей проволоке и газ под Ипром.
Романы Ремарка и гравюры Мазерееля.
И голубоглазый ефрейтор Шикльгрубер, честно заработавший свой единственный Железный Крест.
С тех пор умные. люди в общем протрезвели.
И смешно — точнее несолидно — сегодня рисовать Чехова этаким добреньким дедушкой — почти Лениным — лишь потому, что перед смертью он как бы отошел от своей жесткой правдивой прозы и впал в чайное прекраснодушие.
В любом из нас борются разные силы.
Отношение Чехова к религии и к богу синусоидально.
В принципе он — как всякий здравомыслящий медик — неверующ.
Но его рассказы типа «На святой неделе» не могли быть написаны атеистом.
В принципе такое бывает. Такой рациональный, разъявший природу ученый, как академик Павлов, ходил молиться в церковь. И даже Сталин ему это позволял, церковь не трогали до смерти академика. Потом сделали из ее наземный вестибюль станции метро «Площадь Восстания».
Имел острый глаз и высказал своё понимание русского мира («Остров Сахалин»):
«На этом туннеле превосходно сказалась склонность русского человека тратить последние средства на всякого рода выкрутасы, когда не удовлетворены самые насущные потребности.»
Некая параллель с уже сказанным.
Вот недавно я вел разговор о любимом поэте Юрии Иосифовиче Визборе.
Участники вспоминали его песни.
Практически все — хрестоматийное: «Домбайский вальс», «Милая», «Ты у меня одна», «Серега Санин»…
Спору нет, эти песни гениальны.
Но глубина и высота Визбора не в них.
«Сигарета к сигарете, дым под лампою...» — вот где мы видим вселенскую силу его острого, печального ума.
Точно так же Антон Павлович Чехов.
Говорим «Чехов» — подразумеваем хрестоматию.
«Ванька Жуков», «Каштанка», «Ионыч»… ну и, конечно, дребедень полуфельетонная, которую я бы на месте редакторов-составителей вообще бы в СС не вставлял, эта ерунда позорит великого прозаика.
Ну, «Черный монах». Сильная вещь, но…
А для меня Чехов — это «В овраге», «Рассказ неизвестного человека», «Тина», «Володя большой и Володя маленький»…
И «Три года» — если пользоваться терминологией, которую применяли к 3-му моему любимому писателю, Энну Ветемаа — «маленький роман».
У каждого из нас свой Чехов, однако.
Источник: chehov-lit.ru/chehov/text/v-ovrage/v-ovrage-prim.htm
«Рассказ, к которому трудно подобрать название»
Гениально показано, к чему приводит неразумная борьба с пороком.
Меня, кстати как-то раз обвиняли в плагиате названий…
Но мой «Рассказ без названия» даже напечатан был в те времена, когда я у Чехова читал лишь «Каштанку».
Не устаю повторять, что умом меня бог обделил, до Чехова я дорос уже пост-ЛИ времена.
Читайте больше на: 100-faktov.ru/100-interesnyx-faktov-iz-zhizni-chexova/
Мое первое знакомство с Чеховым.
Год 1965 или около того, я еще в школу не ходил.
Зашли с дедом в книжный магазин на улице Ленина (сейчас называется «Знание»). Книги тогда были жутким дефицитом.
Дед увидел на полке книжечку и говорит:
— Чехов! Купим!
А я отвечаю:
-Деда, а мы разве по-чешски сможем прочитать?
Потом в том же магазине спустя много лет я купил книгу, которая называлась
«Дама с псетанцетом».
Собирался прочитать и выучить болгарский.
Не выучил, но потом свою «ДсС» написал.
ПС.
Ошибся, болгарский я учил, читая "На Западния фронт нищо ново"
(тоже не выучил)
А на каком языке была ДсС, не помню…
А по мне (ну это уже мое чисто субъективное мнение). вот говорят русские: «Пушкин — это наше ВСЁ». Придет время, и когда сформируется новое человечество (если, конечно, сформируется), то оно будет говорить: ЧЕХОВ — ЭТО НАШЕ ВСЁ. Потому как Чехов обладал уникальнейшей способностью видеть абсолютно ВСЁ, и зная, что не хватит и ста жизней, чтобы ВСЁ это описать, говорил своими короткими (относительно короткими, понятное дело) рассказами. что вот тут надо копать глубже, и тут. и тут и тут. И вот таких меток (зарубок), которыми столбятся обычно золотоносные места, у него великое множество. Так что нужно десять. а может быть и больше поколений талантливых писателей, которые раскопают досконально всё, на что (чаще всего вскользь, как бы мимоходом) указал Чехов. Чехов по мне — это Великий Сеятель. Таких больше нет, а возможно и не будет больше никогда в нашей человеческой культуре.
17 декабря 1898 года состоялась триумфальная премьера спектакля «Чайка», такой же успех имела другая постановка МХТ – «Дядя Ваня», премьера которой состоялась 25 октября 1898 года.
В начале 1901 года Московским Художественным Театром была осуществлена постановка спектакля «Три сестры», в котором в роли Вершинина был занят Константин Станиславский.
17 января 1904 года в МХТ состоялась премьера пьесы «Вишневый сад», режиссерами спектакля были Станиславский и Немирович-Данченко. В роли Раневской была занята Ольга Книппер-Чехова, в роли Гаева – Константин Станиславский, Трофимова играл Василий Качалов, Епиходова – Иван Москвин. 17 апреля 1958 год режиссером Виктором Станицыным во МХАТе была осуществлена новая постановка пьесы.
В советское время театральные интерпретации произведений Чехова отличались разнообразием.
В 1980–1990-е годы появляются оригинальные трактовки пьес Антона Чехова Эймунтаса Някрошюса, Иосифа Райхельгауза, Марка Розовского, Камы Гинкаса и др.
В отличие от них в 1980 году Олег Ефремов поставил в традиционной манере пьесу Чехова «Чайка», с которой «начался» Художественный театр. В ефремовском спектакле были заняты Иннокентий Смоктуновский, Александр Калягин, Евгений Евстигнеев, Анастасия Вертинская, Екатерина Васильева, Андрей Попов, Татьяна Лаврова, Андрей Мягков. С тех пор актерский состав обновлялся не раз.
В 2001 году спектакль был возобновлен с очередным новым актерским составом в который вошли актеры Евгений Миронов, Марина Салакова, Михаил Хомяков, Евгения Добровольская, Ирина Мирошниченко, Вячеслав Невинный.
Спектакль «Чайка» в Государственного академического театра им. Евг Вахтангова поставил режиссер Павел Сафонов (премьера состоялась 3 мая 2003 года). В спектакле заняты Людмила Максакова, Владимир Епифанцев, Юрий Яковлев, Анна Ходюш, Сергей Маковецкий, Вячеслав Шалевич.
Спектакль «Чайка» в 2004 году в Театре имени Моссовета поставил режиссер Андрей Кончаловский. Премьера спектакля состоялась в рамках Открытого фестиваля искусств «Черешневый лес». Художник-постановщик: Эццо Фриджерио, художник по костюмам: Рустам Хамдамов, композитор Эдуард Артемьев. В спектакле были заняты актеры Ирина Розанова, Юлия Высоцкая, Алексей Серебряков, Евгений Стеблов, Алексей Гришин.
«Чайка» – балет Московского музыкального театра им. Станиславского и Немировича Данченко (2007). Музыка Шостаковича, Чайковского, Скрябина, Гленни, хореография, декорации и костюмы: Джона Ноймайера, дирижер-постановщик: Феликс Коробов.
«Дядя Ваня». Сцены из деревенской жизни в 2-х частях Постановка Римаса Туминаса. Государственный академический театр им. Евгения Вахтангова (премьера 2 сентября 2009 года). Сценография и костюмы Адомаса Яцовскиса, композитор: Фаустас Латенас.
«Дядя Ваня» – Московский театр-студия п/р Олега Табакова. Премьера состоялась в рамках фестиваля «Черешневый лес» в 2004 году. Режиссер: Миндаугас Карбаускис, художники Олег Шейнцис, Алексей Кондратьев, композитор Гиедрюс Пускунигис.
Актеры: Олег Табаков, Марина Зудина, Ирина Пегова, Ольга Барнет, Борис Плотников, Дмитрий Назаров, Сергей Беляев, Наталья Журавлева, Дмитрий Максимычев.
«Иванов» (МХТ им. А.П. Чехова, 2009). Режиссер: Юрий Бутусов, художник: Александр Боровский.
«Анюта» – спектакль Государственного академического Большого театра России (1986). По мотивам рассказа «Анна на шее». Композитор Валерий Гаврилин. Хореограф: Владимир Васильев, художник: Белла Маневич, дирижер-постановщик: Александр Лавренюк. Первая исполнительница – Екатерина Максимова.
«Три сестры» постановка Московского театра «Современник» (2001). Режиссер: Галина Волчек, сценография: Вячеслав Зайцев, Петр Кириллов, костюмы: Вячеслав Зайцев, композитор: Моисей Вайнберг.
«Вишневый сад» Московского театра «Современник» (премьера 9 сентября 1997 года). Постановка: Галина Волчек, сценография: Павел Каплевич, Петр Кириллов, костюмы: Вячеслав Зайцев, композитор: Рафаил Хозак.
«А чой-то ты во фраке» – спектакль Московского театра «Школа современной пьесы» (1992). Опера и балет для драматических артистов по водевилю Чехова «Предложение». Автор спектакля: Иосиф Райхельгауз, музыка Сергея Никитина, стихи Дмитрия Сухарева, художник: Борис Лысиков, балетмейстер: Елена Ключарева.
«Весь ваш, Антоша Чехонте» – спектакль Московского художественного академического театра им. М. Горького. По водевилям «Юбилей» и «Медведь». Премьера состоялась 20 июня 1998 года. Режиссер Эмиль Лотяну, художник В. Серебровский.
«Дама с собачкой» – спектакль Московского Театра Юного Зрителя (2001). Режиссер Кама Гинкас, художник Сергей Бархин, композитор Леонид Десятников.
«Лица» – спектакль Московского театра ET CETERA. По юмористическим рассказам «На чужбине», «Психопаты», «Канитель», «Злоумышленник», «Дипломат». Режиссер: Александр Калягин, художник: Виктор Дургин. Актеры: Александр Калягин, Владимир Симонов.
«Сцены из деревенской жизни» и «Три сестры» – спектакли Московского театра «Около дома Станиславского», поставленный по пьесе А. Чехова «Дядя Ваня» (2005). Режиссер: Юрий Погребничко, сценография и костюмы: Надежда Бахвалова.
В Московском театре «У Никитских ворот» был поставлен спектакль «Два Чехова».
Часть первая «Пари» – пьеса-фантазия Марка Розовского по мотивам одноименного рассказа Антона Павловича Чехова. Режиссер Марк Розовский, сценография и костюмы: Татьяна Сельвинская, музыка: Джоаккино Россини.
Часть вторая «Юбилей» – сценическая редакция и постановка Аркадия Каца, сценография и костюмы Татьяны Сельвинской.
«Доктор Чехов» – театральные фантазии по рассказам Чехова. Режиссер: Марк Розовский, художник: Петр Пастернак. Театр «У Никитских ворот».
«Дядя Ваня» – режиссер Марк Розовский, сценография и костюмы Татьяна Швец, музыка Сергея Рахманинова. Театр «У Никитских ворот».
«Вишневый сад» по мотивам комедии Чехова. Постановка Марка Захарова, режиссер – Игорь Фокин. Театр «Ленком» (2009).
«Тайные записки тайного советника», по «Скучной истории» и другим произведениям Чехова. Пьеса и постановка народного артиста России Михаила Левитина. Московский Театр «Эрмитаж». Художник: Гарри Гуммель, композитор: Владимир Дашкевич. Премьера состоялась 15 ноября 2009 года.
«Три года». Режиссер-постановщик – Сергей Женовач. Студия театрального искусства…
«Я, Чайка». Спектакль в одном действии. По мотивам пьесы «Чайка» Чехова. Режиссер – Акоп Казанчян. Московский драматический театр п/р Армена ДжигарханянаЮ
Произведения Чехова широко представлены на сценах театров мира.
В Великобритании широкий интерес к творчеству Чехова возник после первой мировой войны. На протяжении ХХ века к нему обращались многие знаменитые режиссеры, такие как Лоуренс Оливье и Питер Брук. Во Франции пик интереса к драматургии Чехова пришелся на 60–70 годы ХХ века: среди постановщиков Жан Луи Барро, Саша Питоев, Джорджо Стреллер, Моннэ, Виллар.
В Германии и странах Северной Европы пьесы Чехова не сходят со сцены: Питер Штайн, Ральф Лонгбакка (Финляндия) и др. Начиная с 1950-х годов пьесы Чехова широко ставят в театрах Китая, Кореи, Японии. Чехов – один из наиболее известных и влиятельных европейских драматургов в США.
– «Свадьба» по одноименному произведению Чехова в одном действии. Режиссер-постановщик – Владимир Панков. (SounDrama и Национальный академический театр им. Я. Купалы (Минск, Беларусь);
– «Донка» («Послание Чехову»). Автор и постановщик спектакля Даниэле Финци Паска. Театро Сунил (Лугано, Швейцария) при участии Театра «Види-Лозанн» и Инлевитас Продакшнз (Швейцария);
– «Три Сестры» в постановке знаменитого английского режиссера Деклана Доннеллана. Художник – Ник Ормерод (Великобритания);
. Премьера спектакля состоялась в апреле 2005 года в Париже в театре «Ле Жемо». Премьера в России состоялась в Москве 24 июня 2005 года.
– «В Москву, в Москву». По произведениям А. П. Чехова «Три сестры», «Мужики» Режиссер – Франк Касторф. Театр Фольксбюне на площади Розы Люксембург (Берлин, Германия);
– «Дядя Ваня» («Следящий за женщиной, которая сама себя убивает»). По пьесе А. П. Чехова. Адаптация, режиссура и сценография – Даниэль Веронезе. Компания Д. Веронезе (Аргентина);
– «Нева» Автор и режиссер Гильермо Кальдерон. «Театр ен ель Бланко» (Сантьяго, Чили);
– «Платонов». Версия – Хуан Майорга, режиссер Херардо Вера. Национальный драматический центр Мадрида (Испания);
– «Три сестры», Режиссер Важди Муавад. Театр «Трезубец». (Квебек, Канада).
Это становится возможным в том числе и благодаря «подводному течению», подтексту, позволяющему с помощью двух-трех реплик раскрыть не только душевное состояние героя в момент речи, но и обстоятельства его прошлой жизни и намек на будущие события, а с помощью упоминания случайной, на первый взгляд, незначащей детали охарактеризовать целое действие и авторское отношение к героям и происходящему.
Об искусстве Чехова можно говорить, как об уникальной и для каждого поколения современной школе мысли. Главная дисциплина в этой школе – неспешное освоение правды. И западные, и отечественные писатели и драматурги еще далеко не в полной мере освоили богатейшее наследие Чехова-новатора, ГЕНИЯ
А ведь собирался, когда узнал, что будет разговор о Чехове.
Это не самопиар, а разговор на литературном уровне.
2 мои теоретические работы по Чехову 1992 и 1993 годов.
Сюда грузить не стал, даю ссылки на прозу.
(Есть также в книге «Литературный институт»)
«Общечеловеческое в Чеховских героях и наша современность» — www.proza.ru/2018/07/29/579
«Лингвостилистический анализ рассказа Чехова „Сирена“» — www.proza.ru/2018/05/05/1051
Вежливый доктор в старинном пенсне и с бородкой,
вежливый доктор с улыбкой застенчиво-кроткой,
как мне ни странно и как ни печально, увы —
старый мой доктор, я старше сегодня, чем вы.
Годы проходят, и, как говорится, — сик транзит
глория мунди, — и все-таки это нас дразнит.
Годы куда-то уносятся, чайки летят.
Ружья на стенах висят, да стрелять не хотят.
Грустная желтая лампа в окне мезонина.
Чай на веранде, вечерних теней мешанина.
Белые бабочки вьются над желтым огнем.
Дом заколочен, и все позабыли о нем.
Дом заколочен, и нас в этом доме забыли.
Мы еще будем когда-то, но мы уже были.
Письма на полке пылятся — забыли прочесть.
Мы уже были когда-то, но мы еще есть.
Пахнет грозою, в погоде видна перемена.
Это ружье еще выстрелит — о, непременно!
Съедутся гости, покинутый дом оживет.
Маятник медный качнется, струна запоет…
Дышит в саду запустелом ночная прохлада.
Мы старомодны, как запах вишневого сада.
Нет ни гостей, ни хозяев, покинутый дом.
Мы уже были, но мы еще будем потом.
Старые ружья на выцветших старых обоях.
Двое идут по аллее — мне жаль их обоих.
Тихий, спросонья, гудок парохода в порту.
Зелень крыжовника, вкус кисловатый во рту.
© Юрий Левитанский
1970
Ах, зачем нет Чехова на свете!
Сколько вздорных — пеших и верхом,
С багажом готовых междометий
Осаждало в Ялте милый дом…
День за днем толклись они, как крысы,
Словно он был мировой боксер.
Он шутил, смотрел на кипарисы
И, прищурясь, слушал скучный вздор.
Я б тайком пришел к нему, иначе:
Если б жил он, — горькие мечты!
Подошел бы я к решетке дачи
Посмотреть на милые черты.
А когда б он тихими шагами
Подошел случайно вдруг ко мне —
Я б, склонясь, закрыл лицо руками
И исчез в вечерней тишине.
© Саша Чёрный
1922
Не знаю, как для англичан и чехов,
Но он отнюдь для русских не смешон,
Сверкающий, как искристый крюшон,
Печальным юмором серьезный Чехов.
Провинциалки, к цели не доехав,
Прощались с грезой. Смех их притушен.
И сквозь улыбку мукою прожжен
Удел людей разнообразных цехов.
Как и тогда, как много лет назад,
Благоухает нам вишневый сад,
Где чувства стали жертвой жалких чувствец…
Как подтвержденье жизненности тем —
Тем пошлости — доставлен был меж тем
Прах Чехова в вагоне из-под устриц…
© Игорь Северянин
1925
Брожу по набережной снова,
Грустит на рейде теплоход,
И прелесть улочек портовых
Вновь за душу меня берет. Прохладно, солнечно и тихо.
Ай-Петри в скудном серебре…
Нет, не курортною франтихой
Бывает Ялта в январе,
Она совсем не то, что летом, —
Скромна, доверчива, проста.
И сердце мне сжимает эта
Застенчивая красота.
И вижу я все чаще, чаще,
В старинный забредая сад,
Бородку клином, плащ летящий,
Из-под пенсне усталый взгляд…
© Юлия Друнина
1971
Писательский вес по машинам
Они измеряли в беседе:
Гений — на “ЗИМе” длинном,
Просто талант — на “Победе”.
А кто не успел достичь
В искусстве особых успехов,
Покупает машину “Москвич”
Или ходит пешком. Как Чехов.
© С.Я.Маршак. Меры веса
1954
«В жизни Чехов был именно тем, чем был в творчестве, — человеком редкого душевного благородства, воспитанности, изящества, мягкости и деликатности при необыкновенной искренности и простоте, чуткости и нежности, при редкой правдивости»
«… каждый новый рассказ Чехова всё усиливает одну глубоко ценную и нужную ноту – ноту бодрости и любви к жизни
Певец мировой рвани, как видно, не читал «В овраге» или «Спать хочется»
«Читая Чехова, я смеюсь, радуюсь, восхищаюсь… Вот определение талант