Дорога в Аушвиц

Везли их в Аушвиц, как скот в загоне, в стойлах.
Детей и стариков. Зачем? Никто не знал.
Сквозь щели старых стен врывался ветер с воем.
Мороз крепчал, и ночь не прятала оскал.

В укромном уголке сидели рядом двое, -
подросток и старик из горного села.
В сосульках борода, но странный дед спокоен,
а мальчик тормошит и скачет, как юла.

— Не спи, дедуля, глянь! Серебряные звезды
пыльцу из волшебства рассыпали на грудь,
Ты только не сердись! Еще не очень поздно.
Поговори со мной. Так скучен долгий путь!

Усердно растирал ему ладошкой щеки,
дышал теплом в глаза, в тщедушный бок толкал.
Терпел с улыбкой дед игривые наскоки,
Шептал о чудесах и крепко обнимал.

Под перестук колес друг к другу жались люди,
Заиндевела скорбь замерзших бледных лиц.
В безмолвном забытьи уснули беспробудно,
а где-то вдалеке маячил Аушвиц.

Заснеженный вагон, к их горю равнодушный,
по рельсам скрежетал, встречая злой рассвет.
Навстречу небесам тянулись чьи-то души,
Вослед махнул рукой вмиг помрачневший дед.

К груди мальца прижал и застонал невольно,
потрогал теплый нос, слезинки стер с ресниц.
У каждого в судьбе свои дела и роли.

Осклабившись, встречал прибывших Аушвиц...