Небо раскрылось

Марат, перебирая тонкими руками цепь, тянул её из глубины колодца. Вокруг была свежая безлунная ночь августа. Высокое мраморное небо исчертили прожилки падающих звёзд. Марат подтянул последний метр цепи и, поставив ведро на землю, заглянул внутрь. Там плескались яркие искорки звёзд. «Вот созвездие Медведицы, а вот Полярная, а это Арктур. Одна, две, три…». Марат слегка задел глянцевую поверхность воды, и лёгкая рябь заставила, непривычные к водной стихии, звёзды прыгать по волнам. Долго сидел он так, забыв о том, для чего зачерпывал воду. Потом, стараясь не расплескать ночное небо, поднялся и пошёл по влажной от росы земле домой.

Колодец стоял недалеко за чертой деревни. Острые травинки свешивались на дорогу и щекотали босые ноги. Что-то чарующее было в мерном колыхании воды, в её холоде и тяжести. Ритм шагов зазвучал в такт с ритмом сердца, дыхания, мыслей. Внезапно мир вокруг стал очень громким. Раскричались сверчки, стало слышно, как перебегают по полю мыши. И тогда темная вода в ведре загорелась ярким сиянием. Марат поднял голову и увидел, что то же происходит и с небом над головой. Оно раскрывалось как большой футляр, обёрнутый чёрной замшей. А внутри футляра был жёлтый свет. Всё вокруг стало ярко жёлтым, словно на мир пролили яичный желток. Темнота рассеялась, и ночью вдруг явились расстояния и просторы дня. «Что же это!? Неужели, я всю ночь возился у колодца? Не может, такого быть. И всё же вот он — рассвет!».

За изгородью сирени, растущей у входа в деревню, стояли лицом к лицу, девушка и парень. Они сливались с тенями листьев, шептали так тихо, что и сами не слышали своих слов. Но жёлтый свет, показал всё, что делалось кругом. Марат увидел их, и побежал, высоко поднимая ведро, чтобы не билось об ноги. Он узнал парня:

— Альсафа, Альсафа !

Влюблённые замерли и пугливо оглянулись на голос.

« Как же они меня не видят!? Почему не удивляются жёлтому небу?». Марат подскочил к кустам и просунул голову меж веток.

— Альсафа, что же ты? Что же это такое вокруг?

— Сволочь, — без звука, одним выдохом сказал парень и ударил, впрочем, не сильно, а лишь от досады толкая незваного свидетеля.

Марат упал на спину. Холодная вода выплеснулась из ведра и окатила его с головы до пят. Грудь сдавило, и обида вышла наружу слезами.

— За что!? Ты не видишь разве? Ведь небо! – всхлипывал Марат.

Альсафа высунул из куста голову и, состроив страшную гримасу, погрозил кулаком.

— Дурак!!! – крикнул Марат, поднял ведро и побежал прочь.

Остановившись перед колодцем, он заглянул внутрь. Там было темно, из глубины серыми рядами поднимались камни, и глубоко на дне блестело отражённое небо. « Где же жёлтый свет?» — вспомнил Марат. Оглянулся, но исчезли уже дневные просторы, исчез жёлтый свет. Печаль о прошедшем чуде, которое, знал он, не повторится, тяжёлым плащом повисло на опущенных плечах.

« И всё же, Альсафа не видел чуда. А я вот видел», — подумал Марат и на душе немного полегчало.