Жизнь как лестница

Красная кнопка неработающего лифта горела злым глазом в полутьме подъезда. Она вздохнула – опять! Я же час назад спускалась, когда же успел испортиться?!

Ей предстояло подняться по лестнице на свой шестой этаж, а тут, как на грех, затарилась плотно: попалась свежая печёнка, картошка по сходной цене да лук. Она уже планировала, чем побаловать мужа и внука, которые ещё спали, напечь пирожков с картошкой и печёнкой или сделать печёночный торт. И тут такая незадача – тащиться наверх пешком!

Свернула к лестнице. Она её помнила с тех пор, сколько помнила себя: в этом доме старинной постройки с широкими лестницами, высокими потолками в комнатах жили когда-то её родители. По этой лестнице нёс её отец из роддома, здесь она выросла… Вспомнила, что девчонкой редко пользовалась лифтом, всё бегом да бегом и вниз, к подружке, на третий этаж, и наверх, к себе домой на шестой. Ах, как нравилось прыгать по ступенькам и что-нибудь приговаривать, припевать! Весело!

На площадке второго этажа вытащила из почтового ящика газеты и невольно фыркнула, шаловливо оглянувшись по сторонам. Вспомнила, как лет в пятнадцать, выбрав время, когда на лестнице никого не было, решила съехать по перилам. Причём не как обычно съезжают мальчишки – так она давно освоила – а как мог только Митька с седьмого этажа. Это был высший пилотаж, шик – съехать головой вперёд и суметь изогнуться и соскользнуть так, чтобы стать на ноги.

Она с упоением скользила по перилам, но вдруг, поняв, что сейчас грохнется головой на плитки площадки, не зная, чем это может закончится, закричала. Нет, не закричала, а завопила диким голосом. Она точно помнит, что от страха хотела зажмурить глаза, а они, вытаращенные, не закрывались, потому что видели стремительно приближающийся пол. И вдруг она почувствовала, как какая-то сила подхватила её и сорвала с перил. Чей-то голос громко и властно сказал – молчать! Её рот сам собой захлопнулся, глаза уставились на незнакомого парня, продолжавшего крепко держать её за талию. У стены под почтовыми ящиками стоял портфель и какая-то длинная круглая коричневая штука, она такую же видела у профессора с восьмого этажа.

Незнакомец – симпатичный, крепкого сложения, сероглазый, с пышной шевелюрой – отпустил её и спросил: «Что, испугалась? Ну, ты герой, а где ж веник и совок?»

Она фыркнула (ну, точно, как сейчас) – Я Вам не баба Яга. Он весело рассмеялся: «Да нет, Елена Прекрасная, я не о полётах, а чтобы было чем и во что зубы собирать!» Он ушёл, а она удивилась, откуда ему известно, что она Елена.

Приостановилась передохнуть, подосадовала, что телефон дома оставила – позвонила бы, внук бы помог и сумки донести, и её поддержать. Ну, ничего, потихоньку да помаленьку дойдёт. Это же даже не представить, сколько километров она отшагала за все годы по этой лестнице! А каких людей, и какие события должна лестница помнить – и печальные, и радостные, всё было! Она засмеялась, вспомнив, как поскользнувшись в новых туфлях на покатой площадке в подъезде, ведущей к входной двери, упала и покатилась, не в силах остановиться. Выкатилась из подъезда, открыв пятками двустворчатую дверь, прямо в лужу, перед которой стоял давний незнакомец и с изумлением смотрел на неё. Это потом она узнала и имя, и что он ходит к своему профессору на консультации, и что они вместе работают над проектом. Сколько лет прошло!

Она по этой лестнице шла невестой, и все соседи, стоя на площадках, поздравляли молодых и желали счастья. Заразившись от жениха, а потом уже мужа его любовью и увлечённостью архитектурой, она сама, а затем и дети стали архитекторами.

А теперь уже внук-студент корпит над курсовой и тему выбрал «Лестницы»! Расспрашивает их с дедом, советуется, спорит. Вчера читал им из своей курсовой: «Лестницы – функциональный и конструктивный элемент, обеспечивающий вертикальные связи, состоит из ряда ступеней, составляющих марш, и поворотных площадок. Лестницы бывают каменными, деревянными, металлическими, винтовыми и складными, раздвижными».

Внук обиженно умолк, когда она вчера смешливо фыркнула, услыхав про связи. А они, переглянувшись с мужем, расхохотались и, смеясь, рассказали ему такую историю. В то время бабушка, юная студентка, сдавала зачёт как раз по лестницам молодому преподавателю кафедры (бывшему незнакомцу, поймавшему её на перилах, и своему будущему мужу). Он слушал внимательно, не перебивая, и вдруг после её слов о вертикальных связях спросил: «А что Вы можете рассказать о горизонтальных связях?» Она об этих связях понятия не имела, так как просто не читала о них. Её незнание сыграло роль – она восприняла вопрос как некий неприличный намёк и густо покраснев, ответила дрожащим голосом, что подобные вопросы отказывается обсуждать. А он, видимо поняв не только то, что студентка подготовлена слабо, но и её неправильное истолкование, открыл учебник, карандашом что-то отметил и повернул к ней. Каково же было её удивление, когда она прочла, что такое эти самые горизонтальные связи! В её зачётке появилась запись – зачтено с минусом.

Вспомнила, как в медовый месяц любовались в Мариинском театре лестницей на подвесках, а потом в Одессе фотографировались на Потёмкинской, включающей в себя сто девяносто две ступени и десять пролётов…

Вот и не заметила, что почти половину лестницы прошла, правду говорят, что разговор и мысли делают путь короче. Ой, это что за грохот, кто несётся вниз по лестнице как угорелый? Она-то давно усвоила, что подниматься легче и даже безопаснее, чем спускаться, голова меньше кружится. А кто-то отчаянный! Э, да это внук, даже раскраснелся. «Ты что так несёшься и куда?» — ворчливо спрашивает она и улыбается, услышав в ответ, что дед послал. Мол, видел, как вошла в подъезд и пропала. Внук легко несёт увесистые сумки и укоряет бабушку – ну, договаривались же! Вот и последняя поворотная площадка, последний лестничный марш пройден, сейчас родные руки обнимут её, как после долгой разлуки.