Фонтан времени

«Это совершенные разбойники, особенно Долохов, — говорила гостья. — Он сын Марьи Ивановны Долоховой, такой почтенной дамы, и что же? Можете себе представить: они втроем достали где-то медведя, посадили с собой в карету и повезли к актрисам. Прибежала полиция их унимать. Они поймали квартального и привязали его спина с спиной к медведю и пустили медведя в Мойку; медведь плавает, а квартальный на нем».

«Война и мир» Толстой Л.Н.

***

В Управе Благочиния случился переполох. Перед светлым ликом обер- полицмейстера столичного города, Санкт-Петербурга, и генерал-адъютанта Е.И.В. Голенищева — Кутузова предстал квартальный надзиратель.

— Наслышан я о вашем ночном происшествии, — сказал обер-полицмейстер Павел Васильевич, — представьте мне этого пловца на медведях.

-Не могу-с, — еле выдавил из себя надзиратель Крутоватый,- пропал. Может утоп?

-И что же я теперь Его Величеству докладывать буду? — строго спросил генерал-адъютант у оробевшего полицейского чина. Обер-полицмейстер понял, что сейчас от подчинённого мало толку и отослал его за бутылкой вина.

***

Расстроенный квартальный поручик, Федот Карамелькин, брёл ранним утром по пустынной улице, разглаживая мокрый мундир на худощавой фигуре. К узкому, курносому лицу прилип какой-то мусор, от которого мерзко разило и глаза щипало.

«Золотари, гады, опять схалтурили и нечистоты в неположенном месте слили. Вот я им!»- в сердцах подумал Федот. Он решил от грязи лицо омыть и наклонился над ближайшим фонтаном, которых в стольном городе уйма. Поручика мощным порывом ветра с Балтики в него опрокинуло.

«Опять на те же грабли. Вот я сегодня накупаюсь!»- промелькнуло в голове квартального и он вынырнул из-под воды. Высокое солнце резко ударило в глаза через стекающую с русых волос воду. Не успел проморгаться, как увидел перед собой лицо суровое с кривым носом, а с него смотрели глаза серые, узкие и недобрые. Голова же этого лица была низко посажена на широкие плечи, одетые в полосатую, сине-белую кофту.

«Может я утоп и уже в аду оказался?» — грешным делом подумал Карамелькин.

-Парни, зырь, мурло какое-то всплыло,- сказало лицо и от каждого слова его чем-то сильно разило и, обращаясь к всплывшему, — прикид у тебя какой-то странный.

-Одёжа государственная — как выдана. Посильно лямку служебную тяну.

-А так можешь? За ВДВ!!!- воскликнул человек с суровым лицом и ударил себя пустой бутылкой по голове. Та разлетелась на мелкие осколки.

«Господи святы, в страшном сне такого не видел и никогда бы не подумал, что голова для оного нужна!»- подумал поручик и, едва не теряя сознание, пустил невольные слёзы.

-Ты что, салабон? В армии не служил? — спросил разбиватель стеклотары.

-Я больше по гражданской службе привлекался, — честно признался Федот. -Голубчики мои, я же на службе и за порядком следить обязан.

-Ты на что намекаешь, казённая морда?- сурово спросил оппонент, словно пристав по уголовным делам, Иван Валерьянович Кромешников, которого разбойные проходимцы называли Ванька Грозный. Тот часто бывал в их квартале.

-Красавцы мои, нам, должностным лицам, сам Государь Александр Павлович намекать запрещает,- робко ответил поручик.

-Кто?!

-Царь-батюшка наш- Александр Первый.

-А-а…, аниматор,- догадалось грозное лицо.

Карамелькин готов был стать даже чёртом в лукошке, лишь бы избежать нового недоразумения. Язык плохо слушался из-за чего только смог кивнуть головой.

-Тогда, брателло, будем знакомиться. Меня Михой зовут, а это, — кивнул головой в сторону присутствующих с голубыми berretами на головах,- мои дружбаны- Серёга и Вован. А тебя как зовут?

-Федот,- скромно сказал Карамелькин.

-Федот- тот или не тот?

«Так и барычи спросили, когда представился им — перед тем, как на медведя нахлобучить, — подумал поручик.- Ответил, что не тот. Так они на меня и набросились». И изменил первоначальную версию, сказав:

-Тот,- и смелее, для уверенности добавил,- тот.

Миха за весь разговор в первый раз широко улыбнулся, радостно промолвив:

-Молодца! Раз ты «фараона» играешь, то пить будешь в зю-зю.

— Это как-с?

-Так-с!

-По-французски, что ли? — поинтересовался Федот.

-По-французски не отделаешься. Хлебнёшь полной русской меры,- сказал Миха, подмигнул лукаво друзьям своим и они вытащили бедолагу из фонтана. Всей частной компанией присели на скамейку, под которой стоял ящик с бутылками, прозрачное содержимое которых вызывало благоговейное отношение у прохожих.

И выпили они «за ВДВ», «за ДШБ», «за первый прыжок», «за первый выход», «за комроты», «за десант», «за чистое небо», «за тучи над врагами», за…дальше Карамелькин смутно помнил.

-Давай одеждой меняться?- сказал кто-то из присутствующих.

-А давай! — от широты души махнул рукой пьяненький поручик.

-Ты теперь наш человек. Давай тебе татуху набьем? — спросил другой голос.

Карамелькин вяло кивнул головой. Приморило поручика под ярким, летним солнцем. Лицо покрылось испариной и побледнело, голова упала на грудь, а из угла рта стекала, словно в раннем детстве, нежная и прозрачная слюна.

-Человек совсем занемог,- констатировал Миха,- пойдем его в фонтане искупаем. Схватили его за руки, за ноги и бросили в воду фонтана и минуту удивлённо смотрели на неё.

-А куда он подевался? — первым спросил Вован. И его друзья недоумённо пожали плечами.

***

По коридору Управы Благочиния квартального поручика Карамелькина под белые руки тащили его сослуживцы в том же звании. Их сопровождал квартальный надзиратель Крутоватый. Федот еле передвигал ногами, ощущая злое сопение начальника в спину. Поручик был надет в робу полосатую без рукавов, как у палача европейского, средневекового. Так и довели в кабинет обер-полицмейстера квартального пострадавшего с натянутым на уши голубым berretом. Из-за вида непотребного и подмоченного Карамелькин производил впечатление жалкое, как после Мамаева побоища. На правом плече была сделана свежая татуировка «ДШБ». Кожа вокруг надписи была отечная, красная, как заходящее за горизонт солнце перед похолоданием. Павел Васильевич невольно поморщился и спросил:

-Где вы его нашли?

-В императорском фонтане купался, сволочь! Оттуда и достали со всем непотребством,- доложил по форме квартальный надзиратель.

Обер-полицмейстер подошёл к усаженному на стул поручику поближе. Разило от него хлебным вином, как из захудалого кабака — от такого дыхания клопы дохнут.

-Как же ты, Карамелькин, так нализался? — спросило Высокое начальство.

Карамелькин заплетающимся языком ответил:

-В зю-зю…

-Я же говорил министру, что нельзя пускать французских актрисок в Россию. Вы посмотрите до чего они полицейский чин довели! И что за имена у них? — и обер-полицмейстер стал перечислять по памяти: Жу-жу, Мю-мю, Га-га, Лу-лу. А ещё какая- то Зю-зя объявилась! Тьфу, не имена, а клички собачьи! Одним словом — суки, да простят меня за это нелитературное выражение. А это всё добрейший князь Мошеркин, знатный сластолюбец! Если всякий служивый в фонтане станет купаться, то наступят разброд и шатание — не приведи, Господи. И чем же ты теперь, голубчик, оправдаешься?- обращаясь к Карамелькину спросил генерал-адъютант Е.И.В. Голенищев- Кутузов.

Федот резко вскочил со стула, подлетел к подоконнику и схватил стоявшую на нём пустую винную бутылку за горлышко.

-За десант!- крикнул Федот и разбил бутылку об голову. По неопытности голову себе раскровил и упал без сознания. Присутствующие на мгновение застыли от увиденного. Начальство нервно вздохнуло, вытерло взмокший лоб батистовым платком и сказало:

-Совсем умом помрачился от пережитого. В святое место бутылкой ударил! Вот воистину — попроси дурака, так он себе голову расшибёт. Вы с ним что-то решите на своё усмотрение, а мне на доклад к Императору пора.

После того, как обер-полицмейстер удалился, вокруг квартального поручика собрались частный пристав Дотошный, пристав по уголовным делам Кромешников и непосредственный начальник страдальца — квартальный надзиратель Крутоватый.

-Господа, у кого будут предложения? — спросил старший по званию, частный пристав и полковник Дотошный.

-Ясно, что дело нечистое!- первым высказался подполковник Кромешников.- Видите кокарду на berretе? И знак сатанинский на нём — звезда. Может шабаш ведьминский кто устроил? Или того хуже — наш полицейский в масонскую ложу попал?

-А на кой он масонам?- поинтересовался квартальный надзиратель.

-Не знаю на кой,- ответил Иван Валерьянович,- но без масонов здесь не обошлось!

-Это вы лишку хватили, дорогой пристав,- сказал полковник Дотошный,- давайте сконцентрируем внимание на головном уборе. По проституткам шлялся наш подчинённый — там berretку и прихватил.

И списан был полицейский чин под чистую…

***

В шикарной карете в бархате и с вензелями ехал в Царское Село на доклад известный царедворец и любимец Императора — Павел Васильевич Голенищев-Кутузов. Грустные мысли обуревали его:

«О, времена! О, нравы! Распущенная ныне молодёжь стала. Надо намекнуть Государю, чтобы он не пускал молодых людей за границу, особенно во Францию. А то наберутся всякого liberté и пугачевщину новую устроят. Господа набедокурят и накувыркаются, а нам, полицейским, расхлебывай. Особенно этот, как его, черт,… Пьер Безухов. Одна беда с этими бастардами! Он на представителя власти руку поднял, того и гляди царственную особу жизни лишить захочет!»