Гуси

                                                             Гуси

    Деду Матвею никак не хотелось вставать. На улице чуть забрезжил свет, но в избе было ещё темно. На широком лежаке был старенький матрац и небольшая подушка. Кутаясь, в стёганное лоскутное одеяло и переворачиваясь сбоку на бок, Матвей кряхтел. Спина ныла, и он никак не решался подняться, боясь, что боль усилится. Если бы ни внук, лежал бы ещё, но с вечера посулил взять его на охоту. Малый долго не мог уснуть, всё поглядывал с печки на деда. Как уж тут не пойдёшь. Матвей поднялся, тихонько прошёл по кухне и, поняв, что боль терпимая, стал одеваться.

    – Ты, внуку харчишки-то не забудь, – выглядывая из-за занавески, напомнила мужу Степанида.

    –  Не забуду.

 Когда рюкзачок был собран, он потряс за плечо внука. Тот сразу проснулся и, испугавшись, что проспал, спросил деда:

    –  Ты меня пошто не разбудил?

    –  Пошто не разбудил? Вот бужу.

 Павлушка улыбнулся, слез с печки и стал быстро одеваться.

    – Ты эту городскую куртяшку не одевай, уж больно громко шуршит. Мы так всех гусей распугаем.

    –  Ты френчик мой надень, он тёплый, – показывая на вешалку у дверей, посоветовала бабушка.

   –  Но… б-а-б не одену! Он же бабичий.

   –  Надевай, надевай! Он хоть и бабичий, но стёганный, в нём не замёрзнешь. Хлипкие вы ноне пошли, чуть что, сразу захвораете. Ране-то до заморозков босыми бегали и не болели. Шапку свою надень и сапоги они у тебя ладные, не промокнут. Оглядев внука, дед хитро улыбнулся. Перекинул старое ружьишко и рюкзак через плечо, пошёл к двери.

  – Ну, поспешай!

   Когда вышли на улицу, было сыро. Туман не поднимался, казалось, сгущался.

    –  Огородами пойдём, быстро согреешься. Охотник торопливо зашагал по тропинке через огород. Павлушка едва поспевал за ним, он почти бежал следом.

    –  Деда, ты чего так быстро? Озеро-то близко.

    –  Мы с тобой к Нестеровой сидьбе пойдём. Там точно гусей увидим, да и дождик пойти может.

   Когда подошли к городьбе, отделяющей огород и озеро, дед подхватил внука руками.

    –  Дай-ка я подсоблю тебе.

   Он поднял его на верхнюю жердину и, придерживая, сказал:

    –  Ну, теперь сам перелезай.

   У деда как-то это ловко получалось, будто всё время только и делал, что лазил по заборам.

   Когда подошли к озеру, заморосил мелкий дождь. По краям сидьбы росли небольшие кустики ивы. Передний край был приподнят над землёй, а задний как будто сросся с ней. На крыше были набросаны ветки и старая берёзовая кора. Укрытие почти незаметно с озера. Сидьба оказалась удобной и довольно вместительной. Она была наполовину врыта в землю.

   –  Деда, а кто сена принёс?

    –  Да это я, ещё третьего дня вётошь косил, вот и бросил охапку.

   Было, сухо и внук быстро согрелся.

    –  На-ка вот, подкрепись, тебе бабушка харчишки припасла.

   Дед развязал рюкзачок, вытащил бутылку молока и ароматную пшеничную лепёшку.

    –  Деда, а ты будешь?

    –  Да нет. Я дома поутрял.

      Откусывая лепёшку и запивая молоком, внук вдруг заявил: 

    –  Никогда не ел такой вкусной.

    –  Да, брат, на свежем воздухе всё вкусно!

    Поев, Павлушка завернул остатки лепёшки в тряпку и закрутил пробкой бутылку с молоком. Павлушка плотнее натянул френчик и внимательно посмотрел на озеро. Дождик продолжал накрапывать, а дед как будто задремал.

    –  Деда, а они мимо не пролетят? Вона какой туман.

    – Не пролетят, Павлушка, они сюда кормиться сядут. Тут рыбы много, гольян жирный…

   –  А, на том озере нет его разве? 

   –  Почему нет? Есть. Только крупный — то в речку ушёл, остался всё больше мелкий. На этом озере запруда есть. В сильные дожди её открывают, а в засуху укрепляют, чтобы уровень держался для полива. Вот и остаётся здесь рыбка, корма ей много, растёт быстро.

   Дед смотрел на внука и думал: « Вот дадут тепло, и в садик заберут его родители…». Скучно им будет со Стешей потом. Смышлёный парнишка растёт.

     Вздохнул и, правда, задремал.

    – Деда, смотри…

   Павлушка тронул его за рукав. На озеро села большая стая гусей. Они хлопали крыльями, ныряли, доставая рыбу. Бело-серые и красивые, как лодки, они плавали по воде, перекликаясь, друг с другом.

    –  Не стреляй! Видишь, какие они?

    – Вижу. Только у меня и ружьё-то не заряжено. Внук недоверчиво покосился на охотничье оружие деда.

    –  А зачем же ты на охоту тогда пошёл?

    –  А я каждый год в Семёнов день хожу, на гусей любуюсь. Стрелять птицу осенью одно баловство, чай, с родной сторонушки улетают. Эвон како стадо выкормили, а сами тощие, небось.

   Гуси покормились, отдохнули и, расправляя крылья, заскользили по воде.

   –  Деда, деда вылезь скорее, я помашу им.

  Павлушка выскочил из сидьбы, сдёрнул с головы шапку и стал изо всех сил кричать:
   –  При-ле-тай-те!   Я вас буду ждать!

     Гуси и впрямь будто услышали его. Дружно сделали круг над озером и над головами изумлённого внука и деда Матвея. Перекликаясь, стая устремилась на юг.

    –  Ты видел, деда? Они попрощались с нами!

    –  Да. Давай и мы пойдём. А то ишь как дождик разошёлся?

    Павлушка бежал впереди деда и радостно размахивал руками, даже не замечая, что ещё утром едва поспевал за бывалым охотником.