Перевод стихотворения Елисаветы Багряны

СНЕГ

Белоснежно-сказочную зиму
берегу я и душой, и разумом.
Ей пока не выдумано имя, 
и в стихах она не пересказана.

Странный город, и почти любимый,
ввысь тянулись крыши замков каменных,
фонари застывший сумрак дымный
согревали бледно-желтым пламенем.

Бесконечность незнакомых улиц
замыкалась ветками и тенями.
Первый шаг. И мы от сна очнулись,
друг для друга став первостепенными...

Всё ушло, но в буднях чёрно-белых
до сих пор тревожат знаки тайные.
Знаю, будем медлить до предела,
И не одолеем испытание.

Как-нибудь, в Рождественский Сочельник
два фантома, два лица из прошлого
подчинятся памяти влечений
и вернутся в город запорошенный.
 
Побродив, случайно к церкви выйдут,
спрячутся туда от бесприютности
и отслужат  вместе панихиду 
по давным-давно угасшей юности.

ПОДСТРОЧНЫЙ ПЕРЕВОД Ольги Которовой:

Эта белая, небывалая зима
в памяти будет оставлена,
как сказка белая  без названия,
ни написана, ни рассказана.

Этот незнакомый город, смутная любовь,
с остроконечными домами и замками,
где  вечерами фонари появляются
с бледно-желтым, неподвижным пламенем.

И бесконечные улицы, сплетённые
длинными тенями и ветвями.
И да, первые шаги уже пройдены -
из сна и покоя вывели нас ...

Будут чередоваться дни черно-белые,
отзывным знаком отмечены.
Для чего мы жили вчера,
сегодня сами можем идти туда.

Но в канун Рождества,
с двумя вздохами, непонятно
Они отправятся в путь издалека
две тени наших воспоминаний

И они останавятся у этого луча и придут
в старую церковь сияющую,
служить одну панихиду -
Наша молодость угасла.

СНЯГ (оригинал)

Тази бяла, небивала зима
в паметта ще остане запазена
като приказка бяла — без име,
нито писана, нито разказана.

Този чужди град, смътно обикнат,
с островърхите къщи и замъци
дето вечер фенерите никнат
с бледожълти, безтрепетни пламъци.

И безкрайните улици, сплели
дълги сенки и клони данетелени.
И ний, първите стъпки поели –
от съня и покоя извели ни...

Ще се нижат дни, черни и бели,
с неотменния знак отбелязани.
За което сме вчера живели,
днес сами може би ще погазим ний

Но през някоя коледна вечер,
с две въздишки, несетно отломени,
ще потеглят на път отдалече
двете сенки на нашите спомени

И ще спрат в този гред, и ще идат
в остарялата черквица бляснала,
да отслужат една панахида
— на нашата младост угаснала.