Вышла моя книга "Байки от Бабайки"

Друзья, Рада сообщить что совсем недавно вышла моя книга «Байки от Бабайки» Это сборник полумистических, полуреалистических, рассказов. Для примера вот один из них И да ссылки конечно

https://www.litres.ru/book/rayana-sol/bayki-ot-bab...

«Гробокопатели»О вреде алкоголя или о том, что не всегда черное это черное, а белое это белое, ну или наоборот.

Вася пил уже давно. Так давно, что не помнил ни имени своего, ни фамилии. А только то, что завод его, где Вася трудился электромонтёром последние 5 лет, приказал долго жить.
— Закрыли заводец то. Сссс...
Вася обратился к неизвестно кому. Дома он был один, не считая кота. Тезка про между прочим. Но Василий, который кот, был сейчас занят вылизывал свое главное котовье достояние и на Васю, который человек, внимания не обращал.
— Ууууу, ты… Вася протянул к коту растопыренную пятерняшку, покрутил ею у морды флегматичного коти, и безвольно уронил ее обратно на стол. Вздохнул.
По правде говоря этого и следовало ожидать. В 90 е много чего закрывалось, но и открывалось тоже. Кооперативы, к примеру. Фирмы-однодневки. Жена пилила, дескать сосед то вон в кооперативе подвизается. Машину купил, жене шубу, а ты?
А Вася, он не такой. Он не барыга. У него может воспитание. Честного трудяги.
— Рррразворовали, сволочи. Продали. Завод то.
Говорил он стакану и бутылке, единственной своей компании на этот вечер. Стакан согласно молчал. Бутылка сочувственно побулькивала.
— Твари, сссс… ки
Василий плакал, грозил кулаком то неведомым капиталистам, то конкретно Виталию Семенычу Остапчуку, последнему директору ОАО «Жилдормормаш» Остапчук оказался ушлым типчиком, уверенно объявил завод банкротом, избавил себя от необходимости ходить на скучную работу, а рабочих надеяться на выплату зарплаты, которую они не видели последних полгода. Остапчука ждал особняк в Карловых Варах и Леночка. Бывшая секретарша. А теперь уже Елена Павловна, его молодая жена и блондинка с третьим прекрасным размером груди.
— Взять бы вас, да и как в 17 — м году, всех, всех под статью, к стенке. С этой блаженной мыслью Вася окончательно отключился, для тепла свернувшись клубочком, как бродячий кот около печки.
Два часа спустя жена вернулась с работы и обнаружила бездыханного Васю на полу в позе эмбриона. Что, по ее мнению, было, признаком кончины. Про эмбрион она точно знала, ибо служила в местном роддоме — санитарной. На всякий случай от тянула веко, поднесла зеркальце. Ничего. Заголосила, заплакала, как водится, но в душе своей испытывая больше радости, чем горя. Все-таки он крови выпил из нее предостаточно. Да и… А ладно. Давно уж собиралась уйти к соседу. Тот пусть и не кооперативщик, но обувь шьет на дому. Тоже достаток хороший. Теперь можно и совестью не мучиться.
Спешно крикнула баб с округи и стали готовить похороны.
— Гля у мужика кольцо то какое. Золото поди?
Могильщик Петрович ткнул напарника в бок, и тот поморщился. Петрович разил таким амбре, что хотелось выть даже кладбищенской собаке, твари живу чей и неприхотливой, не то, что ему, в прошлом академику НИИ «Экологии сельского хозяйства». В НИИ платили мало, а могильщикам много. Народец мёр, чего уж тут. Надо прибираться. Тоже экология, если подумать. И прибыток какой никакой: с того колечко, с дам сережки, или вот кресты нательные. Родственники то брезгливые, а они с Петровичем нет. У Петровича вино, а у Алексея карты, а карточные долги святое дело. Не отдашь, так тебя на твоем кладбище и закопают. Ага. Были и такие случаи. Сам хоронил.
А кольцо хот и широкое, но...
— Да ну. Какое же золото. Золото жена бы сняла. Жалко.
— Да не, точно. Цацка. А не сняла, палец у него вон распух, а рубить не стала. Бабы они дюже впечатлительные.
— Ну а мы нет.
— Точно.
Могильщики захохотали и стали забрасывать гроб. Споро, но не особо тщательно. Им же откапывать. Ночью.
Очнулся Вася, когда уже стемнело или не стемнело, а что? А х… его знает. Поднялся и тут же боднулся головой обо что-то.
— Зинка, сссс, ты чего кровать передвинула, а?
Зина не отвечала. Впрочем, и кровать оказалась не кроватью, а узким закрытым ящиком.
— Гроб! — осенило Василия. Господи, я что же умер?! Вот б… А где же я? Это что же ад, рай? Или ни то ни другое? Да я же живой! Живой я! Вон как пятка болит. Стукнулся, вчера, когда с кровати падал. И голова тоже, и во рту словно кошки нагадили… Живой. Слав те господи, живой! Василий перекрестился! Истово, но неправильно. Справа налево. Ой! И рукой левой. А ею нельзя, она от дьявола. В вере Вася был не силен. Бабка водила пару раз по малости лет, в храм местный. Но малец Вася мало что помни, кроме противного запаха ладана, и что нельзя смеяться. Он и не смеялся. Ревел. Особенно когда увидел толстого дядьку в черном платье. Тут он не сдержался:
— Ба… ляпнул он, -че же он так вырядился как тётка на сносях. А с бородой еще. А ба?
Бабка покраснела и, спешно пере крестясь, схватила внука и потащила прочь.
Больше в церковь он не ходил и молитв не знал никаких. А сейчас бы вот пригодились.
— Гггосподи да как же там. Иже, еже си, не проси, или еже си на, где же, это а, да, на небесах, на небеси….
— А все Зинка, сссс. Из-за неё все. Резко переключился перепуганный мужик.
Все зло от баб. Если б не женился, нытье ее не слушал, пошел бы в художники, благо учился, а не монтером был. Был бы сейчас при деле, самовары может расписывал. Денег заколачивал.
Интересно, а памятник какой поставили?
Зинка денег много не даст. Крест, и то и слава богу. Ой да какой сейчас памятник, могила то свежая, это после года надо. Когда осядет. Когда тятьку то хоронили, так делали. Ой, вот глупости в голову лезут. Я же живой. Живой еще. Но ненадолго. Вася всхлипнул. Было жаль и себя и загубленной своей жизни. И то, что жил, а вроде и нет. В пьянках, скандалах с женой, талант, вот пропил. А рисовал то как, мамка радовалась. Теперь все… И времени нет и жизни. Васька задышал чаще, слезы лились градом. Жить хотелось по страшному, но воздуха становилось все меньше. Вот если бы второй шанс… Но кто ж его даст?
В горле пересохло, сознание включались и отключалось. Мерещились черти и ангелы, какие-то тени и голоса.
— Ну че, вскрывать? — сказал тонкий интенгелнтный, наверняка, ангельский голос.
Более грубый, черта, наверное, ответил.
— Ага. Топор то где?
Послышалась какая-то возня, потом удары по крышке и сквозь щель наконец хлынул поток свежего ночного воздуха. Вася с наслаждением вдохнул.
Наконец крышка отвалилась в сторону и над ним склонились две пропитушные морды.
— Родненькие мои! — вскричал Василий, протягивая руки к своим спасителям
Родненькие заорали так, что все окрестные собаки залаяли и завыли разом.
— Да погодите вы. Да я живой! Вася бросился, вслед улепётывавшим спасителям, но их было уже не догнать.
Василий махнул рукой. Небо было темным, горели звезды, одна, две, три, много в общем, ночной ветерок колыхал могильные осины. Злой и тощий комар накинулся на Васину шею с упоением изголодавшегося вампира. Есть ему тут было некого, а тут реально живой, сочный мужик. В иное время Вася без пиетета прихлопнул бы наглую тварь. Но не сегодня. Сегодня он аккуратно снял насекомое и нежно подул ему в мордочку. Обалделого комара снесло прочь. Нетрезво покачиваясь на понятых крыльях и икая на поворотах незадачливый, кровопийца поспешил убраться прочь. Странный какой-то. Ну его. Тем более в кустах за памятником какому-то Пахану, маячили две жирные, обтянутые брюками задницы.
— Хорошо то как! Господи! Жить то, как хочется!
Но сначала...
— Зинаида налила себе стопочку и присела у стола. Поминок она не делала. Вынесла алкашам во двор две бутылки и закусь и все. А вот соседа пригласила. Помочь, туда-сюда, утешить. Туда-сюда затянулось до полпервого ночи. Изрядно пьяные, они вспоминали усопшего, а заодно строили планы на совместное будущее. Вдруг в окно постучали.
— Кого еще? Недовольно буркнула Зина и отдернула шторку
За окном стоял Вася. Белый саван охватывал худое тело его, благословенный чистый лик светился умиротворением и обидой.
— Что Зинаида? Празднуешь? С полюбовником. У мужа ноги еще не остыли, а ты?
Зинаида минуту молчала, только глупо лупала глазами, зато потом заорала и после грохнулась на пол. Некрасиво, задрав полные ноги на лавку. Сосед глянул в окно и тоже заорал. В обморок не упал, но бросился вон. Подтягивая штаны и беспрестанно крестясь.
А Вася исправился. С Зинкой развёлся, конечно, кольцо отдал своим спасителем, когда те оклемались чуток. Доктор сказал, кома была алкогольная, но выкарабкался. Не иначе действительно милостью божьей. С тех пор не пьет. Работает в местном театре сторожем. Иногда рисует декорации. Много не платят. Но это и не важно. Главное, чтобы дело… По душе было.