О терпении монаха

(из Великого Зерцала)

У старца монах молодой воровал,
Когда находился на трапезе тот,
С корнями кусты для себя вырывал,
И брал он всё то, чем делился народ.

Таскал он и свечи, и ладан с кадил,
Плоды рукоделья, остатки просфор,
Но старец за кражи его не судил,
И стыд потерял молодой рясофор.

А братии старец говаривал так:
«Я верю, что мне помогает сосед,
Татьба же его для меня лишь пустяк,
Она не приносит существенных бед.

Спасает от лености этот монах,
Меня понуждая к большому труду,
И время своё провожу я в делах,
В спокойствии тела ведь я пропаду».

Дивились монахи смиренным словам,
В душе осуждая грабителя грех,
А тот и не думал покаяться сам,
К делам лихоимства не видя помех.

Но вот, оказавшись на смертном одре,
Смиренный монах подозвал наглеца:
«Я вижу себя на высокой горе, –
Сказал он, смахнувши слезинку с лица, –

Я в Царство Небесное скоро пойду,
Твоими руками его я достиг,
Ты крал у меня, понуждая к труду,
Позволь же к рукам приложиться на миг».

И руки у вора монах лобызал,
А тот к покаянию тут же пришёл,
Принёс он провизию в трапезный зал
И стал бескорыстно трудиться, как вол.

О терпении монаха-2

(из Великого Зерцала)

Разбойники грабили старца,
Не веря в Небесное Царство,
Бежали от кельи пустой,
А он им вдогонку: «Постой!

Вы мех для воды позабыли,
Покрыт он маленечко пылью,
Поскольку за печкой лежал;
Вы также забыли кинжал».

Вернулись грабители в келью:
«Напились мы бражного зелья,
Прости окаянных воров,
Что вторглись в намоленный кров».

О терпении монаха-3

(из Великого Зерцала)

Ехал монах по делам
Тёмной ночною порою,
Шум он услышал и гам –
Встретили инока трое.

Сразу отняли коня,
Раны оставив на теле,
И, равнодушье храня,
Золотом всем завладели.

Инок же был терпелив,
Молвив грабителям кротко:
«Путь преградит вам залив,
Там пригодится вам лодка».

Скачут бандиты домой,
Конь же монашеский – следом,
Цель их – товар дорогой
Выменять этим же летом.

Видят – река впереди,
Кони же в ступоре встали,
В воду не смея идти,
Словно боялись баталий.

Копья помочь не могли,
Палицы были бессильны,
Кони стояли в пыли,
Кровь с них стекала обильно.

Сильно монаха браня,
Были в смятеньи бандиты:
«Зря мы забрали коня,
Нет нам от рока защиты!»

Инока быстро нашли
В позе молитвы под елью,
Был он склонён до земли,
Шишки служили постелью.

«Отче, помилуй ты нас», –
Так возгласили монаху.
«Всё отдадим мы сейчас», –
Молвил главарь их со страхом.

Иноку дали коня,
Вещи, оружие, злато,
Он же, молчанье храня,
Брать не хотел у них латы.

Снова пред ними вода,
Кони поплыли отважно,
Банда распалась тогда,
Иноком сделался каждый.