​Об истинной нравственности, Христом дарованной. Очерк 1.

«…Жалеть! зачем меня жалеть! — вдруг возопил Мармеладов, вставая с протянутою вперед рукой, в решительном вдохновении, как будто только и ждал этих слов. — Зачем жалеть, говоришь ты? Да! меня жалеть не за что! Меня распять надо, распять на кресте, а не жалеть! Но распни, судия, распни и, распяв, пожалей его! И тогда я сам к тебе пойду на пропятие, ибо не веселья жажду, а скорби и слез!.. Думаешь ли ты, продавец, что этот полуштоф твой мне в сласть пошел? Скорби, скорби искал я на дне его, скорби и слез, и вкусил, и обрел; а пожалеет нас тот, кто всех пожалел и кто всех и вся понимал, он единый, он и судия. Приидет в тот день и спросит: «А где дщерь, что мачехе злой и чахоточной, что детям чужим и малолетним себя предала? Где дщерь, что отца своего земного, пьяницу непотребного, не ужасаясь зверства его, пожалела?» И скажет: «Прииди! Я уже простил тебя раз… Простил тебя раз… Прощаются же и теперь грехи твои мнози, за то, что возлюбила много...» И простит мою Соню, простит, я уж знаю, что простит… Я это давеча, как у ней был, в моем сердце почувствовал!.. И всех рассудит и простит, и добрых и злых, и премудрых и смирных… И когда уже кончит над всеми, тогда возглаголет и нам: «Выходите, скажет, и вы! Выходите пьяненькие, выходите слабенькие, выходите соромники!» И мы выйдем все, не стыдясь, и станем. И скажет: «Свиньи вы! образа звериного и печати его; но приидите и вы!» И возглаголят премудрые, возглаголят разумные: «Господи! почто сих приемлеши?» И скажет: «Потому их приемлю, премудрые, потому приемлю, разумные, что ни единый из сих сам не считал себя достойным сего...» И прострет к нам руце свои, и мы припадем… и заплачем… и всё поймем! Тогда всё поймем!.. и все поймут… и Катерина Ивановна… и она поймет… Господи, да при-идет царствие твое!»…
Почувствовать, понять и отразить всё, здесь происходящее, мог только истинно русский писатель, истинно русский, православный человек. Речь о Суде Божием звучит не из уст Святого Старца – Старец появится в более позднем романе писателя, которого, все уже, наверное, узнали – но об этом позже. Даже не из уст русского, православного врача или учителя, крестьянина или солдата. Здесь – на дне жизни – в трактире, который можно назвать, наверное, прообразом ада на земле, слова о Последнем Суде произносит тот, кого чаще всего видим мы «пьяненьким». Бывший чиновник Семён Мармеладов почти в самом начале «Преступления и наказания».
Почему? Потому, наверное, что так определил Ф.М.Достоевский главную мысль, главную тему романа. Тему Покаяния – «изменения сознания» в переводе с греческого. Впрочем, беседа наша не только о всемирно известном романе. Потому что литература наша самая высокодуховная в мире...
Русский мыслитель И.А.Ильин сказал, что Русь называют Святой, не потому что нет у нас греха, нет преступлений. Не потому, что нет Святости у других народов, а потому, что в каждом русском человеке – в каждом русском сердце живёт жажда праведности при внешней греховности, внешней мерзости.
О том и говорит оказавшийся на дне жизни Мармеладов.
Потому и кричит от боли душа совершившего убийство Раскольникова, возомнившего себя изначально сверхчеловеком.
Не поймали же его на месте преступления, хоть и был «на волосок» от того. Но встал перед главным героем — перед «перешагнувшим» и закон, и Заповедь «Не убий», по словам самого же писателя, вопрос о Правде Божией на земле. (Письмо Ф.М.Достоевского). Оттого и донёс на себя…
И вот в финале Раскольникова и Соню – о ней разговор во втором очерке – «воскресила любовь». И «переболевший трихинами» главный герой очищается от «прогрессивного мусора».
Приходилось слышать и в годы юности, и лет пятнадцать назад, что финал романа словно «пришит». Судить, конечно, можно по-разному, и черновой вариант был иным, но всё же, наверное, случилось то, что присуще русскому человеку – русской душе.
Неслучайно было в энциклопедии Ф.Ф.Павленкова понятие – «нравственное помешательство». После окаянного переворота века двадцатого оно исчезло – потому что сама Россия «помешалась»
И всё же были те, говоря языком романа, «избранные», благодаря которым вернулось Отечество наше многострадальное в «русло» православное — только труды во искупление предстоят ещё немалые…
И многие от Бога отрекшиеся палачи — убийцы священнослужителей, русской интеллигенции, смерти христианской не удостоились – кто-то разума лишился, кто-то с жизнью своею никчёмною счёты свёл, кто-то захлебнулся грехом пьянства и потонул. (Например, на полигоне смерти близ села Бутово)…
Мой духовный сад, как запущен ты,
От негодных трав заросли тропы.
Спит душа моя крепким сном давно,
Не радит она о пути своём –
плач души, во грехе погрязшей и вдруг в ужасе очнувшейся, отражённый неизвестным автором народной песни. Песне народной – значит, воплотившей то, что для каждого истинно русского человека – боль души и повод для раздумий, а по сути – духовный фундамент.
Пробудись от сна, посмотри кругом.
Что ты спишь, душа, что в саду твоём? –
звучит и почти в самом начале, и в финале. Звучит призыв вернуть «к Богу рвение». Вспомнить о Страхе Божием, «зарыдать» в покаянии за содеянное и вырвать «негодные травы» — грехи…
Душа моя прегрешная, что не плачешься?
Ты плачь, душа, рыдай всегда:
Тем утешишься.
Не успеешь ты тогда плакати,
Когда приидет смерть.
А по смерти грехи твоя обличат тебя.
Вряд ли известно, какая народная песня была создана раньше, — да это совсем и не важно. Главное, что воплотилась в ней та же мысль, звучит тот же призыв к покаянию, пока поздно не стало. В этом и душа, и мысли народа русского…
Страх Господень — авва воздержания,
Воздержанье дарит исцеление.
Лучшая поэзия — молчание
Лучшее молчание — моление.
Лучшая молитва — покаяние,
Покаянье — тщетно без прощения.
Лучшее пред Богом предстояние
В глубине высокого смирения.
Я забудусь в таинстве молчания,
Пред иконой чудной — «Умиление».
Да очистят слёзы покаяния,
Высшую поэзию — моление.
Прозвучали прекрасные, мудрые строки эти песней уже во второй половине двадцатого века из уст всем, наверное, известной Ж.В.Бичевской. А написал стихотворение и музыку Иеромонах Роман, отразив Мудрость Вечную, что намного старше Руси Святой — потому что к Самому Христу восходит. Восходит, как и роман Ф.М.Достоевского, как и народные песни о духовном саде, о душе «прегрешной»…
И невозможно не вспомнить напоследок, что была создана на Руси Святой — ещё домонгольской Покаянная Азбучная Молитва.
Отразилась в ней душа народа Руси Святой в неразрывной связи со Святыми Братьями — «славян просветителями», как в песне сложено.
Покаяние – очищение души от мерзости, от того, что, подобно колючему кустарнику «отделяет» от Христа. Изменение сознания, что помогает человеку приблизиться к Создателю, вспомнить, что по Образу и Подобию Божьему был сотворён человек.
(Будет второй очерк)