Прыгуны

Прыгуны
  1.    Начало

Мы начинали свой спортивный путь еще в Советском союзе, стране, где тренера сами ходили по общеобразовательным школам и приглашали в свои секции на совершенно бесплатные занятия, что в нынешнее время представить себе едва ли возможно. От того, наверное и была наша держава непобедимой, поскольку всегда существовал неисчерпаемый резерв новых, свежих сил из спортсменов, чье сердце билось в особом ритме, нацеленном на победу. И как правило, самые яркие спортивные звезды выходили из малообеспеченных или не очень благополучных, по разным причинам, семей. У кого-то отец выпивал, или детей было не меньше трех, а зарплаты, которая в то время была приблизительно одинаковой у всех, хватало впритык, что называется от получки, до получки. Впрочем, это же обстоятельство актуально и сейчас, дети обеспеченных родителей ленивы, как правило, им ведь совсем необязательно кому то, что то доказывать и чего то добиваться, родители все купят… отсюда и результат, резерва практически нет, да и тот держится на голом энтузиазме тренеров, которые, не смотря на мизерные зарплаты и все большее давление чиновничьей братии и никчемной бумажной отчетности, всеми силами стараются привести своих воспитанников к высоким результатам.

Что-то я отвлекся, итак, начало пути у всех было примерно одинаковым, ребенок сам(ну или родители) выбирал себе спортивные занятия по душе, а затем, начинался долгий извилистый путь к вершинам спортивного олимпа. Помню, как я мечтал заниматься спортивной гимнастикой, и даже пробовал пройти отбор, но, увы, хотя, наверное, все же к счастью, безуспешно, не смотря, что смог подтянуться шесть раз на перекладине(в шесть лет), десять раз отжаться от пола, ну и что то еще на растяжку, но…увы, сослались на то, что я слишком полный. По правде сказать, я не был стройняшкой, в том возрасте, хотя и не был, как говорят, жирным, но у тренеров по гимнастике, на то свои ориентиры (в приоритете сухощавые и жилистые), хотя, возможно это не ко всем тренерам относится.

-Может попробуем в прыжки в воду? – спросил меня отец.

-Давай попробуем, — вздохнул я.

Тренер попросил меня коснуться руками пола, не сгибая колен, поднять ноги в висе на шведской стенке, отжаться от пола, и… и меня зачислили в секцию прыжков в воду. Тогда я не был в восторге от этого, поскольку не подозревал какие горизонты в познании своих возможностей он раскрывает. Прыгуны, поистине относятся к особому виду «летающих и водоплавающих», владеющих своим телом на высшем уровне: здесь и пластика, и растяжка, и акробатика и силовая подготовка, и координация движений, помимо этого умение хорошо плавать, бегать, и как правило спортсмены занимающиеся таким видом спорта, в хорошем смысле слова безбашенные, не смотря на то, что их опасные прыжки точно просчитаны и отработаны многократными(десятками, а то и сотнями раз) повторениями.

Первые ощущения не оставили в моей памяти приятных воспоминаний, скорее наоборот. Тренировка начиналась с разминки в спортивном зале, потом, по выбору тренера: батут, акробатическая дорожка, «сухой трамплин»(это трамплин, установленный на определенную высоту на станине, примерно с метр от пола, с него спортсмены прыгают на толстые паралоновые маты уложенные на полу у края трамплина приблизительно на том же уровне или чуть выше) или «паралоновая яма»(аналог «сухого трамплина, только вместо матов спортсмены прыгают в нечто вроде бассейна заполненного не крупными, паралоновыми обрезками, примерно одинакового размера и формы). Поскольку с детства мне не приходилось утруждать себя спортивными упражнениями, то тренировка в течение полутора часов стала испытанием. После сорока пяти минутной нагрузки в зале, взмыленные и уставшие мы шли в душ, и после него «на воду» (как говорили наши тренера), в большое, даже огромное, по моим на тот момент, ощущениям холодное помещение, с сильным запахом хлорки. После теплой воды в душе, где, к стати трудно было найти свободную кабинку, я шлепал босыми ногами по бортику, этого самого холодного пропитанного хлорным запахом бассейна, кутаясь в маленькое полотенце, пытаясь согреться, туда, где пугающими громадинами торчали странные сооружения, несколько метровых, трехметровых трамплинов и высоченная, до самого потолка колонна с прикрепленными то с одной, то с другой стороны бетонными платформами, вышками. Это теперь, мне ничего не стоит подняться на десятиметровую вышку и не раздумывая прыгнуть какой-нибудь из базовых, обязательных прыжков, не смотря на огромный перерыв в тренировках, а тогда, вся эта картина, увиденная издали пугала. Пугала она еще и тем, что плавать я тогда не умел. Поэтому, начиная с первого дня, и на протяжении нескольких месяцев, я спускался по лестнице в прыжковой зоне, где глубина бассейна достигает пяти метров, и цепляясь руками за бортик бултыхал ногами, плавал держась за пенопластовую доску вдоль натянутых поперек бассейна веревочных канатов с поплавками и т.д. короче говоря, учился плавать, с любопытством и страхом поглядывая на старших ребят осваивавших премудрости этого вида спорта. Кто то прыгал с трамплина высотой один метр над водой, кто с вышки, и все это казалось мне фантастикой. Не смотря на страх, любопытство брало верх, и я вскоре сам преодолел первый рубеж: сначала солдатиком с метрового трамплина, потом, с трех, а через некоторое время прыгнул с пятиметровой вышки, это было нечто неописуемое, всплеск эмоций и адреналина. Через это проходит каждый спортсмен, первый прыжок самый трудный, поскольку таит в себе неизвестность. Так начинался путь большинства из нас, кого персонал бассейна как то по домашнему, чаще по доброму, называл – «прыгуны», а малышей «прыгуняшки».

   2.  

-Спорим не прыгнет, — сказал Дрюня, глядя на меня с уверенным видом знатока.

Я пожал плечом, — а вдруг?

-Не-а. Вряд ли, труханёт.

Дрюня был любимчиком тренеров, в меру наглый и задиристый, как и большинство прыгунов, поскольку без изрядной доли заносчивости и презрения к страху нельзя добиться успеха в таком виде спорта, как прыжки в воду. Я же, был прямой его противоположностью, воспитанный и послушный, не как все, но, не смотря на это дух бунтарства жил во мне и толкал меня на сумасбродства, заставляя делать все более сложные и страшные на тот момент прыжки. Страх, неотъемлемая часть многих видов спорта, особенно, когда тебе уже чуть больше семи лет, потому, что ты уже понимаешь, чем грозит неудачное падение с высоты в воду. В лучшем случае довольно болезненным шлепком и покраснением кожи.

Мы стояли на бортике бассейна, наблюдая за тем, как на противоположной стороне, ребята помладше(от шести до восьми лет) пытались перебороть свой страх перед первым в своей жизни прыжком с вышки высотой в пять метров. Тренер, находился внизу, руководя процессом. Никто не решался сделать первый шаг. Обычно в таких случаях, Александр Владимирович(наш тренер) поднимался наверх, брал нерешительного ребенка за руки, спускал за край вышки, и разжимал ладони, «помогая» тем самым сбросить оцепенение от страха. Деваться то некуда, доли секунды в воздухе, и плюх… ты барахтаешься в воде, в сторону бортика. Крику было при этом…, визг и плачь на весь бассейн. Шутка ли, плюхнуться с такой высоты в воду. Это ведь не то, что на мягкий матрац, вода как оказалось штука очень жесткая.

Я сложил руки на манер рупора, и крикнул – «Давай, Вовчик, прыгай». Но Вовчик в нерешительности переминался с ноги на ногу, со страхом глядя то на меня, то на тренера, то на воду, плескавшуюся в бассейне на нереально огромном расстоянии.

— Я же говорил, — хмыкнул Дрюня, — дристапшонец.

— Сам ты…, — возмутился я за Вовку, — дай ему время собраться, сам то чего, не боялся что ли?

-Не-а. С пятерки я сам прыгнул. Чего там прыгать то?

-Ну и он прыгнет, — без сомнений заявил я. И тут, будто в подтверждение моих слов Вовка сделал нерешительный шаг за край вышки, и … раскаряченным солдатиком плюхнулся в воду, звонко хлопнувшись расставленными в стороны руками.

-Говорил же прыгнет, — победно воскликнул я. И мы помчались поздравить друга с маленькой победой над собой. Остальным повезло меньше, Александр Владимирович потеряв терпение поднимался на вышку, легко перемахивая через ступеньки. Вовка выплыл, и широко улыбаясь влез на бортик. Его ударенные об воду руки покраснели с внутренней стороны, пятнами, как редиска.

-Ну, — сказал я, подходя вместе с Дрюней к нему, — я же говорил, ерунда, пять метров еще не страшно.

-Да, — ответил Вовка, горящими глазами глядя то на меня, то на воду, то на Дрюню — класс, я еще пойду прыгну, — и помчался мимо нас к лестнице. А сверху донеслось: «Не-е-т, мамочки-и-и, я бою-у-у-сь. А-а-а-а…», а потом раздался плюх… и с перепуганным лицом и глазами полными неподдельного ужаса, к берегу плыла Светка. Когда она поднималась по лестнице, без лишних ненужных возгласов, второй раз прыгнул Вовчик. Времени до конца тренировки уже не оставалось, и мы, усевшись на край бортика, бултыхая ногами в воде, наблюдали за тем, как оставшиеся на вышке, кто самостоятельно, а кто при «помощи» тренера оказывались в воде.

Вовка ликовал, в его крови пульсировал адреналин, и он без остановки что то тараторил, делясь с нами своими ощущениями, ему не терпелось рассказать о своем достижении родителям. У нас с Дрюней это был уже пройденный этап, впереди маячили новые горизонты. 

 3.  цена ошибки  

   Подъем к вершинам спортивного олимпа штука непростая и зависит от разных обстоятельств, немаловажным из которых, помимо таланта, является удача, или, если хотите, счастливая случайность. Конечно без упорной работы над собой на тренировках, ничего не выйдет, будь ты трижды гений, но и без определенной доли таланта тоже ничего не получится, вот и выходит, что лидерами и чемпионами становятся люди, которые гармонично сочетают в себе эти два качества. Прошло уже чуть больше трех лет, или около того, с начала моего спортивного пути. Я уже почувствовал вкус адреналина, и удовлетворение от исполнения все более усложнявшихся элементов, и продолжал с азартом двигаться вперед.

   Наша самарская школа прыжков в воду, на тот момент, являлась школой олимпийского резерва, в которой работало несколько тренеров. Возглавлял эту дружную команду заслуженный тренер СССР Михайлов Юрий Васильевич, на мой взгляд один из самых выдающихся тренеров не только в бывшем СССР, но и в мире. Под его началом работали и Солдатов Александр Владимирович, и Черепкова (Кашкарова) Ольга Викторовна, и Фомагина Тамара Дмитриевна, и хореограф Максакова Анна Аркадьевна, и еще несколько тренеров, с которыми я практически не сталкивался, а потому и не запомнил. Наша тренировочная база располагалась в бассейне «Нептун», и занятия проводились три раза в день, утром и вечером основные группы, а днем начинающие. Отбором в сборную самарской области занимался старший тренер, выбирая ребят теми или иными качествами выделявшимися из общей массы воспитанников. Меня с самого начала, как я попал в секцию, тренировал Александр Владимирович, честно говоря восхищавший меня своей спортивной формой(как никак мастер спорта СССР международного класса), слегка вальяжно-небрежной манерой поведения, вместе с этим максимально собранный, как пружина, легкий и элегантный в каждом движении. Ставя ноги на манер лыжника идущего коньковым способом, когда пальцы ног несколько повернуты в наружную сторону, неизменно с прямой спиной, развернутыми плечами и гордо поднятой головой, наш тренер легко подшаркивая сланцами по плиточному полу всегда встречал нас в просторном вестибюле бассейна. Он был требовательный, иногда жесткий, но не жестокий, в отличие от Сергея Генадьевича(не помню фамилии), который излишне наказывал ребят даже за мелкие проступки. Александр Владимирович, почти всегда был веселым, шутил и подкалывал нас по всякому поводу, что впрочем иногда било по самолюбию. Однако, это приучало относиться к себе с изрядной долей самоиронии, хотя и не забывал хвалить когда что-нибудь действительно удавалось. Он «награждал» нас различными прозвищами, и выдавал смешные замечания и фразы, которые мы потом, не задумываясь, подхватывали. Наказывал он тоже долго не раздумывая: не натянул «носки»(мыски) или колени согнул, там, где они должны быть прямыми – получи сланцем по коленкам, носкам, а то и по заднице. Особо провинившимся, доставался мощный щелчок средним пальцем по лбу(в простонародии пиявка), не так, как делается простой щелбан, а несколько иначе, голова от этого трещала…как поспевший арбуз,(мне тоже пару раз досталось, не смотря на довольно покладистый характер, я тоже, бывало дурачился и хулиганил сверх меры), (между нами ходили слухи, будто Александр Владимирович мог таким ударом расколоть два грецких ореха), отсюда желающих отловить пиявку появлялось крайне мало, от случая к случаю. Разумеется теперь, такие методы воспитания могут показаться варварскими, но, никто из нас, выросших и воспитанных таким способом никогда не обвинит тренера в жестокости и деспотизме, ведь в этом не было жестокости, все по делу, к тому же, горящие после удара колени или носки не давали о себе забыть во время очередного прыжка, что повышало качество исполнения элементов.

Я начал готовиться к соревнованиям(если мне не изменяет память, они должны были стать первыми моими выездными соревнованиями, кажется в Ростове на Дону), «собирая произвольную программу» для трехметрового трамплина, то есть, выполняя прыжки из серии сложных, на тот момент для моего возраста, состоящая из шести: двух прыжков с вращением вперед спиной и лицом к воде, двух, с вращением назад,(так же спиной и лицом к воде «авербах», как называют его все прыгуны), и двух прыжков с винтовым(то есть вращением вдоль своей оси)вращением. Каждый из прыжков я выполнял впервые, поэтому, тщательно готовился в спортивном зале, отрабатывая вращение то в «ловушке»(специальный батут, на котором помимо горизонтальной сетки, на которой прыгает спортсмен имеется еще и вертикально расположенная, не позволяющая вылететь на пол), то с трамплина в паралоновую яму. Тренировки шли своим чередом, Александр Владимирович дал задание сегодня прыгать два с половиной оборота вперед в группировке с трехметрового трамплина. Радовало то, что мне это было уже не в новинку, часть прыжков я уже сделал, ровно половину, оставалось еще три, из которых два винтовых и один из моих самых не любимых, с вращением назад из передней стойки.

-Ты чего сегодня прыгаешь? – спросил меня Дрюня, когда мы выходили из душа в бассейн.

-Трешку, произвольную, — вздохнул я, — хорошо хоть два с половиной вперед.

— А я с пятерки, обязательную, — улыбнулся он.

-Везет же.

-Да, ладно, поддержал он меня по дружески, завтра ты будешь с пятерки обязаловку прыгать.

-Че то не очень верится, я еще не всю произвольную собрал.

Мы сели вдоль бортика на теплый бордюр в ожидании тренера, залазить в воду в его отсутствие категорически запрещалось, иначе, нарушивший табу мог не только «пиявку» словить, но и как минимум пару-тройку «банок»(это когда сланцем бьют вскользь по заднице, ощущение от этого такое, будто тебя костром обожгло или рой ос атаковал то самое место, которым видимо ты до этого подумал). Бегать и баловаться тоже не разрешалось, поэтому мы сидели более менее смирно, болтая друг с другом. Костик присел на корточки, потянулся вперед и опустил руку в воду, проверить температуру а Дрюня, как обычно не выдержал и толкнул его. Правда на его счастье, тренер был еще в раздевалке, и не видел этого безобразия, но как и у нас, у тренеров тоже существовала взаимовыручка и один из дежуривших, в тот момент сообщил Александру Владимировичу об инциденте, ну и Дрюня, разумеется не ушел от возмездия, и получил по полной программе. Подготовившись как следует, темповыми прыжками(это прыжки этого же класса с меньшим количеством вращений с меньшей высоты) с метрового трамплина, и прыгнул уже пару раз два с половиной оборота вперед в группировке(когда колени во вращении по сальто согнуты, а спортсмен обхватывает ладонями голени, плотно сжимаясь в комок), и после того, как снова поднялся на трамплин, в моей голове еще звучали слова тренера: тяни носки в наскоке, когда выталкиваешься, колени держи прямыми. Замечание было сделано уже дважды, на третий я рисковал получить сланцем по ногам, поэтому, решил во что бы то ни стало тянуть носки и держать ноги прямыми. Первый шаг, второй, третий, я наскочил на край трамплина, оттолкнулся, но, вместо того, чтобы согнуть колени и взять группировку, подхватил прямые ноги(то есть выполнил прыжок в положении согнувшись, когда колени не сгибаются, а держатся прямыми,  все так же продолжая вращаться, по сальто, вперед) и начал вращение, осознание ошибки пришло не сразу, где то на втором сальто. Я понял, что мне катастрофически не хватает скорости вращения, и разумеется высоты, вода неумолимо приближалась. И я начал немного сгибать колени. Прыжок получился мягко говоря не важнецким. Конечно я успел выкрутить два с половиной, но, разумеется вертикальным входом и не пахло, получилось чуть лучше, чем плашмя,(градусов тридцать-сорок) однако надо учитывать, что я планировал выполнить прыжок в положении группировка, а никак не согнувшись, что подразумевает совершенно другую скорость вращения. Когда я вынырнул и поплыл к лестнице, где сидели тренера, в моей голове крутился целый рой мыслей: во первых, я снова допустил ошибку, только пожалуй, еще более серьезную, и за это сейчас получу нагоняй; во вторых, я не «докрутил» до вертикального положения, согнул колени, а когда делаешь прыжок в положении согнувшись, они должны быть прямыми, и, совершенно случайно я сделал более сложный прыжок, чем должен был, и ….и много других не связанных между собой, беспорядочно толкавшихся в голове мыслей. Поднявшись по лесенке на бортик, я приготовился выслушать от тренера все, что он думает обо мне и моем прыжке, но мой тренер молчал.

-Вот, так, хорошо, — вдруг, неожиданно для меня со мной заговорил наш старший тренер, Юрий Васильевич, — молодец, только теперь толкнись повыше, и во вращении побыстрее. Я в недоумении поднимался на трехметровый трамплин, ведь теперь сам старший тренер обратил на меня внимание, а он работал только с самыми лучшими спортсменами из нашей сборной, — «и ноги держи прямыми во вращении» — добавил он. Я снова встал на трамплин, приготовился к прыжку, мысленно в голове прокручивая все от начала до конца, теперь уже в положении согнувшись. На этот раз, я сделал все, как было нужно, сильнее толкнулся, быстрее вращался и прыжок удался. Конечно еще оставались мелкие недочеты, над которыми нужно было поработать, но это уже ерунда. Теперь все замечания мне делал уже Юрий Васильевич, и я автоматически стал его воспитанником, и соответственно попал в Самарскую сборную по прыжкам в воду. Эта случайность меня окрылила, и я начал работать с утроенной силой, наряду со старшими ребятами, стараясь не отставать. Слово лень или усталость мною были отвергнуты за ненадобностью, порой страх пытался взять верх над эмоциями, но моя страстная увлеченность новой программой и моим новым положением всегда побеждали. Работать с Юрием Васильевичем было здорово, он по характеру был более спокойным и уравновешенным, чем Александр Владимирович, не то в силу возраста, не то сказывались какие то национальные черты характера,(он был родом из Грузии), и у меня самого тоже исчезла какая то нервозность, и я стремительно начал обгонять в развитии сверстников и ребят которые были на пару — тройку лет старше меня. Вот так совершенно случайно из за небольшой ошибки вектор моей судьбы взял новое направление.

4.  

   В нашей спортивной братии было много разного народа, и к тому моменту, как я стал лидером команды, моих сверстников и тех ребят, на кого я равнялся, к сожалению не осталось, по разным причинам: кто то бросал из-за плохой успеваемости в школе, кто-то переезжал далеко от бассейна, так, что добираться приходилось не меньше двух часов(а тогда с транспортом было проблематичнее, чем сейчас), у кого то ничего не получалось, а кто и просто банально из-за страха перед тем или иным прыжком, хотя, возможно последняя из перечисленных причин была наиболее значимой и весомой, и признаваться в этом не каждый мог себе позволить. Честно сказать я и сам чуть было не ушел из-за того, что боялся прыгнуть один из довольно простых прыжков с вращением назад, то есть, когда находишься спиной к воде и падаешь назад, и до последнего момента не видишь куда летишь. Дело было даже не совсем в страхе, мне было сложно понять, и представить у себя в голове сам процесс не со стороны, нет(я видел как прыгают его другие), а как бы изнутри. Опасался задеть ногами трамплин, даже не самого удара, а того, что меня после этого перевернет и я плюхнусь на живот с трехметровой высоты. Но, мое природное упрямство(направленное на достижение цели и преодоление самого себя) и уговоры отца, который меня во всем и всегда поддерживал, особенно когда дело касалось спорта, сделали свое дело, страх был повержен.

Между тренерами, не смотря на одну спортивную школу, всегда, непременно присутствовал дух соперничества. Особенно это было заметно между воспитанниками нашего Юрия Васильевича и воспитанниками Фомагиной Тамары Дмитриевны, которая работала преимущественно с девочками, хотя в составе ее группы тренировались и ребята.

Характер у нее был довольно резким, похожим на мужской, да и сама она, конечно на мой взгляд, была довольно крупной женщиной, с не ожиревшей, но весьма объемной фигурой. Особенно больно было смотреть на хрупких мальчишек, которых угораздило например иметь плохую растяжку, и Тамара Дмитриевна, всей своей массой садилась на спину бедолаге, в то время когда его ноги лежали на полу, а он согнувшись пополам лежал животом на своих бедрах. Короче говоря, зрелище не для слабонервных. В ее движениях отсутствовала элегантность и мягкость, присущая представительницам слабого пола, голос огрубел от многолетнего курения, и она заметно жестче обращалась с мальчишками, чем с девочками. Одной из ее воспитанниц, и несомненно гордостью, была трехкратная чемпионка европы Елена Андрейкина. Лена была стройной, привлекательной девушкой значительно старше меня, с надменным взглядом, и разумеется она держала со всеми, ну, разве что кроме девчонок Тамары Дмитриевны дистанцию, глядя на всех свысока, в силу понятных причин. Хотя, справедливости ради скажу, что когда я начал спустя несколько лет, выполнять уже сложные прыжки, на достаточно приличном уровне, и случайно встретив ее возле бассейна, услышал от нее похвалу, чего прежде никогда не случалось, что то вроде: «Молодец Санек, слышала, ты три с половиной крутишь, здорово», это как то изменило мое мнение о ней, показав, что каждый человек со временем меняется, приобретая более мягкие черты характера. И я был заносчивым, как, впрочем большинство людей, ощущая свою «исключительность и неповторимость», в юном возрасте, что в произведениях Карлоса Кастанеды называется чувством собственной важности, но, с годами это прошло.

Лучшим из ее ребят был Костик Кубышкин, на год старше меня, да и прыгал он тогда значительно чище, и между нами всегда велась негласная борьба за каждый прыжок, за чистоту исполнения и сложность. О нашей конкуренции было известно всем, я «наступал» Костику «на пятки» и всеми силами старался быть лучше, выполнял все более сложные прыжки. Не смотря на то, что на городских и других соревнованиях он непременно обыгрывал меня, тем не менее, напряжение росло, и как то в один из дней, я вдруг узнал, что Костика выгнали из секции. Я не поверил своим ушам, — «Не может быть, а с чего, вдруг?», — изумился я. Мы тренировались в разное время, я вечером, а Костик утром, поэтому и не знал, что же произошло. Обычно выгоняли из спортивной секции из за проступка из ряда вон выходящего, вопиющего, не вписывающегося в рамки спортивной дисциплины и разумного поведения. А он был еще более покладистым по характеру, чем я и хулиганского или хамского поведения за ним не наблюдалось.

— Его Тамара(Дмитриевна) выгнала, — пояснил мне Женька(Киросиров), тренировавшийся так же у Фомагиной.

— Ни фига себе, а за что?

— Да ни за что, — ответил Женек. Взяла и выгнала.

-В смысле, ну, должна же быть причина…

-Он не прыгнул два с половиной назад(в группировке) с трешки, — пояснил Женька, — то есть он долго не мог прыгнуть. Стоял, стоял, Томара на него орала, а потом, прыгнул и на спину грохнулся. Она его чуть не прибила, орала опять, придурком обозвала, ну и выгнала…в середине тренировки.

-Ни фига себе…Чё это с ней?

-Не знаю, — пожал плечом Женек. Мы тоже не поняли, она вообще, как будто не в себе была, потом вроде успокоилась. А Костик ушел в душ, ну и потом домой, наверное, больше не приходил.

С одной стороны я был рад, что остался единственным лидером команды, но, с другой, конкуренция между нами была своего рода двигателем, по крайней мере для меня, который помогал каждому добиваться бо̀льших результатов гораздо быстрее остальных.

Так излишняя вспыльчивость тренера сыграла злую шутку не только с нами, хотя, может быть сам Костик и не так сильно переживал, а у меня после исчезновения здоровой конкуренции, скорость движения к самосовершенствованию заметно убавилась, да и сама Томара Дмитриевна думаю потом сожалела, что лишилась одного из ведущих своих воспитанников, ведь после она так и не смогла никого поднять до такого же уровня.

 

Прочли стихотворение или рассказ???

Поставьте оценку произведению и напишите комментарий.

И ОБЯЗАТЕЛЬНО нажмите значок "Одноклассников" ниже!

 

+3
18:59
766
RSS
Нет комментариев. Ваш будет первым!