Гиппократа в операционную!

Два врача стояли у распахнутого окна и курили.

— Короче, этот старый хрен уперся и говорит, что это банальный аппендицит. А Гиппократ ему с большим почтением: “Вы меня, конечно, профессор, извините, но аппендектомию пациент перенёс шесть лет назад!”

  А Лебедев ему: “Значит, ему нужен не хирург, а психиатр!”

   Гиппократ в ответ: “Нельзя исключить дивертикул Меккеле!”

   И что ты думаешь, Гиппократ оказался прав!!

  — А я вот помню, когда практикантом начинал, слушаю больного, а сердца-то и нету!

— Как так нету?!

  — А вот так нету! Я, как положено, слушаю больную по поводу двухсторонней пневмонии, конечно, и сердце тоже, а его не слышно! То есть вообще не тук-тук! Выбегаю из палаты, а навстречу мне Гиппократ; ну, я ему и выпалил всё как есть, мол, нет у больного сердца — и всё тут! А он стоит, хитро улыбается и спрашивает: “А вы, коллега, справа слушать пытались?”

Я, конечно, обиделся! “А зачем? Сердце-то всегда слева, а печень справа. Что я, медицину не знаю?” А он так спокойно: “Видимо, знаете, но недостаточно”. Тут я обиделся во второй раз.  А он мне руку на плечо положил и говорит: “Вы про зеркальный синдром Картагенера слышали?”

  Тут я по-сократовски морщу лоб и показываю мыслительный процесс всеми клетками тела! Говорю, что-то смутно припоминается…

— Ага, по-моему, ты только мускулус глютеус напрягаешь!

-  Сам ты задницей думаешь!

Кинулся я больничную библиотеку, и что ты думаешь? Опять наш Гиппократ прав оказался! Я даже наизусть запомнил. Вот слушай: «Синдром Картагенера является полной или частичной “зеркальной” транспозицией внутренних органов в сочетании с бронхоэктазами и хроническим синуситом. Более половины больных с подобным синдромом имеет situs viscerus inversus -транспозицию внутренних органов (сердце справа, печень слева и т.д.), что в совокупности составляет синдром Картагенера».

К врачам приблизилась девушка и представилась:

  — Я корреспондентка “Вечерней Алма-Аты”, Карлыгаш Биржанова.  А как бы поговорить с вашим светилом, Гиппократом?

— Там он, в ординаторской, проверяет истории болезней.

 Когда девушка зашла, в ординаторской сидел бородатый полнеющий здоровяк, перед ним лежала внушительная стопка историй болезней. Корреспондентка взглянула на сидящего доктора с восхищением и подумала: “Такой молодой и уже профессор!”

— Извините, я понимаю, что вы заняты. Но мне сказали, что вы здесь, а мне надо взять у вас интервью.

— А что, кроме меня больше не у кого?

И он со скептической усмешкой посмотрел на молодую гостью.

— Понимаете, это мое первое интервью… Если я его не напишу, оно же будет и последним.

Из её глаз скатились две крупные слезы.

— Ну вот, чуть что — и сразу плакать! Ладно, садитесь… Давайте-ка я вам с мороза чайку налью. У меня чай хороший, краснодарский.

Через несколько минут электрический чайник вскипел.  Врач ошпарил кипятком пузатый заварной чайничек и засыпав заварку заварил чай, затем не торопясь он налил до половины большую голубую пиалу и поставил вазочку с конфетами перед гостьей.

  — С чего начнём?

— Расскажите о себе.

— Родился я на Дальнем Востоке. Давно это было. Родители были у меня геологами.

— А почему были?

Врач помолчал и задумчиво посмотрел на корреспондентку.

— Потому что погибли. Их никто не предупредил, что рядом в карьере идут взрывные работы, а накануне отец наткнулся на какой-то интересный минерал и хотел показать это место матери. Ну, в общих чертах, всё так и произошло.

 Из родных у меня остался дед по отцовской линии, старый знахарь. Он там на всю округу был известен. До врачей там по сто вёрст в каждую сторону. Ну, и он, поскольку окончил фельдшерские курсы ещё до войны, лечил всю округу.

  — А сколько ему было лет?

  — Почему было? Моему деду Архипу в этом году девяносто стукнет. Вот планирую съездить на пару неделек… Охота, рыбалка, тишина. Одним словом, тайга!

— Ваш дедушка хорошо знает медицину?

  — Ещё бы, у него над кроватью две шашки с гравировкой висели, одна от легендарного командира Красной Армии “Товарищу Архипу Зубцову, за спасение жизни 18 красноармейцев. Василий Блюхер”, а вторая от самого атамана Семёнова: “Лекарю Зубцову от спасённых казаков”.

Так вот, все мои книжки были дореволюционными учебниками медицины и анатомии; я-то и школы нормальной не кончал.

  — Как так?

-  Когда родителей не стало, он увёз меня к себе в тайгу.  Было мне лет одиннадцать. Дед договорился в областном центре и брал учебники по программе на год, а потом раз в году я сдавал экзамены по всем предметам, даже закончил школу с золотой медалью.

  — А разве так можно?

  — Конечно, нельзя. Но дед спас при родах жену завоблоно, и тот ему поклялся, что “мать родную продаст, если Архип Степанович только попросит”.

— А когда вы начали интересоваться медициной?

— Так у меня времени интересоваться практически и не было! Дед гонял меня по учебникам «как сидорову козу». Так что путь свой в медицине я начал лет с двенадцати, а первые роды принял в четырнадцать…

— Как приняли роды?!

— Вот этими руками. Дед тогда на охоте ногу сломал и не мог стоять, вот и пришлось мне на “газике” сорок километров пилить по тайге-матушке. Ну, ничего, справился. Потом поступил в иркутский мединститут. Скучновато было, но ничего.  Очень хотелось быть хирургом, ведь первый аппендикс я под руководством деда удалил за год до поступления в мединститут. А потом распределили в Казахстан, вот здесь и работаю…

Тут по селектору разнеслось:

— Гиппократа срочно просят пройти в операционную. Повторяю, Гиппократа срочно просят пройти в операционную!

— Извините, мне нужно идти, -  извиняющимся тоном произнес бородач.

— Ещё один последний вопрос. Это вас так дедушка назвал в честь отца медицины?

— Да нет, родители вообще-то меня назвали Серёжей, а так меня молодые врачи называют, вроде как в шутку.

Тут дверь широко распахнулась, и в дверях появился маленький старичок, чья седая шевелюра была всклочена. Он по-детски всплеснул руками:

— Сергей Викторович, голубчик! Вся надежда на вас. Привезли второго секретаря горкома, похоже, кишечная непроходимость. Выручайте!

— Хорошо, профессор, уже иду. Ну, что ж, прощайте, барышня, надеюсь, интервью получилось!

 И он стремительно вышел из ординаторской.

Изумленная корреспондентка стояла, открыв рот, и наконец спросила:

— Так он не профессор Лебедев?!

— Нет, — старичок снял очки, протер их полой халата и водрузил снова на нос, — профессор Лебедев — это я, а он… Он — Гиппократ!!

__________

Дивертикул Меккеле является наиболее частой врожденной аномалией развития желудочно-кишечного тракта. Обычно обнаруживается на нисходящем участке подвздошной кишки.  В случае воспаления симулирует клиническую картину острого аппендицита. Поэтому при аппендектомии обязательно должен быть выполнен осмотр тонкой кишки на расстояние до 1 метра. Основными клиническими признаками Меккелева дивертикула являются: боль в правом нижнем квадранте живота, заворот кишки, кишечная непроходимость, иногда кал со следами крови. В два раза чаще встречается у мужчин.