Десять грамм

– Это будет стоить Вам всего лишь десять граммов воспоминаний. Согласитесь, выгодное предложение. Грех не воспользоваться, мистер Грэм, – крючковатые пальцы постучали по прилавку.

В ответ я шумно вдохнул едкий воздух, прокручивая в голове киноленту своей жизни за последние годы.

Я жил под куполом уже семь лет. Стандартный рабочий контракт с компанией Марс-Эксплорер длится три года. Но я подписывал контракт трижды. Первый раз высланной на Землю суммы хватило только на то, чтобы погасить долги и прикупить небольшой домик для Клары и маленького Теда. Тогда мы решили продлить мой контракт. Обычно люди не выдерживают так долго и возвращаются на Землю с багажом болезней и психических расстройств.

Что такое жизнь под куполом на марсианских рудниках? Это когда Вы – муравей, которого посадили в банку. Детишки кидают вам росистые листья, траву, даже куски сахара, но муравей все равно сдыхает. Прозрачный и герметичный купол должен защищать базу от смертоносной планеты. Искусственно созданная атмосфера позволяла нам дышать… хоть как-то, с трудом фильтруя измочаленными легкими токсичный воздух. Нас тут было 232 человека, жалких муравьев, которых ежедневно заглатывала ненасытная пасть красной шахты, чтобы к вечеру выплюнуть то, что от нас осталось.

После второго контракта я сидел у маленького щербатого зеркала и видел в отражении мужчину с навсегда въевшейся в кожу оранжевой пылью, с бородой цвета ржавчины и усталыми воспаленными глазами. Начался аудио сеанс с Кларой и я убедил ее, что суммы сейчас не хватает на все наши мечты. Ведь мы хотели не просто дом, а дом-мечту. И чтобы мы никогда и ни в чем не знали недостатка, ни мы, ни Тедди. Кровавый Марс давал эту возможность, взамен он лишь забирал, не спеша потягивая из коктейльной трубочки, вашу жизнь.

Мы не видели друг друга долгих шесть лет. Видео звонки тут были невозможны. В голосе Клары тогда чувствовались слезы, она умоляла меня вернуться и говорила, что мы иногда сами не знаем, что нам нужно и мечтаем чужие мечты. Но в итоге она согласилась – еще три года и все.

И вот теперь я стою в лавке у этого странного господина. До конца контракта еще два года, потом еще год дороги на Землю. А он предлагает мне увидеть, обнять мою Клару и сына и все это в обмен на десять грамм моих воспоминаний.

– А какие воспоминания вам нужны?

– О, это будет отбор путем случайного выбора. Многие чувствуют необычайную легкость после этой процедуры, так как больше не обременены тяжестью прошлого. Что такое воспоминания? Это прошлое, отжившее, мистер Грэм. А жить надо настоящим. И думать о будущем. Что вы и делаете. Поступок настоящего мужчины, никто еще не оставался тут больше шести лет. Надеюсь с вашим самочувствием порядок? – вкрадчиво добавил господин с приклеенной улыбкой.

– Вы когда видели последний раз сына? – продолжал он – Никогда. Я прав? Ваша жена ведь была беременна, когда вы отправились на заработки. Повторюсь еще раз – достойнейший поступок. Мне...

Я резко схватил листок бумаги, что лежал передо мной и рявкнул сквозь выворачивающий наизнанку кашель:

– Где нужно расписаться?

– Сейчас мистер Грэм. Сейчас мы оформим сделку. Не спешите. Вы будете довольны. Уже сегодня вечером вы сможете обнять свою жену. Это и есть проявление настоящей любви, она оценит, вот увидите.

Я сидел в полутемной капсуле своей квартиры, в моей памяти проигрывались слова лавочника: “А теперь запомните несколько простых правил по использованию транссендера. Вы можете вызывать только одного человека за один сеанс. Сеанс длится не более 20 минут. Все происходит в реальном времени, с полным реалистичным ощущением происходящего.”

Когда я очнулся после сделки, то с тревогой перебрал самые важные воспоминания своей жизни и вроде все они были на месте. Теперь же я не мог больше ждать и, набрав нужный код на приборе, уставился в пустоту.

Когда появилась Клара, я вздрогнул. Она была в белом облегающем платье, темные волосы блестящими волнами спускались по плечам. Такая красивая и такая родная! Жена остановилась передо мной и замерла.

– Клара!

Но она не делала ни шага. В ее руках был транссендер, как две капли похожий на мой.

– Клара, родная, откуда у тебя это? Этот чертов лавочник тоже приходил к тебе?!

– Прошу прощения, мы разве знакомы? – синие глаза смотрели с непониманием.

– Это я, твой муж, любимая.

– Я вас не знаю.

– Нет, нет не говори так! Что мы наделали?! Клара!

Связь оборвалась. Я стоял в темной пустоте. Один. И вдруг с холодящим ужасом осознал, что не понимаю, как я оказался на Марсе. Для чего я тут, а не дома c Кларой и Тедом? Задавая себе эти вопросы, я натыкался на пустоту и отчаяние. Я нашел слепое пятно в памяти, и это сводило меня с ума.

Мне виделись повсюду руки лавочника, они разливали по прозрачным баночкам человеческие воспоминания, как заботливая хозяюшка разливает домашнее варенье. В его лавке хранится много человеческих слабостей. Лавочник приходит к каждому в свой срок. И предлагает сделку.

А потом я набрал дрожащими пальцами код оператора и, сплевывая ржавую пыль, прохрипел в микрофон:

– Билет на Землю, на ближайший рейс.

Что бы там ни было, но я верну ее...