Птица - грусть. Поэтический флэшмоб
Уважаемые добряне и гости сайта!
Мы приглашаем вас в новый летний проект «Птица-грусть».
Проведение проекта с 8.08 по 15.08.22г
Даже в человеческом счастье есть что-то грустное.
Антон Павлович Чехов
Жизнь — штука не простая, а потому и повод для грусти всегда найдётся. Однако при всей её сложности нужно уметь радоваться каждой удаче, пусть даже совсем незначительной и недолгой. Нас заставляют грустить не только плохие воспоминания, но и хорошие тоже, когда понимаешь, что это хорошее уже далеко позади и никогда не повторится. Все люди разные, и грустят они тоже по разным причинам. Порой банальная скука отзывается в человеке грустью, буквально вкладывает в музыку его души невесёлые минорные нотки. Безусловно, каждый воспринимает состояние грусти по-своему, и выходит из этого состояния тоже каждый по-своему.
Я думаю, у многих пишущих есть строки, пронизанные тихой светлой грустью. Предлагаю авторам поделить с нами этими строками.
Работы выставлять здесь, не забывайте писать отзывы.
Леокадия
Заплакала кукушка, загрустила,
Склонилась над водой печально ива.
Клён одинокий над крутым обрывом
Тоскует, машет ветками уныло.
Трава пожухла, отцвели ромашки,
Стриж не играет с ласточкой в пятнашки,
Вот пролетает низко над деревней
Клин журавлей, роняя наземь перья.
Над полем тучи изошли слезами,
А ветер, злясь, играет проводами
Листву срывает он с берёз, с осины,
Намокли кисти алые рябины.
Когда глядишь в окно на дождь и слякоть,
То поневоле хочется заплакать
С дождём на пару, вспоминая лето.
И небо в звёзды яркие одето.
И тёплый ветерок, и полдень жгучий,
И ливень, долгожданный и могучий.
Одно лишь утешенье нам даётся,
Что лето в сентябре ещё вернётся.
Удачи Вам!
В клетке окольцованная птица,
Но не соловей, и не синица.
Смотрит грустно своим круглым глазом.
И не спела вообще ни разу.
Зерен не клюёт, не пьёт водицы.
Странная, какая эта птица.
Может быть, одной ей скучно в клетке,
Хочется под солнышком на ветке
Посидеть, потом, взмахнув крылом,
Вдруг исчезнуть в небе голубом,
Налетаться вдоволь и опять
Птицей окольцованною стать.
Может, речь идет здесь не о птице,
Не о соловье, не о синице…
Вы возьмите это на заметку:
Не себя ли мы загнали в клетку?
Птицей белою судьба моя
Кружит, вьётся все вокруг меня,
Счастье мне пророчит и удачу
Отчего же иногда я плачу,
Отчего смотрю подолгу в даль
Да надеюсь, что уйдёт печаль,
Чтобы солнце не закрыли тучи,
Мир вокруг светлее стал и лучше.
Сизой птицей грусть чтоб улетела
Чтоб от радости душа запела
И рвалась в заоблачные выси
Только добрые рождались мысли.
Мне судьба сказала: погоди,
Радость есть и будет впереди
Радостью делиться людям надо,
Чтобы меньше на земле не стало.
Радость чтобы в доме не остыла,
Чаще своим близким и любимым
Говорите, как они вам милы
Добрые слова нежны, красивы.
И мы с вами сами не заметим –
Станет больше радости на свете…
А судьбе сказала я «спасибо»,
Никогда не поздно быть счастливой
Бабушкин дом
Здравствуй деревня, бабушкин дом,
Ты все такой же — милый, родной.
Люди, чужие, ходят в саду…
Дай я на ушко тебе пошепчу:
.
" Кашу молочную очень хочу,
И по деревне всегда я грущу,
Кружку парного, того молока,
Мне не забыть никогда, никогда."
.
Бабушкин голос, будто вчера,
Слышится снова через века _
Где вы пострелы? Блины на столе…
Таких не встречал на земле я нигде.
.
Вот и заплакал, прости редко был…
Газ, электричество — очаг лишь остыл.
Дом не сдавайся, долго живи,
Будем встречаться, только ты жди.
Брудершафт
Когда мы перешли на ты _
Ты помнишь что то оборвалось
И нежность, запах той весны,
Куда-то с бризом все умчалось.
.
В руке своей твою держал,
Так хорошо, ты помнишь было.
Закат с рассветом нас ласкал
И время словно бы застыло.
.
Конфетно-розовый роман _
С сиренью той, что рвал кустами,
Завял, засох и вмиг пропал
И что то встало между нами.
.
Наверно не умели ждать
И время слишком торопили,
Бокал подняв на брудершафт,
А что то главное забыли.
Благодарим за все
Ну здравствуй, друг пришел,
Комочек теплый, милый,
Меня лизнул в лицо
Язык твой нежный, синий.
.
На ручках ты лежал,
Родной, хороший мишка.
С улыбкой засыпал _
Вздыхая еле слышно.
.
Мой голубой щенок,
Мой самый лучший в мире!
Ты был нам как сынок,
Дарил нам счастье, силы.
.
Ты тихо к нам пришел
И уходил неслышно,
Благодарим за все _
Наш лучший в мире мишка.
Будем вместе
Как тяжело быть всем ненужным,
Дрожать комочком во дворе,
Есть из помойки, пить из лужи
И говорить: «За что?», — судьбе.
.
Где папа мой? Где моя мама?
И почему я здесь один?
Не помню я, не понимаю…
И как теперь мне дальше жить?
.
Смотрю я на людей с надеждой _
Быть может кто-то подойдет
И скажет мне с любовью, нежно:
«Привет» и на руки возьмет.
.
«Ты чей?», — старушка прошептала,
В ладонь плеснула молока
И по щеке слеза бежала,
Когда к себе меня несла.
Быстро зашла весна
.
Прощай любовь.
Осень.
Хладеет кровь.
Проседь.
Весна прошла _
Страстно.
Мечты забрав _
Властно.
Вдохнув собой _
Свежесть.
Забрав затем _
Нежность.
Звезда взошла _
Ярко.
Потухла в миг.
Жалко.
Вот рассыпаются на тысячи осколков
Фальшивые и злые зеркала.
И в них со мной несбывшегося столько,
Что кажется, я вовсе не жила…
А жизнь уже давно перевалила
За свой экватор, время разделив
На до и после. И дышу вполсилы,
И забываю юности мотив.
А стрелки на часах танцуют джигу,
Спеша и укорачивая день.
Пылятся недописанные книги,
Холсты и краски превратились в тлен.
И жаль часов, растраченных напрасно -
Не там, не с теми и не той ценой.
Мне кажется, что разменяла счастье
На сотни пустяков. И ангел мой
Устал летать, сложил в коробку крылья,
Завис в пивной, пьянея и бранясь,
До дыр его истёрлись эспадрильи,
Он на шансон сменил рок, фолк и джаз…
Но, руки в кровь изрезав об осколки,
Я не сорвусь с им заданных орбит.
Границы тьма и света слишком тонки,
Мой ангел протрезвеет — и взлетит.
вплетает в сон свои ноктюрны.
Мои незапертые тюрьмы…
моя душа — остывший дом.
И непослушное перо,
дрожа, царапает бумагу,
что жадно впитывает влагу.
Букв раскаленное тавро
стремится свой оставить след,
но оставляет только раны.
И чертит жизнь меридианы
из поражений и побед.
Идут на цыпочках за мной
ночей бессонных вереницы,
чтобы под утро раствориться
в воде холодной дождевой.
Идут на цыпочках за мной
ночей бессонных вереницы! — Супер!
Елена, Мудростью Всевышний наделил. Дай Бог Здравия, Мира и творческого Вдохновения на многая лета!!!
Благодарю!!! Сильно!!! Восприняла всеми фибрами тела!
Окутан день каким-то грустным коконом,
Струится дождь слезою злой по стёклам.
Грусть
И это кажется смешным,
и это выглядит ненужным,
и день был скучным и пустым,
каким-то вяло-равнодушным.
И вечер сонный и глухой
наполнил комнату тревогой.
Навис отчаянной тоской
и не согрел хотя б немного.
И с грустью смотришь ты в окно,
А там и на душе темно.
Удачи!
Сентябрь загрустил
Ах, эти повороты неласковой судьбы,
невзгоды сторожат, проблемы давят плечи.
Не ладится в делах, недейственны мольбы,
и тяжко на душе, особенно под вечер.
Вползает сумрак в дом сквозь мутное стекло,
и стелется тоской, и оседает скукой.
Сентябрь загрустил, но всё же льёт тепло,
и моросит дождём пред долгою разлукой.
По вечерам
Резвятся дети во дворе,
приятно слышать этот гомон,
он поутихнет в сентябре,
и это мне давно знакомо.
Ну, а пока, ну, а пока
их щебетание бальзамом,
и отзвуки издалека
слышны напевом, а не гамом.
По вечерам спешу к реке,
она ворчит и гонит волны,
сижу на лёгком ветерке,
чтобы комфорт был полным, полным.
Дышу, вот только аромат
воды и трав не ощущаю,
как было много лет назад,
я так по — этому скучаю.
Прекрасна летняя пора!
Такой покой душе уставшей,
как хорошо, что детвора
резвится под балконом нашим
ЕСЛИ Б ЗНАЛ ТЫ
Седину не осудит время,
Остужая души порывы –
По незрячим иду мгновениям
И вскрываю любви нарывы.
Я вне времени, вне опоры,
Я в осколках судьбы теряюсь…
Но глядят зеркала с укором,
Из которых тобой отражаюсь.
Безутешно рыдают ночи,
Понимая свою бесполезность
И бессоницей междустрочий,
Отравляют души нетрезвость.
Заполняются вены «ядом»,
И спиваются в той истоме…
Неприкаянность бродит рядом,
А душа пребывает в коме.
Но холодной иглой рассудка
Я отчаянно в жизнь впиваюсь…
Если б знал ты как длятся сутки,
По которым я отдаляюсь!
По незрячим иду мгновеньям…
Одиночество душу гложет,
И в бессильи застыло время
В дне, который с тобой не прожит!
Одиночество душу гложет
И в бессильи застыло время
В дне, который с тобой не прожит!
Особенно впечатлили эти заключительные строки.
РЕКВИЕМ ПО ЛЮБВИ
Хрустальный дождь из обнажённых звуков
Бьёт по стеклу и раненной душе,
Вонзаясь в сердце горестной разлукой,
Стрелой прошив ночной покой уже.
И гаснет свет в печали и сомненье
О том, что больше незачем светить…
Упавшая звезда тому знаменье!
А дождь хрустальный продолжает лить
И заливать всё новые пространства,
Как реквием по счастью и любви!
Как лунный лик в своём ночном убранстве,
Пытающийся сердце оживить.
В нём тонет всё: слова любви и ноты,
В нём, задыхаясь, утопает страсть…
И ты уже не понимаешь кто ты –
Зачем поднялся, чтоб потом упасть!
Хрустальный дождь из обнажённых звуков
Бьёт по стеклу и раненой душе,
Быть может для того, чтоб боль разлуки
Раскаялась в последнем вираже.
Я УЛЕТАЮ
Я улетаю. Южный город спит,
Но мне сегодня ночью не до сна.
Ещё рука в руке, как монолит,
И шепчут что-то нежное уста.
Неумолимо время мчит вперёд,
Последние мгновения круша.
Табло… Гудит ночной аэропорт
Как улей. Все торопятся, спешат.
Как будто тысячи жужжащих пчёл
Снуют, но каждый знает свой удел.
И лишь глаза зелёные не в счёт,
Сказать которым что-то не успел…
Огромный зал сочувственно застыл,
Когда в последний раз – глаза в глаза,
Но голос равнодушно объявил,
Что взлётная готова полоса.
Стеклянный зал услужливо молчал
И не тревожил поцелуя вкус.
Он был надёжен – призрачный причал
Сердец, способных выдержать искус.
Мир поделён на после и на до…
Печально рык мотора голосил
По той, с кем разлучал аэропорт
И по слезам, катившимся без сил.
Растаял замок голубых огней,
И взлётной полосы размытый блик.
Воздушный лайнер проскользнул по ней
И в небеса уверенно проник.
Казалось, всё закончилось в тот миг,
Когда сложилось медленно шасси,
И только – сердца молчаливый крик,
Да ветром уносимое: «Прости!»
Крыло, иллюминатор, гул турбин –
Теперь друзья на несколько часов.
Аэропорт – ты судьбы разделил,
Сместив и перепутав явь и сон.
Я улетаю. Разрывает грудь
Тоска по той, с кем разлучил полёт.
Вперёд открыт железной птице путь,
Оставив сердце, где ЛЮБОВЬ живёт.
ХРАНЮ ТВОЙ ОБРАЗ
Храню твой образ между строк,
Тебя печалью обнимая
Как шалью. Тяжек и далёк
Твой путь – я с ним не совпадаю.
Но принимаю каждый раз
Я лунный свет, как провиденье,
В котором каждое мгновенье –
Вселенной о тебе рассказ.
Ты ветра был последним псалмом,
И поняла я лишь теперь,
Что счастье, выпитое залпом –
Предвестник будущих потерь…
Часы стучали тихо, осторожно,
пытаясь не спугнуть некрепкий сон,
пришедший лишь под утро, и тревожным,
мучительно был выстраданным он.
Печалью за окном зима дышала,
заглядывая в спящее жильё,
чуть вскидывая крылья – опахало,
морозила владение своё.
Стелилась ночь бескрайнею дорогой,
которой не хватало сил идти,
и было много, невозможно много
таких ночей на жизненном пути.
Ты где — то далеко, за гранью нашей встречи.
Ты где — то далеко, дороги не найти.
А я живу одна и дни заполнить нечем,
И некого встречать, и некуда идти.
Нам не сложить в букет несказанные фразы,
И не переиграть былое Шапито.
Мы даже никогда не встретились ни разу,
И «горько» нам с тобой не прокричит никто.
Грустиночка
На небе тёмном от луны
Неяркий свет…
Все споры поразрешены,
Далёк рассвет…
Тихонько сердце посетит
Грустиночка,
Как-будто бы прошелестит
Былиночка…
Но все развеются вокруг
Печальности,
Когда вернётся милый друг,
Шепнёт — прости…
Простынет от грустинки след,
И вновь заря
Подарит жизни яркий свет
В цвет янтаря…
Разгоню темноту улыбкою
Что ж, сердечко ты моё невесело-
Изгрустилось, истомилось, что же?
Как так получилось не заметила,
Спутала, что гоже, что негоже…
Разгоню я темноту улыбкою…
Расцветёт на небе чудо-радуга.
Ветерок сыграет нежной скрипкою,
Солнышко сиянием порадует…
Побежит вперёд моя дороженька-
Широка, не узкая тропиночка…
Благодарна я, любимый боженька,
Что вновь целая… не половиночка.
За окном сегодня задождило.
День промокший съёжился, затих.
А вчера — сверкало и пылило, —
солнце, ветер — игры на двоих.
Но сегодня серенько и грустно.
Даже ветер скрылся от дождя,
и без солнца в небе как-то пусто —
так бывает пусто без тебя.
Тронули строки.
Январь ушёл
Январь ушёл, оставив февралю
тоскующий по зимней стуже город,
метелями неутолённый голод,
унылую бесснежную зарю;
оставил луж слепые зеркала,
дома сырые, скучные деревья,
и горожан, уставших от похмелья,
и их незавершённые дела;
меня оставил…
Впрочем, нет, не так:
меня он бросил, как предмет ненужный,
так сбрасывает лист осенний в лужу
печальный, переживший лето, парк.
Ты больше года в дальнем далеке.
Ушёл по воле Бога налегке,
Оставив здесь меня, дела, заботы…
Ещё страшит отсутствие твоё.
Лишь в редких снах по-прежнему вдвоём…
Лишь в редких…Будто есть на это квоты.
Проходят дни, спеша в небытие.
И огорчает действие сие –
Всё больше расстояние меж нами…
И тянется воспоминаний нить.
Тебя, мой свет, я не могу забыть.
И душу рвёт разлука временами…
Сгустились сумерки… И грусть за дверью
назойливо стучится, чтоб войти.
И вопреки известному поверью
я не открою! Лишь скажу:«Прости,
нет, не пущу, чтоб снова мы молчали,
воспоминаньем душу изводя.»
Всё! Забываю горести-печали!
И вот уже обиженно глядят
из всех углов таившиеся тени — изгонит их зажжённый яркий свет.
И в ожиданьи радостных мгновений
ещё раз говорю я грусти:«Нет!»
Для Вас, Ирина.
ДВЕ СУДЬБЫ
1
Две жизни, две судьбы,
Одна душа…
…
Вселенной тайна подарила встречу,
Препятствия безжалостно круша.
И вот уже – родные близко плечи…
Но каждый миг суров и быстротечен –
Чеканит вечность, словно тени шаг!
2
Две жизни, две судьбы –
Ждала душа…
…
Раздвоенная нить преодоленья…
И надо что-то, кажется, решать,
Но не приходит умного решенья.
Уж свысока глядят на нас мгновенья,
Да все трудней становится дышать.
3
Две жизни, две судьбы,
Но где Душа?
…
Скупым ловцом расставленные сети
Раскладывают омута пасьянс,
И ты уже не понимаешь где ты!..
Но как-то раз, проснувшись на рассвете,
Поймешь в отчаяньи – любви потерян шанс!!!
4
Две жизни, две судьбы,
Была Душа…
Отзвенела хрустальная осень прощальную песню,
И зима забрала инструменты и все микрофоны,
И по крышам теперь ледяные сосульки развесит,
Будут новые ноты, и песни под новые звоны.
Улетели на юг с долгим криком последние стаи,
Облетели, покинув деревья, последние листья.
И былая любовь без стеснения нас покидает,
И юля, и следы заметая, походкою лисьей…
Пора осенняя
Шепчу тихонько снова лету до свиданья-
Теплу земли, красе листвы, небес сиянью.
Пора осенняя пришла, и скоро сбросит
Наряд с берёз и тополей подруга осень…
Закружит белая метель, придут морозы…
Замерзнут чудным хрусталём девичьи слёзы,
Что осень поздняя лила, ей грустно было,
Ведь без нарядов из листвы всё ей не мило.
Печалилась в тоске ждала, вдруг кто сумеет,
Сердечко грустное её теплом согреет,
Чтоб засветились небеса её улыбкой,
И зазвенели вновь ручьи надежды зыбкой…
Самая ценная из коробок.
Здравствуйте, пупсики, Барби с Кеном,
Мячик, машинка, безрукий робот.
Куклам разглаживаю одёжки,
Нынче я первостатейный нытик, —
Мы с вами брошенные немножко,
Но это правильный ход событий.
Дочь упорхнула, сыночек следом, -
Детство детей не бывает вечным.
Перебираю остатки «лего»,
Там улыбается человечек.
В личике, вдруг, опознала смайлик.
Это конструктор из девяностых.
Мы ещё мессенджеров не знали,
Просто ходили друг к другу в гости.
Снова коробка на антресоли.
Благословляю свободных птичек!
Птички в сравнении с мамой Олей
Крепче, смелее и симпатичней.
Просто ходили друг к другу в гости».
Точно, Ольга! Какое было прекрасное время: телефон-автомат за две копейки — никаких смайликов и сообщений. Хождение в гости друг к другу, пупсики всякие, а ещё бесплатные кружки. (Просто вспомнилось). Очень образно передано Вами материнское чувство о «выпорхнувших из гнезда» детках. А я храню пучок первых белокурых волос (постриженных) от младшей своей птички.
Ночью летней в тиши за окном
Всё мне слышаться шорохи, вздохи:
Чуть заметные звёздочки-крохи
Туча-монстр задевает крылом.
Вот она подкрадётся, как вор,
Со всей силы над домом так треснет,
Что невольно присядешь на месте,
Затаишься, за трепетом штор.
И оглохнешь на миг. В тишине
Мелкой жизни припомнишь детали,
Что исправить возможно едва ли…
От того-то и горестно мне.
Молчаливые аллеи,
голых стражей серый ряд,
неприветливость скамеек,
фонарей тоскливый взгляд,
неисследованный снежный
между старых лип газон,
взор Тургенев безмятежный
не отводит от часов.
Тишину не нарушает
птичий крик и речь людей,
ветерок лишь напевает
песню грусти февралей.
На исходе дней
В избе седой, что над крутым угором,
Часы давно остановили бег.
За ветхою стеной, подпёртою забором,
Старушка тихо доживает век.
Сидит возле окошка по привычке,
Глаза давно не видят белый свет,
Слух будоражит гомон птичий,
А мысли — вехи давних лет.
Те времена, когда росла деревня,
Корчуя пни и оттесняя лес,
Где на заутреню и малую вечерню
Звал христиан к молитве благовест.
Красавец дом ещё пылал здоровьем,
Собой любуясь в зеркале реки.
С задворок пахло молоком коровьим,
И по утрам будили петухи.
Прошли года… Склонился дом согбенно.
С испугом ждёт безжалостных дождей.
Заплачет крыша, зябко вздрогнут стены,
Ускорив счёт его последних дней.
Под утро с треском раскололась рама,
Ворвался в избу холод сквозняка…
Во сне к хозяйке приходила мама,
К себе манила кружкой молока…
«Эх, Андрюша, нам ли жить в печали…»
«Ай-яй-яй-яй, что за девчонка!»
Из репертуара Клавдии Шульженко.
В воскресенье веселье
В нашем парке с утра.
Нынче день карусельный,
Знает вся детвора.
Там олени и кони
На дощатом кругу.
Кнопку красную тронешь –
И они побегут.
А за ними – верблюды,
А за ними – слоны.
И на это вот чудо
Мамой деньги даны.
Терпеливо, послушно
Свою очередь ждет
Мой братишка Андрюшка,
Тот еще обормот.
И по кругу, по кругу
Карусель нас несет.
Смотрим в спины друг другу.
Замедляется ход.
Патефон допотопный,
И пластинка хрипит.
И две песни всего-то
Диск истертый хранит.
Как Шульженко их пела!
Как же слушали мы!
Нам казалось: летела
Песня к нам из Москвы.
И пока не закрыта
Карусель на замок,
От красотки Челиты
Изнывал городок.
Эх, Андрюша, Андрюша,
Нам в печали не жить…
Не могли мы не слушать —
Не смогли позабыть.
Мы давно повзрослели,
Детство помним едва.
В парке нет карусели –
Лопухи да трава.
Но мотив незабытый
Вдруг за горло берет:
Про Андрюшу с Челитой
Вновь Шульженко поет.
Душевные строки.
«Когда заблудился…»
Когда заблудился в лесу своей жизни,
Не можешь ты выход найти,
Кричать начинаешь «АУ» или плакать,
Сквозь заросли проблем пройти.
Тропинку ты ищешь, зовешь на помощь,
Глаза поднимаешь на вверх,
В надежде увидеть хотя бы луч солнца,
Но нет и твой мир пока еще во тьме!
Устало присядешь на землю, потом ляжешь,
И мысль придет «Все, конец!»
Глаза ты закроешь, притихнешь и скажешь:
«Что делать и как жить, мне теперь?!»
И вот, в тишине, ты услышишь вдруг звуки,
Это сердце стучит, значит –жив!
Глаза твои – видят, шевелятся –руки,
Которые ты вдруг «сложил».
И воздух волной вдруг накроет,
Откуда?!
Задашь ты вопрос, себе.
«Мне кажется, что ли, что что-то живое,
Пришло на помощь из вне?»
Начнешь подниматься за этой волною,
Посмотришь по сторонам.
И тут ты увидишь тропинку, а дальше,
Дорога, она путь укажет,
Смелее на нее ты наступай!
22.04.2022 год
День, как день — все заботы на квёлую полку.
Что ещё там? А на ночь я книги читаю.
Надо мною луна с растрепавшейся чёлкой
Проскользнула сквозь шторы, пристроившись с краю.
Я её не гоню. Если хочет — пусть будет.
Просто мы помолчим: так она одинока.
Да и нет никого: никого не разбудит,
Улыбается мне отражение с окон.
Сыновья подросли, и у них свои дети,
Даже маленький Саньчик недавно женился.
Бьёт костяшками пальцев по выступам ветер
И суёт невпопад любопытное рыльце.
А чего там смотреть? Небольшая квартира:
Всем когда-то достаточно было здесь места,
За прозрачной стеною вмещалось пол мира,
Здесь кружилась, как бабочка, в танце невеста.
Эти фото лежат в позабытом альбоме:
Их порвать не смогла — хоть и очень хотела.
Дочитаю сейчас я Ахматовой томик,
Если честно сказать — и она надоела.
Буду просто считать: раз, два, три и так дальше,
Бестолковые мысли, как старые чётки.
Закругляйся, луна, мне достаточно фальши.
Мы с тобой так похожи — мы две идиотки.
Грусть многозвучна, многострочна,
Молочна, грусть моя, и сочна.
Грусть – удовольствие для одиноких дам
Любивших де-Париж и Нотр-Дам.
Грусть схожа с платонической любовью,
Она и Вера мне, и Софья.
С Платоном схожа, и в покои вхожа.
Она мороз и солнце в день пригожий.
О, Грусть моя, войди в меня стократ,
Мой бравый Швейк, и шейх, и брат,
Сестра моя по полнокровью.
Грусть – это груз на шее полюбовный.
17-11-2013 21:03
© Copyright: Ирина Уральская Димитренко, 2020
Свидетельство о публикации №120012906453
Любимая грусть
Ну куда ж ему без грусти?
Забрести в снега хмельные.
Там колючий стынет мостик,
Все такие молодые.
Ну куда ж ему без грусти?
Не просите не отдаст он,
Он и счастье в дом не впустит,
Фиолетово — глазасто.
Не глумитесь скушав пуддинг
У него роман красивый.
Эта Грусть с красивой грудью
Любит только очень сивых.
11.11.2011 15:04
© Copyright: Ирина Уральская Димитренко, 2020
Свидетельство о публикации №120012705694
Подлая грусть
Подлая грусть, не бери за жабры,
Верно смотрящей, в глаза собачкой.
Больше не верю. Белою ночкой,
Уйди если можешь, спрячься за шваброй!
Плачь, заливайся сладкоголосо,
Пением добрых соседей за стенкой
Только закрою свои перепонки,
Топая в кухню назло всем босой!
Зло заболею! Охрипну. Сдохну!
Вяло воскреснув утром, ну что же?
Вдруг понимая, как я не похожа,
На то что цветет в горшочке и сохнет
Наш летний флэшмоб проект подошёл к концу. Я благодарю всех, кто принял в нём самое активное участие. Понятно, что у каждого из нас всегда найдётся повод, чтобы погрустить. Причин для этого более, чем предостаточно. Однако не все могут описать это состояние в стихах. Было интересно читать представленные работы, пронизанные и переплетённые грустными нотками. Поэтические строки предстали перед нами разными, они были и тихими, и трогательными, и пронзительными, а порой и пронизанными душевной болью.
Замечательно, что авторы захотели, и главное нашли время поделиться своими работами. Для пишущих людей это важно. А чтобы лето дольше не кончалось, мы приглашаем вас в следующий августовский поэтический проект. Следите за новинками.
Ведущая проекта Леокадия.