Древняя легенда

Безлюдные дороги привели

Седого странника на самый край земли.
Дрожала ветра гибкая струна.
Там человек лежал в оковах сна
С таким покоем бледного лица,
Что походил сперва на мертвеца.
Он спал давно. Кудрявая трава
Каймой легла ему на рукава,
А рядом с ним призывно, как судьба,
Блестела древним золотом труба.

И странник возле спящего три дня
Провёл, его глубокий сон кляня.
Потом старик трубу поднёс к устам,
Чтоб сон прогнать, но вдруг увидел там
Гнездо паучье. В нём сидел паук.
Труба в смятенье выпала из рук.
Но спящий вдруг проснулся и сказал,
С трудом открыв сомлевшие глаза:
— Ты кто?
— Я дервиш, путник всех дорог.
— Устал в пути?
— Порядком изнемог.
— Так сядь. Я ангел с золотой трубой.
Заветной тайной поделюсь с тобой
И на ухо шепну тебе, когда
Настанет время Страшного Суда.
Ты будешь знать один среди живых
О Дне Суда, о сроках роковых.
И, приподнявшись с колыбели трав,
Он улыбнулся, что-то прошептав
На ухо старцу, и упал в траву,
Чтоб спать веками, грезить наяву.
Дремотным бормотанием полна
Пугливая ночная тишина:
— Едва кому-то скажешь ты о Дне,
Как захлебнёшься в собственной слюне
И жгучий яд убийцы-паука
У болтуна закаплет с языка...

И старый дервиш, путник всех дорог,
Пошёл обратно, не жалея ног,
Нетерпеливой жаждою томим
Найти людей, скорей поведать им
О том, что слышал, но паучий яд
Его душил десятки лет подряд,
Пока он не закрыл навеки глаз,
Пока светильник жизни не погас...
О Азия! Хранишь ты на песке
Следы пророков, гибнущих в тоске
И небом вынуждаемых молчать,-
На их устах безмолвия печать.