ЭМОЦИЯ РАДОСТИ

ЭМОЦИЯ РАДОСТИ

<o:p> </o:p>

Пролог<o:p></o:p>

<o:p> </o:p>

Говорят, если встаешь до восхода солнцаи встречаешь его на ногах, то можно обрести эмоцию радости.<o:p></o:p>

Первые лучи восходящего солнца освещалилицо мужчины, стоящего на берегу озера. На вид ему было лет тридцать пять — сорок, рост выше среднего, волосы темные, коротко стриженные. Он улыбался,видимо, вспоминая что-то. А, возможно, просто находился в хорошем настроении.Этим мужчиной был я.<o:p></o:p>

В лесу, метрах в трехстах-четырехстах отменя виднелся двухэтажный дом, срубленный из толстых бревен. Других жилыхпостроек поблизости не наблюдалось.<o:p></o:p>

Если бы читатель, вдруг смог оказатьсярядом со мной, и, затеяв непринужденную беседу, спросил, что заставило меняжить в такой глуши и чем я здесь занимаюсь, то получил бы довольно странный, напервый взгляд, ответ. Прозвучал бы он буквально следующим образом: «Здесь яготовлюсь к смерти». Понимаю, что такой ответ, скорее всего, породит ууважаемого читателя еще больше вопросов, но здесь –стоп. Дать разъяснения по остальным вопросам в двух словах уже не получится. Имейя возможность дать ответ даже не в двух-трех словах, а в двух-трехпредложениях, то зачем тогда вообще писать книги? Писатели стали бы никому ненужны. Вот взять, например, произведение Достоевского «Преступление инаказание»: сюжет можно пересказать за пару минут, но написана целая книга.Именно по этой причине и я не смогу ответить на вопросы читателя в двух словах.Ему придется потратить немного больше времени, чтобы удовлетворить своелюбопытство.<o:p></o:p>

Но сразу оговорюсь: я – неписатель. А то кто-нибудь еще, не дайБог, подумает, что я решил сравнить себя с великим Федором Михайловичем. Конечно,нет. Писателем мне никогда не стать по одной простой причине – я совершенно не умею фантазировать. Придуматьсюжетную линию – невыполнимая для меня задача.Но друзья говорят, что я хороший рассказчик. Рассказать историю, которая происходилав реальной жизни, я могу во всех красках, но придумать ее полностью, от началаи до конца, мне не под силу. Так что все,о чем пойдет речь ниже – чистаяправда. И начало этой истории положилисобытия, произошедшие примерно год тому назад. Хотя нет, началось все гораздораньше, а вот к своему логическому завершению стало подходить в прошлом году.Так будет точнее. Но хватит: не буду больше утомлять дорогого читателя пустойболтовней, а перейду лучше к делу, то есть к тому, о чем я хочу ему поведать. <o:p></o:p>

<o:p> </o:p>

Глава 1<o:p></o:p>

ЗНАКОМСТВО<o:p></o:p>

<o:p> </o:p>

I <o:p></o:p>

<o:p> </o:p>

Проснувшись утром, я посмотрел на часы: было без пяти минутвосемь. Обычно, в выходной день, я встаю гораздо позже. «Можно поспать ещенемного», – подумал я, но сон уже прошел, и вернуть егоникак не удавалось. Болела голова, как это часто бывает после бурного весельянакануне. Паршивое настроение гармонично дополняло не менее паршивоесамочувствие. То и дело, отрывками всплывали воспоминания о событиях прошедшейночи. Вместе с ними незаметно подкрадывалось и чувство вины. Даже не знаю,перед кем: наверное, перед совестью, которая время от времени напоминала мне освоем существовании. Как обычно, я дал себе обещание больше не пить никогда, нознал, что держать его буду не долго. <o:p></o:p>

Так я пролежал около часа, как вдруг мои мысли прервалтелефонный звонок. Звонил мой друг и партнер по бизнесу Вадим, с которым мыпровели вчерашний вечер и большую часть ночи. <o:p></o:p>

– Привет! – услышал яв телефоне знакомый голос. – Проснулся? <o:p></o:p>

– Привет! – ответиля, пытаясь придать голосу бодрую интонацию. – Да.<o:p></o:p>

– Ну что, едемсегодня на рыбалку, как договаривались? – спросил Вадим.<o:p></o:p>

Только сейчас я вспомнил, что мы собирались поехать к его знакомому,который жил на каких-то «задворках цивилизации» и мог устроить отличнуюрыбалку. Вадим мне рассказывал про него несколько раз и приглашал съездить кнему, но как-то все не складывалось. А вот вчера, наконец, «сложилось»: конечно,не сразу, а после первой выпитой бутылки водки. Как это часто бывает, вчера яготов был хоть на край света пешком пойти, а сегодня даже на комфортабельноймашине ехать за пятьсот километров от города уже не хотелось. Но и придуматьсколько-нибудь правдоподобную и уважительную причину отказа сходу тоже неполучалось. Поэтому я нехотя промямлил, что едем, как договаривались, только уменя нет подходящей одежды и снастей – все осталось дома.<o:p></o:p>

Домой, по понятным причинам, я сейчас пойти не мог. Дело втом, что мы с женой время от времени ругались, а иногда ссоры даже доводили нашбрак до «развода». И вот когда дело доходило до него, я собирал самыенеобходимые вещи и переезжал в другую квартиру, которую в свое время купилименно для этих целей. Пока квартиры не было, переселяться приходилось в другуюкомнату, что выглядело несколько нелепо для людей, собравшихся развестись. Илив гостиницу, что выглядело уже более реалистично, но менее удобно. Так как мы ссупругой прекрасно понимали, что разводиться по-настоящему не собираемся, товариант с квартирой был наилучшим: не нужно каждый раз собирать и перевозитькучу вещей из одного места в другое, достаточно было взять только самоенеобходимое. Ведь я просто переезжал на время из одной своей квартиры в другую –вот и все. «Развод» для нас был просто своеобразной «игрой для взрослых». Когдасовместный быт начинает съедать былую страсть, люди подсознательно ищут способыее вернуть. Наш «развод» был одним из таких способов.<o:p></o:p>

Вадимпрекрасно знал про наши непростые семейные отношения и понимал, что домой за вещамия пойти сейчас не смогу. Это был мой последний шанс, тоненькая соломинка, закоторую я уцепился в надежде, что она избавит меня от утомительного путешествия«за тридевять земель». Хотя подсознательно я чувствовал, что Вадима такие пустяки неостановят. Коли уж в этот раз он решил поехать со мной, придется ехать.Подсознание меня не обмануло.<o:p></o:p>

– За одеждуне волнуйся, – сказал Вадим. – У Ивана (так звали его знакомого, к которому мысобирались поехать) что-нибудь найдется. Давай, собирайся, и не тяни время, черезполчаса я подъеду. Единственное – это сапоги. У тебя какой размер, сорок пятый?<o:p></o:p>

– Сорок шестой.<o:p></o:p>

– Тем более.Сапоги купим по дороге, такого размера у него может не оказаться. А по росту ителосложению вы почти одинаковые. Короче, через тридцать минут спускайся вниз,– сказал Вадим и повесил трубку.<o:p></o:p>

<o:p></o:p>

II<o:p></o:p>

<o:p> </o:p>

Ровно черезтридцать минут я стоял около своего подъезда. Была середина осени, и уже веялопрохладой, которая напоминала о приближающейся зиме, хотя чистое небо надголовой обещало еще немного побаловать нас теплыми и солнечными деньками. <o:p></o:p>

Вид у менябыл неважный: лицо опухло, под глазами виднелись синяки. Голова продолжалаболеть, несмотря на принятые таблетки. Внутри начинался озноб – то ли отхолода, то ли похмелье давало о себе знать. Со мной так случается, еслинакануне было выпито слишком много: состояние ломоты и озноба, как при гриппе. <o:p></o:p>

Ехать, какя уже говорил, мне никуда не хотелось, и единственным моим желанием быловернуться обратно в кровать и забраться под одеяло, перед этим выключив телефон.Потом можно включить телевизор (с ним не чувствуешь себя таким одиноким) и так,не вставая, проваляться целый день. Но судьба распорядилась иначе: и вот я стоюна улице и мерзну в ожидании Вадима. А дальше мне предстоит еще часов шесть илисемь колесить по дорогам нашей необъятной Родины, ехать неизвестно куда изачем. Хотя, зачем, было более-менее понятно, но легче от этого понимания нестановилось. Лишь одна мысль меня немного успокаивала – в машине можно будетлечь на заднее сиденье и поспать.<o:p></o:p>

Вадимподъехал минут через десять. За это время я успел прилично замерзнуть и думал отом, как бы еще, ко всему прочему, не разболеться. Открыв переднюю дверь его автомобиля,я плюхнулся на обтянутое черной кожей сиденье.<o:p></o:p>

– Привет! –сказал я и протянул ему руку для рукопожатия. – Мог бы просто позвонить, когдаподъедешь, и не заставлять меня мерзнуть на улице больше десяти минут.<o:p></o:p>

– Привет! –ответил Вадим, пожимая мне руку. – Извини, застрял немного в пробке. Там ремонтдороги, вчера еще ничего не было, а за ночь уже перекопать все успели. Видимо, стараютсядо холодов побольше денег наворовать, казнокрады проклятые. И дорога в томместе была не плохая – в прошлом году только новый асфальт положили; а сейчасопять давай ремонтировать. Поэтому и опоздал чуть-чуть. Ладно, тебе послевчерашнего не повредит лишний глоток свежего воздуха.<o:p></o:p>

– Ну, свежим воздухом, я так понимаю, мы в эти выходныенадышимся вдоволь. А вот заставлять меня мерзнуть на улице было совсем необязательно.<o:p></o:p>

– Ох ты, какой неженка нашелся! – весело воскликнул Вадим инажал на педаль газа.<o:p></o:p>

Машина резко рванула вперед. Вадим, не снижая скорости, пронесся вдоль дома и лихо вывернул на дорогуиз дворов, где находилось мое «прибежище холостяка».<o:p></o:p>

– Нам надо еще где-то перекусить и купить тебе сапоги, такчто времени не очень много. Хотелось бы доехать до места засветло. Ты, наверное,дрыхнуть на заднем сиденье всю дорогу собрался? А мне за рулем ехать.<o:p></o:p>

– Ну, это твоя идея была на рыбалку поехать. Я, честноговоря, лучше бы дома отоспался. Устал я что-то за последнее время, и моральнои физически.<o:p></o:p>

Вадим рассмеялся и произнес:<o:p></o:p>

– Кто бы сомневался! Ты уже как старик стал! Только идумаешь о том, как поваляться да полениться, ничего другое в жизни тебя неинтересует. Пока есть силы, нужно отрываться по полной программе, причем навсех фронтах! А старыми пердунами мы еще успеем стать, не торопись.<o:p></o:p>

Мне не хотелось продолжать этот бессмысленный разговор, и яничего не ответил. Некоторое время мы ехали молча. Пока длилась эта пауза в разговоре, я успелпоразмыслить о том, как моему другу удается быть таким веселым и полным сил,несмотря на то, что выпил он накануне не меньше меня (а, скорее, даже больше).Молчание прервал Вадим <o:p></o:p>

– Ты лучше расскажи, как у тебя вчера сложилось с той тетей?<o:p></o:p>

«Тетями» мой приятель называл всех девушек и женщин внезависимости от их возраста. <o:p></o:p>

Так случилось, что вчера, в одном из ночных клубов нашегогорода мы с Вадимом отдыхали в компании двух девиц, с которыми там же ипознакомились. Вадим с одной из них ушел немного раньше, а мы со второйзадержались еще на некоторое время в этой грохочущей клоаке под названием«Обитель греха». Вот уж воистину, название полностью соответствует внутреннемусодержанию сего места. Когда же, наконец, и мы выбрались из этой «обители», тоя на такси отвез девицу домой, а сам поехал в свое «прибежище холостяка». Всезапросто могло бы произойти по-другому, тем более девица эта была совсем непротив и даже весьма удивилась такому повороту событий. Но я не изменяю своейжене. Предать жену, переступив эту границу, я не могу, даже если на данныймомент мы находимся «в разводе».<o:p></o:p>

Объяснять все это Вадиму мне не хотелось, так как неминуемовозник бы спор, в котором каждый в итоге остался бы при своем мнении. По данномувопросу мой друг имел точку зрения, отличную от моей. Он изменял своей жененаправо и налево, считая, что у мужчины обязательно должны быть интрижки настороне. Иначе его неминуемо настигнет простатит, импотенция и кризис среднеговозраста. Чтобы не разочаровывать Вадима отсутствием у меня подобных интрижек,я соврал и сказал, что мы с «той тетей» поехали ко мне, и она ушла только утром,незадолго до его звонка.<o:p></o:p>

– А-а, так вот почему ты сегодня такой измотанный! Так бысразу и сказал, что у тебя была бурная ночь, а, точнее, утро. Поздравляю!Признайся, ведь хорошо иногда побыть холостяком, а?! – радостно воскликнулВадим и слегка ударил меня кулаком в плечо, после чего продолжил. – Но как ясегодня отрывался, тебе и не снилось! Вообще глаз не сомкнул. Расскажу – с умасойдешь. Я даже решил с этой кобылой еще раз встретиться, хоть это и не в моихправилах.<o:p></o:p>

Я не очень хотел слушать подробности интимной жизни моегодруга, но, хорошо зная его, понимал, что меня ожидает детальный рассказ минутна двадцать. Находясь в кругу друзей, Вадим всегда любил описывать своилюбовные похождения в самых ярких красках. Видимо, в юности он был очень застенчивв отношениях с противоположным полом, либо получил какую-то психологическуютравму от этого самого «пола» и теперь (сам того не осознавая) доказывает себеи другим свое превосходство над ним.<o:p></o:p>

Чтобы не слушать продолжение вчерашних любовных приключениймоего партнера по бизнесу, я сказал, что неплохо было бы остановитьсягде-нибудь и перекусить.<o:p></o:p>

– Ты, видимо, потерял много калорий сегодня ночью! –радостно произнес Вадим и остановил машину около небольшого кафе.<o:p></o:p>

<o:p> </o:p>

<o:p></o:p>

III<o:p></o:p>

<o:p> </o:p>

Почти всю дорогу мне удалось проспать на заднем сиденье, какя и планировал. Исключением были несколько небольших остановок на перекур,когда Вадим будил меня, утверждая, что нам нужно размяться.<o:p></o:p>

К Ивану мы приехали уже в сумерках, но окончательно еще нестемнело. Со стороны озера, находившегося метрах в трехстах-четырехстах, дулхолодный ветер, нарушая покой деревьев и сгибая их верхушки. Территория, накоторой располагался дом, была ухоженная, но без лишнего лоска. Кроме этого двухэтажногодома, срубленного из толстых бревен, никаких других жилых строений поблизости яне увидел. Деревня, которую мы проезжали по пути, осталась приблизительно вчетырех-пяти километрах от этого места. Рядом с домом виднелись еще несколькопостроек, видимо хозблок, баня, беседка, курятник или что-то в этом роде.<o:p></o:p>

Припарковавшись, мы покинули автомобиль Вадима. Навстречунам вышел мужчина лет пятидесяти. Роста он был выше среднего. Его темные волосыи бороду уже затронула седина, но окончательно еще не успела вступить в своиправа. На лице у него виднелись морщины, не глубокие, но уже хорошо заметные.<o:p></o:p>

– Иван, – произнес мужчина и протянул мне руку длярукопожатия.<o:p></o:p>

Голос у него был низкий, но довольно приятный. «Такимголосом можно петь в хоре басовые партии», – подумалось мне.<o:p></o:p>

– Денис, – ответил я, пожимая протянутую руку.<o:p></o:p>

Рука у моего нового знакомого оказалась довольно сильной, имне пришлось приложить несколько больше усилий при рукопожатии, чем я привыкприкладывать.<o:p></o:p>

Иван с Вадимом также обменялись приветствиями, и мы всевместе прошли в дом. Внутри жилище Ивана было просторным. Высокий потолок, накотором висели две кованые люстры, отсутствие каких-либо перегородок и деленийна комнаты – все это придавало визуальный объем и ощущение простора. Посерединестоял большой дубовый стол со стульями, расставленными вокруг него. В углурасполагался камин, справа от него – небольшой диванчик, за которым былалестница на второй этаж. Слева от камина висели несколько икон с горящей подними лампадкой. С противоположной стороны находилась кухонная мебель.<o:p></o:p>

Пока мы шли от машины к дому, я успел немного замерзнуть.Хотя днем и светило солнце, которое немного прогрело воздух, ближе к вечеруопять похолодало. Я чувствовал, что начинаю заболевать: видимо, сказались те десятьминут утреннего ожидания. У меня неприятно саднило в горле, была слабость иразбитость во всем теле.<o:p></o:p>

– Иван, – обратился я к хозяину дома, – можно мне налитьгорячего чаю?<o:p></o:p>

– Что, замерз? <o:p></o:p>

– Да. И, кажется, начинаю заболевать.<o:p></o:p>

– Только начинаешь? Это хорошо, тогда мы сможем к утру тебявылечить, – произнес Иван.<o:p></o:p>

– Нет, – возразил я, – к утру никак не получится. Я всегдаосенью простужаюсь и потом болею неделю, не меньше. Это если лечусь. А если нелечусь, то семь дней. Так что, раз уж началось, то неделя болезни мнеобеспечена при любых обстоятельствах. Знаю свой организм – за тридцать пять летуспел его изучить вдоль и поперек.<o:p></o:p>

– Ничего ты не знаешь ни про свой организм, ни про егоболезни. Как вы вообще в своем городе да при том образе жизни, который ведететам, до тридцати пяти лет умудряетесь доживать, для меня является загадкой. Ты,приятель, не неделю, ты триста шестьдесят пять дней в году должен болеть. Да тыи болеешь – просто уже привык к своему болезному состоянию, и оно тебе кажетсянормой.<o:p></o:p>

– О-о, Иван свою любимую тему завел. Сейчас он тебе жутинагонит про городскую жизнь, – вмешался в разговор Вадим.<o:p></o:p>

– Зачем же жути? В общем, нормальный процесс –эволюционируете. Человек ко всему привыкает, и к этому привыкнет. Вопрос вдругом: в качестве жизни и ее смысле. Но кто же сейчас о таких пустякахзадумывается? Сегодня все больше пекутся о материальной составляющей – деньгах,кредитах, машинах, квартирах и так далее по списку. Ни на что другое просто неостается времени. Патология, причем как физическая, так и душевная, постепенностановится нормой. Но даже если мы окончательно деградируем и официально введемее в ранг нормы, от этого она свойств своих губительных не потеряет. Патология– она и есть патология, как ее ни назови. Ну ладно, это все лирика, а у насесть дела поважнее: нам вот парня на ноги надо поставить к утру. А то как же онна рыбалку-то завтра пойдет, больной? – сказал Иван, кивнув в мою сторону.Потом он подошел к стоящему на столешнице термосу и налил часть его содержимогов чашку, которую протянул мне со словами:<o:p></o:p>

– На вот, попей.<o:p></o:p>

Взяв чашку, я почувствовал, как в нос мне ударил ароматкаких-то трав. После того, как я выпил все до дна, по телу растеклось приятноетепло.<o:p></o:p>

– Спасибо, – поблагодарил я хозяина дома. – А что это занапиток?<o:p></o:p>

– Это разные травы, в том числе лечебные. Иван их самсобирает и заваривает по собственному, особому рецепту, – опередил с ответомИвана Вадим.<o:p></o:p>

– А теперь – в баню. Я ее истопил специально перед вашимприездом. Баня – это первое дело, когда начинаешь заболевать. Но надо успеть всамом начале: только первые проявления простуды почувствовал – сразу в парную. Тогдане разболеешься. Если упустил этот момент, потом уже сильно не поможет. Так чтоты вовремя приехал, Денис. Завтра будешь как огурец, – сказал Иван и, улыбнувшись,похлопал меня по плечу.<o:p></o:p>

<o:p> </o:p>

IV<o:p></o:p>

<o:p> </o:p>

Когда мы зашли в баню и разделись, я отметил, что Ивандовольно хорошо сложен. У него не было огромных мышц, как у «качков», но, темне менее, в них чувствовалась недюжинная сила. На его груди висел приличныхразмеров деревянный крест на веревочке, который он не снял, заходя в парную (мыс Вадимом сняли свои золотые крестики, чтобы они не жгли тело).<o:p></o:p>

После третьего парения Иван велел мне одеться и идти в домотдыхать, сказав, что с меня достаточно. Они с Вадимом собирались сделать ещепару заходов в парную.<o:p></o:p>

Когда я вышел из бани, силы окончательно меня покинули. Струдом я дошел до дома, хотя идти было совсем недалеко, и, сняв верхнюю одежду,сразу прилег на диванчик возле камина. Усталость, навалившаяся на меня, былаприятной, как обычно после парения в русской бане с вениками.<o:p></o:p>

Через некоторое время пришли Иван с Вадимом, раскрасневшиесяи довольные.<o:p></o:p>

– Теперь время поужинать, – сказал Иван. – Голодные, небось,с дороги?<o:p></o:p>

Только сейчас я вспомнил, что ничего не ел с самого утра ижутко проголодался.<o:p></o:p>

– Да, не мешало бы перекусить, – ответил я.<o:p></o:p>

Иван стал быстро накрывать на стол. Одно за другим тампоявлялись угощения, от аромата которых у меня обильно потекли слюнки.Посредине стола возвышалась большая бутыль с самогоном, какие я видел только вфильмах.<o:p></o:p>

Приступив к трапезе, я отметил про себя, что все блюда былина удивление вкусными. «Видимо, я сильно проголодался, потому мне и кажется,что вкуснее я ничего в своей жизни не ел», – подумалось мне. Вадим, словнопрочитав мои мысли, произнес:<o:p></o:p>

– Ты, наверное, думаешь, что все так вкусно, потому что тыочень голоден?<o:p></o:p>

Я удивленно посмотрел на него и ответил:<o:p></o:p>

– Если честно, именно об этом я сейчас и размышлял. Но какты догадался?<o:p></o:p>

– Ты, Денис, – продолжал Вадим, словно не слыша моеговопроса, – ни в одном ресторане нашего города так вкусно не поешь. А почему,как думаешь?<o:p></o:p>

Я пожал плечами и ответил:<o:p></o:p>

– Не знаю.<o:p></o:p>

– Все очень просто: Иван все выращивает, ловит, собирает иготовит сам. Натуральный продукт, не испорченный пестицидами, усилителями,загустителями и прочей дрянью.<o:p></o:p>

За разговорами мы успели выпить по стопке самогона. Стопкиимели внушительный размер, а самогон достаточную крепость, и я почувствовал,что уже немного опьянел. Вадим тем временем взял бутыль со стола и собирался вовторой раз угостить нас ее содержимым. Пить мне больше не хотелось, и я думалприбегнуть к своему излюбленному способу, не раз выручавшему меня в подобныхситуациях. Заключался он в следующем: чтобы никого не обижать своим отказом и избежатьвопросов про уважение, которые так любят задавать выпившие люди, я брал розливспиртного в свои руки. После этого, притворяясь, что выпиваю (на самом делерюмка оставалась полная), я делал вид, что наливаю себе. Этот фокус мне всегдаудавался, и проделывал я его достаточно виртуозно. Но в этот раз все вышло по-другому.<o:p></o:p>

– Хватит, – сказал Иван. – Я пить больше не буду, и Денисутоже не наливай. Он устал, ему надо выспаться и набраться сил.<o:p></o:p>

– Иван, – попытался возразить Вадим. – Ну что ты, ей Богу! Хорошоотдыхаем, давай еще по одной?<o:p></o:p>

– Нет, – произнес хозяин дома тоном, не терпящем возражений.– Если хочешь, выпей, а мы с Денисом закончили.<o:p></o:p>

Обычно такие высказывания не мешали Вадиму продолжатьдобиваться своей цели. Он был человеком настойчивым и целеустремленным, привыкшимв любых обстоятельствах достигать своего. И, надо отдать ему должное, у него этонеплохо получалось: будь то в отношениях с женщинами, бизнесе или просто втаких вот компаниях. Но в данном случае мой друг отступил и, налив себе ещеодну рюмку, наши оставил пустыми.<o:p></o:p>

Что-то было в Иване: какая-то внутренняя сила, стержень,который сразу чувствуешь на уровне звериных инстинктов и понимаешь, что согнутьтебе этот стержень не под силу. Видимо, Вадим тоже его ощущал и по этой причинепродолжать настаивать на своем не стал. Хотя, как я уже говорил, для него такоеповедение было не характерным.<o:p></o:p>

Я мысленно поблагодарил Ивана за то, что он, сам того неосознавая, так своевременно пришел мне на помощь. «А, может быть, осознавая?» –пронеслось у меня в голове. Потихоньку волна истомы накрывала меня, векиопускались, в теле чувствовалась приятная усталость. Все мысли и тревоги,которые терзали мои разум и душу утром, отступали на задний план. «Хорошо, чтоВадим вытащил меня сюда из города», – подумал я, почти засыпая.<o:p></o:p>

– Ну все, пошли спать. Завтра встаем засветло, – сказал Ивани проводил нас в наши комнаты, находившиеся на втором этаже.<o:p></o:p>

<o:p> </o:p>

V<o:p></o:p>

<o:p> </o:p>

Утром меня разбудил Иван.<o:p></o:p>

– Просыпайся, – сказал он. – Вот тебе одежда для рыбалки.Оденешься и спускайся вниз. Позавтракаем и пойдем – через час начнется клев.<o:p></o:p>

– Спасибо, – ответил я. – Сейчас спущусь.<o:p></o:p>

Прежде чем начать одеваться, я еще минут пять полежал впостели. К моему немалому удивлению, от болезни, начавшей одолевать меня вчера,не осталось и следа. Я несколько раз сглотнул слюну, пытаясь ощутить боль вгорле, которая к утру должна была усилиться, но никаких неприятных ощущений незаметил. Общее самочувствие также свидетельствовало о том, что болезнь покинуламеня. Как я уже говорил, такое скорое исцеление было совсем не свойственно длямоего организма. Но факт оставался фактом. В душе тоже царили покой иумиротворение, каких я давно уже не ощущал. Депрессия, усталость и недовольствовсем вокруг были привычными спутниками моей жизни, и хорошее настроение ссамого утра стало для меня очень приятным сюрпризом.<o:p></o:p>

<o:p> </o:p>

VI<o:p></o:p>

<o:p> </o:p>

Рыбалка удалась на славу. Наш улов составил килограммовтридцать довольно крупных окуней и штук десять средних судачков. После ееокончания мы несколько часов отдохнули, а потом сварили настоящую рыбацкую уху.<o:p></o:p>

Пока мы занимались ее приготовлением, я успел подумать отом, что за неполных два дня в гостях у Ивана мне нигде не удалось заметитьпризнаков таких плодов цивилизации, как телевизор или компьютер, либо ихменьших братьев ноутбуков и планшетов.Это было весьма необычное явление для нашего времени, в котором щупальцанаучно-технического прогресса в виде интернета, телевидения и сопутствующих имустройств давно проникли даже в самые отдаленные уголки нашей Родины. Почемуэтих, в общем-то, недорогих игрушек современного человека не было у Ивана, дляменя оставалось загадкой. Тем более что он производил впечатление достаточноумного и образованного человека. И, конечно же, никак нельзя было предположить,что ему недостает материальных средств на эти забавы. Телефон у Ивана также былдалек от современных тенденций и трендов и представлял собой устаревшую модель,в просторечье называемую «звонилка».<o:p></o:p>

Мои размышления прервал аромат, исходивший от сваренной намиухи, которая уже стояла на столе. От ее запаха даже немного кружилась голова, итекли слюнки.<o:p></o:p>

– Ну что, за удачную рыбалку! – сказал Иван и поднял своюрюмку с самогоном.<o:p></o:p>

– Да, рыбалка была, что надо! – поддержал я его. – Есличестно, то я никогда в жизни столько рыбы не ловил.<o:p></o:p>

– Конечно, – вмешался в разговор Вадим, – вытащишь тебя нарыбалку, с горем пополам, раз в году, да и то дальше ста километров от городане увезешь. Откуда там рыбе-то взяться? Лентяй несчастный! Только на словах тывсего хочешь, а как до дела дойдет – сразу устал, дайте полежать, отдохнуть,отстаньте от меня, все надоело, не до вас… Что, не так что-ли?<o:p></o:p>

– Заканчивай, Вадим, – опередил меня с ответом Иван. – Любишьты в чужом глазу всякую соринку разглядеть. Из своего вначале бревно извлеки –может, тогда и соринки в чужих глазах замечать перестанешь. Давайте, зарыбалку!<o:p></o:p>

Мы чокнулись и выпили.<o:p></o:p>

– Иван, – обратился я к хозяину дома, – мне вот интересностало: живешь ты здесь, похоже, один, вдалеке от цивилизации, да и вообще отлюдей. Ну, понятно, чтобы такое хозяйство содержать, много времени и силтратишь. Но все равно, остается же свободное время? Не скучно тебе здесь? Чемзанимаешь свой досуг? Телевизора у тебя я не увидел, компьютера тоже.<o:p></o:p>

Иван посмотрел мне в глаза и произнес спокойным и серьезнымголосом:<o:p></o:p>

– К смерти готовлюсь. Скучать некогда.<o:p></o:p>

Его ответ застал меня врасплох. От неожиданности я чуть невыронил ложку, в которую зачерпнул очередную порцию ухи. Я даже не знал, чтоему на это сказать, и растерянно произнес:<o:p></o:p>

– К смерти?..<o:p></o:p>

Потом, сделав небольшую паузу, я попытался собраться смыслями и сформулировать их так, чтобы мой вопрос не прозвучал бестактно. Но,несмотря на все усилия, вместо мыслей в моей голове образовалась полная каша, ия спросил первое, что пришло на ум после такого ответа:<o:p></o:p>

– А ты что, умирать собрался?<o:p></o:p>

– Конечно, – ответил Иван, слегка улыбнувшись. – А ты что,не собираешься умирать? Может быть, ты планируешь жить вечно на этой земле? Япока еще не слышал о подобных прецедентах. Хотя, научно-технический прогресссейчас развивается очень стремительно, а я живу «вдалеке от цивилизации», какты правильно заметил. Возможно, сия новость просто не успела дойти до меня?Просвети.<o:p></o:p>

– Нет, – промямлил я, – в этом смысле, конечно… ну, всмысле, что мы все когда-нибудь умрем, рано или поздно. Просто я… ну каксказать, имел в виду…<o:p></o:p>

– Понятно, что ты имел в виду, – перебил меня Иван. – Покаты жив-здоров, не находишься в какой-то экстремальной ситуации, то чего к нейзаранее готовиться-то, к смерти? Она ведь еще так далеко. Да и вообще, смерть –это то, что случается с другими людьми, но никак не с тобой. С тобой этогопроизойти не может, ну, по крайней мере, в обозримом будущем. Верно? Это тыхотел сказать?<o:p></o:p>

Я молча кивнул в знак согласия.<o:p></o:p>

– Ничего нового в таких рассуждениях нет, – продолжал Иван. –Так считает подавляющее большинство людей, живущих на планете Земля. Но ни одиниз них не знает точного часа своей смерти – об этом они почему-то стараются недумать. А ведь смерть может поджидать их в любую секунду, разве не так?<o:p></o:p>

– Теоретически – да.<o:p></o:p>

– Как и практически, – в тон мне произнес Иван. – Вот сидишьты у меня в гостях, совершенно не зная, что я за человек. А теперь, представьсебе – допьем мы сейчас эту бутыль с самогоном, переклинит меня, схвачусь занож да зарежу тебя. Контуженный я. А ты ведь рассчитывал еще лет тридцать наэтой Земле пожить, а, может, и подольше. А тут такая неувязочка приключилась.Готов сейчас умереть? Сию секунду?<o:p></o:p>

Мне стало немного не по себе от этого разговора, и я ответилнесколько приглушенным голосом:<o:p></o:p>

– Нет, не готов.<o:p></o:p>

– Никто не готов. Умирать никому неохота, но все умрут.Важно подойти к смерти с чистой совестью и без багажа земных привязанностей ипривычек. Тогда переход из одного состояния в другое не будет такимутомительным, каким он обычно бывает у людей, не подготовленных к смерти и незнающих, куда они идут.<o:p></o:p>

– А ты знаешь, куда идешь? – спросил я. <o:p></o:p>

– Конечно. Я иду домой. А здесь я странник, как и всеостальные. Только некоторые странники ведут себя таким образом, как будто онинаходятся дома и больше из него никогда никуда не уйдут: укореняются в этоммире привычками, пытаются завладеть несметными богатствами. А когда подходитсрок покидать сие временное пристанище, сделать это им бывает чрезвычайно мучительно.Связали они себя с этим пристанищем намертво своими привычками, а время, когдасии узлы можно было разрубить, безвозвратно упущено. Вот и маются их души:здесь остаться возможности уже нет и домой вернуться не могут – привычки непускают. Обрекли они свои души на вечные мучения, потому что неразумно распорядилисьотпущенным им временем, не подготовились должным образом к смерти. А привычка –хитрая штука: корнями в душу врастает, и забираешь ее после смерти с собой.Привычки ведь тоже разные бывают: есть добрые, а есть пагубные. Какие приобрелздесь, такие и забрал с собой в Вечность. С пагубными будет твоя бессмертнаядуша маяться, а с добрыми – обретет покой.<o:p></o:p>

– Вот, Иван, тебя как понесет, так не остановишь, – вмешалсяв разговор Вадим. – А все от того, что живешь здесь один, бобылем, да с умапотихоньку сходишь. Сколько раз говорил, бабу тебе надо завести, хозяюшку: идля тела полезно и по хозяйству помощь будет, да и мозги сразу на местовстанут.<o:p></o:p>

– Молод ты еще, Вадим, чтобы такие советы мне давать, –спокойно, без признаков какого-либо раздражения или недовольства, ответил Иван.– Да и жизни моей не знаешь. А заводят скотину, женщину же – берут в жены.<o:p></o:p>

– Ну, хорошо, молод, не знаю, – не унимался Вадим. – А нукак нет никакой Вечности, нет никакого Бога, что тогда? Зачем себя, в такомслучае, всю жизнь мучать, ограничивать, во всем отказывать? Лучше уж прожить навсю катушку, хоть будет что вспомнить перед смертью.<o:p></o:p>

– Ты думаешь, что тебе легче умирать будет, если передсмертью ты станешь вспоминать свои кутежи, гулянки да девиц, с которыми бурноночи проводил? Да ты волком от тоски завоешь и от зависти к тем, кто еще можетсебе все это позволить, с ума сходить будешь. Не хотел бы я в свой смертный часоказаться на твоем месте. А если, допустим, Бога вдруг не окажется там, куда мыотправимся после нашей кончины, что я тогда потеряю? Жизнь прожита, события,которые в ней происходили, уже не будут иметь никакого значения ни для тебя, нидля меня. Я просто умру и не буду испытывать перед смертью угрызения совести закакие-то нехорошие поступки, потому что старался прожить жизнь честно. И все.На этом точка и небытие. А теперь представим, что Бог все-таки есть. В этомслучае ты потеряешь все. И душа твоя будет обречена на вечные страдания.Подумай об этом, когда будешь бесцельно тратить драгоценное время, отпущенноетебе на этой земле.<o:p></o:p>

– Да ну тебя, Иван. Вроде, нормальный мужик, но как начнешьсвою философию разводить, прям тошно на душе становится. Давай лучше выпьем, — сказал Вадим и потянулся за бутылью с самогоном.<o:p></o:p>

– А моя «философия», Вадим, сегодня не для твоей души былапредназначена, – произнес Иван и, улыбнувшись, подмигнул мне.<o:p></o:p>

В то время я еще ничего не знал обужасной трагедии, произошедшей с Иваном несколько десятилетий назад. Трагедии,которая растянулась на всю его оставшуюся жизнь и в корне изменила ее. Знай ятогда все, что знаю сейчас, ни за что бы не позволил Вадиму так себя вести. Ноя не знал, и поэтому поведение моего друга не показалось мне бестактным.<o:p></o:p>

После я часто вспоминал эту первую нашу встречу и удивлялсямудрости и терпимости Ивана, которые смог по достоинству оценить лишь гораздопозже.<o:p></o:p>

<o:p> </o:p>

VII<o:p></o:p>

<o:p> </o:p>

Проснувшись на следующее утро и быстро позавтракав, мыначали собираться в обратный путь. Наступил понедельник, и нам надо было успетьприехать в город к концу рабочего дня, чтобы уладить кое-какие дела нашегобизнеса.<o:p></o:p>

Иван проводил нас до машины и, прощаясь, при рукопожатии удержалмою ладонь в своей чуть дольше, чем это принято обычно.<o:p></o:p>

– Приезжай еще, если захочешь.<o:p></o:p>

– Хорошо, обязательно приеду, – ответил я, немногосмутившись из-за его пристального взгляда.<o:p></o:p>

Помолчав несколько секунд, я добавил:<o:p></o:p>

– Спасибо, Иван, за отличный отдых. Честное слово, уезжаю оттебя, словно заново рожденный. <o:p></o:p>

Я не соврал и действительно чувствовал себя так, будтотолько что появился на свет. Мне было легко и хорошо, как в детстве. Усталостьи напряженность последних месяцев, даже лет моей жизни куда-то подевались.Такого хорошего настроения и бодрого самочувствия мои душа и тело давно уже неиспытывали. Хотя никаких объективных причин для этого, казалось бы, не было: вглобальном смысле за эти два дня ничего не поменялось. Все мои проблемы и печалиоставались в том же состоянии, как и перед отъездом. Но почему-то они уже нетяготили меня так, как тяготили еще пару дней назад.<o:p></o:p>

– Эмоция радости, – сказал Иван. – Вы в суете и ритмегородской жизни совсем ее потеряли. Пытаясь обрести вновь, обращаетесь к алкоголюили наркотикам, а ее там нет. Она находится совсем в другом месте.<o:p></o:p>

Иван отпустил мою руку, улыбнулся и, обращаясь к нам обоим,произнес:<o:p></o:p>

– Удачной дороги, парни. Не гоните слишком сильно.<o:p></o:p>

<o:p> </o:p>

VIII<o:p></o:p>

<o:p> </o:p>

В машине меня не покидало чувство, что Иван как будто опятьпрочитал мои мысли. Его последние слова, обращенные ко мне, словно были ответомна мое внутреннее состояние и настроение.<o:p></o:p>

– Вадим, – обратился я к моему другу, – вот ответь на такойвопрос: мне несколько раз показалось, словно Иван читал мои мысли. Это простосовпадение или нет, как ты думаешь?<o:p></o:p>

Вадим помолчал минуту ипроизнес:<o:p></o:p>

– Нет, не совпадение. Иван, он людейнасквозь видит. Ты еще и рта раскрыть не успеешь, а ему про тебя уже большеизвестно, чем тебе самому. Такой человек. В городе давно бы уже миллиардами могкрутить, а он вместо этого здесь живет и таланты свои попусту растрачивает.<o:p></o:p>

Сделав небольшую паузу, он продолжил:<o:p></o:p>

– Кстати, то, что он пригласил тебя приехать к нему в гостиеще раз, достаточно необычно и случается крайне редко. У Ивана есть несколькодрузей и еще несколько «клиентов». «Клиентам» он устраивает рыбалку, охоту,грибы и берет с них за это деньги. Ну, жить-то на что-то надо, сам понимаешь. Новыеже люди здесь появляются крайне редко, если только приезжают с кем-нибудь:например, как ты со мной. Не любит он заводить новые знакомства. Поэтому я иудивился, когда Иван пригласил тебя. Видимо, приглянулся ты ему чем-то.<o:p></o:p>

– А как давно он живет здесь? И вообще, сам-то ты откудаИвана знаешь?<o:p></o:p>

– Давненько уже он обосновался в этих местах. Лет пятнадцать-двадцатьназад. А знаю я его… Это хороший знакомый моего отца, царствие ему небесное.Вот с отцом сюда частенько раньше приезжали – порыбачить, за грибами или простов баньке попариться да самогону выпить. Такой самогон, как Иван гонит, ни закакие деньги не купишь, сам в этом мог убедиться. Ну а когда отца не стало, безнего я уже не так часто стал здесь появляться. Но все равно время от временинавещаю его друга. Бывает, он попроситкупить что-нибудь для машины или для дома, – я из города ему и привожу. В этойглуши-то хрен что купишь, вот и совмещаю приятное с полезным.<o:p></o:p>

– А где Иван до этого жил и чем занимался?<o:p></o:p>

– Точно не знаю, – произнес Вадим задумчиво. – Отец почтиничего не рассказывал о его прошлом, а я не спрашивал. Помню только, говорил,что раньше Иван был человеком довольно обеспеченным, а потом, вроде, какая-тотрагедия у него случилась или что-то типа этого. После нее он и решил всепродать и уехать подальше от людей. С тех пор и живет здесь «отшельником».<o:p></o:p>

Мой друг закончил говорить и закурил сигарету. Оставшуюсячасть дороги мы почти не разговаривали, находясь каждый в своих мыслях, итолько изредка перекидывались парой фраз, когда в этом была необходимость.<o:p></o:p>

<o:p> </o:p>

<o:p></o:p>

<o:p> </o:p>

ГЛАВА2<o:p></o:p>

КОМАНДИРОВКА<o:p></o:p>

<o:p> </o:p>

I<o:p></o:p>

<o:p> </o:p>

Прошло немногим больше месяца после нашей поездки к Ивану.Жизнь шла своим чередом. Я давно уже перебрался из своего «прибежища холостяка»обратно к супруге. После нашего примирения мы больше недели прожили без ссор иругани. Я дарил ей цветы, водил по лучшим ресторанам нашего города и прилежноисполнял роль галантного кавалера. Наших детей в это время нянчили бабушки идедушки, давая нам возможность насладиться очередным «медовым месяцем». Мояжена исполняла роль кокетки, каждый день наряжаясь в новые платья, которыекупила во время нашего «развода». Вплане обновления гардероба «развод» всегда был ее звездным часом. Всякий раз,когда он происходил, моя драгоценная супруга не вылезала из многочисленныхбутиков и салонов красоты, утверждая, что так ей легче пережить «горе расставанияс любимым человеком». В обычной жизни я несколько ограничивал ее бюджет напокупки всяких женских безделушек. Но, находясь в «разводе», она себе ни в чемне отказывала, понимая, что в данный момент воспрепятствовать бездумной тратесемейного бюджета я не могу, а после примирения ей уже ничего не грозит.<o:p></o:p>

Странно и сложно все-таки устроен внутренний мир человека:казалось бы, почему время от времени не устраивать себе подобные «праздники»?Просто так, без причины. Так ведь нет, для этого надо обязательно поругаться,«развестись», и только потом, после примирения, эмоции возвращаются, и радостьснова начинает наполнять наши души и сердца. Почему мы перестали радоватьсятому, что, проснувшись утром, видим рядом любимого человека, детишкам, бегающимпо дому, солнышку, которое светит в окошко, и другим простым вещам? Почему длятого, чтобы ощутить повседневное счастье, нужно обязательно поссориться,разъехаться, «отдохнуть» друг от друга: короче говоря, потерять на время илинавсегда то дорогое в жизни, что мы имели. И только потом приходит пониманиетого, насколько бесценным для нас являлось утерянное. Почему в детстве было нетак?<o:p></o:p>

Помню, будучи ребенком я радовался просто тому, что утронаступило, травка выросла или снег выпал. Радовался, что папа с мамой находятсярядом, и они мне почему-то не надоедали: от них не хотелось «отдохнуть» илиуйти. Если и возникали ссоры с родителями, то продолжались они не долго изаканчивались так же внезапно, как и начинались. Обиды проходили и забывалисьсразу после примирения. И эмоция радости ежедневно, даже ежесекундно прибывалаво мне. Конечно, случались и всплески эмоций: например, когда я получалконфетку или новую игрушку. Но эти эмоции быстро возникали и так же быстро заканчивались.Глобальная же радость – она жила во мне всегда. И только в определенный периодвзросления она начала постепенно покидать меня, и ее присутствие ощущалось всереже и реже. Теперь же она и вовсе стала редкой гостьей в моей несчастной душе.Куда делась моя эмоция радости? Как ее вернуть и возможно ли вообще этосделать? <o:p></o:p>

Все эти вопросы я хотел задать Ивану. Почему-то мнеказалось, что он должен знать ответы на них. Но взять и просто поехать запятьсот километров к нему с вопросом «где моя эмоция радости?» было как-тоглупо. Но и по-другому пока не получалось, так как я не взял его номертелефона, а спрашивать у Вадима не хотел. Мой друг в таком случае обязательнобы поехал со мной, а я рассчитывал оказаться у Ивана один, без Вадима.<o:p></o:p>

II<o:p></o:p>

<o:p> </o:p>

Бизнес, которым мы с Вадимом занимались, переживал не лучшиевремена. Родину нашу постоянно сотрясали какие-нибудь экономические кризисы,эмбарго, инфляции, девальвации и прочие умные термины, которыми нас регулярноатаковали средства массовой информации. Из них же мы узнавали, чтопокупательская способность у населения становится все ниже и ниже с каждым днем.А так как от этой способности напрямую зависело процветание нашего скромногобизнеса, то несложно было понять, что и никакого процветания у нас давно уже небыло. <o:p></o:p>

В свое время нам удалось сколотить неплохой капитал нанескольких успешных сделках, но это было в прошлом. Сейчас же наш бизнес уже неприносил былых доходов, и мы удерживались на плаву только за счет тогокапитала, который приобрели раньше. Благодаря ему у нас была возможность закупатьтовар на свои деньги, не прибегая к банковским кредитам. И даже если мы неуспевали реализовывать товар в запланированные сроки, это была не очень большаяпроблема, так как на нас не нападали грабители в виде банковских процентов. <o:p></o:p>

Вадим постоянно находился в поисках каких-то новыхнаправлений, которые могли бы помочь нам вернуть былое положение дел. Он внашей команде был «мозгом», а я больше исполнителем. Мой партнер находил иразрабатывал новые идеи, а я воплощал их в жизнь: ездил в командировки по нашейнеобъятной Родине, а так же ближнему и дальнему зарубежью и там теориюпревращал в практику. Находясь на местах, я оценивал характеристики товара ипринимал окончательное решение – нужен он нам или лучше не рисковать и неторопиться с его приобретением. Также я отслеживал его погрузку и отправку впункт назначения. Делать все это приходилось для того, чтобы обеспечитьсохранность нашего драгоценного капитала. Специфика бизнеса, которым мызанимались, была такова, что бо́льшая часть расчетов велась в форме наличныхсредств – так называемой «налички». «Наличка» эта никак и нигде не учитывалась,кроме как в нашей «черной» бухгалтерии. Из вышеперечисленных фактов несложнопонять, что вероятность ее потери была достаточно велика, если не соблюдатьдолжной осторожности и пренебрегать правилами безопасности при выборепартнеров. А без «налички» в нашем бизнесе хороший товар по приемлемой ценекупить было крайне затруднительно, я бы даже сказал, почти невозможно.<o:p></o:p>

Еще Петр Iв свое время говорил, что рыбацкое дело – сплошь воровское. И даже указ издал,в котором повелевал раз в году вешать по одному рыбаку, другим в назидание. Воттаким бизнесом мы с Вадимом и занимались. Времена, конечно, изменились, как инравы у общества, и рыбаков вешать перестали. Но суть бизнеса поменялась мало:как был он воровским, по выражению царя, так и остался. Воровским, конечно, нев том смысле, что его курировали «воры в законе» (при Петре I их еще и небыло), а в том, что он не поддавался тотальному контролю со стороныгосударства.<o:p></o:p>

<o:p> </o:p>

III<o:p></o:p>

<o:p> </o:p>

Вадим около года назад нашел новое направление в нашембизнесе. Оно виделось ему достаточно перспективным (на бумаге), и мы решили имзаняться. В реальности все оказалось намного сложнее и рискованнее, чем представлялосьв теории. Но в этот раз мы все же решили рискнуть.<o:p></o:p>

Нашими партнерами являлись представители бывшей союзнойреспублики, а ныне отдельного государства из Средней Азии – Казахстана.Партнеры эти только и думали о том, как бы нас «кинуть» или «развести», желательнона весь капитал или бо́льшую его часть. В наши планы, конечно же, не входило,чтобы какие-то азиаты нас «кидали», и по этой причине мне довольно частоприходилось летать в эту бывшую союзную республику.<o:p></o:p>

Азиатский менталитет, конечно, очень своеобразный. Если егоне знаешь, то лучше и не начинать вести с ними дела – добром это, скорее всего,не кончится. С подобными трудностями мы и столкнулись в начале нашегосотрудничества. Успешно «похоронив» там немалую часть нашего капитала, взаменмы приобрели опыт работы с азиатами и некоторое понимание их менталитета. Незнаю, насколько это равноценный обмен, но, как говорится, что сделано – тосделано. Теперь нужно было каким-то образом постараться вернуть потерянное.Честно говоря, если бы не Вадим, то я махнул бы рукой на всю эту историю изабыл про нее. Но мой партнер был не из тех, кто так просто расстается сосвоими деньгами, к тому же он привык всегда доводить начатое до своегологического конца. Если же он видел, что дело может принести солидную прибыль,то тут уже его не остановил бы даже весь миротворческий контингент блока НАТО,не то что какие-то азиаты. Поэтому мы продолжали развивать начатое ранее «казахское»направление, и оно уже стало приносить неплохую прибыль. Но из-за потерь вначале пути мы все еще находились в довольно большом минусе.<o:p></o:p>

В самое ближайшее время мне предстояла очереднаякомандировка в Казахстан. У Вадима был план, как обмануть азиатов и вернуть тучасть нашего капитала, которую они так нахально присвоили себе год назад.Честно сказать, командировка предстояла сложная и довольно рискованная. Дело в том,что в некоторых отдаленных регионах Казахстана еще продолжают греметь бои междуразличными криминальными группами. Для нас подобные сражения давно уже сталиисторией, у них же продолжаются и по сей день. Именно в один из таких районов«боевых действий» мне и предстояло поехать. Нам с Вадимом нужно было всетщательно продумать и спланировать, чтобы не допустить ошибку, которая моглаоказаться фатальной. Этим мы с ним и занимались последние пару недель.<o:p></o:p>

Возможно, у читателя возникнет вопрос: зачем я так подробноизлагаю детали и мельчайшие подробности конкретно этой сделки и нашего бизнесав целом? Сразу скажу: если кому-то покажется скучным и неинтересным ихизложение, можно его пропустить. Но развитие дальнейших событий предполагаетнекоторую предысторию, без которой будет утеряна целостность их восприятия.<o:p></o:p>

Продолжая свой рассказ, отмечу, что обычно в Казахстан ялетал на самолете: это гораздо быстрее и не так утомительно, как на машине. Нов этот раз мы решили, что лучше поехать на автомобиле – так я смогу свободнопередвигаться и не буду зависеть от наших азиатских партнеров. В том случае,если что-то пойдет не по плану, можно будет оперативно уехать от них на своемтранспорте. Правда, возникали некоторые неудобства, связанные с передвижениемпо территории Казахстана на машине с российскими номерами. Местные гаишникилюбили останавливать такие автомобили (особенно престижных марок) и под любымпредлогом вымогать взятки. Но эта проблема была решаема. Так как взятки тамбрали все, мы просто внесли в бюджет командировки дополнительную сумму. Онапредназначалась для поддержания материального благосостояния семей несчастныхсотрудников ГИБДД, которым государство, видимо, не очень торопилосьсвоевременно повышать их оклады. По этой причине бедным гаишникам этойазиатской республики приходилось так же, как и их древним предкам, брать в рукидубинки и выходить на охоту. Только охотились они не на мамонтов или бизонов, ана респектабельные транспортные средства с российскими номерами. Хорошему ЛендКрузеру свежего года выпуска они радовались не меньше, чем их достопочтимыепредки большому мамонту. В руках же современные охотники держали такие жепримитивные орудия охоты, как и их прародители – обыкновенные палки. Несмотряна весь научно-технический прогресс, как ни странно, эти орудия охоты большихизменений не претерпели.<o:p></o:p>

<o:p> </o:p>

IV<o:p></o:p>

<o:p> </o:p>

Ехать в эту утомительную и рискованную командировку большимжеланием я не горел. Но деньги, которые мы там так бездарно «похоронили»,возвращать было нужно. Единственное, что меня радовало (и почему я так ждалсвоего отъезда), – это возможность по пути заехать к Ивану. Маршрут, покоторому мне предстояло проехать, проходил недалеко от места, где он жил. Вадимсам предложил мне заехать к нашему общему знакомому и переночевать у него. Онтак и сказал: «Будешь проезжать мимо Ивана, можешь заехать к нему и заночевать,раз уж он сам тебя приглашал. Чего тебе лишний раз останавливаться вкаком-нибудь придорожном гадюшнике? Заодно передашь ему кое-какие запчасти дляего автомобиля, я как раз купил их недавно».<o:p></o:p>

Конечно же, я с радостью принял это предложение. Нашапоездка к Ивану никак не выходила у меня из головы. Я часто вспоминал ее идумал про Ивана, про его «отшельническую» жизнь. Мне казалось, что в его словахприсутствует какая-то потусторонняя мудрость, некое знание, которого мне такнедоставало. Что-то непреодолимо тянуло меня в тот мир, в котором жил Иван. Ячувствовал, что там сокрыта какая-то тайна, нечто очень важное, без чего жизньне может быть полной и гармоничной. И Иван знает эту тайну, которая, в своюочередь, открывает путь к месту, где находится эмоция радости.<o:p></o:p>

<o:p> </o:p>

V<o:p></o:p>

<o:p> </o:p>

Вот и наступил день моего отъезда. Но меня, как ни странно,не волновали ни опасность этой командировки, ни даже деньги, которые мысобирались вернуть. Все мои мысли были заняты предстоящей встречей с Иваном.Мне не терпелось задать ему много вопросов. Я постоянно формулировал их в своейголове и прокручивал снова и снова. Мне хотелось выглядеть в его глазахинтересным и эрудированным собеседником. Я даже придумал как невзначай вставлюв разговор фразу о том, что недавно перечитал роман Достоевского «БратьяКарамазовы». А потом, также невзначай, немного пофилософствую о психологическихпортретах героев этого произведения, раскрытых Федором Михайловичем.<o:p></o:p>

Вадим бегал вокруг меня, суетился и давал какие-тораспоряжения и советы. А я, погруженный в свои размышления, совершенно неслышал его и время от времени просто кивал головой.<o:p></o:p>

– Ты вообще слышишь, что я тебе говорю, или просто так своейбашкой киваешь?! – вдруг заорал Вадим мне почти в самое ухо.<o:p></o:p>

От неожиданности я вздрогнул и немного отшатнулся от него.<o:p></o:p>

– Конечно, слышу. Зачем так орать прямо мне в ухо?<o:p></o:p>

– А, по-моему, ты ни хрена не слышишь. Витаешь в каких-тооблаках. Опять, что ли, со своей Светкой поругался? – спросил Вадим уже болееспокойным тоном.<o:p></o:p>

Со Светланой (так зовут мою жену) мы действительно недавнопоругались, но уже успели помириться. Это была обычная, рядовая ссора. Такиессоры, как правило, не приводили наш брак к «разводам». Да и с момента предыдущего«развода» времени прошло слишком мало. По статистике следующий должен былсостояться не раньше, чем года через полтора-два.<o:p></o:p>

– Нет, – соврал я, – не поругался. Просто немного волнуюсьперед отъездом, поэтому, наверное, такой рассеянный.<o:p></o:p>

– А-а, тогда понятно. Но все равно, тебе надососредоточиться. Ведь от твоей поездки очень многое зависит. Слишком большиеставки на кону, никак нельзя расслабляться сейчас. Сам заешь, денег в обороткене хватает, и нужно выжать с этих долбанных казахов все, что только сможем. Такчто давай, соберись, и возьми себя в руки .<o:p></o:p>

– Да я понимаю, Вадим. Не волнуйся, сделаю все, что в моихсилах.<o:p></o:p>

– Будь осторожен, – произнес мой друг, и в его голосезазвучали нотки тревоги и беспокойства. – Если почувствуешь что-то неладное,хрен с ними, с этими деньгами, – бросай все и уезжай оттуда.<o:p></o:p>

– Хорошо, – ответил я. – Не переживай, все будет нормально.<o:p></o:p>

Мы обнялись на прощание, и я, устроившись поудобнее за рулемсвоего Ленд Крузера, посмотрел в сторону Вадима, улыбнулся ему, поставилрукоятку коробки передач в положение «D» и нажал на газ.<o:p></o:p>

<o:p> </o:p>

VI<o:p></o:p>

<o:p> </o:p>

Дорога до дома Ивана не показалась мне очень утомительной.Припарковав автомобиль, я увидел своегонового знакомого, идущего с охапкой дров в руках. <o:p></o:p>

– Привет, Денис. Молодец, что приехал. Вадим предупредилменя о твоем визите.<o:p></o:p>

– Привет! Он тут передал кое-что для тебя, куда положить? Ато потом забуду да так и увезу с собой –память у меня девичья, – произнес я, доставая из багажника сверток сзапчастями.<o:p></o:p>

– Ага, спасибо, положи вон туда, – сказал Иван, показываярукой в сторону хозблока, – и проходи в дом.<o:p></o:p>

Выполнив все указания Ивана, я расположился на одном издубовых стульев и стал ждать, пока он закончит накрывать на стол. Как и впрошлый наш приезд, в доме царили чистота и порядок. В раковине не было заметногоры немытой посуды, которая очень любит жилища холостяков. Дрова аккуратнымистопками были разложены в отведенных для них местах. Запах дерева и язычкипламени в камине гармонично дополняли атмосферу уюта и покоя. Мне казалось, чтотак можно просидеть целую вечность, – глядя на огонь и вдыхая запах дерева.<o:p></o:p>

– Завтра опять в дорогу? – спросил Иван, присаживаясь застол напротив меня.<o:p></o:p>

– Да, нужно кое-какие дела в Казахстане уладить. Вот и пришлосьпоехать.<o:p></o:p>

– Краем уха слышал о ваших делах. Вадим рассказывал. Надолготуда едешь?<o:p></o:p>

– Не знаю точно, как пойдет. Рассчитываю, что не больше, чемна два-три дня, не считая дороги.<o:p></o:p>

– За три дня не управишься.<o:p></o:p>

– Откуда ты знаешь? – удивился я.<o:p></o:p>

– Жизненный опыт. Дурное это дело – с бандитов долги получать.Поморочат они тебе голову.<o:p></o:p>

– Там другое, – попытался возразить я. – Вадим все продумал,план надежный, они и не поймут ничего.<o:p></o:p>

– Ну-ну, – произнес Иван и улыбнулся.<o:p></o:p>

На некоторое время наш разговор прервался. По правде говоря,я был очень голоден. Иван, видимо, заметил это и решил не отвлекать меня отприема пищи. Я работал ложкой с такой скоростью, словно кто-то стоял поблизостии ждал момента, когда я замешкаюсь, чтобы выхватить у меня тарелку с едой иубежать. Закончив трапезу, хозяин дома наполнил две чашки Иван-чаем. Однупоставил около меня, а другую взял сам. <o:p></o:p>

Утолив свой голод, я взял в руки чашку с ароматным напитком.Теперь можно было поговорить и задать Ивану те вопросы, которые я так тщательнои долго придумывал. Но вдруг я понял, что сформулировать их не могу. Точнее,могу, но все получается так банально, что и произносить вслух не хочется.<o:p></o:p>

Внезапно я осознал, что то, о чем мне хотелось спросить, тедиалоги, которые я многократно прокручивал в своей голове – все это простоненужные и пустые слова. Настоящий Вопрос, который я хотел бы задать, не приходилмне в голову. Такой Вопрос, ответ на который внес бы ясность в мою беспорядочнуюи хаотичную жизнь. Вопрос о чем-то важном, что может дать мне силы и расставитьвсе по своим местам. Такого Вопроса в моем арсенале не было. Я судорожнопытался его сформулировать, но вместо этого чувствовал, как «закипают» моимозги, постепенно превращаясь в «кашу». Молчание прервал Иван:<o:p></o:p>

– Ну что, Денис, потерял свою эмоцию радости и никак неможешь обрести ее снова?<o:p></o:p>

– Да, – коротко ответил я, немного смутившись от ощущениятого, что мои мысли опять безошибочно им прочитаны.<o:p></o:p>

– Ты, наверное, хотел мне какие-то вопросы задать? Ожидал,что я открою тебе некую тайну, которую ты так жаждешь узнать. Думал получитьобъяснения, которые тебе так необходимы. Верно?<o:p></o:p>

Я молча кивнул в знак согласия, не в силах выдавить из себяни единого звука. Я ощущал себя маленьким мальчиком, который уже научилсяшкодить, но еще не научился врать и скрывать свои эмоции. А Иван представлялсямне опытным педагогом, который насквозь видит все, что творится в душе у этогомальчика.<o:p></o:p>

– Так вот, – продолжил говорить Иван, – тайна заключается втом, что нет никакой Тайны или Тайного знания. И ты сам это прекрасно понимаешь.Ты можешь получить знание ровно в том количестве, которое сможешь вместить всебя. И никто, повторяю – никто, даже если представить, что сам Господь Богвдруг спустится к тебе с Небес., даже Он не сможет дать тебе свыше твоей меры.Все гораздо проще, чем ты думаешь, и в то же время гораздо сложнее. Единственное,что могу тебе дать я, либо кто-то другой из живущих на Земле, – это направлениепути. Но пройти по нему ты должен сам. Знание к тебе будет приходитьпостепенно, по мере того, как ты будешь готов воспринимать его. Точнее дажетак: когда ты сумеешь подготовить себя к восприятию знания. Но подготовить себяи принять – это еще не самое сложное. Гораздо сложнее удержать его. Свернулгде-то с пути, даже просто оступился немного, – и все пропало. Сосуд (твоя душа),который ты так долго и усердно очищал, снова осквернился. И все, что ты знал,понимал, чего достиг за время пути, – все это в одночасье исчезло. Ты вновьоказался у разбитого корыта. И вот сидишь ты возле него – жалкий, несчастный (каксейчас примерно, только в тысячу раз хуже), и не знаешь, что тебе делать дальше:старый свой дом ты уже разрушил и начал строить новый, но и он рухнул из-заошибки, допущенной в строительстве. А ты оказался бомжом безродным, да такимгрязным и вонючим, что и подойти к тебе противно. И нет у тебя никакого другоговыхода, кроме как встать и начать все заново. И так будет повторяться не одинраз за время твоего пути. Пути к Богу.<o:p></o:p>

Иван замолчал. Некоторое время мы просидели в тишине. Вголове у меня, как и в душе, образовалась какая-то пустота. Даже необразовалась, а обрушилась на меня. Так бывает, когда безвозвратно теряешьчто-то очень дорогое: в первые минуты после потери тебя накрывает какая-тоопустошенность. Ты еще не чувствуешь ни грусти, ни печали, ни злости, нижалости об утерянном – все это придет позже, а сначала – пустота – глобальная, необъятнаяпустота.<o:p></o:p>

Молчание на этот раз прервал я:<o:p></o:p>

– Иван, объясни мне такую вещь: в прошлый раз, уезжая оттебя, я находился в каком-то одухотворенном и радостном состоянии. Хотя ехатьсюда, честно говоря, не хотел. Вадим меня буквально силком затащил на этурыбалку. И в итоге приехал я в ужасном настроении, а уехал – в отличном. Сейчасже все наоборот: я очень хотел вновь оказаться у тебя и очень ждал нашейвстречи. Приехал к тебе в отличном настроении, а сейчас поговорили, и состояниетакое, что повеситься легче. На душе кошки скребут, внутри пустота какая-тоневыносимая образовалась, почему так?<o:p></o:p>

Иван улыбнулся и ответил:<o:p></o:p>

– Не переживай, все нормально. Так и должно быть. Это некошки твою душу скребут – это привычки, которые корнями в нее вросли своюдобычу отпускать не желают. Ты немного потревожил их сейчас, попробовал напрочность – они и зашевелились. Чувствуют, подлые, что скоро придется покинутьсие пристанище, вот и заскребли твою бедную душеньку.<o:p></o:p>

Потом, сделав небольшую паузу, он вновь заговорил:<o:p></o:p>

– Когда Бог видит в человеке готовность встать на путь,ведущий к Нему (к Богу), то помогает сделать первый шаг. Почему это происходитв данный момент, а не в другой, этим способом, а не иным – сие нам не ведомо.Это те пути Господни, которые неисповедимы. Человеку может выпасть какое-либоиспытание, или Бог просто прикоснется к его душе Своей Благодатью. Именно это ислучилось с тобой в прошлый раз – ты почувствовал Благодать Божью. А когдапочувствуешь Ее, то начинаешь потом всюду искать Ее источник. Происходит этооттого, что ничего земное, никакие радости или удовольствия сего временногопристанища не могут даже близко с Ней сравниться. А источник этой Благодати –Бог. Прикоснулся Он Ею к человеку, дал небольшую Ее частичку, как бы авансом, иотошел. Но отошел не потому, что не хочет Ею делиться, а потому, что человек неможет Ее вместить. Теперь очередь за человеком – ему надо много потрудиться, и очиститьсвою душу от привычек пагубных и всякой скверны, освободить место для БлагодатиБожьей. Тогда только Она сможет поселиться в душе. Теперь понимаешь, какие «кошки»твою душу вдруг заскребли и почему? – спросил Иван и, не дожидаясь ответа,продолжил. – А ты думал, что приедешь ко мне, и я тебе все на блюдечке сголубой каемочкой поднесу, да так, чтобы только взять осталось и в ротположить? Нет, Денис, так не бывает. Самому придется потрудиться, и немало.<o:p></o:p>

Иван замолчал. Я тоже сидел молча и не мог произнести нислова. Ощущение было такое, словно кто-то огрел меня по голове палкой, и теперья постепенно приходил в себя.<o:p></o:p>

– Что пригорюнился, Денис? С привычками своими жаль расставатьсястало? – спросил Иван и широко улыбнулся. – Не печалься, не ты один такой. Первыйшаг – он всегда самый тяжелый и мучительный. Точнее, даже не первый шаг, а товремя, когда происходит выбор пути и ты только собираешься сделать этот самыйшаг. А потом не то что шагать – бежать захочется: бежать от себя старого к себеновому. Ну, ладно, хватит на сегодня, а то у тебя того и гляди макушка задымится.Мозги-то, небось, совсем уже расплавились?<o:p></o:p>

Я непроизвольно потрогал свою макушку, а Иван тем временемналил в наши чашки новые порции Иван-чая.<o:p></o:p>

Остаток вечера мы провели за разговорами о травах и грибах,которые хозяин дома собирал и заготавливал. Настроение у меня немногоулучшилось, а пустота, возникшая внутри, вновь заполнилась суетой праздныхразговоров. Скоротав таким образом время, мы пошли спать. Завтра я планировалвстать пораньше, так как впереди меня ожидала длинная дорога. До местаназначения нужно было еще проехать не меньше двух тысяч километров.<o:p></o:p>

<o:p> </o:p>

VII<o:p></o:p>

<o:p> </o:p>

Утром я встал выспавшимся и отдохнувшим. От тяжелогосостояния, возникшего у меня вчера вечером, не осталось и следа. Быстропозавтракав и перекинувшись парой фраз с Иваном, я начал собираться в дорогу. Провожаяменя, хозяин дома сказал:<o:p></o:p>

– Заезжай ко мне на обратном пути.<o:p></o:p>

– С удовольствием. Оставь только свой номер телефона – япозвоню, когда проеду границу.<o:p></o:p>

– Можешь не звонить. Приезжай в любое время, я всегда здесь.Если и отъеду куда, то ненадолго, и дом будет не заперт. Я его вообще никогдане запираю, поэтому смело заходи и жди меня. Еду возьмешь в холодильнике, еслизахочешь перекусить. Короче, хозяйничай, не стесняйся. А номер запиши, нодозвониться получается не всегда – связь здесь плохая, да и не ношу я с собойтелефон, как правило, – произнес Иван и продиктовал свой номер. После этого мысердечно попрощались, и я поехал в свой дальний и нелегкий путь.<o:p></o:p>

По дороге я размышлял над тем, о чем мне говорил Иван. Смыслего слов не всегда был понятен мне. Часть сказанного им я, конечно, понимал, нобыло ощущение, будто нечто важное ускользает от меня, словно Иван мне чего-тоне договаривал. А, может, я просто не могу пока понять и осознать сказанное им?А смогу ли я вообще когда-нибудь сделать это? Возможно, привычки, про которыеговорил Иван, уже очень глубоко вросли в мою душу, и мне от них больше никогдане избавиться. А что вообще значит – избавиться от привычек? И самое главное –как это сделать? Удастся ли мне когда-нибудь вновь обрести свою потеряннуюэмоцию радости? Или я обречен всю оставшуюся жизнь провести в страхах итревогах о завтрашнем дне? В ожидании несчастий, которые могут приключиться сомной или моими близкими. В состоянии вечной неудовлетворенности и хронической усталости,время от времени разбавляя это состояние алкоголем. Да и алкоголь уже пересталприносить ту эйфорию, которую он давал в молодости. Сейчас все чаще ее стало заменять чувство отупения.<o:p></o:p>

Погоня за благами цивилизации и попытки подняться посоциальной лестнице чуть выше своих собратьев совсем не оставляют свободноговремени. Эта вечная гонка в итоге приводит к депрессии и потере смысласуществования. И вот так может пройти вся моя жизнь? Половина ее уже позади, ичто в итоге? Чего я достиг? С точки зрения социальной благоустроенности мне,наверное, многие могли бы позавидовать: я имел свой бизнес, и денег вполнехватало на жизнь, отвечающую современным понятиям жизни бизнесмена среднейруки. У меня была красивая жена, которой не нужно было работать, двое детей,хорошая машина, несколько квартир, дача недалеко от города. Что еще можетжелать современный человек? Но чего-то не хватало, и удовлетворения в жизни всеэти блага не приносили. <o:p></o:p>

Вот помню, во времена моих студенческих лет, когда денег небыло даже на вторую пару брюк или ботинок, мечтал разбогатеть. Думал, что этопринесет мне счастье. Но после того как разбогател (по меркам студента),радость длилась не долго – ее заменила привычка к образу жизни, который я ведусегодня. Эмоция радости стала приходить ко мне все реже и реже.<o:p></o:p>

<o:p> </o:p>

VIII<o:p></o:p>

<o:p> </o:p>

С момента отъезда от Ивана прошло чуть больше двух суток. Мнееще пару раз пришлось переночевать в придорожных гостиницах, а на третий вечеря уже был в Казахстане. После недолгих поисков я остановил свой автомобиль уресторанчика, в котором меня ждал наш азиатский партнер. Звали его Абдулла, понациональности он был уйгур. Вообще, казахи не любят уйгуров. Они считают, чтодела с этими людьми вести нельзя: обманут, подведут, не выполнят своихобязательств. Если честно, то ровно такого же мнения я был и о самих казахах. Иосновано оно было не на слухах или какой-то межнациональной розни, а напрактическом опыте работы с ними.<o:p></o:p>

На самом деле казахи – очень гостеприимный народ. Гость для них – «святое».Если ты приехал к ним погостить, то тебя обязательно накормят, напоят, предоставятлучшее место для отдыха и обеспечат максимальный комфорт, какой только смогут.Отдыхать у них хорошо. Но вести бизнес с ними крайне сложно. Первое, с чемсталкивается бизнесмен на переговорах, – с тем, что казахи со всем соглашаются.Они наобещают все, что только захочет услышать незадачливый предприниматель изРоссии (или из другой страны). Затем казахи попросят небольшой (а чаще большой)аванс, в счет будущей работы. Если бизнесмен слишком доверчивый и раньше егосильно не обманывали, то азиатам может повезти – они получат стопроцентнуюпредоплату. После того, как обе стороны договорились и «ударили по рукам»,незадачливый бизнесмен уезжает домой. В уме он уже подсчитал невиданную прибыльот этой сделки и даже успел придумать, как ею распорядится. Условия, на которыхему предложили работать азиаты, – поистине сказочные. Но в то же время онивполне реальные, если найти нормальных партнеров, а не жуликов. Но так какжуликов там гораздо больше, то у нашего предпринимателя вскоре настают трудныевремена: его азиатские партнеры пропадают и перестают отвечать на телефонныезвонки. Учитывая, что аванс – это неучтенная «наличка», то и предъявить потом казахскойстороне почти нечего. В лучшем случае останется у нашего соотечественника наруках какая-нибудь долговая расписка от физического лица (по большому счету, «Филькинаграмота») – и все. Получить обратно свои капиталы вариантов практически нет. <o:p></o:p>

Нечто подобное случилось и с нами около года назад. <o:p></o:p>

<o:p> </o:p>

IX<o:p></o:p>

<o:p> </o:p>

Войдя в ресторан, я сразу же увидел Абдуллу. Он сидел закрайним столиком у окна, на котором уже стояли бутылка водки и шампур сшашлыком. Заметив меня, он поднялся ивышел из-за стола.<o:p></o:p>

– Салам Алейкум, брат! – произнес Абдулла и обнял меня таккрепко, словно я действительно был его родным братом, которого он давно невидел.<o:p></o:p>

– Привет, Абдулла! – ответил я и тоже его обнял.<o:p></o:p>

Абдулла был крепким мужчиной с криминальным прошлым. На видему было чуть больше пятидесяти лет. На его одежде красовались лейблы известныхбрендов, а запах дорогого парфюма перебивал аромат, исходивший от шашлыка. Всвоем криминальном прошлом он сумел сколотить неплохой капитал и при этомумудрился выжить и не сесть в тюрьму (что удавалось очень немногим). Потом Абдуллазанялся строительным бизнесом, но в период очередного кризиса полностью обанкротился.Раньше у него была куча домов и квартир, а также целый парк легковыхавтомобилей престижных марок. Теперь же была куча кредитов и долговыхобязательств. С каждым новым приездом я отмечал, что его автопарк становилсявсе меньше, а долговые обязательства – все больше. Недавно он даже продал свойдом, находившийся в престижном районе, и вынужден был перебраться в дом (ирайон) попроще. Вот в таком состоянии мы с Вадимом и застали Абдуллу, когда насс ним свел один его родственник. Этот родственник жил в России и являлся нашимхорошим приятелем. <o:p></o:p>

Мы предложили Абдулле заняться рыбным бизнесом, так как унего по всему Казахстану было множество разных связей и знакомств. Экономика,которую мы обрисовали, его совершенно не впечатлила: он привык зарабатыватьсовсем другие деньги. Но времена меняются, и Абдулла все же согласился работатьс нами. Он сказал буквально следующее: «Эх, не знали вы меня раньше. Нескольколет назад я бы и обсуждать такой бизнес не стал, просто отдал бы вам деньги,которые вы здесь потеряли, и посоветовал бы забыть о Казахстане, как о страшномсне. Но теперь даже такие гроши, что вы предложили, меня устроят. Вот до чего ядокатился из-за этого долбанного кризиса! Скажи мне пару лет назад, что так будет– ни за что бы не поверил».<o:p></o:p>

С Абдуллой наши дела достаточно быстро пошли в гору. ИзКазахстана начал регулярно поступать товар, который был нам так нужен. Конечно,время от времени проскакивали небольшие «косячки», но в целом все шло неплохо:мы зарабатывали, и все были довольны. Оставался нерешенным только один вопрос,именно он и заставил меня проделать столь неблизкий путь. С его решением намдолжен был помочь наш новый партнер, с которым я сейчас и сидел за столиком вресторане.<o:p></o:p>

– Давай, Денис, выпьем за встречу, – сказал Абдулла,разливая водку по стопкам. <o:p></o:p>

– А как быть с моей машиной? Ведь я за рулем в этот раз.<o:p></o:p>

– Мой сын ее отгонит и тебя в гостиницу отвезет тоже. Недумай об этом.<o:p></o:p>

Мы чокнулись и выпили, закусывая водку отменным казахскимшашлыком. После этого обменялись парой стандартных фраз о здоровье, семье,погоде и перешли к обсуждению дела, ради которого встретились.<o:p></o:p>

– Давай еще раз обговорим все, Денис, чтобы не было никакихнакладок, – сказал Абдулла.<o:p></o:p>

– Давай, я готов.<o:p></o:p>

– Слушай меня внимательно – дело серьезное. Ты же понимаешь,куда и к кому мы едем? Ошибка может стоить очень дорого. Если что-то пойдет нетак, то я тебе помочь уже не смогу. Почувствуешь неладное, под любым предлогом отменяйсделку и уезжай кратчайшим путем в Россию: там они тебя не достанут. Кстати, тызабил в навигатор маршруты, по которым сможешь уехать? Я их отправлял Вадиму.<o:p></o:p>

– Да, они в навигаторе.<o:p></o:p>

– Хорошо, – произнес Абдулла, наполняя наши стопки во второйраз. – За меня не беспокойся, эти абреки знают, что за люди за мной стоят, исвязываться с ними побоятся. При самом плохом раскладе скажу, что ничего незнал о ваших планах. Доказать обратное у них не получится. Поэтому я вбезопасности, в отличие от тебя. Ты для всех здесь чужой и вписываться за тебяникто не станет, даже если я очень попрошу.<o:p></o:p>

– Я все понимаю, Абдулла. Мы с Вадимом это уже сто разобсуждали.<o:p></o:p>

– Ничего, лишний раз повторить не помешает. Давай за то,чтобы все прошло успешно, – сказал мой собеседник и поднял свою рюмку. Мычокнулись и выпили.<o:p></o:p>

– Значит, еще раз, Денис: мы приезжаем, ты подтверждаешьваши договоренности и смотришь товар. Грузим первую партию, и ты сразууезжаешь. Запомни – оставаться тебе нельзя ни в коем случае. Скажешь, как идоговаривались, что без твоего присутствия в России документы не сделают. А безних вам груз и даром не нужен. Им нечего будет на это ответить, так как местныебумаги они достать не сумеют. Эти абреки только нелегально могут переправитьгруз через границу, так что история с документами – беспроигрышный вариант. Всепонял?<o:p></o:p>

– Да понял, понял, не волнуйся. Сколько можно повторять однои то же? Давай лучше еще по одной наливай, а то устал я что-то с дороги,переутомился. Боюсь, не усну ночью.<o:p></o:p>

– Лучше сто раз повторить, чем один раз потом расхлебывать.Да и расхлебаешь ли еще – большой вопрос, – произнес Абдулла и разлил постопкам водку. – Ладно, давай, брат, за удачу!<o:p></o:p>

После того, как мы выпили, мой собеседник спросил:<o:p></o:p>

– Ты на своем «крузаке» приехал? Гаишники-то сильно подороге доставали?<o:p></o:p>

– Не то слово! Один увидел мою машину и рванул ко мне черезперекресток по диагонали, да так торопился, что даже фуражку на бегу потерял.<o:p></o:p>

Абдулла громко рассмеялся и взял в руки бутылку, чтобыразлить очередную часть ее содержимого в наши рюмки.<o:p></o:p>

– Давай, Денис, еще по одной, и спать. Напиваться сегодня небудем, завтра тяжелый день.<o:p></o:p>

– Хорошо, – согласился я. – Тогда звони своему сыну, пускайподъезжает.<o:p></o:p>

<o:p> </o:p>

X<o:p></o:p>

<o:p> </o:p>

План, который придумали Вадим с Абдуллой, был до банальностипрост. Строился он в основном на человеческой алчности, то есть на том, на чемтак любили играть наши казахские партнеры. Вадим решил обыграть азиатов на ихже поле. Честно говоря, я думал, что у них с Абдуллой ничего не получится иказахи не заглотят такую примитивную наживку, ведь крючок в ней был виденневооруженным глазом. Но я оказался плохим психологом: азиаты все же умудрилисьее проглотить. Конечно же, в этом была большая заслуга Абдуллы – без него уВадима точно ничего бы не получилось.<o:p></o:p>

Короче говоря, Абдулла через каких-то знакомых емукриминальных авторитетов связался с нашими обидчиками и убедил их продолжить снами работать. Он сказал им, что успешно сотрудничает с нами, но объемапоставок не хватает. И, конечно, назвал такие цены, что их узенькие глазкисразу сделались в три раза шире. Он даже документы им показал, подтверждающиеего слова. Бумаги эти, естественно, были полной «липой» (они с Вадимом ихсделали накануне), но казахи поверили Абдулле и начали вести с нами переговоры.Они долго извинялись и говорили, что не собирались нас кидать, просто таксложились обстоятельства: были трудности с пересечением границы; но теперь онирешены. А долг они отдадут частями, через работу. Фокус был в том, что цену наих товар мы назвали такую, что, даже отдав нам долг, казахи все равно получилибы сверхприбыль. Ну а нам, соответственно, по такой цене их товар былсовершенно не нужен. Мы планировали получить первую партию, не заплатить за нееи больше с ними не работать. Но здесь была небольшая загвоздка: без оплатыказахи, конечно же, нам товар не отгрузят –не полные же они идиоты. И мы тоже впередденьги не пошлем – все это понимали. <o:p></o:p>

В итоге решено было поступить следующим образом: я долженприехать к азиатам и на месте убедиться в качестве товара и прочих егохарактеристиках, чтобы потом не было претензий с нашей стороны. После этого онинелегально перевозят товар через границу и выгружают его на перевалочном пункте,который находится недалеко от границы, но уже на территории России. Пункт этотдержал наш соотечественник, но казахи доверяли ему и время от временипользовались его услугами. Там я делаю документы на груз и после этогорассчитываюсь за него. При такой схеме риски были самые минимальные для обеихсторон. Но казахи не учли одного – с любым человеком можно договориться,особенно если переговоры ведет Вадим. Хозяин пункта не был исключением и занебольшое (а по правде сказать, достаточно приличное) вознаграждение согласилсянам помочь.<o:p></o:p>

Чтобы не подставлять себя в глазах азиатов, он должен былустроить внеплановую проверку склада сразу после выгрузки товара. Проверка,конечно же, будет липовая, по предварительной договоренности с соответствующимиорганами. Деньги и личные связи решают многие вопросы на нашей Родине. Так вот,чтобы товар не «конфисковали» (документов-то на него нет), его придется срочновывозить. А вывезти его казахам некуда, разве что в наш адрес. Но их транспортуже уйдет, а времени на размышления не будет – проверка уже у дверей склада.Наша же машина как раз стоит и ждет погрузки. Вариантов у азиатов не будет –только дать согласие на погрузку в наш транспорт и надеяться, что мы непоступим с ними так, как они поступили с нами в свое время. Но мы собиралисьпоступить именно «так» и тем самым восстановить справедливость.<o:p></o:p>

Только одно обстоятельство нас всех очень беспокоило: казахиэти были не бизнесменами и даже не обычными жуликами, а самыми настоящимибандитами. Бизнес рыбный они отжали у своих соотечественников. Сами в немсовершенно ничего не понимали, но считали его очень прибыльным. Поэтому былисерьезные риски, что они могут захотеть подстраховаться и оставить меня вкачестве «заложника». Вдруг мы, получив первую партию, по каким-то причинампередумаем дальше работать по контракту? А тут я у них «в плену», и можнодиктовать свои условия.<o:p></o:p>

Для нас же выполнение этого контракта было почти равнозначнобанкротству: объем поставок огромный, а цены космические. А если мы его не выполним,участь моя будет очень незавидной. Я собственными глазами видел, в какихскотских условиях живут и работают у них рыбаки и как с ними обращаются. Помню,я еще подумал тогда: «Почему они не бросят эту работу и не уедут куда подальше?Терпеть такие издевательства и побои – зачем это надо? Даже если здесь можнозаработать много денег, оно все равно того не стоит. К тому же, совсем непохоже, чтобы рыбакам здесь хорошо платили». Позже я получил ответы на этивопросы от Абдуллы. Оказалось, далеко не все там находились по доброй воле. Аучитывая тот факт, что у нас и денег свободных для выполнения контракта сейчасне было, мои шансы сменить профессию бизнесмена на профессию рыбака были весьмавелики.<o:p></o:p>

Конечно, я прекрасно понимал и оценивал все риски. Но в тожевремя это была далеко не первая опасная командировка в моей жизни. И ездил я вних отнюдь не потому, что был отчаянным смельчаком или крутым парнем, нет.Особой смелости во мне никогда не было, скорее, даже наоборот – я был несколькотрусоват. Деньги, которые приносили эти командировки, тоже занимали в моеймотивации далеко не первое место. Конечно же, я всем говорил, что катаюсь покомандировкам исключительно для пользы дела и улучшения нашего благосостояния, ноэто была неправда. Смысл этих поездок для меня лично заключался совсем вдругом. Риск – вот основной мотив, который вновь и вновь заставлял уезжать меня«за тридевять земель, в тридевятое царство». Кто-то занимается экстремальнымивидами спорта, кто-то в одиночку совершает кругосветные путешествия, кто-тоуходит добровольцем на чужую для него войну, а я езжу в командировки. Опасность,которая подстерегает меня в них, опасность абсолютно реальная – вот то, что мнебыло нужно. Ощущение, что ходишь по лезвию ножа, стоишь на краю пропасти: однонеловкое движение, один неверный шаг – и все пропало — ты уже летишь вниз.Таких ощущений мне не хватало, и именно их я искал. В подобные моментычувствуешь полную собранность и концентрацию всех умственных и физических сил.Страха нет – страх был накануне, а непосредственно в момент опасности – полнейшаямобилизация. А когда все уже позади – расслабление и чувство удовлетворения. Накороткое время я обретал эмоцию радости.<o:p></o:p>

<o:p> </o:p>

XI<o:p></o:p>

<o:p> </o:p>

Выехали мы с Абдуллой рано утром на двух машинах. Нам нужнобыло преодолеть путь длиной около шестисот километров, чтобы встретиться сказахами в месте, где нас ожидала первая партия товара. По дороге мы заехали вкафе, где собирались немного перекусить и съесть по шашлычку. В Казахстаневообще процветает культ мяса. Они очень любят кушать его, а, самое главное,умеют вкусно готовить. В любой, даже самой замызганной забегаловке, можноотведать отменный шашлык. Как мне говорили сами казахи, его вкус зависит оттого, где выращен баран. Поэтому в мой первый приезд они с уверенностьюзаявили, что настоящего шашлыка я никогда не ел, и это оказалось чистойправдой. Только в южных районах можно вырастить нормального барана, мясокоторого будет пригодно для приготовления шашлыка. Короче, в баранах ониразбираются – здесь с ними не поспоришь. <o:p></o:p>

Но есть вещи, в которых они не разбираются (или не хотятразбираться) вовсе. Одна из таких вещей – туалеты. Да-да, именно туалеты, какбы странно это ни прозвучало. Они не перестают удивлять меня до сих пор. Вкрупных городах с ними все более-менее нормально: туалеты там такие же, как и унас. Но стоит немного отъехать от города, и все – туалеты закончились. Вместоних появляются «толчки». Представьте такую картину: стоит на трассе заправка,на вид достаточно современная, чистая, огоньки мигают, табло цифровые,пистолеты удобные, внутри тоже все прилично, а туалета нет. Вместо него наулице, метрах в двадцати, находится «толчок» – без окон, дверей, воды и унитаза.О туалетной бумаге я даже не заикаюсь. Просто три стены, а в земле дырка. Летом,в плюс сорок – вонь и мухи, зимой, в минус сорок (а именно такие температурные перепадыбывают в этой стране) – только снимешь штаны, и филейная часть тут же инеемпокрываться начинает. И такие «толчки» у них по всему Казахстану: в кафе,забегаловках, на заправках и в других общественных местах. Вот что это? Почемуне сделать нормальный туалет? Такая особенность казахского менталитета. У нихбывают очень неожиданные решения простых задач. Вот и попробуйте после этого сними бизнес наладить.<o:p></o:p>

<o:p> </o:p>

XII<o:p></o:p>

<o:p> </o:p>

К месту встречи мы подъехали в четыре часа вечера показахскому времени. Встреча должна была состояться в ресторане. Около него, вряд, уже стояли припаркованные автомобили престижных марок. Нетрудно былодогадаться, что на них приехали наши партнеры. Для казахов «понты» – это основажизни. Недаром говорится, что казах без «понтов» – это «беспонтовый казах».Очень точное выражение, которое четко и емко отображает еще одну особенностьказахского менталитета. <o:p></o:p>

Из ресторана к нам навстречу вышли два амбала. Этимиамбалами были Ринат и его ближайший друг и помощник Азамат. <o:p></o:p>

– Салам Алейкум, абике![1] –поприветствовали они Абдуллу. <o:p></o:p>

– Алейкум Ассалам! – ответил Абдулла, и они по очередиобняли друг друга.<o:p></o:p>

– Приветствуем тебя, Денис! – сказал мне Ринат.<o:p></o:p>

Я ответил на приветствие, и мы так же, по очереди, обнялись.<o:p></o:p>

После этого мы прошли внутрь ресторана и подошли к столу, закоторым сидели еще человек пять таких же амбалов, как и Ринат с Азаматом. Указахов есть еще одна особенность –на все деловые встречи, переговоры илипросто на отдых они приезжают целым «табором».<o:p></o:p>

Мы поздоровались со всеми, кто находился за столом, иприсоединились к ним. Закуски, преимущественно мясные, и спиртное уже стояли настоле, и нам с Абдуллой налили по «штрафной» рюмке. Первый тост, как водится, былза встречу. Больше половины присутствующих амбалов спиртное не употребляли, таккак были правоверными мусульманами и читали намаз[2]. Поэтомуони подняли стаканы с соком. Остальные тоже были мусульманами, но не такимиправоверными, и поэтому не отказывали себе в плотских удовольствиях. Также всеэти амбалы являлись спортсменами, некоторые из них даже были бывшими чемпионамиКазахстана по боксу, борьбе или боям без правил.<o:p></o:p>

После нескольких стандартных фраз о здоровье, семье и делах,я обратился к Ринату с вопросом:<o:p></o:p>

– Рина, когда мы сможем посмотреть груз? У вас все готово котправке?<o:p></o:p>

– Все нормально, Денис, не волнуйся. Но все разговоры оделах – завтра. Сегодня мы просто отдыхаем, не думай больше ни о чем.<o:p></o:p>

В ресторане мы пробыли часа четыре, а потом поехали наквартиру. Эту квартиру сняли казахи и собирались остановиться в ней вместе снами (Ринат и Азамат жили в столице, а сюда приехали специально ради нашейвстречи). Вообще, я планировал ночевать в гостинице: так было, во-первых,безопаснее (если вдруг что-то пойдет не так), а, во-вторых, мне просто нехотелось жить с кучей людей в одном помещении. Я шепнул на ухо Абдулле, что намлучше было бы остановиться в отеле, но он нервно ответил мне, что и сам этознает, но за нас уже «все решили» и спорить бесполезно.<o:p></o:p>

Квартира, в которую мы приехали, была весьма просторная, аинтерьер полностью соответствовал всем правилам казахских «понтов»: оченьдорого, но довольно безвкусно. В гостиной на стене висел огромный телевизор, ас противоположной стороны располагались кожаный диван и два кресла. Посерединегостиной стоял лакированный стол из красного дерева и стулья, а у стены –сервант и шкаф, тоже из красного дерева. На кухне вся мебель была из пластика, включая стол и стулья. В моейспальне находилась большая кровать, шкаф и тумбочка. Все изделия былидеревянными, но сделанными из пород попроще, чем в гостиной. <o:p></o:p>

Спален было всего три, а нас – четверо. Но гостям, какводится, – лучшее, поэтому нам с Абдуллой выделили по отдельной спальне. Ринатс Азаматом заняли оставшуюся, предварительно поставив там раскладушку. Но спатьложиться еще никто не собирался – веселье было в самом разгаре. В квартиренаходилось достаточно спиртного и даже травка. Азиаты раскурили косяк ипредложили мне, но я отказался: наркотиков я не употреблял (не считая алкоголяи табака).<o:p></o:p>

Ближе к полуночи казахи решили вызвать проституток. Мне, какпочетному гостю, они сделали особый подарок в виде довольно симпатичной казашкилет двадцати с небольшим. Особым этот подарок был потому, что девица эта, сослов ее протеже, являлась королевой оральных ласк, и они ручались, что ничегоподобного в своей жизни я еще не испытывал. Если честно, испытывать «ничегоподобного» мне совсем не хотелось, но в то же время я понимал, что отпиратьсябессмысленно. Пришлось удалиться с этой девицей в свою спальню. Как только мыостались одни, она подошла ко мне и, пытаясь изобразить как можно большестрасти, начала меня раздевать. Я тут же отстранил ее от себя и сообщил, чтомежду нами ничего такого не будет, мы просто поговорим полчасика и вернемсяобратно в гостиную.<o:p></o:p>

– Я что, тебе не нравлюсь? – с некоторой тревогой в голосеспросила она.<o:p></o:p>

– Нравишься, нравишься, не переживай. Просто у меня нетсейчас настроения заниматься сексом.<o:p></o:p>

– Не отказывайся так сразу – просто ляг на кровать, я всесделаю сама, ты будешь доволен, вот увидишь.<o:p></o:p>

– Закончим этот разговор. Никакого секса не будет. Мы простопоговорим, а когда придем в гостиную, скажем, что все было.<o:p></o:p>

– Но почему ты не соглашаешься даже попробовать? – неунималась девица. – Я хочу доставить тебе удовольствие – просто закрой глаза ирасслабься. Поверь, я очень умелая в своем деле.<o:p></o:p>

– Слушай, что ты ко мне пристала? – произнес я снескрываемым раздражением. – Сказано – нет, значит – нет. Тебе-то какаяразница? Деньги свои ты все равно получишь, чего еще надо?<o:p></o:p>

– Просто, если ты уйдешь от меня неудовлетворенным или тебечто-то не понравится, у меня будут очень большие проблемы.<o:p></o:p>

– Не переживай за это. Я скажу, что все было супер и тыобслужила меня по высшему классу, окей?<o:p></o:p>

– Хорошо, спасибо! – обрадовалась девица и началараздеваться.<o:p></o:p>

– Что ты делаешь?! – воскликнул я с удивлением. – Мы же обовсем договорились, быстро оденься!<o:p></o:p>

– Я схожу в душ, чтобы все выглядело натурально. А, когдавернусь, сразу оденусь, – ответила она, улыбаясь.<o:p></o:p>

Как мы договорились, так и поступили: выйдя из спальни минутчерез сорок я, широко улыбаясь, поблагодарил Рината за великолепный «подарок».Мы выпили и еще немного пообщались. Девицы потихоньку стали собираться. Ринат сАзаматом пошли проводить их до дверей. Через некоторое время я услышал ихголоса, доносившиеся из прихожей. Они говорили по-казахски, но, судя поинтонации, я понял, что мои партнеры чем-то недовольны, и у девиц будутпроблемы. Так и произошло: через несколько секунд раздались звуки, похожие наудары кулаками и характерные стоны жертвы. Потом я услышал дрожащий от испугаголос проститутки, с которой мы были в спальне. Она говорила вперемешку то наказахском, то на русском языке, и я смог разобрать, что она пытается убедитьРината в том, что сделала все возможное, но я сам не захотел.<o:p></o:p>

Я быстро выбежал в коридор. Лицо девицы было в крови, перемешаннойсо слезами и потекшей тушью. Кроме нее и моих партнеров, там находился еще одинказах (видимо, сутенер); остальные проститутки ждали за дверью. Выражение еголица было не менее испуганным, чем у несчастной «королевы оральных ласк». Я тутже встал между Ринатом и девицей со словами:<o:p></o:p>

– Рина, прекрати, она ни в чем не виновата. Просто я ненастроен сегодня на секс и все такое. Мне приятно отдыхать в вашей компании, абабы – лишнее. Устал я с дороги, сил на них совсем не осталось. <o:p></o:p>

– Все нормально, Денис, – произнес Ринат, ухмыляясь и слегкаобнимая меня за плечи.– Не хочешь – не надо, пошли дальше отдыхать. А этойсучке пара оплеух не повредит – сосать лучше будет. Не думай о ней.<o:p></o:p>

Мы ушли в гостиную, а проститутка с сутенером отправилисьвосвояси. Лица у них прояснились, и на губах появились подобия улыбок. Видимо,они не ожидали, что так легко отделаются, и очень обрадовались этому.<o:p></o:p>

Я подумал о том, как это, интересно, казахи догадались, чтоу нас с этой девицей ничего не было? Видимо, либо я оказался плохим актером,либо казахи были хорошими психологами. Мозг мой совсем затуманился алкоголем, именя потихоньку начинало клонить в сон. Минут через сорок я уже храпел (как мнена утро рассказал Абдулла) в своей кровати.<o:p></o:p>

<o:p> </o:p>

XIII<o:p></o:p>

<o:p> </o:p>

Проснулся я, по казахскому времени, в полдень. Разница междунашими часовыми поясами составляла три часа, то есть на нашей Родине былотолько девять утра. Меня никто не будил: казахи ждали, пока я высплюсь. Выйдяиз своей спальни и умывшись, я вошел в гостиную. Там уже находилось шесть илисемь азиатов. Все места на диванах и в креслах были заняты. Но как только япоявился, один из молодых казахов вскочил со своего места в кресле, освободивего для меня. К такому поведению азиатов я уже привык и воспринял его как самособой разумеющееся – гостю все лучшее.<o:p></o:p>

В банде Рината имелась определенная иерархия и очень жесткаядисциплина. В ней были свои «генералы», «старшие офицеры», «младшие офицеры» и «рядовые».Место мне уступил один из «офицеров». Но, если бы «офицеров» не оказалось, этосделал бы один из «генералов», младший по возрасту. «Рядовые» к «офицерам» и «генералам»за один стол не допускались и скромно находились на кухне в ожидании приказов.Если у «генералов» еще были признаки присутствия какого-то интеллекта, то у «офицеров»их можно было разглядеть с большим трудом. Ну а у «рядовых» интеллект, похоже,вообще отсутствовал, и они больше походили на зомби, чем на людей. С виду эти «зомби»были очень приветливые и милые: они всегда мне улыбались и пыталисьпредвосхитить любое мое желание. Но меня не покидала мысль о том, что, получиони другой приказ от своих «генералов», эти милые «зомби» недрогнувшей рукой ибез всяких угрызений совести тут же перерезали бы мне горло. А через пять минутони уже забыли бы об этом инциденте и продолжили так же мило улыбатьсякому-нибудь другому. Просто сейчас был приказ улыбаться мне, и они его прилежноисполняли. А если бы поступил приказ убивать, то «зомби» так же прилежно исполнилибы и его. От этих мыслей мне стало не по себе, и к горлу начали подкатыватьприступы тошноты.<o:p></o:p>

<o:p> </o:p>

XIV<o:p></o:p>

<o:p> </o:p>

– Ну как, Денис, выспался? – обратился ко мне Азамат.<o:p></o:p>

– Спасибо, Азамат. Очень хорошо выспался и отдохнул.<o:p></o:p>

– Покушай, – сказал Ринат и пододвинул ко мне тарелку стушеными внутренностями барана и картошкой. Выпить хочешь?<o:p></o:p>

– Нет, благодарю, по утрам я не пью.<o:p></o:p>

– Уже обед, – продолжал настаивать Ринат. – Давай, Денис,выпьем по рюмочке. Под такую закуску обязательно нужно выпить, иначе не сможешьв полной мере насладиться этим деликатесом.<o:p></o:p>

Аромат от этого «деликатеса» исходил достаточноспецифический, но на вкус он был просто бесподобен. Баран, из которого егоприготовили, был забит вчера вечером, специально к нашему приезду. Как обычно –гостям все лучшее.<o:p></o:p>

– У нас еще утро, – произнес я. – К тому же сегодня много дел.Давай выпьем, когда их закончим.<o:p></o:p>

– Денис, в Казахстане уже полдень. Имей уважение к стране, вкоторой находишься: к ее времени, валюте и обычаям. А насчет дел не беспокойся– сегодня их не будет. Груз привезут завтра, тогда и посмотришь его. А сегодня –расслабляйся и наслаждайся жизнью, – сказал Ринат и протянул мне рюмку сводкой.<o:p></o:p>

Я взглянул на Абдуллу. Он сидел с каменным выражением лица ине смотрел в мою сторону. <o:p></o:p>

Я взял рюмку из рук Рината и произнес:<o:p></o:p>

– Рина, почему груз еще не готов? Мне нужно быть в России, наперевалочном пункте, не позднее, чем через три дня. Там меня ждут люди, которыепомогают с документами. Если я не приеду, то бумаг не будет.<o:p></o:p>

– Денис, отдыхай и ни о чем не думай. Все будет в порядке. Оделах поговорим завтра, когда придет груз. Ты устал с дороги – вот, выпей,закуси. Хочешь, косячек забьем? А, может, девочку или двух? Расслабят по полнойпрограмме, вмиг обо всем забудешь. А то ты какой-то напряженный, все думыдумаешь. Нужно уметь не только работать, но и отдыхать. А ты совсем не умеешьэтого делать. Но ничего, мы тебя научим, потом еще спасибо скажешь.<o:p></o:p>

Я ничего не ответил и, просто чокнувшись с Ринатом,опустошил свою рюмку до дна.<o:p></o:p>

<o:p> </o:p>

XV<o:p></o:p>

<o:p> </o:p>

Весь день в квартире было полно народу: кто-то приходил,кто-то уходил, потом возвращался, а через некоторое время снова покидал нашежилище. Их лица мелькали передо мной, как мелькают деревья, когда едешь вэлектричке и смотришь в окно. Казахи все время курили анашу, играли в карты ивели какие-то пустые разговоры: постоянно переходя с казахского языка нарусский и обратно. После анаши взгляд у них становился стеклянным, а речь – медленнойи размеренной.<o:p></o:p>

Я хотел поговорить с Абдуллой и узнать, в чем дело: почемузадерживается груз. Но такого случая не предоставлялось: с нами рядом всегдакто-то находился. Я понимал – что-то пошло не так, но что именно, не знал. Иеще я понимал, что из этой квартиры мне просто так не выбраться. Ко всемупрочему, у меня не было мобильной связи. Мой оператор сигнал здесь не принимал,а телефон с казахской симкой, который накануне отъезда дал мне Абдулла, куда-тоисчез. Потерять его я не мог: я никогда в жизни не терял телефоны. Думаю, чтоего взяли казахи, пока я спал, но доказать это было невозможно. Все эти фактынаводили меня на самые нехорошие мысли и опасения.<o:p></o:p>

– Денис, ты чего такой невеселый? – обратился ко мне Ринат. –Покури с нами анаши, она тебя успокоит. Травка – высший сорт, в России такой недостанешь.<o:p></o:p>

– Спасибо, Рина, но я не курю травку, ты же знаешь. Я лучшеводки выпью.<o:p></o:p>

– Э-э, зря, брат. После анаши такие мысли в голову приходят…Попробуй – не пожалеешь.<o:p></o:p>

– Не уговаривай, травка – не моя тема.<o:p></o:p>

– Ну, как хочешь. Но знай, что ты многое потерял, брат. Поверьмне.<o:p></o:p>

– Мне хватает того, что имею. Лучшее – враг хорошего, –произнес я и через силу улыбнулся.<o:p></o:p>

Ринат ухмыльнулся и, ничего не ответив, направился в сторонубалкона. Все присутствующие в гостиной устремились вслед за ним: с собой у нихбыло два косяка, которые казахи собирались выкурить.<o:p></o:p>

Мы с Абдуллой наконец-то остались одни. Он поднял своюстопку, жестом указывая мне сделать то же самое. Мы выпили, и после этогоАбдулла тихо заговорил, стараясь почти не шевелить губами и прикрывая ротрукой.<o:p></o:p>

– Дела очень плохи, Денис. У них появилась маза сделатьдокументы на Россию самим. Завтра им должны дать окончательный ответ, поэтому итянут время. Если у них все получится, то они тебя отсюда не выпустят, покаполностью не отработаете контракт. Завтра не пей и постарайся под любымпредлогом попасть в свою машину. Скажи, что у тебя там остались какие-нибудьтаблетки или предметы личной гигиены, – короче, что угодно, лишь бы звучалоправдоподобно. Как только окажешься в машине, блокируй двери и жми на газ.Уезжай по второму маршруту, который я присылал. В этом городе все менты у нихкуплены, поэтому, если гаишники будут тормозить, не останавливайся. Твоя задача– добраться до границы, в худшем случае, хотя бы выехать из города. Там, если итормознут на посту, откупайся и денег не жалей. На том переходе границы, кудаты приедешь, у Рины своих людей нет. Если доберешься туда, считай, ты уже вбезопасности. Все понял? <o:p></o:p>

Я молча кивнул в знак согласия.<o:p></o:p>

<o:p> </o:p>

XVI<o:p></o:p>

<o:p> </o:p>

Я прекрасно понимал, что если меня оставят здесь в качестве «заложника»,Вадиму придется исполнять контракт. Но надолго денег у него не хватит, и, кактолько платежи начнут поступать с задержкой, меня сразу перевезут в один изрыбацких станов. На самом деле, лучше бы я этого не понимал: так хоть тешил бысебя надеждой. Но надеяться было не на что. <o:p></o:p>

Как я уже говорил, мне приходилось раньше бывать в этихрыбацких станах в качестве гостя. Находятся они, как правило, в оченьотдаленных и труднодоступных местах. Даже если знаешь эти места, добраться тудасложно. Находили мы их не с первого раза: бескрайняя степь, ехать по нейприходится несколько часов – ни дорог, ни тропинок. А потом вдруг выезжаешь наберег озера, где стоит барак, в котором живут рыбаки. В это время года морозыздесь уже достигают минус тридцати пяти. Там даже охранять меня не придется –бежать некуда. А если и убегу, то вероятность замерзнуть насмерть в степи гораздовыше, чем добраться до людей. Я бы даже сказал, что шансов добраться простонет, разве что случится какое-нибудь чудо.<o:p></o:p>

А дальше судьба моя будет предрешена: как только они выжмутиз Вадима все что можно, меня будет легче убить и закопать в этой бескрайнейстепи, чем отпустить. Кому нужен международный скандал и обвинения в киднеппинге?Тем более, Абдулла мне рассказывал, что в этих степях похоронено немало людей,погибших на фронтах криминальных войн, которые вели бандитские группировки заэти территории. Банда Рината в этих войнах одержала много побед, и опытизбавления от ненужных трупов у них был богатый – в этом сомневаться не приходилось.Россияне, имевшие неосторожность попытаться ухватить здесь лакомый кусочек, тожеприсутствовали в списке погибших. Поэтому было ясно, что мое российскоегражданство никого не остановит. Пропавший без вести человек – это человек,который пропал без вести. Свидетелей тому, что я отсюда уехал, найдетсямножество, в том числе и из правоохранительных органов. А дальше… Мало ли лихихлюдей на просторах Казахстана? Абдулла тоже будет молчать – не в его интересах даватьпоказания и наживать себе дополнительные проблемы.<o:p></o:p>

С такими невеселыми мыслями я и встретил наступивший вечер.Водка, конечно, немного успокаивала нервы, но в целом состояние было гнетущее.Перед моими глазами то и дело проносились сцены, в которых меня лишали жизни. <o:p></o:p>

Хотелось бы встретить смерть достойно: не унижаться, непросить о пощаде и смотреть в глаза своих убийц прямо и без страха. Но я знал,что у меня так не получится: я буду просить не убивать меня. Хотя какой в этомсмысл? Если решение уже принято, мои просьбы никого не остановят. Надо простопостараться собрать все свое мужество и умереть молча. Пусть с закрытымиглазами, но молча. Вопрос только один – где взять столько мужества? Я боялсясмерти и совершенно не был к ней готов.<o:p></o:p>

А что после смерти? Хорошо, если небытие – умер, и всезакончилось. А если нет? Если после кончины тела все только начинается, чтотогда? Что меня ждет в том мире? Мне стало очень обидно, что я так бездарнопрожил свою жизнь. Вместо того чтобы подготовить себя к смерти, я потратил ее навещи, которые не имеют совершенно никакого значения в жизни человека. Нопонимание это приходит только тогда, когда смерть стоит рядом и ты ощущаешь еехолодное дыхание на своем затылке.<o:p></o:p>

<o:p> </o:p>

XVII<o:p></o:p>

<o:p> </o:p>

Незаметно наступила ночь. В гостиной ничего не менялось:по-прежнему какие-то люди приходили, какие-то уходили. Они были похожи на тараканов,которые во времена моей студенческой молодости бегали по кухням общежитий: вкакое время ни зайдешь на кухню, в ней всегда было полно тараканов. Честноговоря, я уже порядком утомился от этого «тараканьего бега» и решил лечь спать.Пожелав всем присутствующим «спокойной ночи», я удалился в свою спальню.<o:p></o:p>

Уснул я достаточно быстро, несмотря на шум, доносившийся изгостиной. Психологическая усталость и алкоголь сделали свое дело.<o:p></o:p>

Как только состояние бодрствования уступило место состоянию,которое принято называть сном, у меня возникло «видение». Да-да, именно «видение».Можно, конечно, назвать его и сном или сновидением, но, как мне кажется, точнеевсего будет назвать это состояние именно «видением». <o:p></o:p>

Я достаточно часто вижу сны. Они бывают разные: оченьреалистичные или не похожие на реальность, цветные либо черно-белые. Иногда ихзапоминаешь полностью, иногда лишь частично, отрывками. Случается, что ихвообще не помнишь, остается только ощущение того, что было какое-то сновидение.Так вот, «видение», которое ко мне пришло этой ночью, не было похоже ни на однуиз перечисленных разновидностей снов. Все увиденное мной было настолькореалистично, что, проснувшись (или очнувшись – так будет точнее), я даже не могосознать, был ли это действительно сон в том представлении, в котором егообычно принято понимать, или что-то другое.<o:p></o:p>

Привиделось мне следующее: я внезапно умер, и все родные идрузья собрались около моего мертвого тела и горюют. Стоят они возле меня иобсуждают с грустью в голосе: мол, такой молодой, мог бы еще пожить; и таквнезапно – никто не ожидал, и так далее (как это обычно принято возле мертвоготела близкого человека). А я не умер! Точнее, тело мое лежит мертвое, а я –живой! Живой, но не имею своего привычного облика. Я изо всех сил пытаюсьдокричаться до собравшихся, но меня никто не слышит, и не обращает никакоговнимания на мои призывы. Я еще громче пытаюсь кричать, что, мол, посмотрите, яздесь, совсем рядом, просто выгляжу, видимо, как-то по-другому. Но это я! Мнеможно даже задать какой-нибудь каверзный вопрос, ответ на который знают толькоя и вопрошающий, и таким образом удостовериться, что это действительно я! Ноони не слышат меня. Вообще никак не реагируют на то, что я им говорю: лица усобравшихся по-прежнему остаются грустными, и они стоят и продолжают горевать возлемоего мертвого тела.<o:p></o:p>

И тут до меня начинает потихоньку доходить, что не так-товсе просто: лишившись своего тела, я лишился всего, что у меня было при жизни.Но я абсолютно не был к этому готов. Мне не хотелось оставлять все то, к чему ятак привык и привязался за время своего земного странствия. У меня остались те жежелания и потребности, которые были при жизни моего тела: я хотел поговорить сосвоими друзьями, вкусно поесть, выпить, заняться сексом и всего-всегоостального, что я привык делать раньше. Но я уже не мог осуществить все это! У меня не было больше тела, которое помогаловоплощать в жизнь эти желания. Вот парадокс: тела не стало, а желания осталисьи продолжали терзать меня, как и прежде. С той лишь разницей, что раньше я могих исполнить, а теперь – нет. Хотя, не совсем так: желания продолжали терзатьменя не как прежде, а гораздо сильнее – в сотни, тысячи раз сильнее! И длилисьэти терзания постоянно, без перерыва на сон или отдых, с одинаковой, ужасно невыносимойсилой. К тому же, как уже было сказано, я осознавал, что никогда больше несмогу их удовлетворить. И это «никогда» не было в том смысле, в каком понимаешьэто слово при жизни, нет! Так было бы слишком просто и не очень страшно.<o:p></o:p>

Будучи в теле, слово «никогда» воспринималось как «до самойсмерти», то есть максимум лет девяносто или сто, а как правило, гораздо меньше.Теперь же слово «никогда» означало «НИКОГДА» потому, что здесь не было большени смерти, ни времени, ни пространства, а только Вечность. И в этой Вечностинаходился я со своими привычками и желаниями. При жизни я всегда знал, что,если захочу, то смогу их исполнить, а, находясь тут, понимал, что не исполню ихуже НИКОГДА.<o:p></o:p>

И такая тоска на меня навалилась, какой я еще ни разу неиспытывал. Все несчастья, невзгоды, трудности, лишения, которые случались уменя при жизни, показались мне такой ерундой, таким пустяком, на который ивнимания обращать не стоило. Они даже близко не могли сравниться с той тоской,какая поселилась у меня в душе после смерти. А корни той тоски таились впривычках, которые проросли в мою душу при жизни моего тела.<o:p></o:p>

<o:p> </o:p>

XVIII<o:p></o:p>

<o:p> </o:p>

Я не сразу пришел в себя после пробуждения. Мне понадобилосьнекоторое время, чтобы собраться с мыслями и упорядочить их. Но мысли все равнопутались и никак не могли выстроиться в привычную для меня цепочку логическихрассуждений. Тоска раздирала мою душу. Жуткая, кромешная, непередаваемая тоска,которую не смогли бы заглушить даже все сокровища этого мира, если вдруг,каким-то чудесным образом, они внезапно оказались бы сейчас в моей власти.<o:p></o:p>

<o:p> </o:p>

XIX<o:p></o:p>

<o:p> </o:p>

Минут через пятьдесят после пробуждения я вышел из своейспальни. Войдя в гостиную, я обнаружил, что там абсолютно ничего не изменилосьи как обычно было полно народу. Создавалось такое ощущение, что она вообщеникогда не бывает пустой. Жизнь в ней кипела независимо от времени суток,только персонажи этого «кипения жизни» постоянно менялись. И происходило этонастолько часто, что я уже перестал запоминать и различать их лица. <o:p></o:p>

– Доброе утро, Денис! – произнес Ринат, жестом приглашаяменя к столу. – Как спалось?<o:p></o:p>

Сейчас действительно было утро, так как встал я сегоднязначительно раньше, чем вчера.<o:p></o:p>

– Доброе, – ответил я. – Какие планы на сегодня? Грузпришел?<o:p></o:p>

– Не торопись, Денис, – сказал Ринат, ухмыляясь, – покушай,о делах поговорить еще успеем. А пищу надо принимать неспеша, без суеты илишних разговоров. Иначе организм будет плохо ее усваивать, и вместоудовольствия ты получишь несварение желудка и прыщи на лице.<o:p></o:p>

– Ринат, — произнес я голосом, отвергающим шутливо-ироничнуюинтонацию, с которой говорил мой собеседник, – хватит тянуть резину. Мне сегоднянужно уезжать. У меня есть дела в России, которые я не могу отложить. Так чтодавай посмотрим груз, и я поеду.<o:p></o:p>

План, который мне вчера предложил Абдулла, былнежизнеспособным. Это я понял чуть позже, когда вспомнил, что у меня нет ключейот моего автомобиля. Они остались у одного из амбалов (непьющего правоверногомусульманина), который был за рулем моей машины, когда мы уезжали из ресторана.Наверняка, сейчас ключи находились уже у Рината, но это было не столь важно.Если они действительно не хотели меня отпускать, то один в свою машину я непопаду, это было понятно. По этой причине я решил не откладывать этот разговори расставить точки над «и» прямо сейчас.<o:p></o:p>

После моих слов выражение лица Рината резко поменялось. Оностало серьезным и даже несколько угрожающим. Ухмылка, которая почти всегдаприсутствовала на его губах, исчезла. В голосе зазвучали металлические нотки.<o:p></o:p>

– Груз мы осмотрим завтра. Он задерживается в дороге.<o:p></o:p>

– Мы так не договаривались, Ринат. К моему приезду вы должныбыли его полностью подготовить. Раз груза нет, значит, я сегодня же уезжаю, исделка отменяется. Когда действительно будете готовы, позвоните, и мы попробуемеще раз.<o:p></o:p>

– Никуда ты сегодня не уедешь, – произнес Ринат тоном, нетерпящим возражений, и его лицо приняло явно угрожающее выражение. – Груз будетзавтра, а там уже подумаем, как поступить. Мы проплатили границу, так чтопридется тебе остаться, Денис.<o:p></o:p>

– Ну, граница – это ваш вопрос, и то, как вы его решаете,меня не касается. Поэтому проплатили вы ее или нет, мне абсолютно не интересно.А вот мой вопрос – это бумаги на России, и, если я не буду там послезавтра, тосделать их уже не смогу. А без документов нам ваш груз и даром не нужен. Янадеюсь, ты помнишь об этом?<o:p></o:p>

– Конечно, помню. Пусть тебя этот вопрос больше небеспокоит. Документы мы сделаем сами. Так что получите свой груз в лучшем видеи со всеми бумагами. Видишь, как мы работаем? Делаем даже больше, чем обещаем.А документы пойдут вам бонусом, за задержку груза. Платить за них не надо. Мызнаем, как всем сейчас тяжело, и заботимся о наших партнерах, экономя их деньгии избавляя от лишних хлопот. А ты пока у нас погостишь, отдохнешь немного, силнаберешься, – сказал Ринат уже своим обычным, шутливо-ироничным голосом, и нагубах у него опять появилась дурацкая ухмылка, не предвещающая ничего хорошего.<o:p></o:p>

Спорить было бесполезно – за меня уже все решили. Я и раньшеэто понимал, просто никак не хотел поверить в реальность происходящего.Надежда, которая, как известно, умирает последней, все еще теплилась во мне,вплоть до этой минуты. Но сейчас ее не стало. Как известно, до оглашенияприговор еще не вступает в законную силу. Сейчас он был оглашен.<o:p></o:p>

Единственное, что мне было непонятно, – откуда казахи моглидостать документы? Задача эта была не из легких, и стоили они недешево. Липукакую-нибудь нарисовать – без проблем, но нормальные, которые выдержат любуюпроверку, – такие бумаги могли сделать немногие.<o:p></o:p>

Попытавшись придать голосу как можно более спокойную и даженесколько равнодушную интонацию, я произнес:<o:p></o:p>

– Но документы должны быть полностью проводные во всехинстанциях. Липа нам не нужна, надеюсь, ты это понимаешь?<o:p></o:p>

Ухмылка на лице Рината стала медленно превращаться всамодовольную улыбку.<o:p></o:p>

– Конечно, понимаю, Денис. Не волнуйся, все будет списано сквот и проведено там, где надо. Сам сможешь посмотреть и убедиться в этом всамое ближайшее время. Я же сказал, что мы умеем работать.<o:p></o:p>

Мне нечего было на это ответить. Все мои карты были биты, икозырей в рукаве больше не оставалось.<o:p></o:p>

– Кстати, – сказал Ринат после недолгого молчания, – Абдулласегодня покидает нас. У абике много забот – не будем больше задерживать его. Онпомог нам вернуть доверие друг к другу, рахмет[3] ему заэто. Пускай теперь едет с миром.<o:p></o:p>

У меня создалось ощущение, словно на меня вылили ушатхолодной воды. Я посмотрел на Абдуллу. Он сидел с таким выражением лица, как будтоу него внезапно умерли все родственники, причем случилось это в один день. Онотводил глаза, и не смотрел в мою сторону.<o:p></o:p>

Я прекрасно понимал, что Абдулла, находясь здесь, скореевсего, не смог бы ничем мне помочь. Но его присутствие было очень важно дляменя: я не чувствовал себя таким одиноким. А теперь я оставался один,совершенно один в этом казахском муравейнике. И поддержки или помощи, пустьдаже на уровне слова, взгляда либо совета мне ждать было больше неоткуда. Таксебя чувствует человек перед смертью, когда последняя, пусть даже призрачная,надежда уплывает от него, растворяясь в жесткой и бескомпромиссной реальностибытия.<o:p></o:p>

Смерть – это единственная неизбежность, с которойвстречаются все живые существа. Каждый рано или поздно очутится с ней лицом клицу, и сделать это придется в одиночку. Никто уже не сможет помочь в час,когда жизнь будет передавать смерти права на очередное тело, дошедшее допоследнего рубежа земного странствия. Только в этот момент можно в полной мереощутить, насколько ты одинок. В жизни все стараются убежать от одиночества,заполняя его суетой земных развлечений и попечений. И только смерть с присущейей бескомпромиссностью обнажает наше одиночество. <o:p></o:p>

Именно такое чувство одиночества внезапно охватило меня. Явдруг понял, что одинок, совершенно одинок в этом мире. Причем абсолютно неважно, есть ли рядом со мной люди или их нет, друзья они или враги, – в любомслучае я остаюсь одиноким. И никто, ни один человек из живущих на этой Земле,не может скрасить мое одиночество. Но, к моему удивлению, это состояние непринесло мне ожидаемого дискомфорта: напротив,ко мне пришли чувства спокойствия и умиротворенности.<o:p></o:p>

Я подошел к Абдулле и спросил:<o:p></o:p>

– Когда уезжаешь?<o:p></o:p>

– Сейчас, – сдавленным голосом ответил он. – Ждал, пока тыпроснешься, чтобы проститься.<o:p></o:p>

– Хорошо, удачной дороги. За меня не беспокойся. И спасиботебе за все.<o:p></o:p>

– Прости меня, брат, – взволнованно произнес Абдулла, – но яне могу не уехать – срочные дела.<o:p></o:p>

Я знал, что он врет. Никаких срочных дел у него не было.Просто его попросил уехать Ринат, но попросил так, что отказаться было невозможно.<o:p></o:p>

– Это лишнее, Абдулла. Тебе не за что извиняться. Езжай,улаживай свои дела и ни о чем не думай.<o:p></o:p>

Мы обнялись на прощание, и Абдулла, не оглядываясь, вышел изгостиной, а казахи всем «табором» пошли его провожать.<o:p></o:p>

<o:p> </o:p>

XX<o:p></o:p>

<o:p> </o:p>

Все остальные дни, проведенные мною вкачестве «заложника» в плену у Рината и его банды, были похожи один на другой.В гостиной ничего не менялось: там всегда кто-то был и о чем-то разговаривал.На улицу меня не выпускали, приходилось все время проводить в квартире.Обращались со мной с подчеркнутой вежливостью, но я знал, что игра этапродлится до определенного времени. С наступлением же «часа Х» все маски будутсняты, и «овечки», обнажив клыки, покажут свою истинную сущность. <o:p></o:p>

Еды было в достатке, как и водки. Но яне пил. И вообще, все происходящее меня уже мало волновало. Почти все время янаходился в своей спальне и выходил из нее только по нуждам, связанным с естественнымипотребностями тела. Мне не хотелось вести пустые разговоры с казахами, и я дажене интересовался больше грузом, сроками его прихода и длительностью своего пребыванияздесь. У меня были более важные дела. Я готовился к смерти.<o:p></o:p>

После того, как я обрел чувство одиночества, я вдруг понял,что это чувство открыло для меня совсем другой мир. Точнее даже будет сказатьтак: я посмотрел на мир другими глазами. И, посмотрев на него другими глазами,я увидел, насколько он иллюзорен и нереален. Все, что мне раньше казалось в немважным и ценным, в одночасье потеряло всю важность и ценность. В одиночестве ястал переосмысливать свою жизнь, и пересматривать шкалу ее ценностей. Многиеслова, которые в свое время говорил мне Иван, для меня зазвучали по-новому иобрели смысл, которого я раньше не замечал. Ко мне пришло осознание того, что путиГосподни действительно неисповедимы, и все, что произошло со мной здесь, произошло не по воле какого-то мифическогослучая, а по воле Бога.<o:p></o:p>

Я никогда не молился и не знал, как это делать, поэтому сталмолиться так, как мог, и просить то, что чувствовал. А чувствовал я, чтосовершил в своей жизни много нехороших поступков. Точнее, даже не так: я несовершил в жизни ни одного хорошего поступка. И жизнь свою, данную мне Богом, напротяжении тридцати пяти лет я планомерно спускал в унитаз. Вот за это я ипросил прощения у Него. А еще я просил, чтобы Он дал мне силы и терпенияпринять все, что меня ожидает впереди. Изменять события и спасать мою земнуюжизнь не надо: если мне суждено сейчас умереть, пусть так и будет. Мне нужныбыли только силы, чтобы принять свою судьбу.<o:p></o:p>

XXI<o:p></o:p>

<o:p> </o:p>

Прошло уже восемь дней с момента моего приезда к нашим «гостеприимным»казахским партнерам. У них, видимо, что-то не складывалось с приобретениемдокументов, так как груз до сих пор еще не пришел. Это было заметно и поповедению казахов: они были нервные и раздраженные, несмотря на анашу, которуюкурили не переставая.<o:p></o:p>

Наконец, на девятый день меня разбудил Ринат (это былодовольно странно, так как раньше меня ни разу не будили по утрам) и сказал:<o:p></o:p>

– Просыпайся, Денис, груз прибыл. Поехали смотреть.<o:p></o:p>

Я открыл глаза и спросил:<o:p></o:p>

– Документы тоже готовы? Я хотел бы и на них взглянуть.<o:p></o:p>

– Нет, с документами у нас ничего не получилось. Придетсятебе самому с ними решать вопрос. Сможешь?<o:p></o:p>

– Конечно, смогу. Только время по вашей вине уже упущено, исейчас они будут стоить гораздо дороже. А раз косяк ваш, то и разница встоимости тоже ляжет на вас. Согласен?<o:p></o:p>

– Да, – коротко ответил Ринат.<o:p></o:p>

Про разницу в стоимости я на самом деле наврал, чтобы всевыглядело правдоподобнее. Это получилось экспромтом, без подготовки, нопрозвучало очень убедительно.<o:p></o:p>

Быстро одевшись, я вышел в гостиную. Она выглядела не так,как обычно, и я не сразу сообразил, почему. Только спустя некоторое время японял, в чем дело: кроме меня, Рината и Азамата, там больше никого не было.Муравейник опустел, и его обитатели, видимо, перебрались в другое место.Настала пора и нам, последним жителям, покидать сие пристанище.<o:p></o:p>

– Денис, на склад, где лежит товар, тебя проводит Азамат.Поедешь за ним, здесь недалеко. Фура уже там. Посмотрите и загружайте ее. Я свами поехать не смогу, у меня дела, – произнес Ринат.<o:p></o:p>

– Хорошо, Рина, без проблем.<o:p></o:p>

– Завтра ночью груз переправим через границу. К обеду онприедет на перевалочный пункт в России. Сопровождать его будет Азамат со своимилюдьми, с ним и рассчитаешься. Сразу отдать деньги сможешь? Чтобы парни времяне теряли и побыстрее обратно вернулись, за следующей партией.<o:p></o:p>

– Нет, сразу не получится. Пару дней придется подождать,пока наличку подвезут.<o:p></o:p>

– Хорошо, пару дней они там поживут. Но не больше. Мы же всезаинтересованы в том, чтобы отработать контракт побыстрее. Я не ошибаюсь? – сказалРинат и пристально посмотрел мне в глаза. Я выдержал его взгляд и, не потерявсамообладания, ответил:<o:p></o:p>

– Конечно. Мы даже больше в этом заинтересованы, чем вы,поверь.<o:p></o:p>

– Приятно, когда партнеры понимают друг друга, – сказалРинат и ухмыльнулся, но уже не так самодовольно, как это бывало прежде.<o:p></o:p>

Моя задача была выполнена. Теперь дело было за Вадимом. А втом, что мой партнер не оставит азиатам ни одного шанса, я не сомневался. Но,по правде говоря, меня это уже не особо заботило. Я был рад тому, что все такудачно закончилось и можно было уехать подальше от этого казахского «гостеприимства».И еще я радовался тому, что получил такой жизненный опыт, пользы от которогобыло гораздо больше, чем от всех золотовалютных запасов нашей планеты.<o:p></o:p>

<o:p> </o:p>

XXII<o:p></o:p>

<o:p> </o:p>

Прошло несколько часов с момента, как я расстался с Азаматом.Наконец-то мой Ленд Крузер вместе со мной был полностью освобожден из плена иимел возможность стремительно мчаться по степным просторам Казахстана, прямо кего границе. <o:p></o:p>

Чувство одиночества не покидало меня.<o:p></o:p>

Очень многое изменилось внутри меня за эти девять дней. Япотерял все, что имел на Земле, и остался совершенно один. Потерял не в томсмысле, что кто-то отобрал это у меня или произошла какая-то катастрофа, и всесгорело, а мои родственники и друзья погибли, нет. А в том смысле, чтоизменилось мое отношение ко всему, что меня окружало и было дорого. Но, потеряввсе, я обрел нечто большее, чего никогда не имел раньше. Я обрел веру в Бога.Став одиноким на Земле, я осознал, что не одинок во Вселенной. <o:p></o:p>

В моей душе поселилась грусть, но грусть не та, чтоприходила, если я о чем-то печалился. Нет, грусть была совсем другая. Я грустилпо чему-то иному, не имеющему земного происхождения. Возможно, по тому дому, окотором говорил Иван и куда мы должны вернуться по окончании нашего земногостранствия.<o:p></o:p>

Пока я предавался своим размышлениям, уже успело стемнеть иЛенд Крузер подвез меня к самой границе Казахстана и России. Благополучноминовав все посты, мы с ним остановились около придорожной гостиницы, и каждыйиз нас отправился отдыхать: я в номер, а он на парковку. Еще одну ночь мнепредстояло провести в отеле, а на следующую я планировал остановиться уже уИвана.<o:p></o:p>

<o:p> </o:p>

XXIII<o:p></o:p>

<o:p> </o:p>

К дому Ивана я подъехал, когда начало смеркаться. Какобычно, меня ждали вкусный ужин и гостеприимство хозяина. После приема пищи иразговоров о всяких пустяках Иван внимательно посмотрел на меня и неожиданноспросил:<o:p></o:p>

– Ну что, Денис, чувство одиночества еще не покинуло тебя?<o:p></o:p>

Я, конечно, уже успел немного привыкнуть к тому, что утаитьот Ивана свои чувства и мысли почти невозможно, но сейчас это было нечто полностьювыходящее за рамки моего понимания. Я некоторое время смотрел на негонепонимающим взглядом, а потом, с трудом выговаривая слова, произнес:<o:p></o:p>

– Но как?! Как ты узнал?<o:p></o:p>

– Ничего сложного или сверхъестественного в этом нет. Ты исам со временем все поймешь. Только поменьше анализируй и не пытайсявыстраивать логические цепочки. Логика может завести тебя в такие тупики, изкоторых выбраться потом будет крайне затруднительно. На самом деле все гораздопроще. Вот представь себе, что я потерял кошелек с крупной суммой денег. Тыузнал об этом и, приехав ко мне, спросил, расстраиваюсь ли я по этому поводу. Втаком поведении ведь нет ничего необычного? Оно тебе понятно, хотя я и неговорил о том, что расстроен. Согласен?<o:p></o:p>

– Да, это мне понятно. Но ведь здесь совсем другое. Я некошелек потерял, я…<o:p></o:p>

– Не торопись, – перебил меня Иван, – лучше ответь: почемуты понимаешь, что я расстроен после потери кошелька? Откуда ты мог узнать омоих внутренних переживаниях?<o:p></o:p>

– Ну, это ясно – любой человек расстроится, если потеряеткрупную сумму денег. Несложно понять,какие чувства он при этом испытывает.<o:p></o:p>

– Правильно. Ты сам не раз оказывался в подобной ситуации, итебе знакомы чувства, которые испытывает человек при потере чего-либо дорогогодля него. По этой причине ты можешь понять и увидеть их в нем. И для этогосовсем не обязательно близко знать этого человека или вообще быть с нимзнакомым. Алфавит эмоций от «А» до «Я» не так велик. И все они, в той или инойстепени, выйдут наружу в момент утраты. Просто у одного, допустим, будетпреобладать отчаяние, у другого – гнев, а у третьего – желание отомстить вору.Если ты знаешь этого человека, то можешь сказать, какие эмоции у него будут преобладатьв большей степени. А если не знаешь, то просто не сможешь определить степеньпреобладания той или иной эмоции, но общее его состояние тебе будет понятно.Точно так же тебе не составит труда понять и другие состояния человека, но приусловии, что они тебе знакомы. Поэтому, как я уже сказал, все очень просто –познай себя, и ты познаешь всех людей, живущих на этой планете. Мы всеодинаково реагируем на любые ситуации. Есть небольшие «поправки на ветер», взависимости от среды обитания, воспитания и тому подобных факторов, но алфавит эмоцийи состояний человека составлен давно, и новых букв в нем уже не будет. И чемболее тонкие движения своей души ты станешь замечать, тем глубже и точнеесможешь увидеть их и в других душах. Тебе станут ясны мотивы поступков людей,их внутреннее состояние, ощущения, переживания и так далее по списку.<o:p></o:p>

Иван на несколько секунд замолчал и потом продолжил:<o:p></o:p>

– А про твои приключения в Казахстане мне рассказал Вадим. Яже тебя предупреждал, что за три дня ты не управишься?<o:p></o:p>

– Да, я не раз вспоминал твои слова.<o:p></o:p>

– Так вот, в ситуации, в которой ты оказался, человеканеминуемо настигает чувство одиночества. Ну а дальше возможны варианты: либо тывпадешь в отчаяние, либо начнешь жалеть себя, либо станешь жить воспоминаниямии мечтаниями, чтобы увести мысли от суровой действительности, либо будешьожидать хороших известий, либо просто примешь свое одиночество. Все варианты,кроме последнего, тебя опустошат. Только последний вариант даст тебе силы,чтобы действовать дальше. Чувство одиночества – это твоя отправная точка.Именно здесь находится начало пути. Только это осознание может направить тебяна поиски Бога. Обществу Бог не нужен – оно самодостаточно в своей суете изаботах. Бог нужен одиночеству. Поэтому я и задал тебе свой вопрос. Одиночествоне скроешь, его хорошо видно. Как только я тебя встретил сегодня, мне сразустало ясно, какой из вариантов ты выбрал.<o:p></o:p>

Мой собеседник замолчал. Я тоже ничего не говорил, пытаясьосознать услышанное. Через некоторое время Иван произнес:<o:p></o:p>

– На самом деле, ничего нового я тебе не сказал. Ты сам всепрекрасно понял, находясь еще там. Мои слова больше предназначены для твоегоразума, чтобы ему было проще разложить все по полочкам, как он привык делать.Поэтому не стоит много размышлять над услышанным. Ты все знаешь. Твоему разумутоже стало более-менее понятно. На этом точка. Важнее другое – постарайся непотерять свое одиночество в суете, когда вновь окажешься в привычной для себяобстановке. Обрести – это половина дела. Сохранить гораздо сложнее. Вот об этомпомни.<o:p></o:p>

Иван опять умолк. На несколько минут в доме воцариласьтишина. Абсолютно ничто ее не нарушало. Не было слышно ни единого звука илишороха. Такой тишины не бывает в городской жизни. Только сейчас я подумал отом, что даже не могу припомнить, когда в последний раз находился в такой тишине.Наверное, это было в прежние мои приезды к Ивану, но тогда я просто не обратилна нее внимания. На сей раз молчание прервал я:<o:p></o:p>

– Кажется, я начинаю понимать, что ты пытаешься мнеобъяснить. Но у меня все равно остается очень много вопросов. И главнаяпроблема в том, что я не могу их толком сформулировать, и в итоге получаетсясовсем не то, о чем я хотел бы спросить. Вот, вроде, ты говоришь – и всепонятно, все становится на свои места. А как закончишь говорить, так у меня тутже в голове каша какая-то вместо мыслей возникает. Почему так? И что мне вообщедальше делать? Я совсем запутался.<o:p></o:p>

– Запутался не ты. Запутался твой ум. Ты (Иван показалпальцем в мою сторону) все прекрасно понимаешь и знаешь, что делать. <o:p></o:p>

Мой собеседник сделал небольшую паузу, после чего продолжил:<o:p></o:p>

– Наверное, ты обратил внимание на тишину, которая возникаетв паузах нашего разговора?<o:p></o:p>

– Да, буквально минуту назад обратил на нее внимание.<o:p></o:p>

– Хорошо. Так вот, когда такая же тишина будет не снаружи, авнутри тебя, то вопросы, которые тебя так волнуют, исчезнут. А пока этонеизбежно – вопросы, сомнения, волнения, разочарования и все остальные чувства,присущие суете. Они останутся твоими спутниками еще надолго. И никуда ты от нихне денешься, до поры-до времени. Но это все не так важно. Единственное, чтоимеет значение для тебя – это встать на путь, идущий к Богу. Как я уже говорил,в данный момент ты находишься на отправной точке этого пути: ты понял, чтоодинок, и понял, с Кем на самом деле не будешь одиноким. Не теряй это чувство.<o:p></o:p>

Иван закончил говорить, встал и разлил нам по чашкамароматный Иван-чай.<o:p></o:p>

– Давай выпьем чайку, и иди спать. У тебя была труднаякомандировка. Выспишься и поедешь завтра домой. Там все волнуются и ждут тебя.<o:p></o:p>

Так мы и поступили. Допив свой чай, я сразу же пошел навторой этаж и уснул спокойным и безмятежным сном, как в детстве.<o:p></o:p>

<o:p> </o:p>

<o:p></o:p>

<o:p> </o:p>

ГЛАВА3<o:p></o:p>

ПОСЛЕДНЯЯВСТРЕЧА<o:p></o:p>

<o:p> </o:p>

I<o:p></o:p>

<o:p> </o:p>

Сегодня у Вадима был день рождения. Отмечать егопланировалось, что называется, с размахом – в дорогом ресторане и с большимколичеством гостей. Мы с супругой, конечно же, числились в списке приглашенных.<o:p></o:p>

Если честно, я сомневаюсь, что Вадим знал всех приглашенныхв лицо, не говоря уже про имена. Ну не может у человека быть столько знакомых.Даже если я припомню всех людей, с которыми мне довелось общаться на протяжениижизни, включая соседей, таксистов и попутчиков в поездах и самолетах, то всеравно не наберется и половины от числа сегодняшних гостей моего друга. Зачемтратить столько денег для того, чтобы напоить и накормить ораву чужих и малознакомыхличностей, для меня оставалось загадкой. Но Вадим любил размах во всем, и деньрождения исключением не был.<o:p></o:p>

Моя жена с самого утра планомерно примеряла платья и костюмыиз своего гардероба и никак не могла решить, в чем ей сегодня пойти. Оказалась,что наряды, в которых ее уже видели, надевать нельзя – это дурной тон. По этойпричине половина гардероба сразу же была забракована. Со второй половиной делаобстояли не лучше: выяснилось, что для одной части платьев она поправилась, адля другой похудела. Как можно было одновременно поправиться и похудеть, мойбедный разум понимать отказывался. В итоге, имея в своем арсенале несколькодесятков выходных платьев и костюмов, моя драгоценная супруга пришла к выводу,что ей совершенно не в чем пойти на день рождения.<o:p></o:p>

Дальнейшее развитие событий предугадать было не сложно.Конечно же, мы поехали покупать ей новое платье. В самом деле, не ссориться жеиз-за таких пустяков. Тем более у нас с ней сегодня тоже был своеобразныйюбилей: за два месяца, которые прошли с момента моего приезда из Казахстана, мыеще ни разу не поругались. Для нашей семьи это было весьма необычное явление: какправило, за такой промежуток времени мы успевали поссориться не единожды.<o:p></o:p>

<o:p> </o:p>

II<o:p></o:p>

<o:p> </o:p>

Суета городской жизни снова начала возвращать свои права намою одинокую душу. Происходило это постепенно, я бы даже сказал, почтинезаметно для меня. Просто в какой-то момент я осознал, что чувстваодиночества, возникшего у меня несколько месяцев назад, уже нет. Проблемы быта,семья, дела бизнеса и прочие атрибуты современной жизни лихо закружили меня вводовороте повседневных забот. Они-то и заставили меня быстро позабыть то, кчему на самом деле стремилась моя душа. <o:p></o:p>

Я уже не единожды собирался съездить к Ивану, но все времяоткладывал поездку «на потом» – каждый раз находились какие-то неотложные дела,мешавшие мне уехать. Но теперь я твердо решил, что после дня рождения Вадиманепременно навещу своего нового знакомого, тем более что никаких важных дел вближайшее время не намечалось. Вадим, конечно, будет недоволен моим отъездом:ему придется заниматься рутиной нашего бизнеса, а не изображать из себядиректора и стратега. Но ничего не поделаешь – придется с ним немногоповздорить. Сообщить Вадиму о своем намерении я собирался сразу после его днярождения. Не хотел преподносить ему такой «подарок» накануне, чтобы не портить настроениев праздничный день.<o:p></o:p>

<o:p> </o:p>

III<o:p></o:p>

<o:p> </o:p>

После того как мы пополнили гардероб моей супруги еще однимплатьем, я вызвал такси, которое доставило нас домой. Света пошла наряжаться, ая решил немного пройтись пешком и подышать свежим воздухом. Встретиться с неймы договорились у ресторана, в котором Вадим отмечал свой день рождения. Япопросил ее не опаздывать, но шестое чувство подсказывало мне, что она невыполнит мою просьбу. Да и разве можно просить женщину о таких вещах? Конечноже, она опоздала, и я, разумеется, вместе с ней. За это мне сразу поднесли«штрафную» рюмку и попросили произнести тост.<o:p></o:p>

Не люблю говорить речи на подобных сборищах – всегдаприходится лицемерить. Скажи я сейчас Вадиму то, чего в действительности хотелбы пожелать ему, и все – праздник можно считать испорченным. Вадим бы на меняобиделся, а собравшиеся приняли бы за сумасшедшего.<o:p></o:p>

Представьте себе такую картину: дорогой ресторан, человексто пятьдесят гостей (а, может, и больше), все нарядились в свои лучшие костюмыи платья, женщины сделали прически и безупречный макияж, Вадим, сверкающийблагополучием и бриллиантом на своем золотом перстне, столы, которые ломятся отразнообразных угощений… Представили? И тут я встаю и говорю примерно следующее:«Желаю тебе, Вадим, потерять все, что ты имеешь, обрести чувство одиночества иуспеть подготовиться к смерти, пока у тебя еще есть такая возможность». Думаю,теперь понятно, почему я не мог озвучить то, чего искренне хотел бы пожелатьсвоему другу. Поэтому пришлось, как обычно, врать, и, собравшись с мыслями, япроизнес:<o:p></o:p>

– Поздравляю тебя, Вадим, с Днем Рождения! Желаю здоровья,успехов в бизнесе и чтобы всю жизнь у тебя было столько друзей, сколькособралось сегодня здесь. Ведь иметь такое количество друзей – это замечательно!Друзья всегда встретят с тобой минуты радости и минуты горя. Оставайся всевремя таким же жизнерадостным и веселым, как сейчас. И пусть старость не сможетодолеть твою любовь к жизни и ко всему прекрасному, что в ней есть! За тебя,Вадим!<o:p></o:p>

– Спасибо, Денис! Очень приятно слышать такие замечательныеслова именно из твоих уст! А уж старости-то я просто так не сдамся, будьтеуверены!<o:p></o:p>

Мы чокнулись и выпили.<o:p></o:p>

После меня еще многие гости произносили поздравительныеречи. Они желали Вадиму здоровья, успехов в бизнесе, говорили о том, какой онхороший муж и семьянин. Возможно, теперь принято считать хорошим мужем того,кто просто материально обеспечивает семью, а супружеская верность – этоатавизм, оставшийся в прошлом. Ведь ни для кого из присутствующих, включаясупругу Вадима, не являлись секретом многочисленные интрижки именинника «настороне». Но, скорее всего, это просто всеобщее лицемерие. Одни врут и знают обэтом, другие слушают и тоже знают, что это ложь. Но все при этом довольны.<o:p></o:p>

На самом деле я уверен в том, что многие из собравшихся былибы очень счастливы, случись у Вадима какие-нибудь неприятности в бизнесе илипроблемы со здоровьем. Эти люди просто завидуют ему, и это видно невооруженнымглазом. А так они смогут встать с ним на одну социальную ступень, и тогда егоможно будет пожалеть и даже помочь ему, ощущая при этом свое превосходство ипереполняясь чувствами собственной добродетели, бескорыстия и «любви» кближнему. <o:p></o:p>

Некоторые гости, возможно, не станут откровенно радоватьсянесчастьям Вадима, но будут получать удовольствие от того, что это случилось нес ними. Их собственная жизнь на контрасте невзгод, произошедших с ближним,сразу покажется более насыщенной и счастливой.<o:p></o:p>

И лишь очень немногие действительно искренне будутсопереживать Вадиму. Так устроен мир. И если ты живешь в нем, нужно приниматьего правила или уходить, как это сделал Иван.<o:p></o:p>

А ведь я сегодня тоже наврал Вадиму, когда произносил тост. Воти получается, что я такой же винтик в механизме мира, как и остальные, и ничемот них не отличаюсь. Хотя нет, наверное, все же отличаюсь – я не хочу большекрутить этот механизм. Не хочу ждать, пока заржавею и окажусь на кладбищевинтиков. То есть на кладбище, рано или поздно, очутиться мне все же придется,но сделать это хотелось бы будучи винтиком совсем другого механизма.<o:p></o:p>

Пока длились мои размышления, незаметно наступило времяпокидать место нашего веселья, если его можно так назвать. Моя супруга успелавсем показать свой новый наряд, присаживаясь то за один, то за другой столики ибеседуя о всякой ерунде со знакомыми и малознакомыми ей людьми. Миссия былавыполнена, и пришла пора возвращаться домой, что мы с ней и сделали.<o:p></o:p>

<o:p> </o:p>

IV<o:p></o:p>

<o:p> </o:p>

Встретившись с Вадимом в офисе спустя сутки после его днярождения, я сказал, что собираюсь уехать на несколько дней. Мой друготреагировал на такое заявление очень бурно:<o:p></o:p>

– Нашел время для отдыха! У нас только работа началась,масть поперла: с казахов этих долбанных деньги получили, Абдулла товаротправляет, как из пулемета, контракт на экспорт уже почти готов. А ты уезжатьсобрался! Надо работать, бабло рубить, пока прет, а не по отпускам ездить. Недури, съездишь в другой раз.<o:p></o:p>

– Послушай, Вадим, ведь никаких неотложных дел у нас сейчаснет, я прав? А с текучкой ты и сам прекрасно справишься. Вдвоем здесь делатьпросто нечего, разве не так?<o:p></o:p>

– Если я начну заниматься текучкой, то у меня не останетсявремени для проработки новых идей, – с важным видом произнес Вадим.<o:p></o:p>

– Ничего страшного, несколько дней без твоих гениальныхноваций наш бизнес как-нибудь переживет. А у тебя появится возможность освежитьв памяти, что значит заниматься рутиной. Я вернусь, и ты тоже сможешь поехатьотдохнуть, если, конечно, захочешь.<o:p></o:p>

– Нет уж, сейчас я точно никуда не поеду. Когда прет, нужнопользоваться моментом. Если удалось поймать удачу за хвост, то выпускать ееникак нельзя, до тех пор, пока полностью не ощиплешь – всю до последнегоперышка. Только так. Иначе выпорхнет она у тебя из рук и улетит к другому.Здесь нужна железная хватка: чуть ослабил, и все, нет удачи – улетела, как будтои не прилетала вовсе.<o:p></o:p>

– Вот ты и держи ее своей хваткой, у меня все равно так неполучится. Давай лучше не будем ругаться и поговорим как друзья и партнеры.Пойми, я действительно устал, и мне нужно несколько дней отдохнуть. Ну скажи,положа руку на сердце: неужели не справишься без меня эти несколько дней?<o:p></o:p>

– Умеешь тыуговаривать, дипломат хренов. Ладно, езжай, но только на пару дней, не больше.Окей?<o:p></o:p>

– Конечно, Вадим. Спасибо.<o:p></o:p>

Мы пожали друг другу руки, и я отправился домой, чтобыуспеть уладить кое-какие дела перед поездкой.<o:p></o:p>

Дома меня ждал неприятный сюрприз в виде небольшой ссоры сженой. Она была категорически против моего отъезда, объясняя это тем, что нужносрочно решить какие-то неотложные вопросы. Неотложными эти вопросы, по правдеговоря, назвать было довольно сложно, но моей драгоценной супруге приспичилорешить их именно сейчас, а не вчера или завтра. У меня даже проскочила мысль:не сговорилась ли она с Вадимом, чтобы по каким-то, ведомым только им причинам,воспрепятствовать моему отъезду? Но я, конечно, сразу же отверг эту бредовуюидею, так как общей заинтересованности у них быть не могло, пусть такаясолидарность и показалась мне весьма странной.<o:p></o:p>

Но в этот раз я был непоколебим как скала и, несмотря на всепреграды, которые пытались создать мне близкие люди, все же уехал.<o:p></o:p>

<o:p> </o:p>

V<o:p></o:p>

<o:p> </o:p>

У Ивана я был уже на следующий вечер. Поужинав, мырасположились около камина и вели непринужденную беседу о загородной жизни,сравнивая ее с жизнью городской. Горящие в камине дрова время от временипотрескивали, нарушая неземную тишину, которая возникала в паузах нашегоразговора. Я рассказал Ивану, что суета привычной жизни вновь захватила меня,не оставив и следа от моего одиночества. Точнее, немного не так: остались толькоследы, а самого чувства одиночества уже не было. Короче, я потерял его, и менявновь наполнил дух суеты и праздности.<o:p></o:p>

– Обычно так и происходит, – произнес Иван. – Оказавшись впривычной для себя обстановке, человек довольно быстро забывает о том, что сним произошло. Он начинает постепенно возвращаться к образу жизни, который велпрежде. Точнее, не постепенно начинает к нему возвращаться, а довольно стремительно.Это привычка. Пока от нее не избавишься, ничего не поменяется. Тебе порарасставаться со старыми привычками, время пришло.<o:p></o:p>

– Да я и сам это знаю. Но как мне с ними расстаться?! Чтоконкретно я должен сделать? Вот чего я никак не могу понять.<o:p></o:p>

Иван помолчал несколько минут и сказал:<o:p></o:p>

– Ты понял, что одинок. Твое одиночество направило тебя напоиски Бога. Произошло это потому, что человеку несвойственно быть одиноким –люди стараются убежать от этого чувства. На этом построена вся индустрияразвлечений. Ее задача – избавить нас от чувства одиночества, а, значит, и отпоиска Бога. Но эта индустрия – иллюзия, которая опустошает человека.Развлечения быстро надоедают, и, кроме пустоты внутри, после них ничего неостается. Человек опять оказывается у разбитого корыта и начинает поиски новыхразвлечений. По этой причине индустрия так изобретательна в производстве всеновых и новых иллюзий, то есть развлечений. Она придумывает все болееизощренные способы, чтобы избавить человека от одиночества. Индустрия забираетего внимание, и противостоять этому он не может. Нет у человека ни сил, ниопыта ведения боевых действий на этой войне, и он обречен на неминуемоепоражение. Ты это понял и приехал ко мне с вопросами, что же тебе делать, какодержать победу в сражении и выиграть войну, не так ли?<o:p></o:p>

– Да, совершенно верно. Именно эти вопросы меня и беспокоятна протяжении последних нескольких месяцев. Но найти ответы на них я пока несмог.<o:p></o:p>

Иван улыбнулся и продолжил:<o:p></o:p>

– Наш мир населен враждебными для человека сущностями. Мыдля них являемся добычей. Они охотятся на нас с рождения до самой смерти, апосле нее мы остаемся у них в вечном рабстве. Сущности эти забирают нашевнимание. Также они провоцируют нас на эмоции и на удовлетворение различныхстрастей и желаний, которые сами же и разжигают в нас, используя при этом своизнания о слабых и уязвимых местах нашего немощного тела. Вот почему человекникогда не может насытиться исполнением своих желаний. Исполнив одно желаниетут же появляется другое. И лишь ненадолго, после их исполнения возникаетиллюзия, что они удовлетворены. Но через некоторое время желания начинаюттерзать человека с новой, еще большей силой. Прежние способы их удовлетворенияуже не приносят желаемого эффекта. Наступает пресыщенность, и требуются новые,все более и более извращенные способы их удовлетворения. Так человек незаметно становитсярабом своих желаний и страстей, а, значит, и рабом сущностей, которые этижелания в нем порождают. И попав в сие рабство еще при жизни, он продолжает внем прибывать и после смерти. Только при жизни он об этом не задумывается, апосле смерти уже поздно что-либо менять. И нет для человека ничего страшнее ипечальнее этой участи.<o:p></o:p>

Иван ненадолго умолк, подкинул в камин дров и продолжил:<o:p></o:p>

– Сущности эти охотятся на нас с незапамятных времен,точнее, со времен сотворения человека. Они успели приобрести в этом деле оченьбольшой опыт. Такой большой, что даже если человек мог бы прожить не одну, асразу две или целых три жизни подряд, он все равно не успел бы накопитьдостаточно опыта для ведения боевых действий. Он так и продолжал бы оставатьсялегкой добычей для них. Шансов выйти победителем из этой войны нет ни у одногоиз живущих на Земле людей. Остается лишь один способ не проиграть войну, аименно: найти того, кто окажется сильнееи опытнее наших врагов, и заручиться Его поддержкой. Но для этого человекдолжен осознать свою слабость и неспособность противостоять врагу, признатьполное поражение и только потом пойти и умолять Его о помощи. Умолять,прекрасно понимая, что ничего, абсолютно ничего не сможет дать Ему взамен.Умолять, чтобы Он пришел и избавил человека от рабства и от врагов, терзающихдушу.<o:p></o:p>

– То есть получается, что я сам вообще никак не смогуизбавиться от страстей и привычек? – с удивлением спросил я.<o:p></o:p>

– Не сможешь. Все, что ты попытаешься предпринять, будетизначально неверным шагом. Ты находишься в плену, и в полной власти этихсуществ. Что ты можешь сделать будучи пленным? Только исполнять приказыпленивших тебя. Единственная свобода, которая у тебя есть, – это свободавыбора. Вот ей ты можешь и должен воспользоваться, но сделать это нужно правильно.Пока что ты выбрал плен и, находясь в нем, сделал попытку вступить в бойсамостоятельно, надеясь на свои силы. С такой тактикой ты будешь терпетьпоражение за поражением. Только осознание своей слабости может дать тебе силывести войну и выигрывать сражения. Вот такой парадокс получается: осознаниеслабости дает силу, а осознание одиночества открывает путь к Богу. Эти двачувства должны сопровождать тебя всю жизнь. Как только потеряешь их ипочувствуешь себя сильным и способным к самостоятельным действиям, все пропало.Линия фронта возвратится на прежнее место, и тебе придется начинать войну заново.<o:p></o:p>

Мой собеседник замолчал. После небольшой паузы я спросил:<o:p></o:p>

– Иван, а ты сам видел эти сущности, про которые сейчасговоришь?<o:p></o:p>

Он усмехнулся и ответил:<o:p></o:p>

– На данном этапе для тебя это не имеет никакого значения.Любой мой ответ не сможет удовлетворить любопытство твоего разума. Если яскажу, что видел их, то твой ум выстроит примерно такую логическую цепочку:Иван живет здесь один, возможно, он уже несколько повредился рассудком и страдаетот галлюцинаций. Если же я скажу, что не видел их, то цепочка рассужденийтвоего ума будет несколько иная: вот, он никогда не видел этих сущностей – откудаему вообще знать, что они есть? У разума такая функция – он во всемсомневается. Этим он защищает тебя от внезапного проникновения в иной мир.Окажись ты в нем без предварительной подготовки, и участь твоя будет незавидна:в лучшем случае сойдешь с ума, в худшем – умрешь. На этом этапе разум – твойдруг и защитник. Но он же является и твоим врагом. Сомневаясь в существованиидругих миров и иных форм бытия, он сомневается и в существовании Бога. Емувезде нужны доказательства и неопровержимые факты. А их нет, то есть их нет дляразума. Потому что там действуют иныезаконы, постичь которые наш ум не в состоянии. И выход из этого замкнутогокруга один – вера.<o:p></o:p>

Помолчав немного, Иван добавил:<o:p></o:p>

– Тебе совсем не обязательно воочию видеть своих врагов –достаточно того, что ты ежесекундно ощущаешь их присутствие. Оно выражается впомыслах, которыми они тебя постоянно атакуют. Помысел – вот оружие врагов,именно им они тебя поражают. Им они увлекают твой ум, а затем и всего тебя впучину страстей, развлечений, веселья и других суетных забот. Помыслом они бьютв самые уязвимые точки твоего немощного тела: уж кому-кому, а нашим врагамочень хорошо известно, где они расположены. Если по каким-то причинам враги немогут ударить непосредственно по тебе, то атакуют твоих друзей или недругов сцелью нанести урон твоей душе. Вот захочешь ты сделать хотя бы один шаг на путик Богу, отбросив лень, усталость и другие немощи тела, а враг уже тут как тут.Не смог помешать непосредственно тебе – значит, жди преград со стороны жены,друзей, начальства на работе и так далее. Поверь, у них тут же найдется длятебя куча неотложных дел, которые срочно нужно исполнить, или проблем,требующих твоего незамедлительного вмешательства. И ты опять перед выбором:либо исполнять эти «неотложные» дела и решать проблемы, либо идти к Богу. Таквсегда было, и так будет. Нужно это знать и иметь разумение, чтобы различить,когда дела действительно неотложные, а когда это происки врагов.<o:p></o:p>

На некоторое время мы замолчали. В доме вновь воцариласьтишина, на которую я впервые обратил внимание в прошлый мой визит к Ивану.Сейчас мне вспомнилось, как долго я собирался приехать к нему в гости в этотраз и что мешало мне это сделать.<o:p></o:p>

– Ладно, Денис, засиделись мы что-то. Время уже позднее,пошли спать. Завтра встанем пораньше, сходим на рыбалку, лунки посверлим, азаодно и голову твою немного проветрим на свежем воздухе. А то боюсь, как бы утебя из ушей уже мысли не начали вылезать – голова-то ими доверху переполнена,поди, – произнес Иван и добродушно засмеялся.<o:p></o:p>

После его слов мне непроизвольно захотелось потрогать своиуши, но, вовремя остановившись, я улыбнулся и, потягиваясь, встал со стула.<o:p></o:p>

– Слушай свою совесть, Денис, и действуй. Ты на верном пути.Главное – не сбейся с него. <o:p></o:p>

– Я стараюсь, но столько информации… Мне очень сложновместить ее в голову вот так сразу.<o:p></o:p>

– По этому я и сказал, что мысли у тебя из ушей скорополезут. Ты очень много думаешь, а нужно действовать. Ну все, пошли спать,сегодня ты больше не в состоянии воспринимать услышанное. Спокойной ночи.<o:p></o:p>

– Спокойной ночи, – сказал я инаправился в сторону лестницы, ведущей на второй этаж.<o:p></o:p>

VI<o:p></o:p>

<o:p> </o:p>

Пробыв у Ивана в гостях еще двое суток, я вернулся домой.Вадим встретил меня в крайнем возбуждении. За время моего недолгого отсутствияему удалось подписать очень выгодный для нас контракт. Заполучить этот контрактмы пытались уже несколько месяцев, но все было безуспешно. И вот нам улыбнуласьудача, и мой партнер подписал его.<o:p></o:p>

Вадим радовался как ребенок. Его восторгам не было предела:он бегал взад-вперед по офису, раздавал всем указания, одновременно с этимзвонил по телефону, а потом вдруг усаживался в кресло за рабочим столом ипринимал такой важный вид, словно только что выиграл выборы и стал президентомСоединенных Штатов Америки. А после этого все повторялось заново: он вскакивалс кресла и опять начинал бегать по офису. <o:p></o:p>

Я не разделял восторгов Вадима. Еще несколько месяцев назадя бы, наверное, очень радовался этому контракту, но последнее время подобныевещи уже не приносили мне былых эмоций. Моего друга это крайне раздражало. Емухотелось, чтобы все вокруг, включая меня, восхищались им и произносили льстивыеречи о его гениальности и непревзойденности.<o:p></o:p>

– Тебе что, вообще пофиг на то, как у нас идут дела? –недовольным голосом спросил Вадим. – Я тут как белка в колесе кручусь, из коживон лезу, стараясь всеми силами удержать наш бизнес на плаву, а ты как соннаямуха по офису ползаешь и даже не радуешься контракту, который я с таким трудомподписал. Да если бы не я, мы бы давно уже обанкротились!<o:p></o:p>

– Почему не радуюсь? Я очень рад этому контракту, и тыдействительно молодец! Как еще я должен выразить свои эмоции? – ответил я,стараясь придать голосу интонации радости и восторга. Но прозвучало это как-тофальшиво, и Вадим, видимо уловив фальшь в моем голосе, перешел почти на крик:<o:p></o:p>

– Послушай, Денис, мне надоело все тянуть одному! В последнеевремя ты стал какой-то странный: плывешь по течению, куда вынесет – туда ивынесет. В бизнесе так нельзя! В бизнесе надо плыть против течения, когда этоготребует ситуация, потом менять направление и плыть вбок, потом опять менять иплыть по течению, затем снова против и так далее. Только так можно выжить всовременном мире! А иначе течение просто выбросит тебя на камни или на мель. Ибудешь ты валяться там, никому не нужный старый пердун, и считать жалкие гроши,которые останутся от пенсии после оплаты всех коммунальных платежей. Ты этогохочешь? К этому стремишься? Очнись, в конце концов! Вспомни, как мы начинали!Зубами землю грызли, ногтями в нее впивались, но карабкались – всегда тольковперед! Как на войне – ни шагу назад, за нами Москва, победа любой ценой! Поэтомусейчас и имеем то, что имеем. Неужели ты все забыл?<o:p></o:p>

– Не забыл, Вадим, не забыл. И ты правильно все говоришь,мне даже возразить нечего. Тут дело во мне. Понимаешь, перегорело что-товнутри, нет уже того задора, что был раньше. Прости, но ничего не могу с собойподелать, – ответил я без какой-либо наигранности.<o:p></o:p>

– Так, может быть, тебе на пенсию пора? Состариться ужеуспел к тридцати пяти годам?<o:p></o:p>

– Возможно, и пора. Просто пока я еще не думал на эту тему.<o:p></o:p>

– Так подумай! Чего же ты ждешь? Купи себе домик где-нибудь,как Иван, и вперед – мемуары писать да про Вселенную рассуждать. Тридцатипятилетнийстарый пердун!<o:p></o:p>

– Не исключено, что в ближайшее время я так и поступлю. Апока давай лучше займемся делами. Новый контракт – это, конечно, хорошо, ностарые тоже требуют определенного внимания. А мне почему-то кажется, что ими-тоты как раз и не занимался в мое отсутствие, или я ошибаюсь?<o:p></o:p>

– Выкрутился все-таки, дипломат ты наш хренов. Ладно, ныряйв свою рутину, хоть какая-то польза от тебя еще есть, – ответил Вадим, сменивгнев на милость.<o:p></o:p>

<o:p> </o:p>

VII<o:p></o:p>

<o:p> </o:p>

Прошло немногим больше месяца с момента подписанияконтракта, которому так радовался Вадим. Бизнес наш вновь двигался в сторонурасширения и процветания, как в старые добрые времена. Происходило это движениев основном благодаря моему партнеру. Я же, как обычно, занимался рутиной ибольше был погружен в себя, нежели в суету контрактов и поставок. <o:p></o:p>

Перемены, которые я замечал в себе, не переставали меняудивлять. Я вдруг осознал, сколько всякой дряни находится у меня в душе. Точнеесказать, я осознал, что, кроме дряни, в ней больше ничего и нет. Все окружающиестали казаться мне чуть ли не ангелами во плоти по сравнению со мной.Создавалось такое впечатление, что более мерзкого человека, чем я, на всембелом свете не найти, и я сильно удивлялся, как с таким негодяем еще продолжаютобщаться люди. Как моя супруга умудрилась выйти замуж за такого человека? Мнеказалось, что меня срочно надо изолировать от общества и не допускать кнормальным людям, чтобы я их не испортил. Другой участи я был недостоин.<o:p></o:p>

А ведь раньше я не чувствовал себя таким негодяем и дажесчитал, что являюсь неплохим человеком: откровенных подлостей я никому неделал, никого не грабил и не убивал. Да что там не убивал – даже не ударялникого, если не принимать во внимание мальчишеские драки в юности. Жене тоже неизменял: мог немного пофлиртовать, но до измен никогда не доходило. А тут вдругпонял, что на самом деле все не так. Я осознал, что способен на любой, дажесамый гнусный поступок! И не совершаю его не потому, что я такой хороший, апотому, что не оказался в ситуации, которая спровоцировала бы меня на подобные действия.Короче, я способен на все при определенных обстоятельствах. А в том, что такиеобстоятельства пока не сложились, нет моей заслуги.<o:p></o:p>

Вот такое открытие я сделал, когда заглянул поглубже в своюдушу. И так мне от этого тошно стало, что в словах и передать не могу. Но тот,кто хоть раз в жизни испытывал подобные ощущения, поймет. <o:p></o:p>

Вначале я, конечно, ужаснулся от увиденного, но вскорепаника прошла. Какой толк в панике? Никакого. Я принялся за работу, а именно,за очищение своего сосуда, называемого душой. Сумею ли я справиться с этойзадачей за оставшееся время моего земного странствия? Не знаю. Слишком сильно яего успел испачкать. Но делать нечего, надо очищать.<o:p></o:p>

Единственное, о чем ясожалел – это о том, что не занялся этим раньше. Сколько времени было потерянновпустую! Половина жизни. Привычки уже успели намертво врасти в мою душу иглубоко пустить свои корни. Вырвать их теперь будет делом сложным и крайнеболезненным. Упустил я то время, когда это были лишь молодые побеги, выдернутькоторые не составило бы большого труда. Но, как гласит пословица: «Лучшепоздно, чем никогда». Я решил последовать этому мудрому изречению и взялся засие нелегкое дело.<o:p></o:p>

<o:p> </o:p>

VIII<o:p></o:p>

<o:p> </o:p>

Я опять собирался навестить Ивана, но поездку пришлосьотложить – возникли небольшие проблемы в делах нашего бизнеса. Произошлоследующее: по новому контракту мы отгрузили несколько партий товара.Контрагентами в этой сделке являлись партнеры из одной европейской страны.Партнеры эти были нашими бывшими соотечественниками, но покинули Родину впоисках лучшей жизни. Точнее сказать, жизнь у них и так была неплохая: простоони испугались, что на Родине их могут «раскулачить» и отобрать честно нажитоенепосильным бандитским трудом в лихие годы. Став гражданами однойцивилизованной западной страны, менталитет они, все-таки, решили оставить“российский”. Кроме менталитета, наши бывшие сограждане, оставили так же деньгии связи, которые успели приобрести, за время проживания на территории нашейРодины.<o:p></o:p>

Нелегка доля эмигрантов – нигде их не любят и, везде оничужие. Но это если нет денег. Если же деньги есть, то все гораздо проще. В итоге занялись нашибывшие соотечественники рыбным бизнесом и наладили поставки рыбного филе сосвоей бывшей Родины. Буржуи любят рыбку, особенно если она дикая, а невскормленная на красителях и антибиотиках. Вот из дикой казахской рыбки мы иделали для них филе. На западе ведь все очень цивилизованно: даже рыба, и тастала у них цивилизованной. А иногда так хочется чего-то дикого, первобытного,короче, экзотики, которую у нас еще можно найти, а у них уже нет.<o:p></o:p>

Бизнес хороший: они в валюте платят, а за сырье мы в рубляхрассчитываемся. На местный рынок продавать полуфабрикат стало невыгодно из-заслабой покупательской способности. А на европейский – совсем другое дело: ипокупают много, и цена хорошая. Только начать работать с ними тяжело – многобюрократических преград в нашей стране. Да и партнеров, то есть покупателей, назападе тоже надо поискать, а потом еще и суметь с ними договориться.<o:p></o:p>

И вот, когда все было позади и первая, а затем вторая итретья партии товара ушли «за кордон», возникла проблема. Заключалась она в том,что по нашему товару пошли так называемые возвраты. Это у нас на Родине возврат– рядовая неприятность: принял, поменял (если наша вина) и забыл. А там этопроблема. Даже одного килограмма некачественной продукции достаточно, чтобывернуть всю партию. А партия – это семнадцать тонн. И увезти ее обратно к нам уженельзя. У них тоже не продать. Точнее, продать можно, но только на кулинарию,за смешные деньги. (Кулинария – это отдельный бизнес, не всегда чистый илегальный, пусть и в Европе.)<o:p></o:p>

Короче, вместо того, чтобы поехать к Ивану, я улетел заграницу. И вот что там произошло: наш товар на каком-то этапе просто подменили.Коробки были наши, а пакеты и их содержимое – чужие. Филе, которое я увидел,действительно выглядело ужасно. В приватной беседе с партнерами я объяснил, чтов коробках лежит не наше филе. Есть много признаков, по которым это можноопределить: срез, форма, глазировка и так далее. Они поверили, но сказали, чтоподелать ничего не могут. Выбор был такой: либо они принимали убытки на себя,либо на себя их принимали мы. Но кто же захочет брать убытки на себя? Прощепереложить их на чужие плечи. Именно это и сделали наши бывшиесоотечественники. <o:p></o:p>

На каком этапе произошла подмена, остается толькодогадываться. Возможно, наши партнеры были не очень чистоплотными, а, бытьможет, их самих решили подставить сетевые гипермаркеты. Теперь этого уже никтоне узнает. Но в итоге крайними оказались мы, и все убытки легли на наши плечи,а, точнее, карманы.<o:p></o:p>

Поначалу Вадим был в бешенстве. Он, что называется, рвал иметал. Наши бедные сотрудники, прикрываясь своими ноутбуками как щитами, сострахом ждали часа, когда гром и молния праведного гнева директора обрушатся накого-нибудь из них. Мой партнер в гневе был непредсказуем, и под горячую руку втакие минуты ему лучше было не попадаться. Он запросто мог наорать и дажезапустить чем-нибудь в того, кто окажется поблизости. При чем, этот человек,оказавшийся не в том месте и не в то время, вообще мог быть “не при делах”. Нодля Вадима не имело значения “при делах” он или нет – просто надо выплеснутьэмоции, а куда, это уже не так важно.<o:p></o:p>

После того как пара щитов-ноутбуков была разбита вдребезги,а один из сотрудников получил производственную травму в виде ссадины на руке,Вадим немного успокоился. Через некоторое время он перед всеми извинился ивыписал «раненному» премию. Мой друг был вспыльчив, но отходчив. Про этуособенность поведения директора все сотрудники знали и относились к ней как кпроизводственной необходимости.<o:p></o:p>

Когда Вадим окончательно пришел в себя и смог мыслитьтрезво, он придумал план. Мой партнер всегда умел находить выход из любойситуации. Я даже голову себе не ломал над тем, как нам поступить. Моимыслительные процессы проходили в сотни раз медленнее, чем его. Он быстрооценивал положение дел и находил подходящее решение. Проблема заключаласьтолько в одном – решения эти зачастую бывали «с душком». Обмануть кого-нибудьили «кинуть» не являлось для него большой проблемой. А я с ним всегдасоглашался. Вадим очень аргументированно умел убеждать, и после его словвыходило, что мы никого и не обманываем. <o:p></o:p>

Так вот, соглашался я с ним всегда, но только не в этот раз.Сейчас пойти на очередную сделку со своей совестью я уже не мог, и в этом былазагвоздка. Раньше я никогда не оспаривал решения Вадима, а теперь нас обоихожидал непростой разговор. Убедить моего партнера изменить план было задачей неиз легких, но в этот раз мне предстояло ее решить. Я понимал, что взывать к егосовести бесполезно. Совесть – это атавизм, который большинством современныхбизнесменов безвозвратно утерян. Оставалось только одно – попробовать связатьсяс его разумом, выстраивая при этом безупречные логические цепочки.<o:p></o:p>

<o:p> </o:p>

IX<o:p></o:p>

<o:p> </o:p>

План, придуманный Вадимом, заключался в следующем: какистинный бизнесмен, поступающий в духе нашего времени и цивилизованной Европы,он решил переложить всю ответственность за некачественный товар на нашихпоставщиков сырья, то есть на казахов. Проще говоря, мой партнер решил их «кинуть».Но не просто «кинуть» и не заплатить, а предъявить претензии к качеству. Дляэтого он планировал закупить по дешевке некачественное сырье и потом показатьего азиатам, сказав, что это они поставили нам такой товар. <o:p></o:p>

Встретившись с моим другом в офисе, я спросил у него:<o:p></o:p>

– Вадим, мне не совсем понятно, как ты собираешься надутьказахов, не подставив при этом Абдуллу?<o:p></o:p>

– Послушай, Денис, не лезь, пожалуйста, куда тебя не просят.Ничего с твоим Абдуллой не случится. Он вообще ни за что не отвечает. Свел нас,и только знай бабло себе рубит, – с раздражением ответил Вадим.<o:p></o:p>

– Подожди, не горячись. Давай спокойно поговорим. Мнекажется, мы допускаем ошибку, которая потом может выйти для нас боком.<o:p></o:p>

– Какая, на хрен, ошибка?! Каким еще боком? Шел бы ты лучшедальше в своих бумажках ковыряться, а здесь я как-нибудь сам разберусь.<o:p></o:p>

– Я что-то не совсем понимаю тебя, Вадим. Мы партнеры илинет? Если да, то почему тогда ты принимаешь единоличные решения и не хочешь посоветоватьсясо мной? А если нет, так скажи об этом, чтобы я тоже был в курсе.<o:p></o:p>

Вадим посмотрел на меня и сделал движение рукой, словнопытался отмахнуться от назойливого комара, жужжащего возле уха и мешающего емусосредоточиться.<o:p></o:p>

– Ну чего ты ко мне пристал – партнеры-не партнеры? Тебезаняться больше нечем, что ли? Мне ещестолько вопросов надо решить… Давай потом поговорим, иначе я ничего не успею.<o:p></o:p>

– Потом будет поздно. Мы должны обсудить все именно сейчас, –произнес я с несвойственной мне твердостью в голосе.<o:p></o:p>

– Вот ты занудой стал в последнее время, раньше ведь такимне был. Хорошо, говори, только быстро.<o:p></o:p>

– Я считаю, что нам нельзя кидать казахов. В долгосрочнойперспективе мы можем потерять гораздо больше, чем сейчас приобретем. Прикиньсам, сколько мы уже заработали, сотрудничая с ними. У нас только-только деланачали налаживаться. Абдулла нашел нормальных людей, поставки происходятрегулярно и точно в срок, объема хватает, а ты хочешь их «кинуть». Так нельзя.Да и в чем казахи, собственно, виноваты? Почему они должны расплачиваться занаши ошибки, а мы, в свою очередь, за их счет решать свои проблемы?<o:p></o:p>

– Все сказал?<o:p></o:p>

– Ну, в принципе, да.<o:p></o:p>

– Хорошо. А теперь послушай меня. Казахи твои ломят намзаоблачные цены и имеют при этом сверхприбыль. Даже если мы их сейчас кинем,как ты выражаешься, они все равно останутся в плюсе. Просто плюс этот будеттакой, какой и должен быть в нормальном бизнесе, а не как у торговцевнаркотиками. Они нам все-таки рыбу продают, а зарабатывают при этом, какнаркобароны. Это во-первых. А во-вторых, Абдулла пошевелит немного своейзадницей и найдет других партнеров. Ему полезно – пускай поработает хотьчуть-чуть, а то в последнее время я вообще перестал понимать, за что мы платимему деньги. Вопросы еще есть?<o:p></o:p>

– Есть.<o:p></o:p>

– Тогда можешь засунуть их к себе в задницу и убиратьсяотсюда. Все, аудиенция закончена.<o:p></o:p>

– Ты почему позволяешь себе разговаривать со мной в такомтоне?<o:p></o:p>

– Да потому, что ты меня уже задолбал! Несешь всякую ахинеюи отвлекаешь от дел! Что тебе эти казахи-то так сдались?! С какого хрена тывообще за них впрягаешься?! Они тебя там чуть не закопали в прошлый раз, а тыих защищаешь! – заорал Вадим не своим голосом.<o:p></o:p>

– Ну, во-первых, это не они, а другие. А, во-вторых, тебевсе же придется отказаться от своего плана. Я врать не буду и расскажу казахамвсю правду, когда они приедут смотреть на товар, который ты собрался подменить.Так что, если не хочешь выглядеть полным идиотом, откажись от него, пока непоздно.<o:p></o:p>

Вадим посмотрел на меня так, словно я только что призналсяему в убийстве президента Кеннеди, предъявив при этом неопровержимыедоказательства своей вины. <o:p></o:p>

Немного оправившись от шока, он произнес:<o:p></o:p>

– Я надеюсь, это была шутка?<o:p></o:p>

– Нет, Вадим, это была не шутка. На сей раз мы поступимименно так, как я сказал. А все убытки можешь списать на меня. Я уверен, что мыих покроем в самое ближайшее время, если продолжим работать с азиатами. Тогдасделаешь перерасчет и вернешь мою долю. А если я ошибаюсь, то ты ничем нерискуешь и ничего не потеряешь, – убытки на мне. <o:p></o:p>

После этих слов я повернулся и вышел из офиса, оставивВадима в состоянии глубочайшего шока. В такую открытую конфронтацию с ним я ещени разу не вступал.<o:p></o:p>

<o:p> </o:p>

X<o:p></o:p>

<o:p> </o:p>

После разговора с Вадимом я находился в приподнятомнастроении, хоть мне и нелегко было ему перечить, отстаивая свою точку зрения.Раньше я всегда соглашался с ним, даже если не разделял его мнение. Мой другбыл очень харизматичен и являлся явным лидером в нашем тандеме. Но сейчас мнеудалось отстоять свои убеждения, и я был крайне доволен: совесть не мучиламеня, и мы находились с ней в мире. Я чувствовал, что если бы дал себе слабинуи в очередной раз пошел на поводу у Вадима, то потерял бы что-то очень важное.Враг победил бы меня, и мир, который я начал обретать внутри, снова разрушилсябы. Нельзя убежать от проблемы – ее надо решить, иначе она будет возвращатьсявновь и вновь, меняя обличия. Я понимал это и радовался, что одержал первуюпобеду в серьезной схватке с врагом. Значит, не такой он и непобедимый! Что ж,буду и дальше его крушить, очищая свою душу от всякой скверны. Буду рвать скорнем привычки этого мира, чего бы мне это ни стоило.<o:p></o:p>

Я был очень доволен собой и испытывал восторженноесостояние, умиляясь своей твердости и силе. Но вскоре пришло разочарование: явдруг понял, что не выиграл это сражение, а проиграл его! Точнее будет сказатьтак: не успев еще выиграть одну битву, я уже проиграл следующую. Проиграл еесразу же, как только поддалсясамолюбованию и тщеславию. Враг одолел меня и положил на обе лопатки, а я дажене заметил этого! И тут ко мне подкралось уныние. Стало казаться, что одолетьврага просто невозможно. Он настолько хитер и опытен, что, даже проиграв односражение, тут же берет реванш и выигрывает следующее. Отчаяние поселилось вмоей душе. Мне захотелось все бросить и вернуться к прежней жизни. Но что-товнутри не соглашалось с таким решением, что-то подталкивало меня идти вперед идавало надежду. Я решил больше не откладывать свой визит к Ивану и завтра жеуехать к нему, хотя бы на один, а лучше на два дня.<o:p></o:p>

<o:p> </o:p>

XI<o:p></o:p>

<o:p> </o:p>

Вечером ко мне домой приехал Вадим. Он выглядел уставшим.Его явно что-то тревожило и не давало покоя.<o:p></o:p>

Моя супруга накрыла на стол в честь дорогого, но нежданногогостя. Перекусив и попив чаю, мы немного поговорили о разных пустяках.Дождавшись момента, когда Светлана вышла из кухни, мой друг произнес:<o:p></o:p>

– Денис, объясни мне, что с тобой происходит? Ты отдаешьсебе отчет в том, сколько мы сейчас потеряем, если поступим по-твоему?<o:p></o:p>

– Да, отдаю. Но я же сказал – все убытки на мне. Чего ты такпереживаешь? Тебя эти потери никоим образом не коснуться. <o:p></o:p>

– Это, конечно, все очень красиво и благородно с твоейстороны, но ты же прекрасно понимаешь, что бизнес общий, а, значит, и потеритоже. Мы никогда не разделяли на «твое» и «мое», не будем делать это и сейчас.Я просто хочу воззвать к твоему разуму и попросить довериться мне. Я все сделаюсам, тебя эта ситуация вообще никак не коснется. Договорились?<o:p></o:p>

– Нет, Вадим, прости, но не могу. Она меня уже коснулась.Просто спиши на меня эти потери, и все. Ну и что, что мы раньше так непоступали? Раньше не поступали, а теперь поступим. Это мое решение, и я готовнести за него ответственность. <o:p></o:p>

– Но почему? Мы же не в первый раз так делаем. В смысле, неточно так, но подобным образом поступали частенько. Что сейчас изменилось?Какая муха тебя укусила? У тебя проблемы какие-то, что-то произошло? Расскажи,мы же друзья, давай попробуем решить их вместе.<o:p></o:p>

Я не знал, как ответить своему другу на этот вопрос. Сказатьправду – он не поймет, а врать не хотелось. Подумав немного, я произнес:<o:p></o:p>

– Не знаю, Вадим, как тебе объяснить. Но не могу я большетак жить, в вечном вранье и обмане. Пускай я хоть все потеряю, но оставлю себеединственную ценность – чистую совесть. Для меня это дороже остального. Поэтомуспиши на меня убытки и не парься по этому поводу. Но, кстати, не факт, что мыих не отработаем. Я действительно думаю, что с казахами у нас большиеперспективы.<o:p></o:p>

– Наивный ты, Денис, и считать не умеешь к тому же. Чтобы наказахах отработать потери, которые мы сейчас понесем, нам нужно будет года двас ними сотрудничать, не меньше. Это только чтобы покрыть потери, ничего приэтом не зарабатывая. А азиаты такие деньги за полгода зарабатывают, сотрудничаяс нами. У них сверхприбыль за счет контрабаса[4] и плохойрыбалки в наших краях. Вот такая арифметика.<o:p></o:p>

– Давай не будем заглядывать в чужой карман. И вообще, этоне их проблема, что нас кинули европейцы. Прости, Вадим, но по-другому япоступить не могу.<o:p></o:p>

– Все равно я тебя не понимаю. С тобой точно все в порядке?Может, стоит обратиться к психологу? У меня есть один знакомый – классныйдядька, все по полочкам разложит, и достанет проблему даже из самых потаенныхуголков подсознания. Не хочешь?<o:p></o:p>

– К психологу, – задумчиво произнес я, – можно. Но у меняесть свой. Вот как раз завтра и собирался к нему наведаться. Не возражаешь?<o:p></o:p>

– Конечно, иди! Я рад, что ты соглашаешься с тем, что у тебяесть проблема! Признание наличия болезни – это первый шаг к ее исцелению, –радостно ответил Вадим.<o:p></o:p>

«Ну а почему Ивана нельзя назвать психологом? Образованиятолько нет, а так он любого психолога за пояс заткнет без проблем», – подумал япро себя.<o:p></o:p>

Мы с Вадимом попрощались, и я еще раз попросил списать всеубытки на меня. Я не хотел, чтобы мой друг испытывал материальные затрудненияиз-за моего решения. Оно действительно было несколько неожиданным для него, иэто меня тяготило.<o:p></o:p>

<o:p> </o:p>

XII<o:p></o:p>

<o:p> </o:p>

Вечером следующего дня я был у Ивана, но застать его домамне не удалось. Предупредить о своем визите накануне я не смог, так как несумел до него дозвониться, и решил приехать без предупреждения. Пройдя в дом,который был не заперт, я устроился на диванчике возле камина и стал дожидатьсяхозяина.<o:p></o:p>

Через несколько часов в окне появился свет фарприближающейся машины. Это приехал Иван. Войдя в дом, он поздоровался со мной идостал бутыль с самогоном, после чего налил себе полный стакан и выпил егозалпом, не закусывая. Выглядел Иван очень плохо. В таких случаях принятоговорить, что на человеке нет лица. Меня все происходящее немало удивило. Я ещени разу не видел своего знакомого в подобном состоянии. Честно говоря, я ипредположить не мог, что подобное состояние у него вообще может быть. Сколькораз я ни приезжал к Ивану, он всегда находился примерно в одном и том женастроении и расположении духа. Я бы охарактеризовал его настроение какжизнерадостное, но без эмоциональных всплесков в ту или другую сторону. Ононикогда не было очень хорошим или очень плохим. Сейчас же все было иначе. Япредположил, что у Ивана случилось какое-то несчастье или очень сильноепотрясение. Но что могло настолько потрясти этого спокойного и уравновешенногочеловека и так выбить его из привычной колеи, мне было совершенно непонятно.Любопытство раздирало меня, но спрашивать было как-то неловко.<o:p></o:p>

– Извини, Денис, но сегодня я не смогу провести с тобойвечер, – произнес Иван, и голос его прозвучал так, словно со мной разговаривалне живой человек, а мертвец. – Еда в холодильнике – поужинай, если хочешь,выпей, а поговорим завтра.<o:p></o:p>

– Спасибо. Я просто перекушу, а пить не буду.<o:p></o:p>

– Как знаешь. Постельное белье в шкафу, в той комнате, гдеты обычно ночуешь. Спокойной ночи, – произнес Иван и направился в сторонулестницы, ведущей на второй этаж.<o:p></o:p>

– Спокойной ночи, – ответил я ему вслед.<o:p></o:p>

<o:p> </o:p>

XIII<o:p></o:p>

<o:p> </o:p>

Проснувшись на следующее утро, я встал и спустился на первыйэтаж. Хозяин дома уже был там и заканчивал готовить завтрак. Мы обменялисьприветствиями, и я сел за стол.<o:p></o:p>

От угнетенного состояния Ивана, которое я наблюдал вчеравечером, не осталось и следа. Он был спокоен и уравновешен. Короче говоря, онбыл именно таким, каким я привык его видеть всегда. Его вечернее настроениебыло для меня загадкой. Чтобы человек оказался в такой глубочайшей депрессии, должнобыло произойти что-то из ряда вон выходящее. Но, если предположить, чтослучилась какая-то трагедия, то как можно было настолько быстро от нееоправиться? Я был совершенно сбит с толку, но задавать какие-либо вопросы о произошедшемпосчитал бестактным. Сам Иван тоже никак не комментировал случившееся. Поэтомумы оба сделали вид, словно ничего не произошло.<o:p></o:p>

Я рассказал Ивану о своих внутренних ощущениях и переживаниях,которые у меня были в последнее время.<o:p></o:p>

– Ты, Денис, попался в очень грубую сеть, расставленнуюврагом. Опытный глаз за версту заметил бы такой капкан и обошел его. Твояошибка заключается в том, что ты позволяешь уму бродить там, где ему захочется.Запомни – для врага нет более легкой добычи, чем праздно блуждающий ум. Неоставляй его без присмотра ни на секунду. Ум всегда должен быть обращен к Богу,предстоять перед Ним в молитве. В таком случае враг не сможет к немуподступиться. Если ты не будешь следовать этому правилу, враг обязательнозавладеет твоим умом и толку от того, что ты делаешь, не будет никакого. Любуютвою победу он тут же обратит в поражение. <o:p></o:p>

– Иван, мне кажется, что человеку просто не под силуисполнить все то, о чем ты говоришь. Контролировать каждый свой шаг, каждуюмысль – разве это возможно? Сначала мне казалось, что у меня получаетсяследовать твоим советам, и я на верном пути. Появились задор и желание над собой работать. А сейчас наступиладепрессия и апатия. Мне кажется, что я впустую трачу время и у меня ничего неполучится. Что бы я ни сделал, как бы ни поступил, – все неверно, и враг побеждаетменя. Я нахожусь в унынии и понимаю, что разбит в пух и прах. Враг хитрее исильнее, и победы над ним мне не одержать, – произнес я с тоской в голосе.<o:p></o:p>

– Так это хорошо, – сказал Иван, улыбаясь. – Ты началосознавать свою слабость – радуйся этому. Гораздо хуже было бы, если б у тебясохранился задор, о котором ты только что говорил. Задор – это еще однавражеская сеть, которая тащит тебя на самое дно, а ты при этом думаешь, чтоподнимаешься к небесам. Берегись этого чувства и убегай от него, как от огня.Только когда в полной мере ощутишь свою слабость и бессилие, только тогда сможешьискренне молить Бога о помощи. Об этом я тебе говорил в прошлый раз, но,видимо, ты невнимательно слушал. Запомни – пока ты продолжаешь надеяться насвои силы, враг всегда будет одерживать победы. Это продлиться еще долго:осознание слабости в твоем случае – процесс не быстрый. Наберись терпения, утебя такой путь – медленный и размеренный, но именно он приведет тебя к Богу.Главное, не торопись и не отчаивайся, помни – всему свое время. Бывает ипо-другому – через глубокие потрясения и страдания: так гораздо быстрее, но невсякому под силу идти таким путем. Поэтому Бог каждому прокладывает своютропинку и никогда не посылает человеку испытаний больше, чем он сможетвынести. Любой путь сложен по-своему, легкой дорожки к Богу не существует. Всевокруг будет восставать против тебя – начиная от немощей тела и заканчиваявнешними обстоятельствами. Но в награду на этом пути ты обретешь эмоциюрадости.<o:p></o:p>

Иван замолчал. Мне хотелось задать ему кучу вопросов, но яне стал этого делать. Мне показалось, что Иван лучше меня знает о том, какуюименно информацию в данный момент нужно донести до моих ушей. Я сидел молча иждал, когда мой собеседник снова заговорит.<o:p></o:p>

– Природа возникновения радости может быть разная. Естьрадость восторженная – она опустошает человека, и от нее надо держатьсяподальше. Старайся никогда не подпускать ее к себе. Возникает такая радостьвнезапно и длится не долго. На смену ей приходят пресыщение, пустота и уныние.Абсолютно всем людям она хорошо знакома. Для ее появления обязательно нужнакакая-либо причина. Причины эти могут быть самые разные: покупка новой вещицы,успехи в бизнесе, похвала за какое-либо дело и так далее. Короче говоря, онавозникает при удовлетворении различных желаний и самолюбовании. Также этарадость обретается при употреблении алкоголя и других наркотических веществ.Подавляющее большинство людей принимают эту радость за истинную и всемиспособами пытаются ее обрести. Но они глубоко ошибаются и попадают в ловушку,искусно расставленную врагом, проводя всю свою жизнь в погоне за восторженнойрадостью. С раннего детства нас приучают именно к такой радости, просто впроцессе взросления способы ее получения становятся все более изощренными.<o:p></o:p>

Вторая разновидность – это радость земная. Она болеегармонична и не опустошает человека так, как это делает восторженная радость,но и не наполняет его. Обрести ее можно, придерживаясь определенных правилжизни и питания. Не буду подробно останавливаться на ней, скажу лишь, что одиниз способов ее обретения заключается в неукоснительном соблюдении режима дня.Вставать нужно до рассвета и встречать восход солнца в состоянии бодрствования,а спать ложиться до полуночи. Также ограничить себя в потреблении мяса и алкоголя.Телевидение и интернет – тоже враги этой радости, от этих вещей лучше вообщеотказаться. И, самое главное, нужно чаще бывать в лесу и на природе, а видеальном варианте – там жить.<o:p></o:p>

Третья разновидность – это радость от общения с Богом. Этоединственная из радостей, которая наполняет человека. Именно она дает силыперенести все невзгоды на пути и не сойти с него. Это тихая радость, безвосторгов и эмоциональных всплесков. Она не требует внешней причины для своеговозникновения и живет в человеке, наполняя все его существо вне зависимости отвнешних обстоятельств. Человека могут настигать невзгоды и болезни, он можетбыть беден и жить в нищете, но радость не покинет его. Бог дает эту радостьвсем людям при рождении, но потом она потихоньку покидает человека, со временемзаменяясь восторженной радостью. Ты наверняка помнишь то состояние радости,которое наполняло тебя в детстве?<o:p></o:p>

– Да, очень хорошо помню. Но потом оно исчезло.<o:p></o:p>

– Все правильно – окончательно эта радость покидаетчеловека, когда он начинает осознавать свою самостоятельность и уходит отпослушания родителям. Происходит это, как правило, в подростковом возрасте. Этонаша плата за своеволие. Но юному человеку в тот момент кажется, что впередиего ждет очень много интересного и неизведанного и лишь одна преграда стоит напути – бессмысленные и глупые запреты родителей. И вдруг он понимает, чтородителей можно не слушаться и поступать по-своему. В раннем детстве родители –это боги для своих чад. У ребенка даже мысли нет о том, что их можно не послушаться.Но наступает момент, когда такая мысль появляется у подростка, а вместе с нейприходит и осознание того, что родители никак не смогут воспрепятствовать егосвоеволию. И тут он с головой ныряет в жизнь, которая кажется такой интереснойи увлекательной: первый поход в ночной клуб, первый алкоголь, первая сигарета,первая близость с противоположным полом и так далее. В свои права вступаетвосторженная радость. Вначале она почти не покидает свою новую жертву. Юномусозданию кажется, что жизнь прекрасна и удивительна, и хочется испытать какможно больше всего того, что еще недавно было под запретом. Но вскоре возникаетпресыщение, и былые эмоции тускнеют. Человек пытается вновь их обрести и ищетвсе новые и новые способы это сделать. Индустрия развлечений не дремлет ипланомерно продолжает выплескивать на бедолагу ушат за ушатом отборных помоев.Купаясь в этих помоях и обретая время от времени восторженную радость, человекдумает, что живет полноценной жизнью. Но, как ты помнишь, восторженная радостьопустошает. «Полноценная жизнь» выпивает из человека все соки и оставляетвнутри пустоту. К пустоте вскоре прибавляются депрессия, уныние и усталость отжизни. Вот на что мы меняем ту, чистую эмоцию радости, данную нам при рожденииБогом. Именно ее тебе и предстоит обрести снова.<o:p></o:p>

<o:p> </o:p>

XIV<o:p></o:p>

<o:p> </o:p>

Вечером я стал готовиться к отъезду домой. Прощание с Иваномпроходило очень тепло. Так сердечно мы не прощались еще никогда. То есть мывсегда расставались, словно давние друзья, но в этот раз все происходило как-топо-особенному. Иван давал разные советы и рекомендации относительно моейдальнейшей жизни. Он никак не мог отпустить меня, словно хотел отсрочить мойотъезд на максимально возможный срок. Возникало ощущение, что мой друг инаставник прощается со мной так, словно мы больше никогда не увидимся. Но я непридал этому большого значения и внимательно слушал все, о чем говорил Иван. <o:p></o:p>

В тот момент я еще не знал, что эта встреча действительнобудет для нас последней. Ровно через месяц мне позвонит Вадим и сообщит осмерти нашего общего друга. Но сейчас мы просто прощались, и я рассчитывалувидеться с ним вновь, месяца через полтора-два. А Иван, видимо, чувствовал,что время его земного странствия подходит к концу и нам не суждено большесвидеться. Ощущая это, он никак не мог меня отпустить, и наше прощаниезатянулось до самой ночи. Наконец, оказавшись в своей машине, я в последний разпосмотрел на Ивана, который стоял около ворот и, улыбаясь, махал мне на прощаниерукой. Таким он и остался в моей памяти навсегда.<o:p></o:p>

<o:p> </o:p>

<o:p></o:p>

<o:p> </o:p>

ГЛАВА 4<o:p></o:p>

ЖИЗНЬ ИВАНА<o:p></o:p>

<o:p> </o:p>

I<o:p></o:p>

<o:p> </o:p>

Когда мне позвонил Вадим и сообщил о том, что Ивана нестало, то вначале я даже не поверил ему. «Опять какие-то дурацкие розыгрыши встиле Вадима», – подумал я. Хотя, кто будет шутить такими вещами? Даже длямоего бесшабашного друга это было слишком. Но поверить в то, что абсолютноздоровый человек вдруг взял и внезапно умер, тоже было сложно. Вадим не разрассказывал мне про богатырское здоровье Ивана. С его слов, этот отшельниквообще никогда ничем не болел. Даже элементарная простуда не могла к немуподступиться, не говоря уже о более серьезных заболеваниях. А тут, на тебе – простовзял и умер. Диагноз, поставленный врачами, – острая сердечная недостаточность.Но разве так бывает, чтобы человек ни на что не жаловался, и вдруг – какая-тоострая недостаточность? У меня все это просто не укладывалось в голове.Казалось, что здесь какая-то ошибка, и, стоит мне приехать к Ивану, как она тутже разрешится: я вновь увижу своего знакомого живым и здоровым, и он заключитменя в крепкие объятия, после чего проводит в дом, и мы, как и прежде, будемкоротать вечера, сидя возле камина. Но, к сожалению, все услышанное от Вадимаоказалось правдой, и увидеть Ивана живым мне было больше не суждено.<o:p></o:p>

<o:p> </o:p>

II<o:p></o:p>

<o:p> </o:p>

Прощание с телом Ивана проходило в православном храме. Егоприхожанином Иван являлся с тех самых пор, как перебрался жить в своеотшельническое угодье. Храм находился в деревне, на расстоянии примерно пятикилометров от его жилища. Людей, которые пришли проводить в последний путьнашего друга, собралось достаточно много, и я даже слегка удивился этому. Мнепочему-то казалось, что, кроме нас с Вадимом, приедет еще человек пять-шесть,не больше. Но я ошибся – собравшихся было около сорока человек. <o:p></o:p>

Увидев Ивана, лежащего в гробу, в первый момент я его дажене узнал. Выражение лица у покойного было совсем иным, нежели то, котороезапомнилось мне при его жизни. Создавалось впечатление, словно весь налетземных странствий, все, что так или иначе оставляет отпечаток на наших лицах –будь то страдания, выпавшие на нашу долю, либо, напротив, счастье, обретенноенами, или же заботы и хлопоты повседневной жизни – все это, абсолютно все былостерто с лица Ивана. Оно выражало крайнюю сосредоточенность и серьезность,какие не увидишь при жизни ни на одном лице. Смерть стирает все, что былоненужным и второстепенным в жизни, и оставляет нас совершенно голыми. Именно втаком виде мы и покидаем сие временное пристанище, уходя в Вечность, в такомвиде и предстаем перед Богом. И нет уже никакой возможности что-либо утаить илиизменить. Как прожита жизнь, так и прожита, и теперь настает пора отвечать засвои поступки. Ничего больше не трогает человеческую душу, кроме Суда, накоторый она попала. В этот момент приходит окончательное осознание всейиллюзорности тех попечений, которыенеустанно сопровождают человека на протяжении его земных скитаний. Но ужепоздно что-то понимать:, время, отпущенное для этого, вышло, и все, чтоостается душе – это сосредоточиться в ожидании вынесения справедливогоприговора. Вот, что я увидел в лице Ивана, лежащего в гробу, и одновременнопредстоящего перед Богом.<o:p></o:p>

<o:p> </o:p>

III<o:p></o:p>

<o:p> </o:p>

После обряда отпевания я вышел из храма и остановилсянеподалеку от него. Вадим находился несколько поодаль от меня и беседовал собщими знакомыми его покойного отца и Ивана. Все ждали, пока из храма вынесутгроб с телом усопшего. <o:p></o:p>

Вдруг позади себя я услышал мужской голос, который, по всейвидимости, был обращен ко мне:<o:p></o:p>

– Сердце не выдержало. Столько горя человеку довелосьиспытать, как только до своих лет еще умудрился дожить. На несколько жизней быего горя хватило, а он в одну все уместить смог. Ну, ничего, теперь всезакончилось. Может, хоть там, наконец, покой обретет.<o:p></o:p>

Я обернулся в сторону говорящего. Передо мной стоял мужчиналет пятидесяти, среднего роста, очень элегантно одетый. Его гладко выбритоелицо выражало печаль, которая, смешиваясь с запахом дорогого парфюма, создавалавокруг моего собеседника ауру скорби и земного благополучия. <o:p></o:p>

– Прошу прощения, – произнес я, – но мы с Иваном не такдавно знакомы, и я почти ничего не знаю о его жизни.<o:p></o:p>

– Вот оно что. То-то я никак не могу припомнить вашего лица.Думал, что всех здесь знаю, а, оказывается, нет. Вы к нему на рыбалку, видимо,приезжали?<o:p></o:p>

– Да, вначале на рыбалку, а потом сдружились, и я стал еговремя от времени навещать. Очень необыкновенный человек был. Можно сказать, чтоон полностью изменил мою жизнь.<o:p></o:p>

– Да, Иван был личностью незаурядной. Повезло вам, чтодовелось встретиться с таким человеком.<o:p></o:p>

– Это лучшее, что произошло вмоей жизни за последнее время.<o:p></o:p>

– Но вы, получается, про него ничего толком и не знаете? <o:p></o:p>

– Только то, что он приехал сюда лет двадцать назад да так ипрожил в этом месте до самой смерти.<o:p></o:p>

– Немного. Поверьте, здесь есть, о чем рассказать,– произнесмой собеседник и после недолгой паузы добавил. – А знаете что, приезжайте комне в гости, на девятый день. Помянем, как полагается по русскому обычаю, и явам расскажу про Ивана. Теперь секретов нет – ему уже все равно. А вам, думаю, будетинтересно послушать.<o:p></o:p>

Я с радостьюпринял приглашение моего нового знакомого, которого, как выяснилось чуть позже,звали Александр.<o:p></o:p>

<o:p> </o:p>

IV<o:p></o:p>

<o:p> </o:p>

Наконецнаступил день, в который мы с Александром условились встретиться. <o:p></o:p>

С моментасмерти Ивана я находился в состоянии некоторого опустошения. Его уход был дляменя полной неожиданностью, и я вновь почувствовал себя одиноким. Мне больше нес кем было поговорить о том, что так волновало меня в последние месяцы. В моемокружении не осталось ни одного человека, который понял бы меня, а тем болеесмог бы дать полезный совет. Но я не отчаивался. Теперь я знал, для чего мненужно чувство одиночества, и как им правильно распорядиться. Я размышлял о томвремени, которое провел с Иваном, и о том, как круто поменялась моя жизнь смомента нашего знакомства. Ведь произойди наша встреча несколькими годамираньше, и скорее всего, я просто ничего не понял бы. Все сказанное Иваном,благополучно, пролетело бы мимо моих ушей. Честно говоря, я и сейчас-то понималдалеко не все, но его слова смогли зацепить какие-то струнки моей души, и датьмне пищу для размышлений. Но это сейчас, а два- – три года назад, его речи нетронули бы меня, потому что тогда я еще верил в иллюзии этого мира, и был в нихполностью погружен. <o:p></o:p>

Мне былонемного жаль, что так мало земного времени мы провели вместе с Иваном. Но дажеэтот короткий отрезок дал мне гораздо больше, чем долгие годы моей прежнейжизни, которые я потратил на поиски развлечений и удовлетворения совершенноненужных потребностей.<o:p></o:p>

С такимимыслями я и приехал в гости к своему новому знакомому.<o:p></o:p>

<o:p> </o:p>

V<o:p></o:p>

<o:p> </o:p>

Как я ипредполагал, Александр оказался человеком достаточно обеспеченным. Он жил вогромном трехэтажном особняке, расположенном почти в черте города. <o:p></o:p>

Мой новыйзнакомый встретил меня на улице и проводил в дом. Внутри его жилище произвелона меня еще большее впечатление, чем снаружи: мраморные плиты на полу и стенах гармоничносочетались с красным деревом, из которого были сделаны лестница и мебель. Напотолках висели огромные хрустальные люстры, а на стенах – картины. Видимо,хозяин дома любил живопись и знал в ней толк.<o:p></o:p>

Александроказался человеком доброжелательным и очень легким в общении. Нам быстроудалось найти общий язык, и очень скоро мы с ним разговаривали как давниезнакомые. Поболтав о разных пустяках, Александр разлил по стопкам водку исказал:<o:p></o:p>

– Ну, давай,Денис, помянем Ивана. Пусть земля ему будет пухом.<o:p></o:p>

Мы поднялисвои стопки и выпили не чокаясь, как это принято делать на поминках.<o:p></o:p>

– А как давно вызнакомы с Иваном? – спросил Александр.<o:p></o:p>

– Около полугода.Меня к нему привез мой друг, на рыбалку. Я помню, еще ехать тогда не хотел, такприятелю пришлось чуть ли не силой меня тащить. Так и познакомились с Иваном, апотом начали общаться, и я к нему стал приезжать при любой оказии. Оченьбольшое впечатление он на меня произвел. Жаль только, что мало времени мыуспели провести вместе. Знай я об этом раньше, уехал бы к нему на месячишко.Хотел ведь как-нибудь выбраться, да все дела, заботы разные, так и откладывалсвой визит на потом. Думал, успею еще. А вот и не успел в итоге.<o:p></o:p>

– Не ты одиноб этом жалеешь, поверь мне. Ну что уж теперь говорить, как вышло – так вышло.Ладно, давай еще по одной.<o:p></o:p>

Мы выпили, иАлександр начал свой рассказ:<o:p></o:p>

– Мы с Иваном дружим с самого детства. В одном классеучились, а потом так и шли по жизни вместе. В каких только переделках не бывали– сейчас и вспомнить-то страшно. Даже не верится, что все взаправдупроисходило. Ну, молодость – она отчаянная, инстинкт самосохранения еще несформировался толком, вот и лезешь, куда придется, не думая о последствиях. АИван – тот вообще сорвиголова был. Есть же на свете такие люди, не ведающиестраха. Для меня всегда оставалось загадкой – как можно не испытывать чувствостраха? Но Иван был именно из этой породы людей. Возможно, он и испытывал его,но в меньшей степени, чем большинство из нас. А еще у Ивана с самого детстваотмечались черты, характеризующие лидера. Впоследствии они проявились в полноймере: всегда и везде он был на первых ролях. Но об этом позднее. Кроме того, внем присутствовало обостренное чувство собственного достоинства исправедливости. А венчали этот и без того непростой набор недюжинная сила,доставшаяся ему от природы, и железная воля. Понятно, что такая гремучая смесьдо добра довести не могла, и, рано или поздно, трагедии было не миновать. Но обэтом тоже позднее.<o:p></o:p>

Александр прервал свойрассказ, чтобы наполнить наши стопки. Мы выпили, и он снова продолжил:<o:p></o:p>

– Помню, было нам лет по четырнадцать-пятнадцать, совсем ещемальчишки, короче. Так вот, в то время во дворах существовали молодежныегруппировки – назывались гопники. В них были ребята разных возрастов, и каждаягруппировка формировалась именно по возрастным критериям. Ребята постарше, ктоуже пришел из армии, держались отдельно и занимались разного рода криминальнымиделишками. Те же, кто еще только готовился пойти в армию (для нас они были –«старшие»), также держались отдельно и занимались криминальными делишкамипопроще: прохожего, например, могли ограбить, морду кому-нибудь набить и такдалее. Ну и мы – шантрапа пятнадцатилетняя, только собирающаяся занять своеместо в мире гопников. «Старшие» нас время от времени поколачивали, но несильно, больше для видимости, чтобы знали свое место и не борзели. Мы их,конечно же, побаивались, но понимали, что как следует избить и даже покалечитьнас могли только за дело или за борзость. Если не борзеть и не совершать особыхпроступков, то ничего страшного нам не грозило.<o:p></o:p>

Так вот, запомнился мне один случай, как нельзя лучшераскрывающий характер Ивана. Дело было так: один из «старших» отнял у какого-томальчугана велосипед. Сделал он это просто так, забавы ради – хотел покататься,а потом вернуть. Но забава эта ему вскоре наскучила, и он решил ее немного «модернизировать».Увидев меня, Ивана и еще одного нашего приятеля идущими по прямой дороге, этотчудак на велосипеде, разогнавшись, поехал прямо на нас. Мы, конечно же,отскочили в разные стороны, а велосипедист, довольный придуманным имразвлечением, пронесся мимо. Происходило это под смех и одобрительные возгласыего друзей, стоявших неподалеку и наблюдавших за этой забавой. Вероятно, онапришлась им по вкусу, и Тимоха (так звали этого горе-гонщика) вновь ееповторил. Развернувшись, он собирался проделать то же самое в третий раз, чтобыопять повеселить себя и своих приятелей.<o:p></o:p>

До места назначения, нам оставалось пройти совсем немного, иэтот третий заезд Тимохи должен был оказаться последним. Но тут Иван тихопроизнес, обращаясь ко мне и нашему другу: «Я больше не отойду. Теперь свернутьпридется ему, либо врезаться в меня». Мы испугались этого решения Ивана ипопытались его отговорить. Последствия такого поступка могли быть оченьсерьезными – его действия воспримутся «старшими» как неслыханная борзость, ибеды не миновать. За эту борзость Ивана, скорее всего, изобьют до полусмерти – такое«старшие» не прощали. Но отговорить Ивана от его затеи было невозможно: раз ужон принял решение – его не переубедишь. Тем временем Тимофей успел развернутьсяи, стремительно набирая скорость, ехал прямо на нас. Он слегка привстал,стараясь максимально разогнаться, и с каждой секундой приближался все ближе иближе. Иван шел посередине, а мы с приятелем по бокам. Когда велосипедистподъехал совсем близко, мы отскочили в стороны, а Иван продолжал идти вперед,ни на миллиметр не отклонившись от своего маршрута. Тимоха врезался в него наполном ходу и, перелетев через руль, спикировал головой в землю. Ивану ударпришелся в область колена (кости остались целы, но он еще долго прихрамывалпосле этого случая). Велосипед с погнутым передним колесом и крылом осталсялежать неподалеку от нас. Мы с приятелем замерли от страха в ожидании того, чтоже сейчас произойдет.<o:p></o:p>

Иван стоял неподвижно, переместив вес тела на здоровую ногу,так как на травмированную опереться уже не мог. Кулаки его были сжаты, а взгляднаправлен в сторону Тимофея. Никакого испуга или паники в его глазах я не видел– напротив, выражение лица у него было решительное и сосредоточенное. Иван,несомненно, понимал, что сейчас будет сильно избит, и мы ему ничем не поможем –просто испугаемся ввязаться в драку, но страха за свою участь он не испытывал.Но и шансов противостоять десятку здоровых парней, которые, к тому же, старшенас на три-четыре года, никаких не было. Как ни странно, но это его абсолютно небеспокоило. Весь вид моего друга говорил о том, что он готов сразиться с любым,кто только попробует к нему приблизиться. И вот стоит он на одной ноге, со сжатымикулаками, а вокруг него десяток противников, готовых наброситься в любую минутуи бить до тех пор, пока не устанут. Такой борзости по отношению к «старшим» непозволял себе еще никто, и оставить ее безнаказанной они не могли. Но тутпроизошло то, чего никто не ожидал: Тимофей поднялся и, вытирая кровь, котораявыступила из ссадины на лбу, обратился к Ивану: <o:p></o:p>

– Чего не отошел-то? Вон, колесо не великепогнули.<o:p></o:p>

Иван ничегоне ответил и продолжал пристально смотреть на Тимоху. Тем временем один из«старших» (по кличке Боцман) выступил вперед, всем своим видом показывая, чтособирается ударить Ивана, и сказал:<o:p></o:p>

– Тимоха, чего ты с ним разговариваешь?!Отхерачить этого урода надо, и дело с концом. Совсем уже малолетки оборзели!<o:p></o:p>

– Успокойся, Боцман. У парня характер, не видишь, что ли?Пускай идет куда шел. Позови лучше того хмыря, у которого велик взяли. Пустьзабирает обратно, накатались мы сегодня.<o:p></o:p>

Вот так Ивани поступал во всех жизненных ситуациях – ввязывался в бой, зачастуюбессмысленный, совершенно не думая о последствиях. И, что самое удивительное,ему все сходило с рук. Он умудрялся выйти сухим из воды там, где другой сразуутонул бы, едва войдя в эту самую воду. И так было всегда, кроме одного случая,который круто поменял все в жизни Ивана. Слишком много смелости, мужества иудачи было в одном человеке. Их бы на пятерых разделить – как раз всем хватилобы. Но они досталось одному, это и привело к тем печальным событиям, о которыхя расскажу позже.<o:p></o:p>

Александрсделал паузу, чтобы разлить по стопкам очередную порцию «поминальной жидкости»,которую на нашей Родине принято употреблять и в горе и в радости. Мы выпили, имой собеседник вернулся к своему рассказу:<o:p></o:p>

– Полноценных гопников из нас так и не получилось. Послешколы Иван поступил в медицинский институт, а я никуда не поступил и ушел вармию. Отслужив, я вернулся домой и понял, что в стране грядут большиеперемены. Проработав некоторое время то там, то сям, я принял решениекардинально сменить вид деятельности и предложил Ивану заняться охраннымбизнесом. В то время он, конечно, был совсем не такой, как сейчас, и криминалав нем было гораздо больше, чем бизнеса. Но иначе тогда работать былоневозможно, и мы сделали свой выбор, за который позже пришлось заплатить слишкомвысокую цену. Мой друг к этому моментууже успел окончить институт и разочароваться в медицине, а впереди его ожидалиинтернатура и безденежье. Мое же предложение сулило неплохие перспективы, темболее что со спортом мы дружили всегда. Еще одна важная деталь, повлиявшая какна выбор рода деятельности, так и на всю его дальнейшую жизнь, – это женитьбаИвана. Про нее надо рассказать подробнее. <o:p></o:p>

Познакомился Иван со своей будущей супругой еще во временасвоего студенчества. Влюбился в нее без памяти, и Ольга (так звали егоизбранницу) отвечала ему взаимностью. Нет, не те слова я подбираю. Честноговоря, не знаю, как и описать их чувства, – души они друг в друге не чаяли. Ядумал, что только в книжках да в фильмах такая любовь бывает, а тут в реальнойжизни ее увидел. Стали они двумя половинками одного целого. Редко так бывает:обычно люди эгоистичны в отношениях, а Иван с Ольгой друг для друга жили, и,если приходилось им расставаться, тосковали без меры. Даже разлука на несколькочасов для них была невыносима, словно на несколько лет разлучались. Как будточувствовали, что времени для счастья им отпущено совсем немного, и старались неупустить ни единой секундочки.<o:p></o:p>

Заключивбрак, молодая семья остро нуждалась в средствах существования, тем более чтоОльга к этому времени была уже беременна, а средств этих катастрофически нехватало. Иван рассказал супруге о своих планах поменять род деятельности, и онане возражала. Скажи Ольга, что против, и видит своего мужа доктором, Иван, нераздумывая, сделал бы карьеру врача и стал бы при этом не просто рядовым, авыдающимся хирургом или кардиологом. Но Ольга так не сказала. Она вообщеникогда не перечила Ивану, а он всегда ее слушал. <o:p></o:p>

В общем,примкнули мы с Иваном к одной из группировок, оказывающей так называемые«охранные услуги» бизнесменам. Что это были за услуги и как они оказывались вто время, думаю, объяснять не надо.<o:p></o:p>

Во главеэтой группировки стояли наши друзья, которые с радостью приняли нас в своиряды. И с этого момента началась совсем другая жизнь, подробности которой яраскрывать не очень хочу. Скажу лишь, что вскоре Иван занял в этой группировкелидирующие позиции, а после этого и она сама заняла такие же позиции в городе.Подобный оборот событий меня совсем не удивил: если Иван брался за какое-тодело, оно было обречено на успех. По-другому у него просто не получалось.Сказочное, просто фантастическое везение сопутствовало этому человеку во всем.До сих пор не перестаю поражаться его везению, которое не поддавалось никакомулогическому объяснению. <o:p></o:p>

Но вернусь ксвоему рассказу. Поначалу все шло хорошо: деньги текли к нам рекой. Мы даже незнали, как их потратить, поэтому просто пускали на ветер все, что зарабатывали.Мы покупали дорогие машины, развлекались в казино и элитных ресторанах –короче, сорили деньгами направо и налево. <o:p></o:p>

У Иванародилась дочка, в которой он души не чаял. После ее появления на свет он весьсиял от радости, и мне казалось, что более счастливого человека я никогда невидел. <o:p></o:p>

Мы былиудачливы и наслаждались жизнью. Из мальчишек, выросших в нужде, мы превратилисьв королей, которым все дозволено, которых боятся и уважают. Но в жизни все раноили поздно заканчивается, вот и к нам пришли тяжелые времена. Когда дочке Иванаисполнилось четыре годика, у нас возникли серьезные проблемы. Связаны они былис очередной войной между нашей группировкой и конкурентами. Чтобы не подвергатьсемью опасности, Иван решил увезти ее подальше от города, в одно укромное место,приготовленное специально для такого случая. Мне нужно было настоять, чтобы онотправил Ольгу с дочкой за границу, а не в деревню. Но что уж теперь говоритьоб этом – задним умом все горазды думать. Ольга не хотела уезжать за границу –слишком далеко от любимого, а Иван не стал ей перечить. Да мы и не планировали,что «война» затянется надолго – просто нужно было переждать ее пик в безопасномместе. За нами тогда велась настоящая охота, и риск обнаружить наши мертвыетела на какой-нибудь свалке был достаточно велик. Семью, конечно, специальноубивать никто не стал бы, но, окажись она не в то время и не в том месте, тожемогла бы пострадать. Нравы в то время были жестокие, и такие пустяки, как паралишних трупов, никого бы не остановили.<o:p></o:p>

Александрзамолчал. Его лицо изменилось – огромная печаль отразилась на нем. В тишине оннаполнил наши стопки водкой, и мы опустошили их, не произнося ни слова.<o:p></o:p>

– Драмаразвернулась там, где ее меньше всего ожидали. Каким-то образом наши врагиузнали, что Иван уезжает из города, а также узнали о месте, куда он собиралсяпоехать. Бандиты решили нагрянуть туда внезапно и застать его врасплох. Но онинемного опоздали и приехали через несколько часов после отъезда Ивана. В домеони нашли только Ольгу с дочкой. Взяв их в заложницы, эти отморозки устроилизасаду, думая, что Иван в скором времени вернется. Чтобы не тратить попустувремя и скоротать свое ожидание, они решили устроить Ольге допрос спристрастием. А она действительно ничего не знала. Иван не сказал ей, кудауезжает, где будет находиться и когда приедет обратно. Он вообще старался непосвящать жену в проблемы бизнеса и просто говорил ей, что нужно делать. АОльга доверяла ему и слушалась. Короче, допрос немного затянулся, а когда этиидиоты наконец поняли, что Иван действительно не собирается возвращаться ивсего-навсего отвез семью в безопасное место, было уже поздно: от Ольги и дочкиИвана осталось одно кровавое месиво,лишь отдаленно напоминающее людей.<o:p></o:p>

Оставлятьживыми свидетелей, да еще в таком виде, было никак нельзя. Они решили убитьОльгу и ее малютку, а дом поджечь, чтобы замести следы своих злодеяний. Ихорошо, если б так и поступили. Грех такое говорить, но для всех это был бынаилучший вариант развития событий. Время лечит душевные раны, но только еслиоставить их в покое. Но эти придурки даже убить нормально не смогли: дочкуубили, а Ольга выжила. Когда они дом подожгли, очнулась она, схватила своюмертвую дочурку, прижала к себе и выползла из горящего дома. А как только на улицеоказалась, вновь в беспамятство впала. Нашли ее соседи, которые прибежалитушить пожар, скорую, конечно, вызвали, в больницу увезли… Короче, собиралиее в госпитале потом по частям около года. Тело-то подсобрали немного, а вотразум не смогли – лишилась она его в тот день, раз и навсегда. С того времени идо сих пор Ольга находится в сумасшедшем доме. Понятно, что содержание и лучшихврачей Иван ей обеспечил, но толку-то от этого? Не узнала она его больше ниразу: всегда, как видела, за разных людей принимала. А он за все произошедшеесебя винил.<o:p></o:p>

Вот так исуществует Ольга – словно живое напоминание о его вине. Иван, как навещал ее вбольнице, потом сам не свой возвращался: приедет, стакан самогона выпьет, уйдетк себе в комнату и там до самого утра так и просидит, не смыкая глаз. Как емуэти ночи давались, сколько лет жизни унесли – одному только Богу известно. Кутру вновь приходил в себя, но эти ночи… Врагу такой ночи не пожелаешь.<o:p></o:p>

Александрпрервал свой рассказ и потянулся за бутылкой, чтобы в очередной раз разлить постопкам часть ее содержимого. Пока он занимался наполнением стопок, я спросил:<o:p></o:p>

– А как давно все это произошло?<o:p></o:p>

– Чуть больше двадцати лет назад. Иван, как обо всем узнал,что с ним тут сделалось – словами и не передать. Настолько человек изменился,что узнать его стало почти невозможно. Помню, посмотрел ему в глаза, а онимертвые, не осталось больше в них искорки жизни, и лицо такое же, мертвое, стало.Ощущение было, словно лицо умерло, а тело еще живет. До сих пор, как вспомню,мурашки по коже бегут. <o:p></o:p>

В том, что Иван найдет этих отморозков и участь их будетнезавидная, никто не сомневался. Но дальше произошли очень странные исовершенно непонятные для нас события. Иван действительно довольно быстроразыскал этих упырей и увез их в лес, где они и должны были найти свою смерть.Но он их не убил, а отпустил. Вот так – увез и отпустил, понимаешь? Что-топерегорело в нем – не захотел мстить. Я поначалу думал, что мой друг тоже умомповредился, как и его супруга. Понимание того, что на самом деле происходило вдуше у Ивана, пришло ко мне гораздо позднее. А тогда никто из нас не понял егопоступка, и мы подумали, что он и впрямь стал немного «того».<o:p></o:p>

Отморозков этих наши ребята все же порешили – нам тогдаказалось, что подобные вещи прощать нельзя. Но Ивану условились ничего про этоне рассказывать – боялись, как бы у него совсем «шарики за ролики» не заехали.Так и умер он, ничего не узнав. И хорошо, что не рассказали, а то он и этотгрех на свой счет принял бы, и так всю оставшуюся жизнь Ольгу свою у Бога отмаливал.На себя ему всегда было плевать, но того, что случилось с Ольгой и их дочуркой,он так и не смог себе простить. Он не раз после говорил, что не было у негодругого пути к Богу. Случись что лично с ним, не вразумился бы – слишком многомужества в нем было, не позволило бы оно смирить гордыню. А вот Ольга и дочка –здесь все по-другому, здесь весь мир его с ног на голову перевернулся. Всюоставшуюся жизнь он продолжал хранить верность Ольге, не было у него больше ниодной женщины. А Ольга его даже не узнавала, представляешь? Что он испытывал,как только с ума не сошел, – я не знаю. Но по-другому Иван не мог, иначе этоуже был бы не Иван. <o:p></o:p>

Так вот, после этого случая хотел он Ольгу к себе забрать избольницы, но врачи отговорили: все в один голос сказали, что в клинике ей будетлучше. Кому только он ни показывал ее, с кем ни советовался, – медицинскиесветила были единодушны в своем мнении. Иван смирился и, продав все, что имел,построил домик в лесу и уехал туда. Ну а дальше ты знаешь – так и прожил всюжизнь в нем отшельником.<o:p></o:p>

Два раза в год он приезжал к Ольге, навещал ее, всенадеялся, что она признает его, но она так и не признала. А после смерти Иванаей уже несколько дней как хуже стало – с постели не встает и не ест почтиничего. Видно, почувствовала, что покинул ее возлюбленный сие временноепристанище, и тоже поспешает к нему, в вечный дом, где уже не разлучатся. Может, хоть там обретут покой, раз здесь несложилось. Извини, Денис, столько лет прошло, а словно вчера все было, какначну вспоминать…<o:p></o:p>

Александр замолчал и вытер слезу, скатившуюся у него по щеке.По правде сказать, я тоже едва сдерживал себя, чтобы не расплакаться. Мы молчавыпили, и после этого я спросил:<o:p></o:p>

– А что будет с домом Ивана?<o:p></o:p>

– Он завещал его продать, а деньги пустить на содержаниеОльги. Как будто мы без его дома с этой задачей не справились бы. Но Иваннастаивал – пусть так и будет. <o:p></o:p>

– Я куплю его дом.<o:p></o:p>

– Зачем он тебе, в такой глуши? – удивился Александр.<o:p></o:p>

– Я куплю его, сколько он стоит? – твердо повторил я.<o:p></o:p>

– Ну, как знаешь, я не против. А сколько стоит, даже нескажу. Определись сам с ценой, для меня это не очень важно.<o:p></o:p>

– Договорились. Спасибо, Александр.<o:p></o:p>

– Мне-то за что? Ты же его покупаешь, а не даром берешь.Ладно, давай еще по одной, за упокой души.<o:p></o:p>

Мы выпили, и я начал собираться домой. Провожая меня, хозяиндома произнес:<o:p></o:p>

– Ну, теперь я к тебев гости буду ездить. Пригласишь ведь, когда сделку оформим?<o:p></o:p>

– Конечно, приезжай! Буду очень рад!<o:p></o:p>

Мы обнялись на прощание, и яуехал.<o:p></o:p>

<o:p> </o:p>

VI<o:p></o:p>

<o:p> </o:p>

Я понимал, что после возвращения от Александра меня ожидаютдва непростых разговора: с Вадимом и с моей супругой. <o:p></o:p>

У меня созрело твердое решение выйти из бизнеса, и мне нужнобыло как-то объяснить близким людям, почему я его принял. Дело в том, что,занимаясь бизнесом, мне постоянно приходилось идти на сделки со своей совестью.Не знаю, возможно, есть люди, которые поступают по-другому, но у меня так неполучалось. В нашем деле все жестко – либо совесть, либо бизнес – и никакиначе. Мирно эти две структуры сосуществовать не могут. Я выбрал совесть – поэтомус бизнесом придется расстаться. Он давит на меня, расплющивает как букашку и недает сосредоточиться на том, к чему так стремится моя душа.<o:p></o:p>

Короче, решение было принято, и дело оставалось за малым –озвучить его жене и другу. Но как это сделать, я пока не знал. Правду сказать –они не поймут, а врать не хотелось. Ну, Вадиму можно и правду: не поймет – такне поймет. А вот со Светой дело обстояло сложнее: после такого заявления нашиотношения точно дойдут до «развода», и это как минимум. «Разводиться» иругаться я не хотел и поэтому решил ей соврать, а правду рассказать позже. <o:p></o:p>

Первый разговор должен был состояться с Вадимом.<o:p></o:p>

<o:p> </o:p>

VII<o:p></o:p>

<o:p> </o:p>

Встретившись с Вадимом, я, безо всякой подготовки, прямо спорога офиса сказал:<o:p></o:p>

– Вадим, я хочу выйти из бизнеса. Мне нужна часть денегсейчас, а остальные отдашь, когда сможешь, торопить не буду.<o:p></o:p>

Мой партнер, сидевший в кресле за своим рабочим столом,посмотрел на меня так, словно я сообщил ему о заложенной в нашем офисе бомбе. Болееглупого выражения, чем то, что появилось на лице у моего друга в этот момент, яеще не видел. Выдержав небольшую паузу, он произнес:<o:p></o:p>

– Ты стал принимать наркотики?<o:p></o:p>

Теперь выражение лица изменилось у меня.<o:p></o:p>

– Наркотики?! – удивленно переспросил я. – Нет. Почему тытак решил?<o:p></o:p>

– Просто в последнее время ты очень странно себя ведешь: толюдей обманывать не можешь, и из-за этого наш бизнес терпит убытки, то ни стого ни с сего срываешься и уезжаешь куда-то «за тридевять земель», хотя раньшетебя и за сто километров от города не вытащить было, а теперь и вовсе решил всебросить и из бизнеса выйти. Тебе самому-то не кажется странным такое поведение?<o:p></o:p>

– Нет, не кажется. Просто я пересматриваю свою жизнь, у меняменяется мировоззрение, и я поступаю в соответствии с этими изменениями. Что вэтом странного?<o:p></o:p>

–- Да все в этом странно, –- повысил голос Вадим. –- Тыописываешь точное поведение наркомана, которого на кумарах[5]накрывают гонки[6], и онначинает генерировать у себя в голове, различные бредовые идеи.<o:p></o:p>

– Не горячись, Вадим, давай поговорим спокойно. Просто яхочу выкупить дом Ивана и проводить больше времени вдали от городской суеты.<o:p></o:p>

– Выкупить дом Ивана?! – заорал Вадим не своим голосом ивскочил с кресла, запутавшись при этом в проводах от ноутбука и чуть не уронивего на пол. – Я всегда подозревал, что он на чем-то сидит! Ну не можетнормальный человек жить один, хрен знает где, без баб, без интернета, почти безобщения, да еще и нести всякую околесицу про Вселенную и бессмертную душу.Признайся, он и тебя успел подсадить на свое зелье?!<o:p></o:p>

–Вадим! Во-первых, о покойниках – либо хорошо, либо никак –иначе мы поругаемся. Во-вторых, ты ничего не знаешь про Ивана, и поэтому ненадо пороть всякий вздор. В-третьих, я не наркоман и никогда им не был. Еще разпрошу тебя, давай не будем ссориться и поговорим как друзья. Ведь мы же друзья?<o:p></o:p>

– Конечно, друзья, – смягчился Вадим. – Поэтому я ипереживаю за тебя. Ну объясни, зачем тебе дом в такой глуши? Да даже хрен сним, с этим домом, зачем из бизнеса-то выходить?!<o:p></o:p>

– Я же объяснил – хочу время от времени отдыхать отгородской суеты. И чем больше этого времени у меня будет, тем лучше. Ну абизнес… Не мое это, чужой я в нем, понимаешь?<o:p></o:p>

– Нет, совершенно не понимаю. Столько лет было твое, а тутвдруг не твое стало. Это как? Нужен тебе этот дом гребаный – ну давай вместеего купим, поставим на баланс фирмы; я тоже буду на рыбалку иногда приезжать итам останавливаться. Но бизнес?! Ты жить-то на что будешь?<o:p></o:p>

– Жить? Да мне много не надо. Есть некоторая недвижка – еесдавать стану. Плюс к этому – кто к Ивану на рыбалку приезжал, тот и будетприезжать – тоже копеечка. Проживу. А в городе я не могу больше: все чужое мнездесь. Душа умирает, понимаешь, – душа. Вот ее сберечь хочу. А для тела найдупропитание.<o:p></o:p>

– Ивана, что ли,наслушался? Душа у него умирает. А про Свету, про детей, про меня, в концеконцов, ты подумал? Как у тебя все просто – проживу, много не надо… А Светапроживет? Об этом ты подумал?<o:p></o:p>

– Подумал, Вадим, подумал, обо всех вас подумал. Ну,признайся честно, ведь тебе проще будет без меня. И зарабатывать большестанешь. Наймешь помощника – за хорошую плату многие согласятся мое местозанять и работать будут не хуже. Ведь весь наш бизнес исключительно не тебедержится. Я без тебя не смог бы им заниматься, а ты без меня легко сможешь.Дети – от них город никуда не убежит. Вырастут, захотят городской жизни –пожалуйста. Жильем я их обеспечил, пускай учатся, работают, никто им мешать не будет.Но я хочу вложить в них то, чего в городе они не получат, показать им другоймир, реальность которого не искажают интернет, мультики и прочая зараза. Апотом они сами сделают выбор, я препятствовать не буду. Вот со Светой –проблема, и в ее решении ты можешь мне помочь, если согласишься.<o:p></o:p>

– Я? – спросил Вадим и удивленно посмотрел на меня. – Этокаким же образом, интересно?<o:p></o:p>

– Я скажу Свете, что наш бизнес стал рискованным и естьшансы все потерять, поэтому я вывожу свой капитал и вкладываю его в недвижимость.А ты подтвердишь мои слова.<o:p></o:p>

– То есть, – ехидно произнес Вадим, – ты просишь менясоврать?<o:p></o:p>

– Да, именно соврать.<o:p></o:p>

– А тебе не кажется, что это двойные стандарты? Как-то невяжется твое вранье со всем тем, о чем ты мне только что говорил.<o:p></o:p>

– Кажется. И мне совсем не хочется врать, но «развода» изатяжного скандала мне хочется еще меньше, поэтому я и прошу тебя о помощи. Ноты можешь отказаться – я не обижусь.<o:p></o:p>

– Да мне-то соврать, что поссать сходить, – засмеялся Вадим.– Просто ты сам-то не запутался, часом, в своих мировоззрениях?<o:p></o:p>

– Не знаю, Вадим. Возможно, и запутался. Единственное, в чемя уверен на сто процентов, – это в том, что нахожусь в пути, и путь этот ведетменя к Богу. Не исключено, что, бросая бизнес и покидая город, я совершаюошибку. Не исключено, что ошибок я совершу еще великое множество – что ж, будуих исправлять и учиться на них. Пока я живой, имею такую возможность. Знаешь,однажды Иван дал мне совет: «Слушай своюсовесть и действуй»., — сказал он. Так вот, сейчас моя совесть подсказывает,что нужно поступить именно таким образом, иначе не будет мира в моей душе.<o:p></o:p>

– А в душе у Светы будет мир, если вы уедете?<o:p></o:p>

– На первом этапе Свете будет тяжело. Но мы не станем рубитьвсе концы сразу. Вначале будем ездить туда время от времени, а потом онапостепенно привыкнет и примет мою точку зрения. Женщина – она ведомая: кудапойдет мужчина, туда и она направится. Так всегда было, и так будет. Простонельзя ее переламывать, а нужно запастись терпением и делать все с любовью –тогда женщина будет счастлива и отправится за своим избранником хоть на крайсвета. Ведь что для нее является счастьем: быть любимой, видеть рядом любимогомужчину и иметь семейный очаг. Все женщины этого хотят. А кто говорит, что нехочет, – так это защитная реакция от нас, мужчин, потому что мы заставляем их защищатьсявместо того, чтобы дарить им любовь.<o:p></o:p>

– Да, бабы – дуры, это точно, – рассмеялся Вадим.<o:p></o:p>

– Я совсем не то имел в виду.<o:p></o:p>

– Да знаю, знаю, я просто пошутил.<o:p></o:p>

– А без шуток можешь поговорить, откровенно?<o:p></o:p>

– Без шуток? – переспросил Вадим и сделался серьезным. – Безшуток скажу тебе следующее: честно говоря, меня и самого все достало впоследнее время. Нет былого кайфа в жизни. Деньги – просто спортивный интерес ибольше ничего: заработать лишний миллион, обойти конкурентов, чтобы потомподтрунивать над ними. Короче, азарт, да и он уже кайфа не приносит. Бабы –сплошное однообразие, тоже лишь азарт к ним остался: смогу ли затащить впостель ту или эту. А как затащишь, так и секс-то уже особо не нужен, больше попривычке. И самое главное – никто не отказывает, ну хоть одна бы послала илипощечину влепила. Так нет же – сами прыгают в кровать, только пальчиком помани.Скукотища, да и только.<o:p></o:p>

– Попробовал бы ты мою Свету поманить – влепила бы так, чтоглаза на лоб повылазили, – сказал я, улыбаясь.<o:p></o:p>

– Ну, Светка, конечно, – это другое.<o:p></o:p>

– А твоя не влепила бы ловеласу типа тебя?<o:p></o:p>

– Яйца бы отрезала.<o:p></o:p>

– Ну вот, а говоришь,что кругом одни шалавы. Просто ты общаешься с шалавами, так чего же от ниххочешь? Как только тебя жена еще терпит. В глаза-то ей не стыдно смотреть?<o:p></o:p>

– Да как-то привык уже. Норма жизни. Все сейчас так живут,каждому времени – свои нормы.<o:p></o:p>

– Не все так живут,Вадим, не все. И не норма это. А знаешь что, приезжай ко мне на месячишко –поживешь, проветришься немного, на рыбалку с тобой походим. А то ты в этойсуете совсем уже потерялся и разучился на мир трезвыми глазами смотреть.Засосала она тебя и перемалывает. Со мной так же было, поэтому я знаю, о чемговорю.<o:p></o:p>

– Нет, Денис, как бы меня ни достало все, но уезжать, какты, я пока не готов.<o:p></o:p>

– Всему свое время, Вадим, всему свое время. Но все равно,приезжай, если захочешь. Буду рад тебя видеть.<o:p></o:p>

— На выходные – с удовольствием. Но не дольше, – произнесмой друг и после некоторой паузы добавил. – Ладно, удачи тебе, Денис, мне будетне хватать такого партнера, как ты. Как бы там ни было, а столько лет душа вдушу отработали.<o:p></o:p>

– И тебе удачи, и спасибо за все. Выражаясь твоим языком –как бы там ни было, но именно ты познакомил меня с Иваном. Так что, можно сказать,отчасти и ты являешься виновником изменений, произошедших во мне. <o:p></o:p>

– Даже не знаю, радоваться этому или горевать. Но, как бытам ни было, раз принял решение – действуй. Может, и я на старости лет приеду,поставлю возле твоего дома хибарку и поселюсь рядышком. Но это только тогда,когда мне окончательно все надоест, а пока я еще ого-го!<o:p></o:p>

– Смотри, как бы твое «ого-го» не превратилось в «ой-йо-йой».Береги себя, Вадим.<o:p></o:p>

– И ты себя тоже, Денис.<o:p></o:p>

Мы обнялись, и я вышел из офиса.<o:p></o:p>

<o:p> </o:p>

ЭПИЛОГ<o:p></o:p>

<o:p> </o:p>

Я стоял на берегу озера, и первые лучи восходящего солнцаосвещали мое лицо.<o:p></o:p>

С момента нашего знакомства с Иваном прошло уже около года.Моя жизнь за это время круто поменялась и обрела новый смысл. Из городскогожителя я постепенно превращался в жителя загородного и был этим очень доволен.<o:p></o:p>

Света тоже потихоньку привыкала к спокойной и размереннойзагородной жизни. Единственное, что ее по-прежнему тяготило, – это наряды,которые в этой глуши совершенно некуда было надевать. Но она все же вышла изположения и нашла им достойное применение: время от времени моя супругаустраивала «показы мод», щеголяя передо мной в своих выходных платьях.Происходили эти показы вечерами, которые мы коротали возле камина после того,как укладывали наших ребятишек спать.<o:p></o:p>

Эмоция радости вновь начала возвращаться ко мне.<o:p></o:p>

[1] Абике –уважительное обращение к старшему по возрасту.<o:p></o:p>

[2] Намаз –каноническая молитва, один из пяти столпов ислама.<o:p></o:p>

[3] Рахмет(казахский) — благодарность.<o:p></o:p>

[4]Контрабас — контрабанда (сленг).<o:p></o:p>

[5] Кумар –первое ощущение приближающихся ломок у наркомана. Состояние, возникающее послетого, как доза наркотика закончила свое действие.<o:p></o:p>

[6] Гонки –ощущение страха, паранойя или мания преследования, приходящие через некотороевремя после принятия наркотика.<o:p></o:p>

Прочли стихотворение или рассказ???

Поставьте оценку произведению и напишите комментарий.

02.10.2018 02:33

901

Дмитрий

ЭМОЦИЯ РАДОСТИ

Книги рекомендованные к прочтению Все книги

Книги рекомендованные к прочтению
Все книги