Адрес: Пискарёвское кладбище

Дорогой дядя Егор… Мне как-то неудобно к тебе так обращаться. Твоей племяннице уже за 60, а ты навек остался двадцатилетним. А на фронт ушёл в 19. Уже мои дети старше тебя. В моей памяти ты живёшь с самого детства, с того момента, когда я узнала от мамы, что папин брат Егор (точнее, Егорий, теперь мы это знаем) пропал без вести. Вбегаю однажды с улицы в бабушкин дом и вижу: она сидит на полу, тихо плачет (в первый раз видела бабушку в слезах) и держит в руках розовые листочки. Это всё, что осталось от сына. Ни вещей, ни фотографий… Позже узнала, что фотографии ты все порвал, решил: вернусь с войны – тогда сфотографируюсь. О тебе, дорогой наш Егорий Фёдорович, я рассказывала не только своим детям, внуку, но и своим ученикам. Перед Днём Победы приносила на урок эти письма, читала отрывки и плакала… Как мне дороги эти розовые листочки! Передалась бабушкина боль за тебя. Как отчётливо я чувствовала твою обиду, тревогу – ни одного письма из дома. Товарищи получали, а ты… ни одного. Всё равно писал с болью, заботой, сыты ли, здоровы, есть ли письма от старшего брата Ивана, пишет ли из Белоруссии сестра Нюра, сколько и какими продуктами получили на 1 трудодень, получили ли за тебя, не разворовали ли колхозное имущество. Удивляюсь твоей зрелости, мудрости, патриотизму. Ты верил в победу… но и знал или чувствовал, что не вернёшься. Об этом ты пишешь в одном из писем. Тебя, пропавшего без вести, искали твои братья, искала я. А нашёл мой сын Серёжа, твой внучатый племянник. Милый мой юный дядя, конечно, больно, что твоя судьба сложилась так горько, что не было у тебя семьи, может, и девушки любимой не было, не успел… Но знай: ты живёшь в сердцах твоих родных, моих детей и внуков, а они передадут, надеюсь, эту память дальше… Мне хочется, чтобы на Пискарёвском кладбище появилась табличка с твоим именем. Всё, что будет связано с тобой, узнают не только мои дети и родные, но и очень многие. А в День Победы ты будешь участвовать в параде Победителей, идти с Бессмертным полком. Мы тебя помним…