ИГРА В «ДУРАКА»

Там, на глубине мрачного котлована судеб, моя карта бита кем ни попадя, даже презренной шестеркой, пни которую, и она с истеричным визгом собачонки отлетит в сторону, а потом подобострастно бросится лизать ботинок бьющего. Но ведь – бита, бита и ею. Я не то, чтобы сильно расстроен, а скорее озадачен: как же так – шестеркой ничего бить нельзя, даже другую шестерку. Значит против меня играл шулер, у которого все свои карты козырные. Хотя настоящая козырная шестерка давно вышла из игры…

Мы с ним играли в «дурака», и я всякий раз оставался в дураках. Да еще он позорно навешивал мне на плечи погоны из двух шестерок, а третью – впечатывал в лоб, словно красноармейскую звездочку. Сколько же у него было шестерок во время игры в «дурака»?..

…Оплеванный униженный и оскорбленный я шел по дну котлована судеб, превратившемся давно в братскую могилу дураков: полуистлевшие останки их валялись повсюду штабелями. Даже всеядные и вечно голодные грифы брезговали клевать опущенные (по воровской терминологии) тела. Но у некоторых таки глазницы были пусты: разве что только крысы, что кишели тут, выели им глаза, которые дуракам вроде как и не положены…

Пожалуй, я один тут еще живой: но не потому, что считаю себя сколько-нибудь умным: раз ввязался в игру с шулером – значит дурак… И тут только вспомнил, что пошел на игру вовсе не для того, чтобы выиграть, заведомо зная, это невозможно, а — чтобы схватить его за руку. И – схватил! Но он не мог рассекретиться, и пока я соображал, что теперь делать, он выбросил меня, как и всех, кто был доселе на моем месте, в котлован.

«Да. Да. Да! — Воодушевленно воскликнул я. – У него карты крапленые!» Мигом склонился над близлежащим полуистлевшим трупом, достал из его карманов карты, которыми тот был бит; и все они, как одна, были в крапе. Бросился доставать карты, которыми были биты остальные «дураки» — и все они тоже оказались краплеными. Я выложил из них огромными буквами слово «ШУЛЕР» и поджег.

Пламя взметнулось до небес, и отчетливо высветило лукавый лик шулера. Разгневавшийся вмиг архангел Серафим с размаху проткнул его насквозь огненной пикой. Реальный шулер, схватившись за сердце, упал замертво. Но не умер, а — напрочь утратил ловкость рук, без которой шулерство невозможно в принципе. А все убитые им «дураки» восстали из общей могилы, слегка отряхнулись, и пошли как ни в чем ни бывало по своим делам.