Яблоки из чужого сада

Врачи народ суеверный, хотя не всегда любят в этом признаваться. Медикам хорошо известно, что если, к примеру, ты согласился заменить кого-то на дежурстве, то непременно жди «сюрпризов».

В тот раз я подменял свою коллегу – врача терапевта, срочно уехавшую в деревню к заболевшей матери.
Причина, в общем-то, уважительная, а мне все равно было как-то неуютно на «чужом» дежурстве.
Летом в терапевтическом отделении районной больницы людей на лечении немного. Три язвенника с обострением, двое больных с пневмонией, один с пиелонефритом.
Я перелистывал истории болезни, готовясь к вечернему обходу, когда в дверь ординаторской кто-то робко постучался. Вошедшему мужчине было на вид лет за пятьдесят, но он старался выглядеть моложе. Яркий спортивный костюм с курточкой на молнии, легкие «фирменные» кроссовки, на шее золотой медальон на изящной цепочке.

– Доктор, можно мне домой сходить. Помыться, переодеться. Я в стационаре вторую неделю, сами понимаете, – переминался он с ноги на ногу.

Душ в отделении не работал, горячей воды давно не было, да и с холодной летом перебои случались, так что пациенту можно было посочувствовать.

— А вы у нас по поводу чего лечитесь? – спросил я, доставая историю болезни, – как себя чувствуете?

– Полиартрит, но сейчас лучше, а живу я тут неподалеку на поселке, в частном секторе.

– Ну, хорошо, – согласился я, – идите, только утром без опозданий! Чтобы в 7-00 до пересмены были на месте.

Больной ушел, а мы с дежурной медсестрой отправились по палатам делать обход. Когда я вернулся в свой кабинет, уже стало вечереть, через открытое настежь окно повеяло прохладой. Прямо от забора больницы тянулись улицы шахтного поселка, утопающие в зелени садов. У кого-то во дворе заиграл баян, но вскоре умолк. Наступила тишина, только шаркала шваброй за дверями наша санитарка Шурочка. Я удобнее уселся в кресло и положил перед собой истории болезни. Не успел сделать и пары записей, как вошла Шура.

– К вам тут одна дамочка просится.

В дверях стояла худенькая женщина в простеньком, вылинявшем платьице и стоптанных, одетых на босу ногу туфлях.

– Прошу прощения, доктор, что отвлекаю вас. Мне только узнать. Вот принесла мужу горяченького покушать, а его нигде нет и палата пустая.

Она еще не успела до конца произнести фамилию отпущенного мною больного, а у меня уже защемило внутри. Только неделю назад на оперативке у главного врача разбирали случай, когда больной, числившейся в стационаре, пьяным был задержан полицией за угон мотоцикла. Поменялся дежурством на свою голову!

– Он на ночь домой попросился, я его отпустил сходить искупаться.

Женщина не смогла скрыть своего замешательства. Руки нервно забегали по пакету с едой.

– Так мы, это, наверное, разминулись по дороге – смущенно произнесла она – извините, пойду я.

Хорошо, если так, а вдруг ограбили? Вон, цепь на нем золотая или того хуже, под машину угодил ненароком.
Ночь выдалась неспокойной. «Скорая» привезла шахтера с непонятными болями в животе. Пришлось вызывать на консультацию хирурга. За суетой и телефонными звонками я, то забывал, то опять вспоминал о потерявшемся больном и старался гнать от себя всякие нехорошие мысли.
Он вернулся в отделение ровно в семь утра, как и договаривались. На нём был тот же спортивный костюм и та же футболка, из чего я сделал вывод, что дома он, конечно, не был. О визите жены ему, видимо, ничего не было известно.

– Доктор, возьмите, это вам, – с улыбкой на лице протянул он мне корзину, полную отливающих глянцем золотистых яблок, – только утром с дерева сорвал.

– А к вам тут жена вчера вечером приходила.

В одно мгновение улыбка на его лице уступила место растерянности.

– Не может быть, она же вчера в ночь должна была работать.

— Наверное, поменялась, хотя знаете, говорят, меняться дежурствами – плохая примета.