Моя бабка была Железнова

Моя бабка была в девках Железнова -

Вассы троюродная сестра.
И, поверьте, лезть в карман за словом
не спешила, просто некогда с утра ...
И могла любого припечатать
от души ядрёным сургучём,
бесполезно было уши прятать,
так вотрёт, как красным кирпичём.
Подаёт на стол она к обеду:
«Вам помазать, или наплевать?»
Ты сиди и не ломай беседу,
и не вздумай глупо хохотать.
Перлы сыпались из уст красноречивых:
«Хорошо не жили, не хрен привыкать!»
От неё мы в детстве научились
икру бочками замазкой величать.
«Сбегай ка, Сережка, за замазкой!»
и протянет рваный с гербом рубль,
при Хрущёве жизнь не пряник к пасхе,
очередь за хлебом — сделай дубль.
Вкус икры лещёвой с черным хлебом
не забыть, пожалуй, никогда,
было мирным голубое небо
и струилась волжская вода.
Той икры баржами в мелких бочках,
с Астрахани был по Волге сплав,
в Сормово, на пристань, тире — точка,
пёр буксир гребень волны поправ.
Шестерых рожала и взрастила,
мужнина «броня» не помогла,
умер муж после войны, могила
из семьи кормильца забрала.
Рвался воевать, но делать танки
ни одни же будут пацаны ...
Раз в неделю сбегать на свиданку
и помыться — тяготы войны.
У станков прилягут, иль в каптёрке,
подложив под голову пальто.
«Лучше бы я звался Вася Тёркин!»
Назывался цех их цехом 100.
Умер дед, остановилось сердце,
аккурат, как минул год после войны,
не войдёт во двор, не скрипнет дверца,
не видал я деда, пацаны...