​Над суетою земли поднявшись…Гл. 11

(О творчестве В.С.Соловьёва)

Часть четвёртая ««О любви земной и небесной»

Глава одиннадцатая «Любовь, к Небесам возвышающая»

Любовь долготерпит, милосердствует, любовь не завидует, любовь не превозносится, не гордится, не бесчинствует, не ищет своего, не раздражается, не мыслит зла, не радуется неправде, а сорадуется истине; все покрывает, всему верит, всего надеется, все переносит. Любовь никогда не перестает, хотя и пророчества прекратятся, и языки умолкнут, и знание упразднится.

Известные слова Послания Апостола Павла, которое называют ещё «гимном любви». Любовь — основа всех свершений, основа самой жизни. Любовь – одно из «условий» христианской культуры, как написал И.А.Ильин, — потому что только любовь созидает, а ненависть способна лишь разрушать.

Без любви невозможна и настоящая семья христианская – семья, а не, прошу извинения, «половое партнёрство», исключающее взаимную ответственность и «несение» немощей друг друга.

У самого В.С.Соловьёва есть небольшой философский труд с беспредельно глубоким названием «Смысл любви» — в нём говорится о трёх, если угодно, «уровнях» соединения людей – на которые даже психологи ссылаются. Но самое главное, о чём пишет Русский Философ, – Соединение в Боге, благодаря которому любовь «преображается вечною, нетленною силой благодати». В этом смысл освящения брака венчанием – дай Господь, чтобы не было оно только «данью моде»…

А мыслитель «следующего поколения» — не раз упоминаемый И.А.Ильин сказал, что «духовная любовь» доступна «независимо от уровня культурности».

Слова Апостола, конечно, обо всех «гранях» любви. И всё же главное то, что без Бога истинная любовь невозможна...

Обратимся к поэзии В.С.Соловьёва — к стихотворению, тоже благодаря актёру театра «Глас» песней ставшему:

Люди живы Божьей лаской,

Что на всех незримо льётся,

Божьим словом, что повсюду

Во Вселенной раздаётся.

Люди живы той любовью,

Что одно к другому тянет,

Что над смертью торжествует

И в гробу не перестанет.

И когда не слишком смело

И себя причислить к людям,

Жив я мыслию, что с милой

Мы навеки вместе будем.

Воплотились в этих двенадцати строках слова Апостола прежде всего о том, что «любовь никогда не перестанет» — оттого лирический герой «жив мыслию», что даже смерть не разлучит его с возлюбленной – потому что истинная любовь сильнее, потому что она «над смертью торжествует и в гробу не перестанет».

Слова: «живы», «жив» звучат в произведении трижды – неслучайно, конечно, — потому что, как говорилось уже, любовь – основа жизни. И в стихотворении понятия эти нераздельны. От того, чем все «люди живы», «переходит» в финале лирический герой к тому, чем «жив» он – и эти мысли в единстве нераздельном. Потому что все «люди живы Божьей лаской» — Божьей Милостью и Божьей Любовью к грешному миру...

Те же мысли, то же мироощущение «создало» и другие произведения – те, о которых речь пойдёт далее.

Нет вопросов давно, и не нужно речей,

Я стремлюся к тебе, словно к морю ручей,

Без сомнений и дум милый образ ловлю,

Знаю только одно — что безумно люблю.

В алом блеске зари я тебя узнаю,

Вижу в свете небес я улыбку твою,

А когда без тебя суждено умереть,

Буду яркой звездой над тобою гореть

Замечательные, тоже песней ставшие строки. Назвать их просто любовной лирикой в привычном смысле было бы не совсем верно. Это своего рода – «признание в Вечности». Любимая для лирического героя неотделима от вечного мироздания — моря, ручья, зари и, конечно, — «света небес», как и во многих произведениях, о которых речь шла в начале исследования.

Если вчитаться, то нельзя не увидеть, что и здесь отражён некий «подъём» — от любви земной до соединения в вечности, которую символизирует «яркая звезда» — образ сакральный. Прекрасные восемь строк, столько в себя вместившие, вобравшие...

Вспоминается невольно одно из немногих «светлых» произведений И.А.Бунина – нет, не стихотворных — рассказ «Холодная осень», написанный, конечно, намного позже.

«Ну что ж, если убьют, я буду ждать тебя там. Ты поживи, порадуйся на свете, потом приходи ко мне», говорит невесте уходящий на Первую Мировую войну жених. Кажется, И.А.Бунин словами безымянного героя «продолжил» мысли, чувства финальных строк В.С. Соловьёва…

А вот строки, тоже песней ставшие – только «благодаря» В.В.Щукину.

Бедный друг, истомил тебя путь,

Темен взор, и венок твой измят.

Ты войди же ко мне отдохнуть.

Потускнел, догорая, закат.

Где была и откуда идешь,

Бедный друг, не спрошу я, любя;

Только имя мое назовешь -

Молча к сердцу прижму я тебя.

Смерть и Время царят на земле,-

Ты владыками их не зови;

Всё, кружась, исчезает во мгле,

Неподвижно лишь солнце любви.

Удивительное сочетание всех «граней». «Истомивший путь, «измятый венок».

Последнее может говорить о заблуждениях, которые были у возлюбленной лирического героя до встречи с ним.

Чем-то похожи строки эти на некрасовские, хоть, может быть, и не столь явно:

Не верь толпе — пустой и лживой,

Забудь сомнения свои,

В душе болезненно-пугливой

Гнетущей мысли не таи!

Грустя напрасно и бесплодно,

Не пригревай змеи в груди

И в дом мой смело и свободно

Хозяйкой полною войди!

Лирический герой Н.А.Некрасова, как и лирический герой В.С.Соловьёва, — истинный христианин, не позволяющий себе осуждать за прошлое, помнящий, в отличие от толпы, о камне, который никто не посмел кинуть, умеющий прощать во имя любви.

Но мысль в произведении Русского Философа «идёт» дальше – вернее, — «выше».

Смерть и Время царят на земле,-

Ты владыками их не зови;

Всё, кружась, исчезает во мгле,

Неподвижно лишь солнце любви.

Воплотил в этих строках Поэт библейскую Истину — о том, что «любовь никогда не перестанет». В.С Соловьёв показал в финале произведения тот самый «источник истины», что «не заглушён», о чём говорили мы в восьмой главе. Истины о любви Творца к творению Своему. А потому не должно людям жизнь свою растрачивать на злобу, ненависть, осуждение – потому что, как сказано в Писании, «Любовь покрывает множество грехов». Потому что любовь Христом заповедана. Потому что семья должна быть, как сказал Ф.М.Достоевский, «Малой Церковью».

И как не вспомнить соединённые в вечности супружеские пары, что были к Лику причислены! Святые Благоверные Пётр и Феврония, в один день землю покинувшие, тела которых, вопреки всему в одной гробницы оказались. Святая Княжеская Чета – Дмитрий Донской и Княгине Евфросиния (в миру Евдокия). Скорбью соединённые Князь Михаил Тверской и Княгиня Анна Кашинская. Древние Святые Адриан и Наталия, которую забрал Господь после мученической кончины супруга. И, наконец, в жертву за Россию принесённые Царь Николай и Царица Александра…

Убиенный слугами антихриста писатель, беллетрист Е.Н.Поселянин (Погожев) в одной из книг вспоминает рассказанное ему благочестивым французским аббатом – о письме девушки к жениху незадолго до свадьбы. Писала невеста о том, что соединил их Творец — и любовь к жениху не мыслила она без любви к Создателю Нашему. Удивительная, не так часто встречающаяся духовная зрелость, как и у того юноши в рассказе И.А. Бунина, который мы недавно вспоминали…

И вот снова строки В.С.Соловьёва, словно «подводящие итог» размышлений о любви, что сильнее смерти. В стихотворение, тоже песней ставшем, словно «объясняет» лирический герой своей возлюбленной то, что для него давно уже очевидно:

Милый друг, иль ты не видишь,

Что всё видимое нами -

Только отблеск, только тени

От незримого очами?

Милый друг, иль ты не слышишь,

Что житейский шум трескучий -

Только отклик искаженный

Торжествующих созвучий?

Милый друг, иль ты не чуешь,

Что одно на целом свете -

Только то, что сердце к сердцу

Говорит в немом привете?

Отражён здесь, конечно, и символизм как литературное направление – но это же не абстрактный «бескрылый дух, землёю полонённый». В стихотворении словно продолжается мысль, вложенная Ф.М.Достоевским в уста Старца Зосимы, о том, что «корни наших мыслей и чувств не здесь, а в мирах иных», потому что «дарована нам живая связь с Христом». И если связь эта не порушена, если любовь истинная, то и слова «на второй план уходят»...

Вот и приблизились мы к финалу главы – да и берег, к которому «корабль» размышлений направлен, тоже уже «на горизонте» виден…

Зачем слова? В безбрежности лазурной

Эфирных волн созвучные струи

Несут к тебе желаний пламень бурный

И тайный вздох немеющей любви.

И, трепеща у милого порога,

Забытых грез к тебе стремится рой.

Недалека воздушная дорога,

Один лишь миг — и я перед тобой.

И в этот миг незримого свиданья

Нездешний свет вновь озарит тебя,

И тяжкий сон житейского сознанья

Ты отряхнешь, тоскуя и любя.

Снова звучит мысль о том, что есть нечто большее «земных» слов, «ежедневного языка», как сказал А.К.Толстой. Речь, конечно, не о Слове, которым должно «жечь сердца людей», а о словах, что всуе произносятся.

Недалека воздушная дорога,

Один лишь миг — и я перед тобой.

К «воздушной дороге» мы ещё вернёмся в финале, а сейчас хотелось бы сказать о том, что соединились в произведении, как и во всех, в этой главе приведённых, чувство земное с «нездешним светом», с Небесами. До Небес возвышает любовь, не «разменянная» на житейские мелочи, не осквернённая «разгулявшейся» плотью, не забывшая, что она Дар Божий и от любви Творца к творению своему неотделима…

(Завершение следует)