Его считали чудаком

                                                                                                          Его считали чудаком

   Живет в нашем посёлке мужик. Средних лет. Роста двухметрового, в плечах косая сажень. Не женатый. Слегка пьющий. На заводе сварщиком работает. Ездит на старой «Волге» полусгнившей. По характеру добродушный и приветливый. Немного глуповат и по-детски наивен. Народ его за это чудаком прозвал. Бывает, встретишь его на дороге, поздороваешься на ходу, а он стоит, смотрит в след  и всё улыбается. Толи счастлив, что поздоровались с ним приветливо, а может ласточку в небе увидел  или солнцу радуется. Смотрит своими голубыми глазами, куда-то вдаль и сияет, как весенний день. Одно слово, чудак.

   Руки у Чудака сильные и много чему за жизнь научились. А вот мысли в голове  странные бродят. Однажды не понравилось Чудаку, что в наше садоводство много посторонних приезжают. Узбеки металлолом ищут, цыгане навозом торгуют, молодёжь на мотоциклах носится. Решил он, ни с кем не посоветовавшись, на въезде в садоводство ворота поставить. Привёз с работы трубы металлические, листы железа, и сварил глухие створки. Мощные, как в тюрьме, на совесть сделал. А народ ездит мимо и ругается только. Что, мол, ты тут устроил Чудак? Кому эти страшные ворота нужны? Кто их закрывать будет? Зачем нам тут убожество такое? Расстроился Чудак. Понял, что людям, наверное, хотелось красивые ворота, а он сделал прочные. Решил Чудак эту ошибку исправить. Купил краску и разрисовал ворота по своему вкусу. Целый день возился. Снизу травку зелёную изобразил. Сверху белые облачка на голубом небе. А посередине солнышко розовое с лучиками и птичек с глазами синими.

   Такого наш народ уже стерпеть не смог. Больше всех возмущалась старуха Филиппова. На дух не переносила она самодеятельность Чудака, и нажаловались председателю. На следующий день, по решению правления, срезали ворота и бросили в канаву придорожную, в самую грязь. Больно стало Чудаку от такого непонимания. Три дня ходил он по садоводству выпившим и рассказывал всем, какие это хорошие ворота были. На удивление все с ним соглашались. А что с Чудаком спорить?

   Как-то в конце лета приехали в садоводство энергетики. Под линией электропередач деревья выпилить. Срезали небрежно. Оставили пеньки метровые. И дерево уже расти не будет, и пенёк на пенёк не похож. Решил наш Чудак внести в это дело свою эстетику. Два дня, высунув язык от усердия, вырезал он бензопилой  из этих пеньков грибы. Ну и, конечно же, напоследок, не забыл раскрасить их  по-своему. Как известно, вкус Чудака с общественным мнением не совпадал. Его новое творение постигла та же участь. Конечно же, и тут не обошлось без инициативы старухи Филипповой. Чудак снова пил. И даже по пьянке плакал от обиды, сидя на скамеечке у своего дома.

   Наступила осень. Неожиданно рано ударили морозы. Садоводы, кто во что горазд, включили электрические отопительные приборы. Однажды ночью я проснулся от страшного душераздирающего крика. Женский голос на улице звал на помощь, выл, рыдал. Выглянув в окно, я увидел страшную картину. Через три участка от меня пылал как факел дом старухи Филипповой. Накинув куртку и зачем-то, схватив попавшуюся под руку лопату, я выбежал на улицу. У забора Филипповой уже стояли несколько таких же, как я, полуголых соседей с огнетушителями и вёдрами в руках. К стенам было не подступиться. Лопались стёкла. Несчастная дочь Филипповой металась в истерике по участку. В доме осталась её старенькая мама, которая не успела выскочить.

   В этот момент, ломая с треском кусты и заборы, подобно раненному лосю на участок ввалился Чудак. Окатив себя из ведра водой, он с матерным криком прыгнул в пламя. Через минуту Чудак вынес на руках потерявшую сознание и почерневшую от копоти женщину. Кто-то принёс одеяло. Несчастную укрыли, положив на скамейку. Вдали показались синие огни пожарных и скорой. Народ начал потихоньку расходиться. Один лишь Чудак в обледеневшей рубахе и  сосульками на волосах продолжал нежно укутывать одеялом тяжело дышавшую соседку…