Слова

***

Слова пытаются выживать

в подвалах и на антресолях.

Слова выходят голосовать

за свободу дыхания. Что ли

вы не слышите, как пьяны

шампанским каштаны.

Розовеет   вишня

восточной невинностью.

Слова замешивают в тесте,

на дрожжах лирической дрожи.

Опасно есть с ножа, пока

острие поэзии снимает кожу

с любого языка.

* * *

Маленький джем, за столиками

почти пристойно.

Капли пота на лысине,

маэстро, брависсимо!

Девочка теребит волосы,

кто-то мурлычет вполголоса.

Музыкант образует знак вопроса,

вместе с саксофоном

уплывает лет восемьдесят,

в Минске нью-йоркская осень.

Как уплотнился мир

до пятачка, на котором

столпились Петербург и Париж.

Осторожно, сгоришь!

Между зрителем и актером

расстояние сигаретного дыма.

Не пролетайте мимо

музыки, затертой до дыр,

полной столетней печали,

не пожимайте плечами.

А впрочем, спокойной ночи,

пустеют столики.

И последняя нота

провожает до поворота,

а потом сворачивается у входа

бездомной собакой. «Ты чья?» --

 спрашивает прохожий участливо.

Музыкант спит в отеле,

а они все ждут хозяина –

последние ноты каплями пота

стекают по лысине у века.

Утро сметет все –

осторожно, крошки!

Дождя неизменна тема,

на лице человека тень

от надежд и сомнений.

Музыка выступает, как

сыпь на коже.

* * *

 В переходе подземном,

воздух вибрирует, нежно

вздыхают черные спины,

люди  бережно

  в  футляр опускают рубль

(нули не имеют значения).

Кашляет время,

выплевывая мокроту страха.

Календарь еще не урна,

с пеплом бездарного года,

звуки смывают сажу.

и ожидание  чуда

не кажется безумием.

А всего-то парень

смычком погладил скрипку

в темном переходе

уставшего города.