ОТВЕТ МАЛИНОВОГО ВАРЕНЬЯ

Вчера ко мне пришел долгожданный ответ от малинового варенья. Но он оказался замысловатой отпиской, затягивающий мой ум в черную нору словоблудливых рефлексий и досады. Хотя мой вопрос был прост и однозначен: почему оно сладкое? И задал его потому, что хотел вывести формулу сладости, чтобы, руководствуясь ею, сотворить целое море сладости, четко вычленив логарифмической линейкой на его берегу зону купания и отдыха, зону рыбной ловли и, на всякий случай, чтобы было, как у людей – зону дикого нудистского пляжа. А еще, если у меня хватило бы на это ума – то и вычесть из всего этого общего знаменателя квадратный корень вместе с пи-эр-квадратом, а на их месте поставить скромный шалашик, который, если войти в него с милой, окажется воротами в рай.

Но малиновое варенье обломало мои планы, однако надежду-мечту о сладкой жизни на берегу моря, нет, не убило. И я в сердцах, перевернув разбитое корыто кверху дном, словно лодку-плоскодонку, сажусь на неё, как на просторную скамейку. А если еще мне удастся выкинуть из головы нафик и все математические формулы вместе с тангенсами и котангенсами, то – разденусь до плавок, положу рядом с аккуратно сложенной на траве одеждой все свои замороченные квадратные корни с пресловутыми буквами «А» и «Б», и вовсе лягу, вытянувшись во весь рост, на сухое деревянное днище разбитого корыта, чтобы подставить обнаженное тело ласковому теплому ветерку, а жгучее солнце представлю в образе здоровенного мастера- массажиста…

А когда я это все действительно сделал, то даже невольно зажмурился от накатившего блаженства. И ко мне тут же тихо, на цыпочках, подошло само малиновое варенье, легло рядышком, и мечтательно прошептало, глядя в бездонное голубое небо: «Дурачок, сладость — не умственная категория, а – душевная, сердечная категория. У неё нет формы, а потому для неё формулы – не одежда. Сладость – тогда сладость, когда – она нага, и ничего, кроме сладости, на ней нет…»