Тётя Маня, дети, внучата и сорняки

Известная нам уже не понаслышке тётя Маня вновь отдыхала на даче. Как она отдыхает, вы, полагаю, представляете правильно. Как комбайн. Не тот, который проржавел от воды, в продырявленные крыши бывших сельскохозяйственных ангаров, с потолка льющейся поток с ами Ангарских водопадов, так как жать и убирать нынче нечего. Никто не ажал, и поля вместо пшеницы ромашкой и васильками поросли. Романтика и аптека в одном флаконе! Хочешь — песни пой, пляши, для души; хочешь — заваривай да внутрь принимай для пользы дела, для здоровья. Вместо бражки да самогонки, сидра да наливки. А тот комбайн, который трудился на полях колхозов, когда пятилетку — за полгода, и беременность — за семь месяцев. Отдыхала в поте лица, как птичка, трясогузкой зовущаяся, как пчелка рабочая, нектар собирающая. От цветочка к цветочку, порхая, о будущих ягодках заботясь. Потому как свои поспевали, внучата – саранчата, для роста — питание и витамины требовали. Лето у неё, на даче проводили. Мамка-то с папкой на Канары укатили! Как их ещё при ковид-ситуации из страны выпустили без намордников! Как раз таки, именно, в масках – намордниках и выпустили, а потом уже на пляже они от них избавились, судя по фоткам, присылаемым по интернету и видио по «Скайпу». Но согласитесь, смешно было бы в масках-то фотографироваться! Не в карнавальных же, медицинских. Доказывай потом всем, что на фото ты! Так что деточки родных маму и папу только по «Скайпу», на мониторе компьютера, летом видели, а в другое время те тоже особо не баловали, всё на работе – на одной, на второй, бывало и на третьей, а придут, как домой, поесть, постираться – помыться и спать ложиться. Сказки рассказывать на ночь, что ли? А когда спать? Любиться — то время не хватает никогда. Всё бегом – бегом. И без отдыха нельзя. На работе не поймут, не комильфо летом никуда не выехать. А выехал – человеком себя чувствуешь, не отстал от коллектива! Раньше массово книги скупались, дефицитом считались. На книжных полках не пыльно обосновывались, иногда их и протирали любовно салфетками. Теперь от них все поголовно избавляются, включая и библиотеки. Теперь средства вкладывают в здоровый отдых на морском побережье. И лучше за границей. Раньше за границы СССР выехать нельзя было без визы, которую не каждому давали, а сейчас куда глаза глядят – туда и поезжай. Хоть к чёрту лысому на кулички. А детей можно к бабушкам. Вот Маня своих галчат – внучат и пестовала, пока молодые отдыхать, как работать, в поте лица на пляже собрались, да выехали! Что им стоило в копеечку! Печься под испепеляющим солнцем, как блины на сковородках у бабки нашей Мани. Те, на эти «мани», что в кармане героически туристически пеклись на жаре, а Маня деда Васю просила потаксовать, что ли, ночью, внучат побаловать! И внучата, значит, саранчата её, ненаглядные, любовью за заботу отвечают. Вызвались бабусе-то, дорогой, помогать! Та и не нарадуется, помощники растут. Правда, печенья домашнего захотели, с тестом занялись, набаловались. Стали фантазировать, да налепили фигурных зверушек, перепачкали всё, сами все в тесте, а как запекать стали, оно расплылось, чуть только собой фигурки зверей напоминает. Но не это же главное, а то, что сами, старались, лепили, хохотали, в удовольствие! Сами потом и ели! Съелось почему-то быстрее, чем лепилось, да в духовке доходило! Потом упросили старый велосипед из сарая достать. Тот им хоть и велик, но без рамы, можно стоймя кататься, коли до сиденья пятой точкой не достаёшь ещё, низкорослый житель страны детства острова «Ямал». Да только спица из колеса торчит. Пришлось снова деда Васю напрягать. Приехал, сделал, конечно, что надо. Шины подкачал, спицу вправил, сиденье пониже опустил, поворчал: «Ты же меня гонишь ночью из дома извозом заниматься! И на дачу ещё дёргаешь днём! Мне же выспаться надо!» — «Не я, а птенцы гнезда родного! Выспишься ещё! На том свете! Не ворчи, Василёк, я ж тебя не на поле за букетами ромашек и васильков посылаю!» — «Да лучше бы я за васильками и ромашками для тебя слетал!» — «Вот молодой горячий!» — Подкрасил ещё раму-то велосипедную, обновил, не годиться на проржавленном транспорте, с облупившейся краской гонять! Без рук, скажут, хозяева! Красоваться, так во всей красе! Во всей красе и получилось! Во-первых, не дождаться деткам было, как краска высохнет, во вторых с синяками да ссадинами домой вернулись. Но на этот случай свои рецепты у Мани были. Краску маслом подсолнечным — с рук, растворителем — с брючин. Зелёнкой — ссадины, йодом – синяки. А уж потом, под вечер, взялись сорняки полоть, галчата её поцарапанные, да вместе с сорняками всю, как есть, цветочную рассаду с гряды под окнами дома повыдергали. Уж Маня потом сама топинабуром, вместо цветов, ту грядку вновь засадила; грушей земляной по-другому — снизу корешком картофель напоминающим или хрен вытянутый; а сверху, раскинувшимся красивыми жёлтыми цветами, на высокую ромашку, и одновременно на маленькие цветы подсолнуха похожим. Но ведь старались, а это главное! Сами, как цветочки Аленькие! Йод на синяках сеточкой, зелёнка на ссадинах! Руки и даже мордашка землёй запачканы, руки – ноги в волдырях от комаров, зато глаза счастливые, сами довольные, радости полные штаны и рот до ушей, хоть завязочки пришей! И баба Маня улыбается им навстречу, как помолодела, добрый десяток лет скинула! Аж, прослезилась от прилива чувств!

— Мыть ноги, умываться, пирожка на ночь с чайком – молочком и сказку, чтоб ушки слышали, и спали глазки!