Война и Мир

Встретились однажды на тропинке Война и Мир. Война, горделиво вскинув голову, презрительно промолвила:

— Какой ты, Мир, однако, серый, неприметный, скучный! То ли дело я – яркая и зажигательная! Кто, как ни я, могу воодушевить целые народы? Самые громкие патриотические песни складываются благодаря мне. А какие салюты, парады я приношу людям! Разве без меня кто-то бы Родиной своей гордился?

— Может, ты и яркая, — отвечал ей Мир. – За только смой с твоего лица толстый слой грима – каждому станет ясно, сколь ты уродлива. Когда ты приходишь к людям, они начинают любить меня и тосковать обо мне. Ведь ты приносишь смерть, страдания. Ты оставляешь жён вдовами, детей сиротами, заставляешь матерей хоронить своих сыновей. И салюты люди пускают тогда, когда ты от них, наконец, уходишь. Ведь ты, Война, жестокая и бессердечная.

— Пусть я жестокая, однако мне люди рады больше, чем тебе. Не веришь, давай самих людей об этом спросим.

— Что ж, давай, — согласился Мир.

Первым им встретилась роскошная карета. Из неё вышел царь. Война и Мир тут же подошли к нему.

— Рассудите нас, Ваше Величество, — обратилась к нему Война. – Поспорили мы с Миром, кому из нас больше люди рады?

— Ты, Война, несомненно, лучше. Царству нашему нужны новые земли, а без тебя, Война, соседи ни за что не отдали бы их. А кроме земель, ты приносишь нашим воинам богатые трофеи. Когда побеждаем, народ ликует, меня, царя, прославляет, и это приносит мне ещё большее могущество. С Миром всего этого не было бы.

— Вот видишь, я людям милее, — отвечала Война, когда царь сел в карету, и та скрылась из виду.

— Один человек, пусть и царь, ещё не доказательство тому, — ответил Мир. – Давай ещё кого-нибудь спросим.

Следующим на их пути попался генерал верхом на коне. Война и Мир приблизились к нему. На этот раз Мир первым обратился к нему: мол, рассудите, кто из нас лучше: Мир или Война.

— Разумеется, Война, — ответил генерал, гордо демонстрируя мундир с орденами и медалями. – Именно благодаря Войне я получил звание генерала и все эти награды. Царил бы в нашем царстве Мир, был бы я никем и звали бы меня никак. Так что кому Война, а мне – матушка родна!

— Вот и генерал сказал, что я лучше, — горделиво подняла голову Война, когда тот ускакал дальше на своём коне.

— Мы спросили всего двоих, — возразил Мир. – Вот видишь, мальчик идёт, давай-ка его спросим.

Лишь только мальчик приблизился, обратился к нему Мир:

— Скажи, мальчик, кто из нас тебе милее: Мир или Война?

— Мир, — ответил мальчик. – Из-за Войны моего отца забрали, отправили на чужую землю. Мать плачет, говорит, он там погибнуть может. Худо нам без него и тяжко! Хочу, чтобы проклятая Война поскорее ушла, и отец вернулся к нам живым!

— Но твой отец воюет во славу твоей же Родины, — вставила слово Война. – Вот вернётся героем, привезёт тебе подарки – военные трофеи. Будешь им гордиться.

— Я и без того им горжусь! – крикнул мальчик, чуть не плача. – Потому что он моей отец! И трофеев мне не надобно – я хочу, чтобы он поскорее вернулся!

С этими словами мальчик убежал прочь.

— Не все тебя любят, Война, — сказал Мир. – Мальчишке, как видишь, я милее.

— Да он же ещё ребёнок, несмышлёный, несознательный. Он хочет, чтобы отец был при нём, а всё остальное его не волнует.

Пока они спорили, встретилась им женщина с уставшим взглядом. Она шла медленно, сгибаясь под тяжестью хвороста, который несла на спине.

— Давай эту женщину спросим. Она ведь точно не ребёнок. Скажи-ка, уважаемая, кто из нас для тебя желанный гость: Мир или Война?

— Конечно же Мир! – ответила женщина. – Если бы не Война окаянная, не забрали бы моего мужа. А так я должна работать за двоих, чтобы я и мой ребёнок с голоду не померли. Скорей бы закончилась эта Война, и муж мой, отец моего ребёнка вернулся к нам. Был бы только жив!

— А как же гордость за Родину, как же её слава? – возразила Война.

— Да в гробу я видала такую гордость и славу, ради которой мужа и отца от жены, от детей отрывают и на смерть посылают!

Лишь только она ушла, сказал Мир Войне:

— Вот видишь, не только несмышлёным детям я больше по душе, чем ты.

— Ну, так ведь это безграмотная деревенская бабёнка, ничего, кроме домашнего хозяйства, в своей жизни не видавшая, — возразила Война. – Смотри, вот солдат идёт, он-то на своём веку пороху понюхал. Наверняка я ему милее тебя буду.

— Ну, что ж, посмотрим. Но если ты ошибёшься, пообещай, что покинешь эту землю и в ближайшие сто лет сюда не явишься.

— Что ж, обещаю. Но если я окажусь права, пообещай, что уйдёшь ты.

— Обещаю.

Вдвоём подошли они к солдату.

— Ну, здравствуй, солдат! – сказала ему Война. – Скажи, ведь я лучше этого скучного, неприметного Мира. С ним ведь с тоски помереть недолго, а со мной весело, не правда ли?

В ответ солдат принялся извергать такой мощный поток ругательств, что и у Мира, и у Войны уши едва не свернулись в трубочку.

— Весело, говоришь? – вскричал он, малость успокоившись. – Да век бы такого «веселья» не видеть! Век бы не слышать залпа орудий, криков умирающих товарищей! Не видеть оторванных рук и ног, рек крови, гор трупов! Не думать, что ты можешь быть следующим! Знаете, о чём я мечтал каждый такой «весёлый» день? Я мечтал о Мире! Мечтал снова увидеть жену, сына, обнять их, поцеловать! А Война – кому она нужна, кроме тех, кто на ней наживается? Будь она навеки проклята! Однако некогда мне долго с вами болтать – спешу к родным поскорее, они, чай, уже заждались меня, да и я по ним соскучился.

— Видишь, Война, не мила ты простому люду, — сказал Мир, глядя вслед спешно удаляющемуся солдату. – Придётся тебе уйти из этой земли. Уговор есть уговор.

И Война ушла прочь.