Женская дружба

Моей бабушке Кате идет девяносто второй год. Большую часть времени она сидит на кровати в теплом углу за печью и слушает телевизор. Когда спрашиваешь ее: «Как дела?». Она отвечает: «Глаза не видят. Уши не слышат. Ноги не ходят. А в остальном — все хорошо». Еще она любит называть себя «пнём с глазами».

В последнее время она ослабела: совсем не может ходить – нет силы в ногах, да и ложку уже плохо держит, мама кормит ее, как ребенка. Но разум бабушки чист и светел. Она очень радуется, когда кто-то из ее внуков или правнуков заходит в гости. Сначала бабушка выспрашивает все наши новости, а когда они закончатся, то начинает пересказывать нам услышанное ею по телевизору. Особенно ее впечатляют сообщения о природных катаклизмах – наводнениях, тайфунах и прочем. Когда в Исландии извергался вулкан, она даже запомнила его название – Эйяфьятлайокудль. Эта любознательность осталась в ней, вероятно, еще с тех пор, когда она была учительницей начальных классов.

Недавно, накануне Дня Победы, я, по долгу службы, поздравляла ветеранов войны. В нашем районе их осталось всего шестеро. Одна из них – тётя Лида – бабушкина подруга. Тете Лиде скоро исполнится девяносто пять лет. Подруги не виделись уже лет десять. Раньше, бывало, они созванивались, но теперь уже нет – слишком слабым стал слух. Тетя Лида тоже была учительницей. В былые годы они семьями все праздники проводили вместе.

Я погостила у нее около часа. Она рассказала мне кучу историй о своей работе в должности инспектора районо, расспросила про всех членов нашей семьи. Напоследок вручила коробку конфет для своей старой приятельницы.

Вечером я заехала к бабе Кате. В подробностях пересказала все, что узнала от тети Лиды, про всех ее детей, внуков и правнуков. Но, оказалось, что бабушку интересует другое:

— Ну-ка, скажи, а как Лидия выглядит? Старее, чем я?

Я немного растерялась:

— Ну как…

— Седая она, нет? Какая у нее прическа?

— Подстрижена аккуратно. Седины много. Гребенку носит.

— А ходит в чем? Как я же, в халате?

— Нет. На ней было синее платье с вязаным белым воротником.

Бабушку, судя по всему, этот факт немного расстроил:

— Ну это ее дочь просто к празднику переодела… А лицо-то у нее в морщинах?

— Да, бабушка, лицо у нее очень морщинистое.

— У них в родне все почему-то рано морщились. Как печеное яблоко…

Бабушка задумывается ненадолго, видимо, представляет себе постаревшую Лидию. Но спрошено еще не все:

— А зубы-то у нее еще остались?

— Да, вроде, есть еще сколько-то.

— А ходит она по дому?

— Ну вот, после больницы около месяца не ходила. А сейчас снова начала, по комнате и до кухни. Тихонько.

Бабушка снова задумывается:

— Она меня на два года старше, с девятьсот двадцатого. Она себе один год приписала, когда на фронт просилась… Ну-ка, открой коробку с конфетами, угости девчонок. И мне дай одну.

Снова я увидела бабушку через четыре дня после того разговора. Она медленно вышла ко мне из своего уголка, держась за стену, с гордой улыбкой:

— Ты погляди-ка, хожу ведь! Как человек сегодня ела за столом. Сама! Ложкой! Дочь мне сюда стол поставила. Я бы и до кухни дошла, да она меня через порог не пускает. Боится, что упаду…

2014