Русский характер

Андрей медленно ехал на джипе по улице небольшого городка, расслабленно  поворачивая руль.
Прошло чуть меньше месяца, после его прибытия в эту солнечную страну, и он не переставал удивляться красоте окружающей его земли.
«Эх, раньше бы сюда приехать, до войны…» — мелькнула мысль.
Он конечно не раз видел по телевизору репортажи из бывшей Югославии, из разных ее республик, ставших теперь независимыми, после развала страны и интервенции натовцев.
Обстановка во многих, вновь провозглашенных республиках, была непростой.
Вот и понадобились полицейские подразделения под эгидой ООН, чтобы поддерживать здесь закон и порядок.
Для Андрея, никогда не думавшего, что он поедет работать за границу – все было похоже на какой-то яркий сон.
Особенно поражавший его, по контрасту, после развалин Грозного,  каменистых ущелий Дагестана и прочих веселеньких мест, куда забрасывала его судьба.
А началось все с того, что один знакомый офицер из другого подразделения на дружеской пьянке, стал рассказывать о том, что можно поехать в полицейские части – хоть в Африку.
Надо только хорошо знать иностранные языки.
Андрей заинтересовался и начал трясти кадровиков в Управлении.
Оказалось, все – правда!
Знаешь английский и португальский – можешь попасть на службу в  Восточный Тимор.
Свободно говоришь по-английски – есть вариант послужить в Югославии.
Сочетаешь английский с французским – тебя ждет экзотика Конго.
Андрей долго не раздумывал и подал свою анкету, вместе с рапортом, в отдел кадров.
Ждать пришлось долго но, наконец, пришел долгожданный вызов.
В Москве ему пришлось сдавать три экзамена: разговорный английский, еще и рапорт на нем писать.
Остальные два – сложности не представляли: вождение полноприводного автомобиля и стрельба.
Большинство абитуриентов срезались именно на языковом экзамене.
Вот когда Андрей добрым словом вспомнил родителей, чуть ли не насильно запихнувших его
в свое время – в иняз.  Куда он поступил до армии, а потом заканчивал уже после срочной службы.
Английский с немецким – он-то думал, что это ему, боевому офицеру, никогда не пригодится.
Ведь с НАТО мы вроде пока воевать не собираемся...
И вот он – здесь.
Все было новым, необычным и интересным.
Напрягали, правда, немного слишком уж «уставные» взаимоотношения коллег.
Но, как опытный боевой офицер, он  понимал, что люди в подразделении непростые, каждый со своим, специфическим опытом.
Ничего, притрутся.
Неторопливо проехав городишко, он, доложившись по рации дежурному, прибавил скорость, чтобы до конца смены успеть на базу, находившуюся в соседнем городе.
Что это?
Какие-то вооруженные люди вышли на дорогу, перегородив ему движение.
Камуфляжная натовская форма,  жилеты-разгрузки, смуглые лица, под черными платками… Албанцы!
Что за черт! Откуда они взялись?
Чувствуют себя абсолютными хозяевами ситуации, направив стволы в его сторону.
Двое вооружены автоматами Калашникова, у одного винтовка М-16.
На ломаном английском один из них произнес:
— Ты, выходить из машины, рацию не трогать, сесть на дорогу!
Машину мы взять!
Андрей медленно вылез из машины, механически заглушив движок и выдернув ключи из замка зажигания. Пистолет в кобуре, дубинка – на сиденье, в руке рация.
— Ты слышать?! – закричал на него албанец, — сидеть на дорога и молчать! Мы уважать НАТО и ООН! Мы только забрать джип! Мы уважать НАТО и ООН!
Албанец протянул руку за ключами.
Они вели себя издевательски нагло, откровенно потешаясь над полицейским.
Видимо привыкли, что ооновские подразделения стараются не идти с ними на конфликты.
Да и кто мог противостоять албанским  боевикам?
Законопослушные полицейские, приехавшие из чистеньких прилизанных европейских стран?
Андрей почувствовал, что внутри поднимается волна бешенства.
Боевики напомнили ему своих, доморощенных, с которыми он плотно общался в «горячих точках».
И тут другой боевик больно толкнул Андрея стволом в бок.
«Планка упала».
Антенной рации он ткнул первого боевика прямо в глаз.
Душераздирающий вопль раздался  у Андрея уже за спиной,
потому что он  развернулся и от души засадил ботинком второму –  прямо в пах.
Выхватив у согнувшегося боевика автомат,«а ведь на боевом взводе» — мелькнула мысль,
он короткой очередью полоснул третьего – по ногам. Расстегивать свою кобуру – было долго.
Подстреленный с диким криком ничком упал на асфальт.
Потом Андрей вызвал по рации другие машины, оказал первую помошь пострадавшим.
Закрутилась привычная карусель.
Его возили на освидетельствование, брали кровь на анализ и прочие прелести, все – как дома, после применения оружия.
Однако потом начались странности.
Оружие почему-то забрали, хотя именно свой ствол – он не применял.
В России, после всех передряг он бы пошел с парнями, хлопнул «по сто» раз несколько, отоспался и вернулся на службу уже на следующий день.
Здесь же происходило что-то непонятное.
Коллеги происшедшее практически не комментировали.
Его отстранили от службы. Два дня заставили сидеть дома.
На третий день приехал какой-то психолог и заставил проходить Андрея тестирование.
А вечером его вызвал начальник и выдал такое, что у Андрея волосы встали дыбом.
Оказывается, Андрей должен был беспрекословно отдать боевикам джип.
Ведь все джипы компании «Тойота» — застрахованы и компания с удовольствием предоставила бы ооновским полицейским новенькую автомашину.
Кроме того, оказав сопротивление вооруженным боевикам – Андрей подверг себя опасности.
В случае его ранения, или гибели, ооновцам пришлось бы платить родным  Андрея значительную страховку.
Таким образом, действия Андрея квалифицируются, как безответственные и рискованные.
Начальник будет ставить вопрос о дальнейшем пребывании Андрея в полицейском подразделении.

Вечером Андрей сидел  в кресле, вынесенном во двор, курил.
"Здесь оказывается хвостиком вилять надо, так я – не приучен.
Я ведь их даже «двухсотыми» не заделал. Так, травмы нетяжелые у всех троих.
А тут западники – боевиков в задницу целуют, старательно и нежно.
  Выгонят, да и хрен с ними!
Парни говорили, что вроде в Чечне опять платить начали неплохо и «духов» валить можно – без реверансов" -
подумал он, выщелкивая окурок мимо специального мусорного бачка в темноту теплой южной ночи.