Один день охотоведа Госохотнадзора

(заранее приношу извинения за сленг, присутствующий в повествовании, не я придумал-народ)


Вот и закончилаь нервотрепка.Почти все лицензии на копытных закрыты.Остались две на кабана, "до года" — моя, для поощрения общественников, и одна у Администрации района на взрослое животное. Ну для Администрации егеря ночь спать не будут, а добудут МЯСО(в крайнем случае свое отдадут)- два дня осталось до Нового года и до закрытия охоты на лосей и кабанов. Свою лицензию специально оставляли на потом, на десерт, что бы в узком кругу поохотиться, посидеть у костра, отметить закрытие сезона, подвести итоги, сварить шурпу, в общем, отдохнуть, поднять кружку за Новый Год — ну, знаете, как это бывает.

С вечера заправили горючкой мой легендарный ГАЗ-69 и рано утром, еще потемну, направились в угодья Талдомского охотхозяйства, в район урочища, окрещенного народом, как БАМ. По сути это и был БАМ, только местного значения. Десятки единиц колесной и гусеничной техники,  какие — то рабочие, который год корежили пойменные угодья реки Дубна. Мелиорировали, планировали, копали обводные канавы, осушали, пахали, изводили и до того редкий кустарник. Сажали картофель, морковь, даже клюкву пытались разводить. Но ведь на все нужно усердие, желание и, конечно, материальные вливания. Ничего такого, естественно, не было. Что вырастет в кислой почве? Морковь, правда, иногда радовала урожайностью, картофель весь был больной, клюква загнулась, еще ни разу не зацветя, хотя рядом,  в естественных условиях,  её было великое множество. Да и сдается мне, что все эти плодо-овоще-ягодные потуги предпринимались для отвода глаз. Мозги запудрить и бюджетных деньжат в распыл пустить. Основная деятельность и дающая, думаю,  приличный доход, это добыча торфа, который добывали на открытых картах. Вскрывали,  запахивали, сушили, сгребали, грузили погрузчиками, экскаваторами в огромные камазы и отправляли торф ближе к столице, скоре всего на рынки, где продавали "стаканами" желающим садоводам любителям, возомнивших себя потомками Лысенко. Рынок неисчерпаем.
 
Ну да бог с ними!  На поля выходили кабаны, ковыряли картофель, лакомились морковью. На зеленке и на зарослях молодого ивняка, по мелиоративным канавам, можно было часто заметить лосей. На картах по весне тетерева устраивали оргии, на заливные луга подсаживались гуси. Было и утьё, не так много, но можно было поохотиться с подсадной. Угодья были достаточно богатые-всего хватало.

Уже почти рассвело, когда подъехали к деревне Костино. Здесь, недалеко от деревни, на границе леса,  была оборудована подкормочная площадка, вот и хотели начать с неё. Бросили машину, забрали рюкзаки, ружья и гуськом двинулись к лесу. Трехдневный снег негромко поскрипывал под ногами, несильный  северо-западный ветер относил запахи в сторону от охотников, небо слегка хмурилось, но тучи были высокие,  воздух прозрачен, осадков не предвиделось. День обещал быть удачным.

На полях с овсяной стерней то и дело попадались свежие кабаньи копки. Кабана последние годы развелось много, а лицензий выдали мало(всё умничают вверху, все как будто по науке, все по процентам). По оптимальной численности должен быть один кабан на тысячу гектар, итого сто тридцаь штук, а у нас их к шестистам. Ну да, подкармливаем, а вред? Посадки перекопаны, поля в ямах, местные перестали картошку сажать. Завалили жалобами. По весне директор совхоза жаловался:

-Засеяли поле кукурузой. Пять гектар. Ночью стадо, голов сорок, пятачки в землю по борозде и выбрали каждое зернышко. По зиме силостные ямы вскрывают. И жрать не жрут-только пакостят.

Хорошо когда кабана много, но палка о двух концах. Да и беды бы не было, до эпидемий не дошло бы.

Подкормочная площадка еще пахла свежим свинарником. От нее в лес уходила свежая тропа. По следам посчитали — свинья, четыре подсвинка и штук пять мелочи (из них наш какой — то). Местность была хорошо знакома,  все просеки, дороги, посадки,   мелиоративные канавы — выстроились в голове, как на карте. Оставалось только обрезать по просекам, затянуть круг, расставить номера, а я сбегаю по входному следу, толкну. Ребята не промажут. Всего делов-то. По жердинкам перебежали через канаву и углубились в лес.

Снег был чуть выше щиколоток, идти было легко. Думали пройти по кругу все вместе, а там уже решать — куда, кому. Тропа вывела на просеку и углубилась в болото. Бросив след ушли по просеке, отбивая границу круга. Гряда Костинского сосняка встретила прозрачным воздухом, еле слышным запахом багульника под нашими ногами, стуком дятла, добывающего себе пропитание, далеким криком ворона. Слева, справа от гряды тянулось клюквенное болото, торчали полусломанные, полусгнившие, не высокие сосенки. Из снега кое где виднелись обветренные кочки с шапками бледно — желтого мха и клочками золотистой осоки, с согнувшимися стеблями, рисующими на снегу окружности под воздействием ветра.

Идущий впереди неожиданно резко присел и повернувшись к нам, приложил палец к губам. Пригнулись, присели и устремили взгляды в ту сторону, куда указывал наш товарищ.  Метрах в шестидесяти от нас, недалеко от просеки, в снегу виднелись два темных пятна.  Лоси. Корова и теленок. Головы были подняты, но нас не видели. Поулыбались увиденному, пошушукались и стараясь не шуметь, ушли влево, не нарушая семейной идилии.  Обогнули зверей и снова поспешили в нужном нам направлении. Через полкилометра свернули на поперечную просеку, загибая оклад.

 Но, метров через сто, наткнулись на выходной след нашего стада и мы повернули в обратную сторону, в смежный квартал. Кабаны уже изрядно набегались, три квартала проскочили и уходили на юго-восток. Да и мы уже наломали ноги, сели перекусить. Попили чаю и решив, что кабаны уйдут в Белое болото, через БАМ, побежали обратно к машине, что бы переехать и начать новый оклад. Время было уже за полдень, торопились и своим следом засеменили на выход. Часа четыре уже путаемся, а толку нет. Недоходя с полкилометра до лежек лосей, наткнулись на утоптанную борозду проложенную людьми. Не надо быть особо умным, что бы понять, что это охотники и охотятся они явно незаконно. Вспомнилась лосиха с теленком- их обрезают. Решение пришло сразу-берём. Распределил обязанности -я налегке побегу догонять незнакомцев, двое идут за мной на подстраховке, а трое быстро возвращаются к машине и перекрывают пути отступления преследуемым к деревне Айбутово, куда с большёй долей вероятности, постараются выбраться нарушители.
Тем, кто возвращался к машине, отдал свое ружьё, телогрейку и, как гончий пес, помчался по следам. За мной поспешили мои напарники. След был совсем свежий, еще продолжал осыпаться в отпечатках обуви раздвинутый снег и, кажется, уже виделись замелькавшие впереди спины. Раззявил рот и проорал:-Стоим ребята! Внеся этим замешательство в ряды, кто-то обернулся, кто-то сразу прибавил шаг. Стал их догонять и увидел, что один из охотников остановился, а остальные продолжили уходить

. -Документы!-попросил или потребовал, было не до сантиментов, одновременно раскрывая свою ксиву. Мордатый парень загородил мне дорогу и, долго роясь в карманах, наконец-то ткнул мне в лицо ярко красное ментовское удостоверение. Каков нахал! Сунул его себе в каман(потом фамилию рассмотрю).

 -Охотничий билет! .
-А зачем он тебе?

Дважды нахал. Подсечкой уложил мента в снег и сорвав с его плеча ружье, передал моим товарищам, подбежавшим мне на помощь.
 -Забирайте этого! И, трясясь от возбуждения и негодования, умчался за группой.

 Догнал еще одного, толкнул в спину. Мужчина зарылся в снег и без сопротивления отдал ружьё. Повесил его через плечо и продолжил гонку. Следующий бросил ружье в снег и свернул в сторону.

 -Бегай… подобрал ружьё, развернулся и опешил. Передо мной стоял совсем молодой парнишка, в его руках было раритетнейшее ружьё с шестигранным стволом, конец которого почти упирался мне в живот. Только вперед!

 Ударил правой ногой сбоку по стволу -раздался выстрел и мою левую руку шевельнуло ветром. В районе локтя с недоумением обнаружил болтающийся клетчатый клочек рубашки. От неожиданности присел и из этого же положения смел парня ударом в подбородок.

 Еще пять минут бега с тремя ружьями дались трудно. Впереди наметился просвет. Все правильно. Уже в конце поля, на взлобке виднелась деревня Айбутово и стоящий невдалеке сенной навес с рулонами некрасивого, ржавого сена. Поднявшись на отвал пограничной отводной канавы, увидел еще одного- рыжего, здорового парня, который стоял в интересной позе и жадно хлебал воду из проломленной лунки. Свалился на него сверху и прижал ко льду, сразу осознав, что не справлюсь.  Кто-то навалился на меня сзади и чем-то сильно шарахнули по голове. Стали срывать с меня ружья. Больно прошлись ногами по бокам....

 С трудом поднялся, голова болела, ноги были ватные, но два ружья все же остались на мне. Тихонечко выбрался наверх канавы и увидел две фигуры, бегущие к сенному навесу, а из деревни,  юзя и забрасывая зад, выезжала машина-белый Жигуленок второй модели. Бросилась в глаза приметная деталь-тускло блеснувшая жесть заплатки на правом переднем крыле.По полю к навесу пылил снегом мой газон.

Отобрали еще одно ружьё и надеясь на то, что ружья зарегистрированы и на удостоверение миллиционера, гревшего мой карман, отпустили задержанных, взяв с них обещание всретиться завтра в моем офисе, как сейчас назвали бы. Сотовых телефонов тогда еще не было и  вызвать поддержку было просто не реально.Раскрыли корочку удостоверения: сержант Петров… Талдомское ОВД.Куда денутся?!

Развез команду по домам и договорился о завтрашней охоте. Дома зализал раны, подивившись на простреленную рубашку. Покоя не давала машина с заплаткой и немного поразмыслив, решил съездить в милицию п. Запрудня, сдать оружие и  прояснить что-нибудь насчет Жигулей. Там было ближайшее отделение нашей доблестной ГАИ.

Подрулил к зданию поселкого отделения и, подвернув за угол, что бы не мешаться, уперся бампером в бок белых Жигулей второй модели с жестяной заплаткой на правом крыле.Обошёл её кругом, потрогал, ущипнул себя -не мерещится ли-и поднявшись на крыльцо, вошёл в коридор. Склонился к окошку дежурного. На меня испуганно смотрел рыжий здоровяк, тот, с которым я выяснял отношения в канаве. Лицо было еще потным от беготни, красным, как после бани, воротничек нараспашку. Дежурный тяжело дышал.

Направился сразу в кабинет начальника.(Пожалею, не буду называть фамилию). Выложил ему  на стол ружья, удостоверение Петрова и поведал о сегодняшнем инциденте. Начальник вызвал рыжего дежурного и спросил:

-Он?

-А то...-усмехнулся я, предчувствуя триумф. То, что я услышал в следующий момент, загнало мой организм в такую депрессию, что, наверное на сердце вздулась ткань и, лопнув, превратилась в царапину.

 -Я сегодня здесь целый день и дежурный никуда не отлучался!

-О как. Пооткрывав рот как рыба я, чуть не вынеся дверь кабинета, вылетел на улицу.

И вот тут началась настоящая нервотрепка. Ружья, что мы отобрали оказались не зарегистрированными. Мое заявление, покочевав из кабинета в кабинет, сменив не одного дознавателя, благополучно осело в серой папке с неофициальным названием "Глухарь".

Через полгода уволили Петрова, наверное за то, что отдал мне удостоверение.

Да-кабана ребята отстреляли 31 января без меня, а гаишники тормозили  меня  на каждом перекрестке, почти целый год. Потом отстали.

Пошёл третий год, как я работал охотоведом Госохотнадзора по Московской области.

 Надо же, ведь было когда-то!