Пропавший в 44-м ч. 1 Увольнительная

Ох и дует…

Команды старшины ветер сносит куда-то вперёд в сторону.

— А-а раз,  а- раз, раз, два, три.

— А-а раз, раз, раз, два, три.

— Взвод.

Переходим на строевой шаг, впечатывая подошвы сапог в каменные плиты плаца.

— Стой.

— Раз, два.

— Налево.

— Равняйсь. Смирно.

— Вольно.

 Сейчас старшина с «пилой» (четырьмя треугольниками) на петлицах отдаст самую приятную команду, однако не забудет перед этим, дать пару советов и нравоучений. Мог бы, конечно распустить сразу после обеда возле столовой, но наш старшина Красюк, догадайтесь, как его за глаза звали все в нашем училище, привёл взвод на самое продуваемое место – плац. Температура, правда, около нуля, но от «морячка» — сырого ветра с моря, не защищала и курсантская шинель. Сытное тепло столовой выдувалось с каждой секундой. Этот приём входил в воспитательную систему Крысюка. Закаливал он нас так.

— Русский солдат, — поучал он взвод, — о текущей погоде должен думать только с точки зрения, как точнее стрелять и ловчее передвигаться.

— Держава, выделяет вам на 30 человек 1000 патронов в месяц не для того, чтобы вы развлекались, а чтоб учились стрелять по ветру, против ветра при боковом и порывистом ветре. Под дождём, в метель и в летний зной. А между прочим каждый патрон денежек стоит, которые можно было и лучше потратить.

— Товарищ старшина, а зачем, врагов ведь у нас нет.

— Не правильно ставите вопрос, товарищ курсант. Врагов полно, решиться напасть не смеют. Силёнок у них маловато, да и рабочий класс в буржуазных странах не даст.

— Нигде в мире рабочие и крестьяне так интересно не живут. Нужно в любой момент, если потребуется уметь защитить свою страну, свой дом. Пока буржуи с небоскрёбов от кризисов сигают, у нас Техническая революция! Это понимать надо. Я старше вас на десяток лет и в детстве, кроме телеги и ручного сепаратора, масло сбивать, никакой техники не видел, а вы ещё в школе телевизоры учитесь собирать. 

Три десятка зелёных пацанов самодовольно заулыбались. Мы, мол, такие!

  — Я знаю, что из вашего взвода профессиональными военными станут 2-3 курсанта, но за этот год, я должен передать вам и вбить на всю жизнь всё, что знаю сам.

Старшина сместился на ветер, чтоб его все хорошо слышали.

— Курсанты, у вас увольнение на полтора суток. Надеюсь, это время  проведёте с пользой. В Доме Творчества лекция через полчаса по сопротивлению материалов, в Университете само собой, завтра целый день занятия. В Художественном музее новая выставка нашего земляка – крымчанина Айвазовского. В понедельник проведём обсуждение. В воскресенье на ипподроме погранотряда Первенство юга страны по джигитовке и скачкам с препятствиями. Сами понимаете, это практически Чемпионат Сил обороны. Дикая дивизия, черкесы всех мастей, донцы, кубанцы, терцы. Напоминаю, во вторник едем в подшефное село. Наши объекты свинарник и птичник.

— Взвод, разойдись!

Взвод брызнул в разные стороны и сразу же,

— Кто на лекцию, за мной, бегом марш.

Гришка Коккинаки, как всегда вырвался вперёд и метров сто лидировал, но к КПП группа подбежала почти строем.

Чтобы не опоздать на лекцию знаменитого профессора Смирнова, начальник училища выделил здоровенные трёхосные ярославские грузовики.

Птичками перелетели через высоченные борта. Поплотнее устроились на лавках.

— Ну, что, погнали?

— Отправление через 5 минут, имитируя голос вокзального диспетчера, произнёс кто-то из глубины кузова.

Курсанты заржали. Настроение отличное, до утра понедельника делай, что хочешь,  зима 1944 –го скоро пройдёт, а там весна не за горами. Как бабуля приговаривала,

— Декабрь, январь, тяп, тяп и май.

Тяп, тяп пролетят не успеешь заметить. Время такое только успевай поворачиваться. Среди курсантов сидело несколько офицеров — преподавателей. Ничего удивительного. Самое востребованное в стране, это знания.

После двух изобретений, практически перевернувшей всю экономику страны и изменившей привычный уклад жизни, правительство Согласия выдвинуло призыв «Изобретай и улучшай». И народ проникся, начал шевелить извилинами. Вскоре оказалось, что без глубоких и разнообразных знаний значительные изобретения не возможны. Была организована система добровольного получения разнообразных технических сведений. В городах построили Дома творчества, оборудованные различными лабораториями, техническими библиотеками и большими лекционными залами. Сегодня мы с ребятами едем на третью лекцию знаменитого учёного — популяризатора в севастопольский ДТ, где лекционный зал на две тысячи мест. В городах побольше, и Дома повместительнее, даже не дома — дворцы!

 Страна строила невиданное общество и училась. Всем хотелось побыстрее. Отцы ещё помнили царские времена. Рабочий день двенадцать часов. Бараки. Полное бесправие. Воскресное пьянство. У крестьян ещё хуже. Ребятам матери рассказывали, у кого из крестьянок ребёнок родиться, два раза в день на барскую псарню. Грудью щенков кормить. Может не у всех, но факты такие были.

Когда царь отрёкся, началась Новая смута. Три месяца хаоса. Коалиция левых партий, практически «подняла» власть. Немедленно, после сложных международных переговоров, Россия вышла из войны в своих старых границах  и объявила вечный нейтралитет. В мире продолжалась Великая война. Всё новые территории и страны втягивались в эту бойню. Обе Америки, Индия, Китай, Австралия, африканские колонии. Распадались одни страны и союзы, образовывались новые. Эпидемия испанки, казалось, притушит это безумие, но одни обезлюдившие страны, решили, что у них осталось больше ресурсов, и раскрутили новые попытки наступлений.

 В Советскую Россию, одну шестую часть обитаемой земли, где спокойно и сытно строили необыкновенное государство социального равенства, потянулись выдающиеся люди этой планеты. Учёные, конструктора, философы, актёры, высококлассные рабочие.

Приехали бы все, но отбор существовал очень строгий. Основной род войск в армии – Силы обороны границы, круглыми сутками ловили желающих проникнуть на нашу территорию и бились с вооружёнными отрядами надеющихся сделать это силой.

 В начале тридцатых в петербургском университете открыли пластичные материалы, а изобретение в тридцать пятом армянским инженером Зитуняном транзистора дало толчок для начала Технической революции.

В стране строились сотни городов, тысячи заводов и фабрик, сотни тысяч китайских рабочих тянули широченные дороги с запада на восток с юга на север. Своих рабочих рук не хватало, а китайцы работали за еду. Через два года телевизор с антенной в подарок и домой. Если у нас понравилось, строй социализм у себя дома.

Тент опустили, застегнули на все замки. Сразу стало уютней. Плотные бока нашего полога, хоть прогибались под порывами сырого ветра, но внутри казалось, сразу стало теплее.
— Солдатики, Вам в шинелях зимой не холодно?           
— Нет, они же суконные…
— А, летом, не жарко?
— Так, они ж без подкладки!
 Загорелась зелёная лампочка и машина тронулась. Ребята завели разговор о предстоящей лекции. Лектор действительно был ассом в своём деле. Легко и доступно рассказывал о разных материалах, профилях меняющих прочность, о силах воздействующих на разные места. На трёх больших экранах появлялись схемы, рисунки и фотографии. Для тех, кто хотел вникнуть поглубже приготовлены  не тонкие брошюры с этими же схемами, но с формулами и таблицами. Понятно, что мост по этим книжечкам не построишь, но для чего попроще, запросто, могли пригодиться.
 Гришка, от книги был в восторге. Ну, с греком всё было ясно. Ему одна дорога — в авиастроительный университет. Мечтает конструировать самолёты для своего дядьки  знаменитого лётчика-испытателя Героя страны Владимира Коккинаки. Правда, если раньше он собирался сосредоточиться на гидросамолётах (страна у нас большая, рек, озёр, водохранилищ полно, значит доступность в любую часть страны, плюс не нужно занимать площади дорогостоящими аэродромами), то теперь стал задумываться о новом модном направлении вертолётостроении. КБ Сикорского уже внедрило в серию производство двух маленьких винтокрылых машин. Четырёх и десятиместных, но Гришка уверен, скоро появятся и гиганты.
— Мощные, грузоподъемные машины ускорят стройки в сотню раз, — горячился Гришка. – Камов и Кастальди с Милем, тоже не в носу ковыряются. Вот- вот чем-то новеньким удивят.
 Если с другом всё было  понятно, то мне с собой, ничего не ясно. Отец — полковник другого будущего для нас с братом, кроме армии, не видел. Сколько себя помню, всё время среди солдат: на полигоне, тире, казарме. Три года начальной военной подготовки в школе двенадцатилетке, теперь обязательный годичный курс военного училища. Весной аттестуюсь на унтер-офицера, а вот дальше придётся выбирать. Или три — четыре года в военном училище командном или инженерном и хоть и почётная, но рутинная служба в маленькой армии невоюющей страны. Хотя последние годы техника очень серьёзная появилась в войсках, одна система защиты воздушного пространства Теслы чего стоит.
 С другой стороны, везде требовались инженеры – проектировщики, конструкторы, специалисты умеющие управлять сложной техникой и рабочими коллективами. Сельские артели и товарищества, тоже наполнялись техникой. От толкового инженера никто не откажется.
 Смогу ли я стать изобретателем или конструктором, у меня есть сомнения, а грамотным инженером буду обязательно. Какое направление только выбрать. Вот вопрос! Главное подсказать некому. Отец с мамой на Востоке, старший братишка, Виталя,  в Ростове в артиллерийском училище.
В бок воткнулся острый Гришкин локоть,
— Вилька, на ипподром пойдёшь в воскресенье?
— Не знаю. Не серьёзно это как-то.
  — Что?
— Лошади. Прошло их время. Даже в Дикой дивизии из четырёх эскадронов три бронетанковых.
 Грек, которого я знал как облупленного, удивил изменой своей уверенности в превосходстве технике,
— Ты не догоняешь. Тут скорость и единение двух живых существ. Победит, не тот кто лучше в седле держится, а тот, кто лучше понимает другое живое существо. Машины будут мощнее, быстрее и вездеходнее, но никогда у водителя не будет такого э…
— Контакта, — подсказал кто-то.
— Во, во. Контакта, как у наездника со скакуном.
 Я, стол на своём:
— Через десять лет ни в армии, ни в деревне вообще лошадей не останется. Всех на колбасу пустят.
 Немедленно в кузове начались жаркие споры.
— Ахалтекинцев и дончаков на колбасу?
— В горах, лошадь и ишака ничто не заменит.
— От стремительных рейдов по ближним тылам  конных разведывательно-диверсионных групп совсем отказаться?
 Дальше спор пошёл без моего участия. Я слушал музыку родного города. Басовые  клаксоны «Ярославцев», насыщенные сигналы «Руссобалтов», тоненькие «Москвичей», звон трамваев, гудение троллейбусов.
 Где же ваши лошади. Конные повозки и телеги незаметно исчезли с улиц города года три назад, а их всё забыть не могут.