Рубрика "Автор приглашает" Владимир Мальцев

Писать о себе трудно. Про других людей легче. Подгоняя наблюдения под определённый психологический типаж, составляешь портрет со своим отношением к созданному стереотипу.

Разобраться в себе мешает врождённый эгоизм: куда не глянь — кругом красота.

И всё-таки, изредка зудит желание в себе покопаться. Соскабливаешь с памяти заживающую шероховатую корочку и видишь под ней капельки крови вперемешку с гноем — идёт процесс заживления…

Родился я 66 лет назад в станице Славянской Краснодарского края.

Из детства запомнились купленные мамой рубашка с красными корабликами и сандалии со скрипящими кожаными переплетениями. Нарядившись в обновки, брал родителей за руки и шёл с ними в парк культуры, любуясь семейным отражением в огромных витринах центральных магазинов.

Первый класс средней школы принял меня в Магадане — отец получил назначение в этот город.

Юность такая же, как и у всех моих сверстников с рабочих окраин — школа, улица, дерзкие шалости. По мере взросления проказы вырастали до правонарушений, ведя по дорожке безнаказанности в места не столь отдалённые. Школьная дисциплина утомляла, прилежные ученики вызывали раздражение.

Чем бы закончилось, не трудно догадаться на примере приятелей прошедших этот путь до конца.

Моё спасение пришло с первой любовью.

Благодарю тебя за первую печаль,

За первую потерю и невзгоду,

За первое «не жди» и «не мечтай»

И за последнее: «Любимый, я с тобою».

Неведомые до этой поры чувства к воздушному созданию заполнили сознание рифмованной романтикой.

Прежних друзей раздражали мои слюнявые отношения к девчонкам. Угрозы в мой адрес нередко заканчивались дракой с синяками и ссадинами. В желании научиться защищаться пошёл заниматься борьбой.

Акценты духовных ценностей постепенно смещались, отклоняясь от прежних идеалов. Изменения стали заметны многим: преподаватели хвалили чаще, тренер ставил в пример остальным спортсменам.

Свободное время проводил за чтением художественной литературы.

В десятом классе первый оглушительный успех в спорте — чемпион России среди юношей. Ещё через два года — призёр первенства России по молодёжи и присвоение звания мастера спорта СССР.

После армии техникум, два института, переезд в Южную Якутию…

Не понимал других, когда слышал: «Лучше Северный Кавказ, чем Южный Сахалин». Прожив в Магадане десять лет и восемь лет в Якутии, считал суровый зимний край родным домом.

Наверное, до сих пор жил бы среди заснеженных сопок, только ведь не всегда получается, как задумаешь.

Прежняя любовь, не выдержав разлуки, ушла в законный брак с бывшим одноклассником.

Когда пришло моё время, первая и последняя в жизни невеста решила за нас обоих, — жить будем в её родной Украине.

Мужик, он ведь льва голыми руками задушит, если любимая пожелает. Только спорить со слабым полом, что угли из жаркого костра губами выхватывать.

Первые двадцать пять лет супружества пролетели мгновением.

Когда сыну исполнилось двадцать три года, произошла жуткая трагедия забравшая его от нас.

Не знаю, каким чудом выстояли.

До этого слышал не раз: «Тюрьма открывает таланты». Не понимал, пока не испытал на себе состояния небытия при здравом рассудке. Пройдя сквозь это, появилась непреодолимое желание высказаться.

Литература — односторонний эгоизм. В живом споре оппоненты пользуются эмоциональной логикой и темпераментным убеждением. В литературе своё мнение автор закрепляет документально. Здравомыслящему спорщику в голову не придёт рвать связки над напечатанной строкой.

Мои первые литературные высказывания были сумбурны и хаотичны, в соответствии с состоянием их в голове автора. Я облекал мысль в форму рассказа, находя облегчение в возможности высказаться. Никогда не гнался за престижным званием писателя, не преследовал и не преследую меркантильного интереса. Для меня литература — возможность быть наедине со всеми.

Параллельно с литературой проявилось увлечение фотографией.

На сегодняшний день мои достижения.

В области фотографии: член Союза фотохудожников Украины; заслуженный фотохудожник международной федерации фотоискусств — с бронзовым отличием (EFIAP/b).

В литературе: семь сборников прозы и поэзии.

Готовится к изданию роман «Пройти рубикон».

Член международного Союза писателей имени святых Кирилла и Мефодия (Болгария).

У меня большая дружная семья.

Я очень счастливый человек!

P.S.

Некоторые рассказы есть на моей странице международного Союза писателей имени Кирилла и Мефодия.

Хочу показать некоторые фотографические работы из моего арсенала.

  О чём молчит успех

Мыслитель придумал искусства науку —

Застывших мгновений в бумагу вживлять.

Ни статуи сечь в изнурительных муках,

А пальцем нажатья шедевры ваять.

За славой вдогонку забросив лопаты,

Гурьбой повалил в мастерские народ,

В надежде на светскую жизнь и достаток,

К себе зазывать стал богатых господ.

Но быстро угас лихорадочный раж

Не хочет позировать больше типаж:

Невнятна картинка, лицо, что с загула

От увлечения этого вмиг отвернуло.

Задумался крепко искатель навара,

Чего не достаточно в аксессуарах?

Быть может в углах света яркость добавить

Иль цену тарифа немного подправить?

А может придумать причудливый фон

Иль сбоку повесить красивый плафон?

Трещит голова от неясной проблемы —

Ключа нет от дверцы хитрющей затеи.

А ларчик открылся разительно просто

И не было в нём хитроумной загвоздки.

В стремлении должной достичь высоты

Есть опыта мощной прослойки пласты.

Их нужно поднять, разрыхлить и промыть

Сквозь сито просеять и шлак удалить

В отобранный камень добавить огранку

Чтоб он заблестел, заиграл серебрянкой.

Ведь, чтобы понятны мы были китайцу

Не хватит добраться в провинцию Цзянсу.

Узнать нужно нрав, их обычай, язык.

Что можно, нельзя и к чему он привык.

Вот так в фотографию, если пришёл,

Берись за букварь и попробуй с азов.

Про свет и чувствительность плёнки начни,

Про выдержку, хочешь, иль нет, но прочти.

Про абберацию, кроп, гистограмму,

Рав, стаб и стоп, перспективу, пожалуй,

Про ретикуляцию, растр, рыбий глаз…

Ну, это вначале, затем, помолясь,

Свой фотик с названием любым выбирай,

И в дело впрягайся, не бойся — дерзай!

Дорогой проложенной кем-то заранее

Сквозь критику жёсткую с верой в прогресс

Не обращая на сбитые локти внимания,

К вершине влачить будешь тяжкий свой крест.

.И время придёт, когда новый учитель,

Придёт накопленье потомкам отдать.

Среди начинающих будет мыслитель,

Кто тайну вселенскую сможет понять.

Из дальних галактик неведомой дали

На призмы диковинных фотомашин

Придёт обращение к братьям-землянам:

«Живём среди Рая, всех помним, грустим…».

О поэзии.

Отношение к ней самое восхитительное.

В моём понимании стихи — остро отточенный карандаш между страницами времён.

В подсознании любого человека заложено восхищение красотой.

Насколько глубоко спрятано желание проявить это чувство зависит от природного темперамента и приобретённого воспитания.

Монолог в стихотворной форме — признак высокого душевного парения.

Прогулка по осени

Капиллярами троп разбегается осень

В чистоту розовеюще-желтых аллей.

Ореол бесконечности с символом восемь,

Приглашает меня: «Проходи, не робей.

Насладись опьяняющим воздухом света,

Через край заполняющий мысли и сны,

Не пытайся поверить, что лучшее где-то,

Не ищи в стороне, уходить не спеши».

Наступая душою на грусть прелых листьев

Слышу веточек хруст, неподвластный ногам,

Неподвластный эмоциям, сердцу и чувствам,

Неуверенным робким и добрым словам.

Наступая на лужи с искрящимся светом,

С отражением грусти опавшей листвы

Догадался я, хруст – слом желанной надежды.

С запоздалой досадой шепчу ей: «Прости

За потери, которым уже не вернуться,

Боли мук, не заглаженных ночью без сна,

Невозможностью вмиг от всего отряхнуться,

Что налипло коростой, болезнью садня».

Извини, за поспешную лестницу жизни

С перекосом перил и пролётов обвал,

С недостатком простора ступеней осклизлых,

По которым, в стремленье, куда-то бежал.

Добежал, показалось, почти к середине

И почувствовав ритма немыслимый сбой

Не придал… вновь бежал… до конца… что есть силы…

Только тело гудело глухой немотой.

Было всякое, только ведь не мешало,

Не бояться по краю ходить и упасть,

Позабыть в отреченье

понятие «жалость»,

Подниматься, без веры

в молитве крестясь.

Почему же сейчас, в завороженной неге,

Мои мысли, уютно на полки ложась,

Без тревоги ведут меня к цели

Чистым блеском прозренья искрясь.

Небеса колокольней от края до края

Непокорную прыть усмиряют во мне.

Я по листьям, окрашенным красками Рая,

Неба добрым посланцем бреду по Земле.

Для меня нерв, даже в несовершенном стихотворном повествовании, дороже угоднических стройных рифм.

Обожаю поэзию честную, искреннюю. Фальшь, завернутая в красивый фантик, отторгается на подсознательном уровне — безоговорочно.

Поскольку сегодня говорю о своём присутствии в литературе и фотографии, поэтическая подача этой темы получилась такой:

О чём молчит успех

Мыслитель придумал искусства науку —

Застывших мгновений в бумагу вживлять.

Ни статуи сечь в изнурительных муках,

А пальцем нажатья шедевры ваять.

За славой вдогонку забросив лопаты,

Гурьбой повалил в мастерские народ,

В надежде на светскую жизнь и достаток,

К себе зазывать стал богатых господ.

Но быстро угас лихорадочный раж

Не хочет позировать больше типаж:

Невнятна картинка, лицо, что с загула

От увлечения это всех вмиг отвернуло.

Задумался крепко искатель навара,

Чего не дотаточно в аксессуарах?

Быть может в углах света яркость добавить

Иль цену тарифа немного подправить?

А может придумать причудливый фон

Иль сбоку повесить красивый плафон?

Трещит голова от неясной проблемы —

Ключа нет от дверцы хитрющей затеи.

А ларчик открылся разительно просто

И не было в нём хитроумной загвоздки.

В стремлении должной достичь высоты

Есть опыта мощной прослойки пласты.

Их нужно взять, разрыхлить и промыть

Сквозь сито просеять и шлак удалить

В отобранный камень добавить огранку

Чтоб он заблестел, заиграл серебрянкой.

Ведь, чтобы понятны мы были китайцу

Не хватит добраться в провинцию Цзянсу.

Узнать нужно нрав, их обычай, язык.

Что можно, нельзя и к чему он привык.

Вот так в фотографию, если пришёл,

Берись за букварь и попробуй с азов.

Про свет и чувствительность плёнки начни,

Про выдержку, хочешь, иль нет, но прочти.

Про абберацию, кроп, гистограмму,

Рав, стаб и стоп, перспективу, пожалуй,

Про ретикуляцию, растр, рыбий глаз…

Ну, это вначале, затем, помолясь,

Свой фотик с названием любым выбирай,

И в дело впрягайся, не бойся — дерзай!

Дорогой проложенной кем-то заранее

Сквозь критику жёсткую с верой в прогресс

Не обращая на сбитые локти внимания,

К вершине влачить будешь тяжкий свой крест.

.И время придёт, когда новый учитель,

Придёт накопленье потомкам отдать.

Среди начинающих будет мыслитель,

Кто тайну вселенскую сможет понять.

Из дальних галактик неведомой дали

На призмы диковинных фотомашин

Придёт обращение к братьям-землянам:

«Живём среди Рая, всех помним, грустим…».

Каждый пишет по-своему: мощно, образно, лирично и мягко, эмоционально и ярко. С какой степенью нужности для всего человечества — рассудит время.

Не сомневаюсь, люди пишут стихи в желании взлететь над будничной суетой, уходя от привычных разговорных штампов.

Сам пишу стихи на элементарном ритмическом уровне, объективно оценивая их достоинства.

« Не стреляйте в пианиста, он играет, как может», — надпись над пустым стулом у пианино в таверне дикого Запада начала прошлого тысячелетия в полной мере может отнестись и ко мне относительно поэзии.

Завершить разговор хочется музыкальным аккордом, где всё моё — для вас.