Баба снежная
Баба снежная
Лина Богданова
К обеду намело сугробов по всем дворам. Дворничиха Надя оставила стирку и взялась за лопату. У Нади три проходных двора. Территория –о-го-го. Дома старые, жильцы тоже. Значит, вокруг домов целые парки выросли, а жильцы вредными давно стали.
– Крутишься с зимы до зимы, а вместо премий – жалобы, – посетовала дворничиха, но дорожки чистить взялась. И почистила. Умаялась. Хлебнула из термоса разок-другой. Чайку с бальзамчиком. Для сугреву исключительно.
Присела на лавочку. Повторила. Обвела хозяйским глазом двор. И так ей тепло, так хорошо сделалось. От работы. От чистоты окружающей. От того, что завтра встать попозже можно. Ну, и от бальзама, естественно…
***
– А морковку, морковку-то куда?
– Сюда вот, в центр, то есть, в середину головы. То есть лица. Втыкай уже! Да поглубже!
Надя встрепенулась. Повернулась на голос. И не увидела ничего.
– Ну же!
– Не нукай! Я втыкаю, а оно сопротивляется!
– Ой! – испугалась Надя. Мало того, что ослепла, так ещё и замёрзла. Щека Правая огнём горит.
По всему выходила какая-то ерунда. С одной стороны, холодно, с другой, вроде как наоборот. Зато по некоторым позициям всё ясно: она ослепла и лицу больно очень. Хоть ори! И она заорала.
Точнее, попыталась. Потому что не удалось кроме как омммм… выговорить.
– Ой! – послышалось совсем рядом. – Ой, мамочки, она разговаривает!
– Вот идиот! Опять ужастиков насмотрелся, всё маме расскажу. Разве может она разговаривать?! Она ж БАБА! Баба снежная.
Надя соображала туго. Может, бальзам подействовал. А может, свалившееся на её бедную голову несчастье. Надо ж так вляпаться: и ослепнуть и голоса лишиться. Да и ноги-руки налились ледяной тяжестью и двигаться не желали.
«Может, с позвоночником что? – обрушилось снежной глыбой сознание. – Тогда конец…»
– О чём беседуете, молодые люди? – раздалось из ускользающей жизни.
– Ой, здравствуйте! Ой… да мы так… просто…
– За жизнь, значит, изволите речь вести? – приятный баритон гудел совсем рядом. – О, и изваяние какое сотворили! Шедевр славянского примитивизма! Рядом присесть не позволите?
– Ну… она же… да, конечно… – заскрипели удаляющиеся в космические дали шаги.
«Вот и сказке конец… – в Надином сознании прокатилась очередная лавина. – Вот так. Ни за что погибнуть суждено. И главное, причина неясна…»
– Ну что, мадемуазель, поскучаем за компанию? – в космическом вакууме запахло табачным дымом.
В замерзшем носу защекотало. Видимо, и на том свете аллергия не собиралась изменять своей хозяйке.
– И как же звать-величать тебя, девица снежная? – вещал невидимый собеседник.
– Мммм… апчхи! – вырвались наружу чувства и эмоции. Надя дёрнулась.
И завалилась на бок. Вызвав истерику у случайного космического спутника:
– Оооо… ааааа…
Что-то метнулось в сторону, завозилось, заёрзало, желая оборвать едва обозначившуюся нить. Наде не хотелось оставаться одной. Даже в новой ипостаси. Она потянулась на звук.
– Ааааааааа…
На неё вдруг обрушилось нечто невероятно тяжёлое и до обидного материальное.
– Оххх… – всхлипнула несчастная.
И ухватилась руками за лацкан драпового пальто. Неужели и по ту сторону жизни такие бывают? И кстати, с какого-такого перепугу руки обрели прежнюю способность двигаться? Да и ноги тоже.
Надя оттолкнула от себя пальто. Вскочила на ноги. Свет фонаря высветил чью-то блестящую лысину, обрамлённую легкомысленными седыми кудряшками.
– Нет бы молодой спутник попался, а то и тут одни старпёры валандаются! – возмутилась она.
– На себя бы посмотрела! Была баба как баба. Только что снежная, а теперь – фурия!
– Это что же? – забормотала Надя. – Я что, спала что ли?
– Спала, не спала, откуда я знаю? – лысина на пару с пальто с трудом приняла вертикальное положение, трансформировавшись в жильца элитной соседней высотки, профессора философии Моховича. – Я мимо проходил. Оценил вылепленную детворой снежную скульптуру. А она вдруг пинаться взялась. Плюс морковка под ногами валяется. Плюс гололёд на дорожке. Плюс растерянность. Стоп! Обо мне потом. Почему Вы меры не предпринимаете?
– Какие ещё меры?
– Профессиональные! Тут любой прохожий может голову свернуть, пока некоторые, мгм, медитируют на рабочем месте.
– Это на что Вы намекаете?
– На очевидное, любезная. На очевидное…
Прежде Надя бы стушевалась и кинулась извиняться. Но после недавнего «полёта» чувствовать себя виноватой не хотелось. Она молча сунула собеседнику термос с бальзамом:
– Не кипишись, профессор. Глотни вот. Хорошее успокоительное. А я мигом за песком сгоняю. Рассыплю по дорожкам, потом договорим.
Пока Мохович вникал в суть предложения и дегустировал «успокоительное», Надя пронеслась по дворам мерцающей остатками снега молнией. Израсходовала месячный лимит песка. И приземлилась рядом с собеседником:
– Ну что? К Вам или ко мне? Тут со мной такое произошло, умру, если не поделюсь. Чего щуритесь? Я от души. И потом, ничего личного. Просто консультация нужна. Профессиональная.
Надя лукавила. Но упускать добычу из рук не собиралась. Бабы одиноких профессоров на улице не бросают. Даже снежные.
02.12.2019
Прочли стихотворение или рассказ???
Поставьте оценку произведению и напишите комментарий.
И ОБЯЗАТЕЛЬНО нажмите значок "Одноклассников" ниже!
Сказка
Дети Снеговика лепили
И о времени забыли,
Но пора идти домой,
Завтра мы опять придем.
Утром видят — Снеговик,
Вместе с Бабой Снежною стоит.
Было скучно одному,
Он слепил себе жену.